Продолжение гисторических штудий.
Зима 331/332гг. до н.э. Афины, культурная столица Эллады. На площади собирается толпа афинян. В толпе мы замечаем двоих приятелей, выглядящих как типичные афиняне.
Первый афинянин. - Хайрэ, дружище. Как сам?
Второй афинянин. - И тебе хайрэ. Все плохо, как всегда. Я вот только что с рынка. Цены просто дикие.
Первый афинянин. - Да, цены растут как Персефоной ужаленные.
Второй афинянин. - Прикинь, обычный раб стоит уже две мины, а к следующей олимпиаде обещают до трех повысить.
Первый афинянин. - Дурдом. И как теперь прикажете жить?
Второй афинянин. - Рабыни для утех самые дешевые по двадцать мин!
Первый афинянин. - Блин, хоть цикуту пей. Афинский народ не живет, а выживает…
Второй афинянин. - А все потому, что правительству на народ наплевать. Их только обрадует, если мы все передохнем.
Первый афинянин. - Кефисофонт, архонт наш доблестный, и не почешется. Надо было «против всех» голосовать.
Второй афинянин. - Ага, вот бы кто такой пункт голосования изобрел…
Первый афинянин. - От наших дождешься, как же. Хрень всякую выдумывают, а делом заняться некому.
Второй афинянин. - Конечно, некому. Умелый раб пять мин, ага. Иди, нна, созидай, нна.
Первый афинянин. - Интересно, что сегодня покажут?
Второй афинянин. - Да ничего хорошего, как обычно. Эллинская культура гибнет на глазах.
Первый афинянин. - Может, в театр тогда сходим?
Второй афинянин. - Да ну, скукота. Будем тут разлагаться, с народом вместе.
К друзьям бочком подобрался затрапезно одетый мужичок, по виду - типичный аттический селянин.
Селянин. - Хайрэ, сограждане… Извиняюсь, а чегой-то тут делается, а? Судят кого?
Первый афинянин. - Тебя, дед, судят. «Модный приговор», слыхал? Готовься, на серебряные рудники поедешь.
Селянин. - А? Чего ты такое говоришь, парень, я ж невиноватый!
Второй афинянин. - Да рааасслабься ты, это мы шутим таак. Здесь Ааафины, пааанятно? Короче, зааацени, перед тобой восьмое с половиной чудо светааа, последнее слово эллинского гения - зомбоящик!
Афинянин широким жестом указывает на строение, свидетелям перестройки напоминающее кооперативный ларек. Оно выкрашено под мрамор, но с первого взгляда ясно, что выстроено из дерева, притом дрянного. Проем занавешен тканью, на которой крупно намалевана буква «альфа». Селянин отступает назад, делая знаки, отвращающие зло и поминая Тифона. В сущности, он целиком и полностью прав.
Первый афинянин. - Вот же деревенщина тупая, да? Зомбоящика никогда не видел!
Второй афинянин. - А ты понял, что он тут плел? «Сограждане», ля-ля, лавры, блин.. Задлинностеныш долбанный.
Первый афинянин. - Я слышал, они у себя в деревнях до сих пор только с девками спят. И как только их в Афины пускают, не пойму.
Второй афинянин. - О, кажись начинают.
Занавес зомбоящика расползается в стороны, и в окне по пояс мы видим густо набеленную женщину с улыбкой во все двадцать семь зубов.
Дикторша. - Добрый день, дорогие зомбозрители! Главная новость к этому часу - в Афинах все хорошо! Мы представляем вам передачу из цикла «Новости демагогии». Наш сегодняшний гость - известный политик Демосфен. Встречайте!
Дикторша ловко исчезает и ее место занимает знакомый нам Демосфен, с пером в руке.
Демосфен. - Дорогие афиняне! Я хочу поговорить с вами откровенно, так сказать, по психеям. Мы живем в непросто время, понимаешь, и наша с вами задача сделать его еще непроще.
Первый афинянин. - О, вот оно и всплыло. Демосфен, гости он у Аида.
Второй афинянин. - А ты знаешь, мне он раньше нравился. Ну, когда еще плечом дергал. Такая натуральная, природная черточка была. И выступал порой по-простому, хитон рыбной подливкой залит, в рот словно камней напихали. Сразу видно, свой парень.
Демосфен. - Свобода. Да, да, дорогие афиняне, свобода! Нас встретит радостно у входа. И братья меч нам отдадут!
Второй афинянин. - Я свой меч сам кому хочешь отдам. Зря, что ли, от фаланги отмазывался?
Демосфен. - И я…
Тут Демосфен запинается и смотрит вниз. Видно, что его тянут за руку. Демосфен исчезает и на его месте появляется молодой человек с преувеличенно бодрым лицом, заставляющим схватиться одновременно за кошелек и за оружие.
Первый афинянин. - О, блин, опять реклама. Заколебали уже!
Рекламщик. (очень бодро) - Ваш малыш такой озорник! Он так любит поиграть... Вы хотите, чтобы вашему малышу было тепло и комфортно? Гетеры от Диодора! Пожалуй, лучшие гетеры в Греции. Гетеры от Диодора - порадуй своего малыша!
