(no subject)
*кое-что о моем искреннем друге*
В районе четырех утра мне вдруг позвонил из Тюмени дорогой мой друг и замечательный человек Владимир Богомяков. Я не мог поверить своему уху («ушам» - это было бы ложью так сказать, потому что левым ухом я не могу ни верить, ни не верить: я им не пользуюсь, оно у меня на капитальном ремонте).
Господи, мой, милый мой Боже! Да помилуй Ты, защити, помоги, поддержи родного и очень близкого мне Владимира!
Поговорили мы с часик о том, о чем за неделю наговориться совершенно нельзя: не получится. И если бы не моя косноязычная уебищность и одноухость, мы бы и за две недели наговорили бы, а то бы и за три!
Но, к тому же, нам иногда мешал редкий уральский сотовый горнобаран. Сейчас поясню. Дело в том, что связи по телефонам между людьми протягиваются молниеносно, как некие траектории пулеметания, как некие невидимые струны, я бы даже назвал их колготками (женскими, темного цвета, летними, без начеса, с пяткой - на ваше усмотрение), которые вдруг по одному лишь звонку на кнопочку натягиваются незримо, едва заметно, и стремглав несутся между абонентами за страны, моря, океаны и континенты.
Современные технологии спутниковой космической нанопромышленности, основанной на мнимых кристаллах с математическими микроскопическими волокнами позволяют нам в четыре утра из Тюмени в Москву поговорить, получая долгожданную (у меня так было) радость сердца.
Но! Редкий уральский горнобаран иногда выходит (забредает) на пик Уральских гор в поисках ягеля и своими рогами - хуякс! - и цепляет эти саме эти тонкие колготки сотовой связи, а они рвутся, женщины злятся, ищут канцелярский клей или просто быстро снимают их в женском сортире, чтобы никто не заметил, и выкидывают в пластмассовую советскую корзину для мусора при выходе.
Но я не обвиняю связь! Я обвиняю козлобарана! Позор ему, суке сраному!..
С дорогим Владимиром мы поговорили буквально обо всем: я все ахал, зажмуривался и махал в воздух свободной от телефона рукой: так мы, оказывается, одинаково прожили эти свои жизненные кучерявые тропинки, тех же самых люлей оба похватали, в одни и те же колодцы проваливались, одному и тому же солнышку прищуривали с радостью левый глаз, по тому же поводу влюблялись...
А влюбиться-то, ребята, как было раньше хорошо! Голова уходит в жопу (по-женски это звучит: «в область таза»), глаза непрерывно купаются в любимых моих «анютиных глазках», даже если ноябрь и ты в тайге высасываешь из последней, случайно найденной, шишки сосны последние ее резервные соки... Руки, конечно, летают где-то около тебя, строя тебе непрерывные фиги, и твоя в целом жизнь превращается в тяжкую от-неё-зависимость... Почти каждый первый из вас, ребята, таки целовал воздух: спорим?.. То-то!
В моём же настоящем круел-ворлд, когда врач мне, глядя в глаза, говорит: «Вы с ума сошли!? У вас же ожирение», он подозревает две вещи: либо я слабоумный идиот и не понимаю, не могу в принципе понять, почему моя жопа перестала вся помещаться на круг унитаза, либо то, что в моей семье со времен Карла Великого не принято держать в доме никаких зеркал.
Я врачу говорю удивленно: «Что вы говорите!? Правда!? А я-то думаю: что-то не так! Что же, что же не так!? Трусы, вот, привычные, постиранные, не могу надеть сразу с наскока: только одна нога помещается с мудями!..». Но это я так написал, со злости...
Владимир же очень созвучный и хороший человек. Прошу его, ребятки мои, кто не в теме, любить его и очень жаловать. Вот сейчас я покажу вам его стихотворение, которое глубоко, до самых недр и тундр души вгрызлось мне в моё сердце и сознание, и я стал тогда-то смотреть-искать в интернет-сетях «некоего Владимира Богомякова». И нашел! Не тратьте в лишний раз мозг, не морщите ум: это было давно, где-то в 2003-м или 2004-м году, где-то так.
