Церковь и общество
Новозаветное христианство оправдывает государство, право, хозяйство не как откровение нового общения в Духе, а как послушание последствиям греха... Само же Евангелие проповедует свободу от вечной заботы об устроении жизни. Общение в Духе Христовом не знает хозяйственно-государственных забот и попечений. Таким откровением жизни в Духе Христовом, не знающим тяготы и бремени общественности этого мира, была жизнь св. Франциска Ассизского - величайший факт христианской истории после жизни Самого Иисуса Христа. Но путь к этой новой жизни лежит через подвиг и жертву. Путь новой жизни человечества к общению в Духе может лежать лишь через коллективный, соборный жертвенный подвиг, через отречение от той безопасности и устроенности, которые даются ветхой общественностью мира сего...
Два полюса - крайняя государственность (империализм) и крайний анархизм - одинаково противны христианскому сознанию как два противоположных выражения некосмического, хаотического состояния мира, мирового распада и разъединения...
Так же противны христианскому сознанию и другие два полюса - общественность буржуазно-капиталистическая и общественность социалистическая. Оба полюса - выражения единой вражды, того же нелюбовного состояния мира, той же недостойной власти необходимости над сынами Божиими...
Христианское сознание и мирочувствие требует аскетического отношения к благам мира сего, отвержения буржуазных ценностей...
Но христианский мир по плоти и крови своей жил во общественности не аскетической, ветхозаветно-языческой, буржуазной, принадлежал ей по всем своим земным упованиям. Коллективной общественной жертвенности и общественной любви христианский мир еще не знал. То, что индивидуально совершалось у святых, то не совершалось еще общественно, коллективно, исторически...
Мировой кризис культуры, о котором говорится на протяжении всей этой книги, есть вместе с тем и мировой кризис дифференцированных ценностей политики, кризис всякой ветхой общественности...
Лишь подлинный аристократизм, аристократизм внутреннего человека, а не внешнего, буржуазного положения может быть динамическим, творчески-революционным началом. Аристократия есть единственно должная, желанная, нормальная, космическая форма властвования в мире, ибо это - властвование внутреннего человека, властвование призванных и великих. Это - аристократия жертвенного служения.
Н. Бердяев. Смысл творчества.
Два полюса - крайняя государственность (империализм) и крайний анархизм - одинаково противны христианскому сознанию как два противоположных выражения некосмического, хаотического состояния мира, мирового распада и разъединения...
Так же противны христианскому сознанию и другие два полюса - общественность буржуазно-капиталистическая и общественность социалистическая. Оба полюса - выражения единой вражды, того же нелюбовного состояния мира, той же недостойной власти необходимости над сынами Божиими...
Христианское сознание и мирочувствие требует аскетического отношения к благам мира сего, отвержения буржуазных ценностей...
Но христианский мир по плоти и крови своей жил во общественности не аскетической, ветхозаветно-языческой, буржуазной, принадлежал ей по всем своим земным упованиям. Коллективной общественной жертвенности и общественной любви христианский мир еще не знал. То, что индивидуально совершалось у святых, то не совершалось еще общественно, коллективно, исторически...
Мировой кризис культуры, о котором говорится на протяжении всей этой книги, есть вместе с тем и мировой кризис дифференцированных ценностей политики, кризис всякой ветхой общественности...
Лишь подлинный аристократизм, аристократизм внутреннего человека, а не внешнего, буржуазного положения может быть динамическим, творчески-революционным началом. Аристократия есть единственно должная, желанная, нормальная, космическая форма властвования в мире, ибо это - властвование внутреннего человека, властвование призванных и великих. Это - аристократия жертвенного служения.
Н. Бердяев. Смысл творчества.