Демосфен. - И я хочу позвать вас на бой. На бой, не буду лукавить, кровавый. Но, смею уверить, святой и правый. А когда я закончу свою гениальную речь, то просто хлопну в ладоши, и вы отключите сердце, которым, по данным нашей греческой науки, думаете. И станете подчиняться моим командам.
Первый афинянин. - Да он нас просто программирует. Я бы сказал, нейролингвистически, знай я такие слова.
Второй афинянин. - Ха, нашел кого программировать. Афины словам не верят. Нас сам Сократ не сократил. О, опять реклама, не, ну задолбали...
На сей раз мы видим неопределенного возраста женщину с ласковой улыбкой и холодными глазами профессиональной сводницы.
Рекламщица. (очень ласково) - Солнечный остров Лесбос. Именно здесь рождается знаменитое лесбосское вино. Милые дамы, не пропустите! Милые дамы, пропустите! Пропустите чашу превосходного лесбосского вина. Почувствуйте себя настоящей женщиной! (шепотом, скороговоркой) - Употребление неразбавленного вина вредит вашему здоровью…
Демосфен. - А теперь давайте все вместе скажем наш главный афинский лозунг!
Толпа. - ПА-НА-Е-ХА-ЛИ! ПА-НА-Е-ХА-ЛИ!
Первый афинянин. - Передача дрянь, крутят старье всякое, они бы еще Кроноса сюда притащили.
Второй афинянин. - И не говори, тупеем с каждым днем. Смотреть реально нечего. Когда уже панкратион показывать будут…
Демосфен. - Ах да, чуть не забыл… (хлопает в ладоши)
Первый афинянин. - Вперед, умрем за свободные Афины!
Второй афинянин. - Смерть македонским сатрапам!!!
Окрестности Амфиполя. Лагерь македонского войска. Шатер Пармениона.
Парменион. - Так бить или не бить - вот в чем не вопрос. Бить однозначно. Забыли Фивы, козлы, ну так я напомню. Антипатра, как поймают, сразу на кол, это первое дело. А Олимпиаде пора с сыночком увидеться, заждалась небось. Так, товарищи гетайры, докладывайте, как настроение в частях?
Клит. - Настроение бодрое, воодушевлены скорой встречей с родиной. Рвутся в бой. Неплохо бы жалованье выплатить.
Парменион. - Евмен, разберись с этим вопросом.
Евмен. - Слушаюсь, царь! У меня тут есть одна задумка насчет жалованья, после доложу…
Филота. - Прибыли фракийские послы, предлагают помощь.
Агафон, сын Тирима. (весело) - Наш всегда знать, чей жопа лизать!
Парменион. - Фракийцы нам не помешают. Надо прямо сказать, войско против нас выставлено изрядное.
Филота. - Фигня, прорвемся. Кого там бояться? Афинян? Порвем сову, как орел воробьиху! Передать не могу, как меня радует предстоящая резня с последующим геноцидом! А то говорим, говорим…
Окрестности Амфиполя. Лагерь антипарменионского союза. Командный шатер. За круглым мраморным столом собрались лидеры повстанцев.
Агис. - Ну что, борцы за свободу всех от тех? Как настроение? Спартанцы к бою готовы. Всегда готовы!
Демосфен. (желчно) - У вас который час идет безобразная драка, боеготовые вы наши. Уже убитые есть.
Агис. - А, это… Так мы просто наградной лист на триста героев составляем, по давней лакедемонской традиции. Типа, это они всех врагов положили. А ваше многотысячное участие мы скромно замолчим.
Антипатр. - Мне похвастаться нечем. В частях идет дезертирство, македонцы не хотят убивать македонцев.
Демосфен. - Какой же вы все-таки отсталый народ… Скорее бы у вас уже аграрное перенаселение наступило.
Кинана. - Мои иллирийские парни рвутся в бой. Мы ищем себе чести, а родне славы. Гордая и свободная Иллирия не склонит. Нет, не склонит!
Олимпиада. - Предлагаю лично воодушевить войско. Представьте: мое великолепное тело наполовину покрыто золотом, возбуждая острое любопытство. Я медленно выхожу из воды, она стекает по моим бедрам, и дыхание наших воинов учащается, учащается, и они уже готовы, готовы убивать и умирать за свою Олимпиаду… (облизывает пересохшие губы).
Антипатр. - Все, на македонцев можете не рассчитывать. Точно все разбегутся.
Олимпиада. (оскорбленно) - Между прочим, меня находил желанной один из богов!
Демосфен. - Дай догадаюсь, это Танатос? Никто больше на тебя явно польститься не мог.
Олимпиада. - Хам! Мужлан! Погоди, дождешься ядовитой змеи в постели!
Демосфен. - Мадам, повторяю, я с вами в постель не лягу.
