Перо и лира!
Грозился я контркультурной и ультрарадикальной прозой? Было дело....
Ловите! Не мне судить насколько хорошо вышло, но лучше я пока не умею. Небольшой отрывок. Рассказ называется
СПАРТАК
Руслан откинулся в кожаное сидение и посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Пожалуй, нужно расстегнуть еще одну пуговицу кипельно белой рубашки: так и грудь шире кажется, и массивная золотая цепь с полумесяцем видна. Не то чтобы он хотел похвастаться своим богатством - давно ушли те годы, когда рыжая «якорная» цепь на шее могла кого-нибудь удивить. Просто когда Руслан выходил из своего черного Мерседеса, в белом костюме, и на руке блестели золотые «Радо», было очень хорошо, если в унисон сверкало что-нибудь на шее, а для этого надо было просто расстегнуть еще одну пуговичку.
На заднем сидении машины, открыв пасть и вывалив язык, сидел Кяфир. Из пасти на дорогие сидения капала слюна, но Руслану было плевать. Кяфир - его любимец, старый добрый Кяфир, мог себе это позволить. Огромная голова питбуля была исчерчена белесой паутиной шрамов, а желтоватые клыки истерты.
Кяфир был чемпионом города пять лет. Денег больших хозяину он не принес, но Руслан, страстный любитель собачьих боев, умел их зарабатывать и без его помощи. Главное здесь было победить - пусть все знают, что даже собаки у чеченцев самые сильные! Плевать на деньги! Руслан часто оставлял выигранные деньги или тратил их на угощение зрителей - пусть все знают, что вайнахи щедрые, что деньги для них - бумага грязная! За то, что Кяфир давал Руслану возможность чаще чувствовать себя настоящим горцем, победителем, первым, Руслан позволял ему пачкать дорогую машину, шелковые простыни, кидаться на случайных девиц, оказавшихся с хозяином в постели.
Почти год Кяфир не выходил в пит: Руслан, ценивший красоту, решил, что лучше пусть собака уйдет непобежденным чемпионом, чем будет медленно угасать прямо в яме, бросая тень на свою былую славу и его, Руслана, репутацию.
Сегодня все было по-другому: Григорий, цыган чертов, партнер Руслана по бизнесу и вечный оппонент на собачьих боях, уже несколько месяцев хвастался своим новым бойцом. Это был питбуль, звали его Оскар. Руслан уже видел эту собаку в деле - английский бульдог, следом за ним среднеазиатская овчарка были растерзаны за пару минут. Молодой стаффорд, которого выставил Руслан, не выдержал и минуты. Поджал хвост и начал ломиться сквозь прутья ограждения, скользя лапами по залитому кровью полу.
- Эх, жалко Кяфир уже не дерется! А то бы и ему досталось, ха! - Григорий наконец-то вышел победителем в давнишнем споре и теперь позволял себя отпускать довольно сомнительные шутки. Смех-смехом, но если так пойдет дальше, эта грязная кудрявая скотина, решит, что и вправду его собаки лучше.
На тесте, который Руслан устроил у себя в усадьбе неделю назад, годовалый черный питбультерьер, еще одна собака Руслана, показал себя неплохо: бой вел агрессивно, налетал, трепал, крепко держал хват, но все это выглядело как-то по-щенячьи. Не было у него яростного натиска и свирепости Кяфира. Когда дрался старик, казалось, что противник будет размазан по стенам пита.
К молодому в яму выпустили Кяфира. Тот обрадовался - часто-часто рубил воздух хвостом, виляя в такт мускулистым задом, скакал, как щенок, пытался стать на задние лапы, а передние уложить на Руслана. Сам бой прошел так, как будто Кяфир не постарел, а скопил за год сил и выплеснул их в коротком поединке. Молодому пришлось не сладко. В пасти Кяфира навсегда исчез кусочек его носа, а купированное ухо было изгрызано почти под самый корешок.
Сегодня Руслан должен был восстановить паритет, наказать молодого и самоуверенного Оскара, а заодно уязвить самолюбие его хозяина. От разыгравшихся в воображении картин триумфа, у Руслана резко улучшилось без того хорошее настроение. Для полного блаженства не хватало самой малости.
Покопавшись в бардачке, Руслан извлек овальное зеркальце в тонкой позолоченной оправе, из внутреннего кармана пиджака достал бумажник, и пакетик с кокаином. На гладкую отражающую поверхность, легли белые дозы, вытянутые как два горных хребта. Руслан подправил их купюрой и через свернутое в трубочку Евро (не рубли же в нос пихать), вдохнул в каждую ноздрю порцию леденящей отравы. Волна резкого наслаждения подняла его сквозь крышу под самое солнце, пронесла под престолом Аллаха и ветер, ласково перебирая сверкающий на солнце кудри, плавно опустил его снова на кожаное сидение.
