Бездоказательно, дорогой профессор. Бездоказательно. (с)
Разговоры этих дней велись до стола, за столом, под….между столами, вне столов и застолий. И темой становилось что угодно, речь могла зайти о простых и вечносущностных вещах: о детстве, о мечтах, о снах... Да, в этот раз о снах. Моя душа вздрогнула от прикосновения чего-то важного и необычного, а тело выдало экстрасистолу в тот самый миг, когда муж принялся вспоминать свой детский сон, что навещал его всякий раз во время болезни с высокой температурой.
Измятая простынь.
Удивительно, но это был и мой детский кошмар, который преследовал и настигал меня в гриппозном или оэрвишном бреду. Это был мой сон до каждой мелочи внутреннего убранства в нем. Во сне, когда я, чувствуя сильный жар, искала прохладное место, то каждый раз этим спасительным пространством оказывалась белоснежная простынь, поверхность которой была безупречно гладкой. Именно от этой ее невозмущенной ничем ровности ко мне приходил покой. Но приходил ненадолго. Он таял от первой же складки, которую изощренно медленно заглаживало мое подсознание на этом идеальном белом поле, приютившем больное детское тело. И как только я находила в себе силы существовать рядом с этой единственной морщинкой, убеждаясь в ее единственном числе, ощупывая щупальцами ужаса всю остальную поверхность, еще хранившую остатки своего совершенства, то складки тут же начинали множится, расти, наступать со всех сторон, превращаясь в огромные волны. И тогда я чувствовала, что для спасения необходимо открыть глаза, чтобы увильнуть от накатывающего вала. И каждый раз на условиях полной капитуляции я открывала глаза.
Сон до этого момента был описан мужем с жестокой точностью. Слушать дальше сил не оставалось, и я прервала его:
- Ты рассказываешь мой сон. И здесь я будила себя и каждый раз просыпалась с криком: Мама, разгладь простынь.
- А я тонул. Каждый раз тонул в этих волнах, - не став оспаривать авторство, ответил муж.
- Нужно было просто открыть глаза, чтобы перейти в другую реальность, - запоздало «спасая» то ли его, то ли себя, сказала я.
- Знаешь, мне тогда это приходило в голову. Только не хотелось снова оказаться в жарком потоке времени болезни без какой-то возможности о ней забыть, и поэтому я решал оставаться.
- А мне на это не хватало смелости…
Да, видимо сны могут открываться и закрываться по-разному, как окна и двери, некоторые внутрь, а другие вовне, наружу.
Видеть один и тот же сон и расставаться в нем, не совпасть во времени и пространстве, и не знать, что можешь сказать напоследок мальчику с той стороны этого сна, оставить спасительный знак: «Не бойся, это только сон, ты не тонешь, а только отдыхаешь от своей болезни», и не можешь услышать или прочесть в ответ: «Ты тоже не бойся, это только жар, я знаю скоро ты поправишься от этой болезни»