Агис. - Ша, греки. Слушаем сюда. Я придумал офигительный план, смотрите с ложа не свалитесь. Армию мы выстроим полумесяцем, рогами от врага. Встанем так… Демосфен, выйди-ка на минуту.
Демосфен. (с подозрением) - Это почему я должен выходить?
Агис. - Я пернуть хочу.
Демосфен. - Лаконичный ответ, ничего не скажешь (выходит).
Агис. (понижая голос) - В центр поставим афинских зомбократов, нехай их на сариссы намотают. Главное, проследить, чтобы у них был только один приказ - отступать. Слева станет Антипатр, плюс иллирийские удальцы. Справа мои спартанцы и эпироты. Афинян оттеснят, а мы охватим Пармениона с флангов. В тесноте их сариссы будут только мешать. Вырежем всех.
Кинана. - А резерв?
Агис. - В жопу резерв. Мой гениальный план не может не сработать.
Антипатр. - Не думал, что скажу такое, тем более тебе, но план и впрямь блестящий. Неспартанский даже,я бы сказал.
Агис. - А ты думал. Все-таки чему-то мы у этого беотийского козла, Эпаминонда, научились. Все, строим войско.
(Уходят все, кроме Агиса и Кинаны.)
Агис. - Слушай, а давай перед боем того, этого… Давай, а?
Кинана. - Отвали, Эросов подранок.
Агис. - Ты ведь согласная была, помнишь?
Кинана. - Подумаешь, один раз.
Агис. - Двадцать четыре…
Кинана. - Ты считал, что ли?
Агис. - Ну конечно. Не могу двадцать пятого дождаться, у меня уже весь хитон в складках!
Кинана. - Ну ладно, чего уж… Блин, опять двадцать пять…
Равнина неподалеку от Амфиполя. Парменион обозревает позиции противника.
Парменион. - Нет, ну ты погляди! Они нас что, совсем за идиотов держат?
Филота. - М-да, ловушка очевидная. Не знаю, кем надо быть, чтобы в нее попасть.
Парменион. - Не Парменионом, это точно. Так, дадим врагу симметричный ответ. Строимся так же.
На равнине выстроены два полумесяца, почти соприкасающихся выпуклыми сторонами. Перед строем армии встречаются Агис и Парменион.
Агис. - Хайрэ, темный властелин!
Парменион. - С чего это я темный?
Агис. - Ну у тебя же прозвище - Парменион Черный.
Парменион. (ехидно) - Спартанской разведке - 1. Черный у нас Клит. Правда, Белый Клит тоже есть.
Агис. - Ты лучше скажи, когда вы сгрудитесь в кучу и начнете на наш центр наступать?
Парменион. - Когда Зевс на Олимпе свистнет. Тоже, нашел дураков.
(часа два спустя)
Агис. - Слушай, драться охота, мочи нет. Давай уже в линию станем, как все нормальные стратеги.
Парменион. - Ладно, уболтал, даймон языкастый. Перестроимся и начинаем.
Левый фланг антипарменионцев. Македонские части Антипатра.
Первый воин. - Чего-то они медлят…
Второй воин. - Им-то куда спешить? Я слышал, у них с утра жалованье выплатили. Небось, уже вовсю пропивают…
Первый воин. - Блииин… А мы без обола в кармане. Собственно, и без кармана тоже. Не, это глюк. Я еще понимаю - братоубийственная война. Терпимо. Но безвозмездная братоубийственная война - это уже ни в какие ворота.
Второй воин. - Смотри, смотри, у них из рядов колесницы выехали! Они что, у персов учились?
Несколько тяжелых колесниц медленно подъезжают к македонскому строю. На одной из них Евмен.
Евмен. - Здорово, братцы! Чего стоим?
Первый воин. - А что нам, лечь, что ли?
Евмен. - Вы что, не слышали? Царь Парменион выдает жалованье македонским воинам. Вы разве не македонцы? Или не воины?
Второй воин. - Вообще-то македонцы… Воины…
Евмен. - Ну так чего ждем? Жалованье за два месяца! Я что, лично за каждым бегать должен? Подходим к колесницам и получаем, не толпимся.
Обескураженные и обрадованные одновременно, македонские воины споро получают деньги.
Первый воин. - И что теперь?
Евмен. - Как что? Ты жалованье от царя получил?
Первый воин. - Ну…
Евмен. - Ну так и воюй теперь. Вон, афиняне стоят. Подставили вам фланг. Поворот напра-во! И бей супостата. Не своих же бить за их же деньги.
Второй воин. - Звучит вполне логично...
Антипатр. - Вы чего?! Продали своего наместника, твари? Не хотите убивать своих?
Первый воин. - Да пошел ты на, «наместник»! Твое место у лагерного выгребного рва!
Второй воин. - Айда, братва! Бей южан! Бей рабовладельцев!
В центре афинская фаланга сшибается с македонской. Афиняне, с пустыми глазами, идут вперед, их первые ряды умирают, пронзенные сариссами македонцев. В этот миг слева раздается воинственный клич и македонцы (уже не Антипатра) с ходу бьют во фланг недавних союзников.
