Penhaligon's Bluebell
Французская люксовая парфюмерная школа создает совершенно самоценные произведения искусства, прекрасные в любую погоду, как носик Фрекен Бок. Восхитительные, будто гобелен с единорогом или платье Фортуни... после которых, счастливо выдохнув и задумавшись, идешь переодеваться в старый замшевый пиджак и зеленую шляпу -- в англичан. Когда Шейла Пиклз в 1975 году возрождала Пенхалигонс, она сделала ставку на рецепты, оставшиеся еще с XIX века, от Уильяма Пенхалигона, а новые дамские флорали стала рисовать в том же, старомодном, чуть неуклюжем, как будто слегка примитивном духе -- типично английском, когда дело касается всего, что призвано услаждать физические чувства. Французская страсть к кулинарии, парфюмерии, вину, моде, эмоциям по ту сторону Канала вызывает ироничное недоумение -- ну нельзя же, право, НАСТОЛЬКО серьезно относиться к Пентаклю!
Английская парфюмерия с французской точки зрения is a wee queer and clumsy, и обычно несет в нагрузку еще некую легенду -- о человеке, об эпохе, о ситуации -- именно потому, что недостаточно пентаклева и пентаклево-самодостаточна. За это я ее и люблю -- за странность, уход от торжествующей материальности и картинку, ключом к которой служит запах.
Вот эта картинка -- ключ к Колокольчику. Зеленый флораль -- почти тот же материал, что Шанель №19, но решенный в совсем другой манере. Там где Шанель, как Габи в "8 женщин", упивается тем, что она "богатая и очень красивая", Колокольчик как выдает с самого начала лазурный гиацинт (который на самом деле гиацинт-роза-жасмин-ландыш), теплый от закатного цитруса и нагрето-земляной гвоздики-корицы, так и остается им на все 4-5 часов, постепенно уходя в кожу и угасая, как вечерний свет.
A true country scent... Simplicity, eccentricity, ease. Also the past... timelessness... freedom. That is it.
It is time of bluebells in Britain now.