18 брюмера Наполеона Бонапарта
Сегодня, спустя два дня после юбилея Октябрьской революции, годовщина еще одного переворота - 18 брюмера VIII года Республики. (Вообще-то даты республиканского календаря не привязаны жестко к григорианскому и могут «плавать», и если мы ошиблись, eleonored нас поправит).
Установлению Консульства, по форме коллегиального правления, а по сути единоличной диктатуры Первого Консула, предшествовал режим Директории, к тому времени совершенно обанкротившийся (в прямом и переносном смысле). Директория не могла справиться ни с одной из насущных проблем, стоявших перед нацией, к тому же ее члены, такие, как Баррас, были больше озабочены личным обогащением. Обнищание народных масс сопровождалось сказочным обогащение «нуворишей» («новых богатых»). Поставщики бессовестно наживались на нуждах армии, в то время как солдаты оставались голодными и раздетыми. Казна была пуста, а бумажные деньги (ассигнации) совершенно обесценились. На дорогах бесчинствовали банды «шуанов» и просто уголовников, а в Вандее продолжала полыхать гражданская война. Сохранялась угроза феодальной реставрации, а оправившиеся после репрессий якобинцы грезили о временах Террора. Народ, разочаровавшийся в результатах революции и уставший от нестабильности, погрузился в апатию. «Мы хотим режима, при котором едят», - говорили французы.
По словам видного французского историка А. Вандаля: «Измученная нация думала не столько о своих правах, сколько о своих нуждах, ей администрация была еще нужнее конституции, хорошее правительство нужней законов; и сколько французов, наскучив правами, пользование которыми привело только к жестким распрям, в сущности, сочли бы себя счастливыми, если бы их освободили от их доли верховной власти!»
И тогда явился Он, признанный Лидером Нации, сумевший избавить Францию от вечной неуверенности и анархии, установить твердый порядок и создать условия для экономического роста и подъема благосостояния населения. Правда, за это французам пришлось пожертвовать политической свободой, но фанфары побед еще долго не смолкали, заглушая голоса оппозиции.
Примечание: Все возможные ассоциации с другими эпохами являются случайными.
Установлению Консульства, по форме коллегиального правления, а по сути единоличной диктатуры Первого Консула, предшествовал режим Директории, к тому времени совершенно обанкротившийся (в прямом и переносном смысле). Директория не могла справиться ни с одной из насущных проблем, стоявших перед нацией, к тому же ее члены, такие, как Баррас, были больше озабочены личным обогащением. Обнищание народных масс сопровождалось сказочным обогащение «нуворишей» («новых богатых»). Поставщики бессовестно наживались на нуждах армии, в то время как солдаты оставались голодными и раздетыми. Казна была пуста, а бумажные деньги (ассигнации) совершенно обесценились. На дорогах бесчинствовали банды «шуанов» и просто уголовников, а в Вандее продолжала полыхать гражданская война. Сохранялась угроза феодальной реставрации, а оправившиеся после репрессий якобинцы грезили о временах Террора. Народ, разочаровавшийся в результатах революции и уставший от нестабильности, погрузился в апатию. «Мы хотим режима, при котором едят», - говорили французы.
По словам видного французского историка А. Вандаля: «Измученная нация думала не столько о своих правах, сколько о своих нуждах, ей администрация была еще нужнее конституции, хорошее правительство нужней законов; и сколько французов, наскучив правами, пользование которыми привело только к жестким распрям, в сущности, сочли бы себя счастливыми, если бы их освободили от их доли верховной власти!»
И тогда явился Он, признанный Лидером Нации, сумевший избавить Францию от вечной неуверенности и анархии, установить твердый порядок и создать условия для экономического роста и подъема благосостояния населения. Правда, за это французам пришлось пожертвовать политической свободой, но фанфары побед еще долго не смолкали, заглушая голоса оппозиции.
Примечание: Все возможные ассоциации с другими эпохами являются случайными.