Демосфен. - Чозанах?!!! (Вестовым) Срочное перестроение! Слушайте приказ…
Вестовые. - Отступаем! Приказ отступать!
Демосфен. - Тупицы! Стоять, стоять, я сказал!!!
Перед нами, дамы и господа, обратная сторона зомбирования. Афиняне послушно начинают отступать, приятно удивленные македонцы охотно поражают их в спину…
Тем временем на позициях иллирийцев Кинана держит речь. Это же античность, дамы и господа, должен же кто-то наконец-то произнести долгую мудреную речь перед битвой!
Кинана. (на живописном иллирийском языке) - Уважаемые! Я ваша княжна.
Иллирийцы. - Да, да, княжна, конечно, дорогая.
Кинана. - Вы должны слушать меня, как маму. Мы кто, спросите, да?
Иллирийцы. - Мы кто, скажи, да?
Кинана. - Мы самый лучший воины, да? Гордые орлы, да?! Отважные волки, да?!
Иллирийцы. - Да, верно, орлы, волки, да. Смелый, гордый, слушай!
Кинана. - Мы сейчас пойдем их всех резать. Всех резать, всех убивать!
Иллирийцы. - Всех резать, да! Слушай, как хорошо говорит! Как верно говорит!
Кинана. - Но вы еще скажите, слушай: орел кушать надо? Волк надо кушать, а?
Иллирийцы. - Слушай, правда, кушать волк надо, кушать орел надо…
Кинана. - А чтобы кушать, что надо, а? Деньги надо, слушай!
Иллирийцы. - Да, деньги надо. Слушай, как верно говорит… Какой княжна умный…
Кинана. - Деньги нет? Кушать нет, слушай… Голодный ходи, плачь, плохо как, да? Деньги есть? Тогда кушай, дорогой, мясо кушай, вино пей, друзей зови, а!
Иллирийцы. - Как верно говорит, да…
Кинана. - А деньги где, а? В казна! Казна в обоз! А где обоз, слушай, скажи, да?
Иллирийцы. - Вон обоз, да. Макэдонцы, потом их обоз, да?
Кинана. - Э-э-э, слушай… Тот обоз далеко совсем… Тяжело совсем…
Иллирийцы. - Э-э-э, плохо, да…
Кинана. - Пагади, пагади, дорогой! Слушай: вон обоз, да? Афинский обоз! Рядом совсем, да? Пойдем, деньги бери, кушай, пей! Потом всех резать, а! Как орел, как волк, да!
Иллирийцы. - Верно говорит! Мудро говорит! Слушай, какой княжна умный…
Бросив позиции, иллирийцы во главе со спортивной Кинаной увлеченно грабят повстанческий обоз. Все-таки спорт очень развивает личность человека….
В центре афиняне полностью разбиты. Антипатр, с оставшимися верными телохранителями, яростно бьется с врагом. Тут появляется Филота.
Филота. - Ага, вот ты где, сука! Отыскался след пи...расов! Не троньте его, он мой!
Антипатр. - Не лезь, щенок, я первый мечник Македонии!
Филота. - Божка завалил и тебя завалю…
Они бьются, Филота яростно, Антипатр расчетливо. И опыт старого воина берет верх. Отбив выпад Филоты, Антипатр толкает его и резким, мощным взмахом кописа отрубает Филоте руку. Тот падает на колени, обливаясь кровью.
Филота. - Сука, тварь… Ненавижу! Меня изувечил, отца хотел убить…
Антипатр. - Я твой отец.
Филота. - Что?!! Ты лжешь!
Антипатр. - Нет, сын мой. Мы с твоей матушкой периодически, кхм… общались. И в тебе я ясно вижу нашу фирменную родовую черту - невезучесть. Мой отец, Иолай, был невезучим. Я, как видно каждому по сегодняшней битве, невезучий. И ты невезучий. Сегодня руку потерял, в Египте, я слышал, чуть не утонул…
Филота. - Это брат мой утонул в Египте! А я нормальный, и мой отец Парменион!
Антипатр. - Да? Что ж, опять мне не повезло. Прощай, Филота. И, вот что… Прости за руку, ага?
Филота. (теряет сознание)
Антипатр. - Ладно, все. Пора уйти по-мужски.
Он спокойно достает обол и кладет его в рот. Потом, перехватив копис, бросается на строй македонцев, ощетинившийся остриями сарисс... Антипатр умирает молча.
Правый фланг терпящей поражение армии. Эпироты сцепились с врагом, спартанцы выжидают. К Агису прибыл вестовой с докладом о разгроме.
Агис. - Обычно все бегут, а спартанцы остаются и погибают. Это уже сложившийся исторический штамп, а со штампами надо бороться. Поступим-ка мы наоборот: пусть все гибнут, а мы отступим… (ординарцу) - Вели-ка, братец, дать сигнал к отходу. Здесь ловить уже нечего…
Начало:
http://sanitareugen.livejournal.com/189683.html
Продолжение:
http://sanitareugen.livejournal.com/189854.html
Первоисточник:
http://fai.org.ru/forum/index.php?showtopic=19825&st=40&start=40
(С) Maximus
Первый афинянин. - Хайрэ, дружище. Как сам?