В тот же миг мышцы Руслана налились силой, весь он превратился в тугой комок энергии, жаждущей выхода. Рука потянулась к зажиганию. Ключ повернулся один раз, второй, третий, но двигатель, спрятанный под блестящим металлом капота, молчал. Руслан был готов поклясться, что если машина не заведется прямо сейчас, то он выскочит из нее и побежит изо всех сил, чтобы утолить возникшую жажду скорости! Но двигатель тихонько заворчал и черный Мерседес вырулил из небольшого дворика на оживленную городскую улицу.
Руслан мчался по оживленной автостраде, на большой скорости обтекая авто, порою опасно приближаясь к ним, так что гладкая кожа Мерседеса почти касалась боков других машин. Ему сигналили, слали проклятия вдогонку, из-под колес еле-еле успевали выскакивать какие-то люди. На поворотах тормоза скрипели от натуги, ветер заносил в открытое окно запах горелой резины, а тело приятно уводила в сторону сильная инерция.
От близости катастрофы, от скорости и адреналина, смешанного с наркотиком, зрачки водителя расширились; дыхание участилось и с шипением рвалось сквозь крепко сжатые зубы. Руслану казалось, что он слился с машиной. Что он своими ногами бежит по автостраде навстречу ветру и опасности, со свистом оставляя позади, слившиеся в единый мазок широкой кисти, дома и деревья.
Внезапно в салоне Мерседеса раздался гитарный аккорд и приятный мужской голос с легкой хрипотцой затянул:
- Тебе навеки, Грозный мой, клянемся в преданной любви! Тому свидетель есть немой - армады выжженной брони!
Руслан пошарил рукой по карманам, ища, где же этот проклятый сотовый, который так бесцеремонно нарушает его стремительный полет. Наконец, найдя его, блестящими от возбуждения глазами посмотрел на экран - звонил Хизри, а значит, трубку было нужно обязательно взять.
-Салам! - ответил чеченец на прозвучавшее в трубке приветствие, одновременно сбавляя скорость и выбирая место для парковки.
Разговор выдался сложным. Собеседник сначала льстил, потом обещал, затем просил. Руслан отвечал неохотно, зная, что последует за сладкими речами и посулами: уж кого-кого, а его восточным красноречием пронять было сложно. Он сам мог заговорить зубы кому угодно. Когда Хизри услышал очередное «нет», он сменил заискивающий комплименты на почти что угрозы, потом и вовсе попытался пристыдить Руслана. Это было попаданием точно в цель - уязвленное самолюбие оказалось весомее доводов разума.
- Ладно, дам, раз обещал! В следующем месяце, иншаалла, много подниму - с этих денег и дам, - Руслан нажал на кнопку завершения разговора, но еще минуту зло смотрел на трубку, продолжая словесную дуэль с Хизри.
«Этот шакал кривоногий почти назвал меня трусом! Ладно бы хоть чеченец был, а то какой-то вонючий лезгин! Он что, собака, думает мне здесь в девяностые было легче, среди ментов и бандитов, чем ему в своем ауле у жены под боком? Боец выискался! Два раза по русским выстрелит ночью и к жене под бок!» - сжимая кулаки до белых костяшек, думал Руслан.
Со стороны Хизри действительно было несправедливо намекать на то, что Руслан боится не только Аллаха.
Стрелять по нему начали гораздо раньше, чем по Грозному. И он стрелять начал раньше, чем многие из сегодняшних защитников гордой Ичкерии. Поэтому даже легкое упоминание о том, что он «не воевал» приводило его в ярость: кто-то смеет сомневаться в его смелости?! В то время как армия Дудаева в горах дралась за независимость, бригада Руслана зарабатывала в России деньги на войну, выгрызая жирные куски из рук бандитов и ментов.
Сейчас времена были уже не те. Джохар мертв, а «стрелки» принято забивать в кабинетах и ресторанах. Все чаще Руслану приходилось делиться, все реже предоставлялась возможность решать вопросы длинной автоматной очередью, все теснее обступали бизнес люди в погонах. Но места для поддержки моджахедов и красивой жизни пока вполне хватало.
Руслан посидел минуту, пытаясь успокоиться, барабаня пальцами по рулю. Действие кокаина сходило на нет, и настроение становилось все гаже.
Мимо в летнем платьице шла миловидная девочка лет семнадцати - легкая ткань совершенно не скрывала свежую и сочную фигуру этого недавно распустившегося цветка. Цветок замедлил шаг и с интересом начал разглядывать красивую машину с тонированными стеклами и номерами областной администрации. В другой раз Руслана это порадовало, он открыл бы дверцу, начал шутить, познакомился, пригласил куда-нибудь эту юную цацу…
Водительское окошко плавно поползло вверх и Руслан с брезгливо поджатыми губами, стараясь, что бы кавказский акцент звучал ярче, процедил:
- Хули ты уставилась, соска?