(no subject)
Утро тут пахнет влажными листьями и жареным беконом. За четыреэтажным зданием, спрятавшим на первом этаже пиццерию, булочную и арабскую парикмахерскую (я называю так парикмахерские, где стригут дешевле 200 крон, там обычно работают турки, иранцы, а чаще всего арабы) очень громко стригут кусты. Бекон жарят в том же здании, каждое утро, без исключений. Зачем стричь кусты рано утром, когда еще даже не стригут волосы в парикмахерской, непонятно. Но это непонятно лишь мне, тогда как стрижка кустов, травы и лишних веток деревьев тут - святое дело. Мы бодрым шагом, больше похожим на бег, доходим до школы, где уже звенят на разные мотивы колокольчики всех классов. Мариам узнает свой и на ходу стягивает с себя куртку. Мальчишки бросают в баскетбольную сетку мяч, промахиваются и бегут в класс. Мяч остается лежать в луже, до перемены. Родители спешат на работу, запрыгивая на свои велосипеды, успев одарить свои чада быстрым поцелуем, в мыслях уже где-то в офисах, на совещаниях, или в мечтах об утренней чашке кофе, которую многие шведы, как ни станно, успевают выпить в 7 часов утра. Я же о ней пока что мечтаю. Возвращаясь домой, к запаху листьев и бекона добавляется запах свежей выпечки. Открылась булочная, можно зайти и купить свежий круассан, высадить малыша из коляски, сварить себе кофе и почитать новости.
Дождь мешает долгой прогулке. Пару дней назад ветер опрокинул пластиковые стулья соседних студентов, приволок их на середину лужайки. Уже два дня они валяются, режут глаз белым пятном на зеленой траве и никому до них нет дела. Здешние студенты, особенно те, что помоложе, будто вышли на свободу из зверинца. По пятницам они напиваются, залезают в кипяток в бассейнах, или танцуют танец диких буйволов, визжат, орут и это у них песней зовется. Иногда это происходит не только в выходные, но и на неделе, и тогда тебе мерещатся дикие викинги, бегущие ордой на врага и вонзающие в него свои копья, и ты уныло опускаешься на стул, ибо понимаешь, что есть в мире нечто, что изменить ты просто не в состоянии. Струнта и дет, говорит Мариам. По-шведски это значит, да плюнь ты на это. Ребенок мудр. Она учится игнорировать то, что не в силах изменить. Зачем ей лишний раз тратить на это нервы.
Если дождь пощадит, пойдем сегодня в ботанический сад. Он от нас в семи минутах ходьбы. Милейшее местечко в Лунде. Там, кроме прочего, растет куст айвы. Пора устроить ей достойную фотосессию.
Дождь мешает долгой прогулке. Пару дней назад ветер опрокинул пластиковые стулья соседних студентов, приволок их на середину лужайки. Уже два дня они валяются, режут глаз белым пятном на зеленой траве и никому до них нет дела. Здешние студенты, особенно те, что помоложе, будто вышли на свободу из зверинца. По пятницам они напиваются, залезают в кипяток в бассейнах, или танцуют танец диких буйволов, визжат, орут и это у них песней зовется. Иногда это происходит не только в выходные, но и на неделе, и тогда тебе мерещатся дикие викинги, бегущие ордой на врага и вонзающие в него свои копья, и ты уныло опускаешься на стул, ибо понимаешь, что есть в мире нечто, что изменить ты просто не в состоянии. Струнта и дет, говорит Мариам. По-шведски это значит, да плюнь ты на это. Ребенок мудр. Она учится игнорировать то, что не в силах изменить. Зачем ей лишний раз тратить на это нервы.
Если дождь пощадит, пойдем сегодня в ботанический сад. Он от нас в семи минутах ходьбы. Милейшее местечко в Лунде. Там, кроме прочего, растет куст айвы. Пора устроить ей достойную фотосессию.