Второй афинянин. - И тебе хайрэ. Все плохо, как всегда. Я вот только что с рынка. Цены просто дикие.
Первый афинянин. - Да, цены растут как Персефоной ужаленные.
Второй афинянин. - Прикинь, обычный раб стоит уже две мины, а к следующей олимпиаде обещают до трех повысить.
Первый афинянин. - Дурдом. И как теперь прикажете жить?
Второй афинянин. - Рабыни для утех самые дешевые по двадцать мин!
Первый афинянин. - Блин, хоть цикуту пей. Афинский народ не живет, а выживает…
Второй афинянин. - А все потому, что правительству на народ наплевать. Их только обрадует, если мы все передохнем.
Первый афинянин. - Кефисофонт, архонт наш доблестный, и не почешется. Надо было «против всех» голосовать.
Второй афинянин. - Ага, вот бы кто такой пункт голосования изобрел…
Первый афинянин. - От наших дождешься, как же. Хрень всякую выдумывают, а делом заняться некому.
Второй афинянин. - Конечно, некому. Умелый раб пять мин, ага. Иди, нна, созидай, нна.
Первый афинянин. - Интересно, что сегодня покажут?
Второй афинянин. - Да ничего хорошего, как обычно. Эллинская культура гибнет на глазах.
Первый афинянин. - Может, в театр тогда сходим?
Второй афинянин. - Да ну, скукота. Будем тут разлагаться, с народом вместе.
К друзьям бочком подобрался затрапезно одетый мужичок, по виду - типичный аттический селянин.
Селянин. - Хайрэ, сограждане… Извиняюсь, а чегой-то тут делается, а? Судят кого?
Первый афинянин. - Тебя, дед, судят. «Модный приговор», слыхал? Готовься, на серебряные рудники поедешь.
Селянин. - А? Чего ты такое говоришь, парень, я ж невиноватый!
Второй афинянин. - Да рааасслабься ты, это мы шутим таак. Здесь Ааафины, пааанятно? Короче, зааацени, перед тобой восьмое с половиной чудо светааа, последнее слово эллинского гения - зомбоящик!
Афинянин широким жестом указывает на строение, свидетелям перестройки напоминающее кооперативный ларек. Оно выкрашено под мрамор, но с первого взгляда ясно, что выстроено из дерева, притом дрянного. Проем занавешен тканью, на которой крупно намалевана буква «альфа». Селянин отступает назад, делая знаки, отвращающие зло и поминая Тифона. В сущности, он целиком и полностью прав.
Первый афинянин. - Вот же деревенщина тупая, да? Зомбоящика никогда не видел!
Второй афинянин. - А ты понял, что он тут плел? «Сограждане», ля-ля, лавры, блин.. Задлинностеныш долбанный.
Первый афинянин. - Я слышал, они у себя в деревнях до сих пор только с девками спят. И как только их в Афины пускают, не пойму.
Второй афинянин. - О, кажись начинают.
Занавес зомбоящика расползается в стороны, и в окне по пояс мы видим густо набеленную женщину с улыбкой во все двадцать семь зубов.
Дикторша. - Добрый день, дорогие зомбозрители! Главная новость к этому часу - в Афинах все хорошо! Мы представляем вам передачу из цикла «Новости демагогии». Наш сегодняшний гость - известный политик Демосфен. Встречайте!
Дикторша ловко исчезает и ее место занимает знакомый нам Демосфен, с пером в руке.
Демосфен. - Дорогие афиняне! Я хочу поговорить с вами откровенно, так сказать, по психеям. Мы живем в непросто время, понимаешь, и наша с вами задача сделать его еще непроще.
Первый афинянин. - О, вот оно и всплыло. Демосфен, гости он у Аида.
Второй афинянин. - А ты знаешь, мне он раньше нравился. Ну, когда еще плечом дергал. Такая натуральная, природная черточка была. И выступал порой по-простому, хитон рыбной подливкой залит, в рот словно камней напихали. Сразу видно, свой парень.
Демосфен. - Свобода. Да, да, дорогие афиняне, свобода! Нас встретит радостно у входа. И братья меч нам отдадут!
Второй афинянин. - Я свой меч сам кому хочешь отдам. Зря, что ли, от фаланги отмазывался?
Демосфен. - И я…
Тут Демосфен запинается и смотрит вниз. Видно, что его тянут за руку. Демосфен исчезает и на его месте появляется молодой человек с преувеличенно бодрым лицом, заставляющим схватиться одновременно за кошелек и за оружие.
Первый афинянин. - О, блин, опять реклама. Заколебали уже!
Рекламщик. (очень бодро) - Ваш малыш такой озорник! Он так любит поиграть... Вы хотите, чтобы вашему малышу было тепло и комфортно? Гетеры от Диодора! Пожалуй, лучшие гетеры в Греции. Гетеры от Диодора - порадуй своего малыша!