Вот это замечательное стихотворение, положившее меня тогда на все мыслимые и немыслимые сорок две с небольшим лопатки:
"Непростое место"
Здесь место непростое, Леонид.
Здесь всякий видел то, как куст горит.
Здесь тусклый плод становится вдруг страшен.
Здесь место непростое, Леонид.
Здесь твой беззвучный сон вдруг шёпотом украшен.
А у виска всё звёздочка горит.
Здесь место непростое, Леонид.
И кто же шепчет в зеркале овальном?
Ты спишь в моём дому изгнанником печальным.
И неразгаданны чуть слышные слова.
Здесь место непростое, Леонид.
Здесь червь в земле, а в воздухе сова.
Здесь тусклый плод становится вдруг страшен.
И странная твоя седая голова
Уставила в меня роскошный глаз.
О не смотри, здесь место непростое, Леонид.
Здесь даже шепчут в зеркале овальном.
И неразгаданны чуть слышные слова.
Здесь червь в земле, а воздухе сова.
О не смотри, здесь место непростое.
В пространство выхожу нагое и пустое.
Начало ноября.
Ну как тут не обосраться, в переносном смысле этого хорошего слова? А?..
Ну и вот. Мы проговорили с ним полночи. И это было для меня таким подарком, что я каждые три минуты боялся сболтнуть дурацкое это «спасибо!» или ляпнуть «а я...». Но вы не подумайте, ребята, это не мани́я или бестолковая увлеченность. Просто так получилось, что мы дышим с Владимиром Геннадьевичем на одной радио-FM волне или, не знаю, в одном флюорографическом рентгеновском потоке...
А что до меня самого: дела у меня стабильные: бывало хуже, но, всё-таки, не так часто...
А! Сейчас я вам, ребята, покажу, как Владимир Геннадьевич читает моё стихотворение одно достаточно простенькое и игривое, а потом и свои отличные: https://youtu.be/g2IMvUmtLBI?list=PL8LfcMKIxfmDqH9L7T9qKcGC0nOrK2Z2W
В районе четырех утра мне вдруг позвонил из Тюмени дорогой мой друг и замечательный человек Владимир Богомяков. Я не мог поверить своему уху («ушам» - это было бы ложью так сказать, потому что левым ухом я не могу ни верить, ни не верить: я им не пользуюсь, оно у меня на капитальном ремонте).
Господи, мой, милый мой Боже! Да помилуй Ты, защити, помоги, поддержи родного и очень близкого мне Владимира!
Поговорили мы с часик о том, о чем за неделю наговориться совершенно нельзя: не получится. И если бы не моя косноязычная уебищность и одноухость, мы бы и за две недели наговорили бы, а то бы и за три!
Но, к тому же, нам иногда мешал редкий уральский сотовый горнобаран. Сейчас поясню. Дело в том, что связи по телефонам между людьми протягиваются молниеносно, как некие траектории пулеметания, как некие невидимые струны, я бы даже назвал их колготками (женскими, темного цвета, летними, без начеса, с пяткой - на ваше усмотрение), которые вдруг по одному лишь звонку на кнопочку натягиваются незримо, едва заметно, и стремглав несутся между абонентами за страны, моря, океаны и континенты.
Современные технологии спутниковой космической нанопромышленности, основанной на мнимых кристаллах с математическими микроскопическими волокнами позволяют нам в четыре утра из Тюмени в Москву поговорить, получая долгожданную (у меня так было) радость сердца.
Но! Редкий уральский горнобаран иногда выходит (забредает) на пик Уральских гор в поисках ягеля и своими рогами - хуякс! - и цепляет эти саме эти тонкие колготки сотовой связи, а они рвутся, женщины злятся, ищут канцелярский клей или просто быстро снимают их в женском сортире, чтобы никто не заметил, и выкидывают в пластмассовую советскую корзину для мусора при выходе.
Но я не обвиняю связь! Я обвиняю козлобарана! Позор ему, суке сраному!..
