Даешь смычку города и деревни!
Еще один гемофильный перл. Центр гемофилии находится при областной больнице Семашко. Городской больной с гемофилией, по идее, во всех ситуаиях должен поступать туда. Но когда "скорая" видит острую хирургичскую ситуацию, то везут его... правильно, в ближайшую хирургию. Гемофилика оперировать без прикрытия препаратами донорской крови нельзя - это любой ребенок знает. Поэтому из любой больницы хирург звонит в Семашко и спраивает гематолога - чо делать, блин, тут у меня ваш кекс на столе... На пару они определяются, перевозить кекса в Семашко, где хирурги на гемофиликах уже руку набили, или оперировать на месте. Если решают не везти, гематолог, как правило, выезжает на операцию.
Но не первая градская! У них уже лет пятьдесят хроническая сравнительная фаллометрия с Семашко!
Прооперировали в градской по экстренной пожилого гемофилика. Ну, честь и хвала, жив остался. Но они ни анализы не взяли, ни уточнили дозировку препаратов, ни выяснили, что именно дедушке раньше переливали. Вобщем, когда он через сутки закровил из всего, что есть у человека в его возрасте, то они стали наконец звонить в Семашко и требовать "антигемофильную плазму". В каком страшном сне им такой препарат приснился? Но от консультации гематолога отказались. Гововрят, мы и сами книжки читаем.
Мне редко становится страшно перед лицом болезни. Болезнь может быть коварна, жестока, беспощадна, но это не делает ее личностью.
Но даже после 9 лет работы в Фонде мне бывает страшно, когда я вижу надменную, тупую и самодовольную гримасу нашей медицины.
Лежит в реанимации Сергей Сергеевич. И пока его хирург и гематолог выясняют, кто больше книжек читал, теряет кровь. И от этого мне жутко.
Но не первая градская! У них уже лет пятьдесят хроническая сравнительная фаллометрия с Семашко!
Прооперировали в градской по экстренной пожилого гемофилика. Ну, честь и хвала, жив остался. Но они ни анализы не взяли, ни уточнили дозировку препаратов, ни выяснили, что именно дедушке раньше переливали. Вобщем, когда он через сутки закровил из всего, что есть у человека в его возрасте, то они стали наконец звонить в Семашко и требовать "антигемофильную плазму". В каком страшном сне им такой препарат приснился? Но от консультации гематолога отказались. Гововрят, мы и сами книжки читаем.
Мне редко становится страшно перед лицом болезни. Болезнь может быть коварна, жестока, беспощадна, но это не делает ее личностью.
Но даже после 9 лет работы в Фонде мне бывает страшно, когда я вижу надменную, тупую и самодовольную гримасу нашей медицины.
Лежит в реанимации Сергей Сергеевич. И пока его хирург и гематолог выясняют, кто больше книжек читал, теряет кровь. И от этого мне жутко.