Демосфен. - И я хочу позвать вас на бой. На бой, не буду лукавить, кровавый. Но, смею уверить, святой и правый. А когда я закончу свою гениальную речь, то просто хлопну в ладоши, и вы отключите сердце, которым, по данным нашей греческой науки, думаете. И станете подчиняться моим командам.
Первый афинянин. - Да он нас просто программирует. Я бы сказал, нейролингвистически, знай я такие слова.
Второй афинянин. - Ха, нашел кого программировать. Афины словам не верят. Нас сам Сократ не сократил. О, опять реклама, не, ну задолбали...
На сей раз мы видим неопределенного возраста женщину с ласковой улыбкой и холодными глазами профессиональной сводницы.
Рекламщица. (очень ласково) - Солнечный остров Лесбос. Именно здесь рождается знаменитое лесбосское вино. Милые дамы, не пропустите! Милые дамы, пропустите! Пропустите чашу превосходного лесбосского вина. Почувствуйте себя настоящей женщиной! (шепотом, скороговоркой) - Употребление неразбавленного вина вредит вашему здоровью…
Демосфен. - А теперь давайте все вместе скажем наш главный афинский лозунг!
Толпа. - ПА-НА-Е-ХА-ЛИ! ПА-НА-Е-ХА-ЛИ!
Первый афинянин. - Передача дрянь, крутят старье всякое, они бы еще Кроноса сюда притащили.
Второй афинянин. - И не говори, тупеем с каждым днем. Смотреть реально нечего. Когда уже панкратион показывать будут…
Демосфен. - Ах да, чуть не забыл… (хлопает в ладоши)
Первый афинянин. - Вперед, умрем за свободные Афины!
Второй афинянин. - Смерть македонским сатрапам!!!
Окрестности Амфиполя. Лагерь македонского войска. Шатер Пармениона.
Парменион. - Так бить или не бить - вот в чем не вопрос. Бить однозначно. Забыли Фивы, козлы, ну так я напомню. Антипатра, как поймают, сразу на кол, это первое дело. А Олимпиаде пора с сыночком увидеться, заждалась небось. Так, товарищи гетайры, докладывайте, как настроение в частях?
Клит. - Настроение бодрое, воодушевлены скорой встречей с родиной. Рвутся в бой. Неплохо бы жалованье выплатить.
Парменион. - Евмен, разберись с этим вопросом.
Евмен. - Слушаюсь, царь! У меня тут есть одна задумка насчет жалованья, после доложу…
Филота. - Прибыли фракийские послы, предлагают помощь.
Агафон, сын Тирима. (весело) - Наш всегда знать, чей жопа лизать!
Парменион. - Фракийцы нам не помешают. Надо прямо сказать, войско против нас выставлено изрядное.
Филота. - Фигня, прорвемся. Кого там бояться? Афинян? Порвем сову, как орел воробьиху! Передать не могу, как меня радует предстоящая резня с последующим геноцидом! А то говорим, говорим…
Окрестности Амфиполя. Лагерь антипарменионского союза. Командный шатер. За круглым мраморным столом собрались лидеры повстанцев.
Агис. - Ну что, борцы за свободу всех от тех? Как настроение? Спартанцы к бою готовы. Всегда готовы!
Демосфен. (желчно) - У вас который час идет безобразная драка, боеготовые вы наши. Уже убитые есть.
Агис. - А, это… Так мы просто наградной лист на триста героев составляем, по давней лакедемонской традиции. Типа, это они всех врагов положили. А ваше многотысячное участие мы скромно замолчим.
Антипатр. - Мне похвастаться нечем. В частях идет дезертирство, македонцы не хотят убивать македонцев.
Демосфен. - Какой же вы все-таки отсталый народ… Скорее бы у вас уже аграрное перенаселение наступило.
Кинана. - Мои иллирийские парни рвутся в бой. Мы ищем себе чести, а родне славы. Гордая и свободная Иллирия не склонит. Нет, не склонит!
Олимпиада. - Предлагаю лично воодушевить войско. Представьте: мое великолепное тело наполовину покрыто золотом, возбуждая острое любопытство. Я медленно выхожу из воды, она стекает по моим бедрам, и дыхание наших воинов учащается, учащается, и они уже готовы, готовы убивать и умирать за свою Олимпиаду… (облизывает пересохшие губы).
Антипатр. - Все, на македонцев можете не рассчитывать. Точно все разбегутся.
Олимпиада. (оскорбленно) - Между прочим, меня находил желанной один из богов!
Демосфен. - Дай догадаюсь, это Танатос? Никто больше на тебя явно польститься не мог.
Олимпиада. - Хам! Мужлан! Погоди, дождешься ядовитой змеи в постели!
Демосфен. - Мадам, повторяю, я с вами в постель не лягу.
Агис. - Ша, греки. Слушаем сюда. Я придумал офигительный план, смотрите с ложа не свалитесь. Армию мы выстроим полумесяцем, рогами от врага. Встанем так… Демосфен, выйди-ка на минуту.