С дорогим Владимиром мы поговорили буквально обо всем: я все ахал, зажмуривался и махал в воздух свободной от телефона рукой: так мы, оказывается, одинаково прожили эти свои жизненные кучерявые тропинки, тех же самых люлей оба похватали, в одни и те же колодцы проваливались, одному и тому же солнышку прищуривали с радостью левый глаз, по тому же поводу влюблялись...
А влюбиться-то, ребята, как было раньше хорошо! Голова уходит в жопу (по-женски это звучит: «в область таза»), глаза непрерывно купаются в любимых моих «анютиных глазках», даже если ноябрь и ты в тайге высасываешь из последней, случайно найденной, шишки сосны последние ее резервные соки... Руки, конечно, летают где-то около тебя, строя тебе непрерывные фиги, и твоя в целом жизнь превращается в тяжкую от-неё-зависимость... Почти каждый первый из вас, ребята, таки целовал воздух: спорим?.. То-то!
В моём же настоящем круел-ворлд, когда врач мне, глядя в глаза, говорит: «Вы с ума сошли!? У вас же ожирение», он подозревает две вещи: либо я слабоумный идиот и не понимаю, не могу в принципе понять, почему моя жопа перестала вся помещаться на круг унитаза, либо то, что в моей семье со времен Карла Великого не принято держать в доме никаких зеркал.
Я врачу говорю удивленно: «Что вы говорите!? Правда!? А я-то думаю: что-то не так! Что же, что же не так!? Трусы, вот, привычные, постиранные, не могу надеть сразу с наскока: только одна нога помещается с мудями!..». Но это я так написал, со злости...
Владимир же очень созвучный и хороший человек. Прошу его, ребятки мои, кто не в теме, любить его и очень жаловать. Вот сейчас я покажу вам его стихотворение, которое глубоко, до самых недр и тундр души вгрызлось мне в моё сердце и сознание, и я стал тогда-то смотреть-искать в интернет-сетях «некоего Владимира Богомякова». И нашел! Не тратьте в лишний раз мозг, не морщите ум: это было давно, где-то в 2003-м или 2004-м году, где-то так.
Вот это замечательное стихотворение, положившее меня тогда на все мыслимые и немыслимые сорок две с небольшим лопатки:
"Непростое место"
Здесь место непростое, Леонид.
Здесь всякий видел то, как куст горит.
Здесь тусклый плод становится вдруг страшен.
Здесь место непростое, Леонид.
Здесь твой беззвучный сон вдруг шёпотом украшен.
А у виска всё звёздочка горит.
Здесь место непростое, Леонид.
И кто же шепчет в зеркале овальном?
Ты спишь в моём дому изгнанником печальным.
И неразгаданны чуть слышные слова.
Здесь место непростое, Леонид.
Здесь червь в земле, а в воздухе сова.
Здесь тусклый плод становится вдруг страшен.
И странная твоя седая голова
Уставила в меня роскошный глаз.
О не смотри, здесь место непростое, Леонид.
Здесь даже шепчут в зеркале овальном.
И неразгаданны чуть слышные слова.
Здесь червь в земле, а воздухе сова.
О не смотри, здесь место непростое.
В пространство выхожу нагое и пустое.
Начало ноября.
Ну как тут не обосраться, в переносном смысле этого хорошего слова? А?..
Ну и вот. Мы проговорили с ним полночи. И это было для меня таким подарком, что я каждые три минуты боялся сболтнуть дурацкое это «спасибо!» или ляпнуть «а я...». Но вы не подумайте, ребята, это не мани́я или бестолковая увлеченность. Просто так получилось, что мы дышим с Владимиром Геннадьевичем на одной радио-FM волне или, не знаю, в одном флюорографическом рентгеновском потоке...
А что до меня самого: дела у меня стабильные: бывало хуже, но, всё-таки, не так часто...
А! Сейчас я вам, ребята, покажу, как Владимир Геннадьевич читает моё стихотворение одно достаточно простенькое и игривое, а потом и свои отличные: https://youtu.be/g2IMvUmtLBI?list=PL8LfcMKIxfmDqH9L7T9qKcGC0nOrK2Z2W