Демосфен. (с подозрением) - Это почему я должен выходить?
Агис. - Я пернуть хочу.
Демосфен. - Лаконичный ответ, ничего не скажешь (выходит).
Агис. (понижая голос) - В центр поставим афинских зомбократов, нехай их на сариссы намотают. Главное, проследить, чтобы у них был только один приказ - отступать. Слева станет Антипатр, плюс иллирийские удальцы. Справа мои спартанцы и эпироты. Афинян оттеснят, а мы охватим Пармениона с флангов. В тесноте их сариссы будут только мешать. Вырежем всех.
Кинана. - А резерв?
Агис. - В жопу резерв. Мой гениальный план не может не сработать.
Антипатр. - Не думал, что скажу такое, тем более тебе, но план и впрямь блестящий. Неспартанский даже,я бы сказал.
Агис. - А ты думал. Все-таки чему-то мы у этого беотийского козла, Эпаминонда, научились. Все, строим войско.
(Уходят все, кроме Агиса и Кинаны.)
Агис. - Слушай, а давай перед боем того, этого… Давай, а?
Кинана. - Отвали, Эросов подранок.
Агис. - Ты ведь согласная была, помнишь?
Кинана. - Подумаешь, один раз.
Агис. - Двадцать четыре…
Кинана. - Ты считал, что ли?
Агис. - Ну конечно. Не могу двадцать пятого дождаться, у меня уже весь хитон в складках!
Кинана. - Ну ладно, чего уж… Блин, опять двадцать пять…
Равнина неподалеку от Амфиполя. Парменион обозревает позиции противника.
Парменион. - Нет, ну ты погляди! Они нас что, совсем за идиотов держат?
Филота. - М-да, ловушка очевидная. Не знаю, кем надо быть, чтобы в нее попасть.
Парменион. - Не Парменионом, это точно. Так, дадим врагу симметричный ответ. Строимся так же.
На равнине выстроены два полумесяца, почти соприкасающихся выпуклыми сторонами. Перед строем армии встречаются Агис и Парменион.
Агис. - Хайрэ, темный властелин!
Парменион. - С чего это я темный?
Агис. - Ну у тебя же прозвище - Парменион Черный.
Парменион. (ехидно) - Спартанской разведке - 1. Черный у нас Клит. Правда, Белый Клит тоже есть.
Агис. - Ты лучше скажи, когда вы сгрудитесь в кучу и начнете на наш центр наступать?
Парменион. - Когда Зевс на Олимпе свистнет. Тоже, нашел дураков.
(часа два спустя)
Агис. - Слушай, драться охота, мочи нет. Давай уже в линию станем, как все нормальные стратеги.
Парменион. - Ладно, уболтал, даймон языкастый. Перестроимся и начинаем.
Левый фланг антипарменионцев. Македонские части Антипатра.
Первый воин. - Чего-то они медлят…
Второй воин. - Им-то куда спешить? Я слышал, у них с утра жалованье выплатили. Небось, уже вовсю пропивают…
Первый воин. - Блииин… А мы без обола в кармане. Собственно, и без кармана тоже. Не, это глюк. Я еще понимаю - братоубийственная война. Терпимо. Но безвозмездная братоубийственная война - это уже ни в какие ворота.
Второй воин. - Смотри, смотри, у них из рядов колесницы выехали! Они что, у персов учились?
Несколько тяжелых колесниц медленно подъезжают к македонскому строю. На одной из них Евмен.
Евмен. - Здорово, братцы! Чего стоим?
Первый воин. - А что нам, лечь, что ли?
Евмен. - Вы что, не слышали? Царь Парменион выдает жалованье македонским воинам. Вы разве не македонцы? Или не воины?
Второй воин. - Вообще-то македонцы… Воины…
Евмен. - Ну так чего ждем? Жалованье за два месяца! Я что, лично за каждым бегать должен? Подходим к колесницам и получаем, не толпимся.
Обескураженные и обрадованные одновременно, македонские воины споро получают деньги.
Первый воин. - И что теперь?
Евмен. - Как что? Ты жалованье от царя получил?
Первый воин. - Ну…
Евмен. - Ну так и воюй теперь. Вон, афиняне стоят. Подставили вам фланг. Поворот напра-во! И бей супостата. Не своих же бить за их же деньги.
Второй воин. - Звучит вполне логично...
Антипатр. - Вы чего?! Продали своего наместника, твари? Не хотите убивать своих?
Первый воин. - Да пошел ты на, «наместник»! Твое место у лагерного выгребного рва!
Второй воин. - Айда, братва! Бей южан! Бей рабовладельцев!
В центре афинская фаланга сшибается с македонской. Афиняне, с пустыми глазами, идут вперед, их первые ряды умирают, пронзенные сариссами македонцев. В этот миг слева раздается воинственный клич и македонцы (уже не Антипатра) с ходу бьют во фланг недавних союзников.
Демосфен. - Чозанах?!!! (Вестовым) Срочное перестроение! Слушайте приказ…
Вестовые. - Отступаем! Приказ отступать!
Демосфен. - Тупицы! Стоять, стоять, я сказал!!!
Перед нами, дамы и господа, обратная сторона зомбирования. Афиняне послушно начинают отступать, приятно удивленные македонцы охотно поражают их в спину…
Тем временем на позициях иллирийцев Кинана держит речь. Это же античность, дамы и господа, должен же кто-то наконец-то произнести долгую мудреную речь перед битвой!
Кинана. (на живописном иллирийском языке) - Уважаемые! Я ваша княжна.
Иллирийцы. - Да, да, княжна, конечно, дорогая.
Кинана. - Вы должны слушать меня, как маму. Мы кто, спросите, да?
Иллирийцы. - Мы кто, скажи, да?
Кинана. - Мы самый лучший воины, да? Гордые орлы, да?! Отважные волки, да?!
Иллирийцы. - Да, верно, орлы, волки, да. Смелый, гордый, слушай!
Кинана. - Мы сейчас пойдем их всех резать. Всех резать, всех убивать!
Иллирийцы. - Всех резать, да! Слушай, как хорошо говорит! Как верно говорит!
Кинана. - Но вы еще скажите, слушай: орел кушать надо? Волк надо кушать, а?
Иллирийцы. - Слушай, правда, кушать волк надо, кушать орел надо…
Кинана. - А чтобы кушать, что надо, а? Деньги надо, слушай!
Иллирийцы. - Да, деньги надо. Слушай, как верно говорит… Какой княжна умный…
Кинана. - Деньги нет? Кушать нет, слушай… Голодный ходи, плачь, плохо как, да? Деньги есть? Тогда кушай, дорогой, мясо кушай, вино пей, друзей зови, а!
Иллирийцы. - Как верно говорит, да…
Кинана. - А деньги где, а? В казна! Казна в обоз! А где обоз, слушай, скажи, да?
Иллирийцы. - Вон обоз, да. Макэдонцы, потом их обоз, да?
Кинана. - Э-э-э, слушай… Тот обоз далеко совсем… Тяжело совсем…
Иллирийцы. - Э-э-э, плохо, да…
Кинана. - Пагади, пагади, дорогой! Слушай: вон обоз, да? Афинский обоз! Рядом совсем, да? Пойдем, деньги бери, кушай, пей! Потом всех резать, а! Как орел, как волк, да!
Иллирийцы. - Верно говорит! Мудро говорит! Слушай, какой княжна умный…
Бросив позиции, иллирийцы во главе со спортивной Кинаной увлеченно грабят повстанческий обоз. Все-таки спорт очень развивает личность человека….
В центре афиняне полностью разбиты. Антипатр, с оставшимися верными телохранителями, яростно бьется с врагом. Тут появляется Филота.
Филота. - Ага, вот ты где, сука! Отыскался след пи...расов! Не троньте его, он мой!
Антипатр. - Не лезь, щенок, я первый мечник Македонии!
Филота. - Божка завалил и тебя завалю…
Они бьются, Филота яростно, Антипатр расчетливо. И опыт старого воина берет верх. Отбив выпад Филоты, Антипатр толкает его и резким, мощным взмахом кописа отрубает Филоте руку. Тот падает на колени, обливаясь кровью.
Филота. - Сука, тварь… Ненавижу! Меня изувечил, отца хотел убить…
Антипатр. - Я твой отец.
Филота. - Что?!! Ты лжешь!
Антипатр. - Нет, сын мой. Мы с твоей матушкой периодически, кхм… общались. И в тебе я ясно вижу нашу фирменную родовую черту - невезучесть. Мой отец, Иолай, был невезучим. Я, как видно каждому по сегодняшней битве, невезучий. И ты невезучий. Сегодня руку потерял, в Египте, я слышал, чуть не утонул…
Филота. - Это брат мой утонул в Египте! А я нормальный, и мой отец Парменион!
Антипатр. - Да? Что ж, опять мне не повезло. Прощай, Филота. И, вот что… Прости за руку, ага?
Филота. (теряет сознание)
Антипатр. - Ладно, все. Пора уйти по-мужски.
Он спокойно достает обол и кладет его в рот. Потом, перехватив копис, бросается на строй македонцев, ощетинившийся остриями сарисс... Антипатр умирает молча.
Правый фланг терпящей поражение армии. Эпироты сцепились с врагом, спартанцы выжидают. К Агису прибыл вестовой с докладом о разгроме.
Агис. - Обычно все бегут, а спартанцы остаются и погибают. Это уже сложившийся исторический штамп, а со штампами надо бороться. Поступим-ка мы наоборот: пусть все гибнут, а мы отступим… (ординарцу) - Вели-ка, братец, дать сигнал к отходу. Здесь ловить уже нечего…
Начало:
http://sanitareugen.livejournal.com/189683.html
Продолжение:
http://sanitareugen.livejournal.com/189854.html
Первоисточник:
http://fai.org.ru/forum/index.php?showtopic=19825&st=40&start=40
(С) Maximus