(no subject)
Табаки. Часть 2. Окончание))
"3. Общество поэтов. Принимаются все желающие, способные срифмовать пару строк. Если ты не способен и на это, не огорчайся. Достаточно умения слушать других. Желательно с восторгом.
Прим.: не можешь с восторгом - найди себе другое занятие. Поэты обидчивы!
4. Качки-энтузиасты. Преимущества для желающего вступить с это сообщество - не требуется ничего, кроме спортивных трусов. Минусы - думай сам. Они ЭНТУЗИАСТЫ!"
"Табаки щедрым жестом распахивает обе жилетки:
- Смотри, вот он я. Как на ладони. Чего тут можно не знать?
Под жилетками - замызганная рубашка. Красные жирафики на голубом фоне."
"Я делаю Лорду огромный бутерброд и поливаю его сиропом. Бутерброд, тарелку, скатерть и себя. Из супа я вытаскиваю мясные тефтельки - тоже для Лорда, на каждую вытащенную две уроненных - и прячу их в другой бутерброд. Вокруг озеро жира и сиропа, Сфинкс смотрит бешеными глазами, но молчит, а Лэри говорит:
- Если меня спросят, то я не из его стаи, потому что стыдно же перед людьми…"
"Вот это вот, - сообщаю я своим ногтям, - и называется потрясением. Когда вдруг узнаешь неразгаданную тайну. На старости лет. От такого запросто можно получить психическую травму. "
"- Да, - говорю. - В цивилизованных мирах маленькие мальчики дергают девочек, которые им нравятся, за волосы и забрасывают им в сумки дохлых мышей. Не говоря уже о подножках. Так они выражают свою любовь. Это повадки, заимствованные у первобытных предков. Тогда ведь все было просто. Выбрал, полюбовался, приложил костью мамонта по макушке - свадьба, считай, состоялась. Более поздним поколениям было интереснее заглянуть под длинные юбки своих сверстниц, но те тоже были не дуры и носили снизу кружевные панталоны. К тому же вид плачущей девочки, забрызганной грязью, так трогателен и вызывает такую бурю чувств в душе влюбленного! Они так хороши в слезах!"
"- Что-нибудь вроде «Ирландию - ирландцам!» - наседал Вонючка. - Или «Руки прочь от…» чего-нибудь.
- А может, «Посылки - хозяину»? - предложил Горбач.
- Тоже можно, - нехотя согласился Вонючка. - Хотя это и банально."
"- Зачем все это?
- Свитера на случай холода. Еда на случай голода. Оружие на случай внезапностей, - объясняет Табаки. - В ночную жизнь налегке не уходят, дурачок!"
"- Кошмар, - возмущается Табаки. - Мы напрасно старались, Горбач. Он неисправим. Его можно только убить.
- Его забирают в субботу, - напоминает Горбач сверху. - Не забывай.
- Только этой мыслью и живу. Этой - и еще несколькими. Столь же отрадными"
"- Это самая душераздирающая история за последние полгода, уж поверь. Я даже песню не смог о ней сочинить, до того она меня напугала."
" Ужас какой! - говорит он, когда я, наконец, перестаю жаловаться. - Теперь я, наверное, даже есть не смогу. А если и смогу, то без аппетита. "
"Небо - пронзительно голубое, и до самых спасительных ночей я нервничаю в его присутствии. Иногда мне кажется, что с такого неба должны сыпаться дохлые птицы. Переломанные и потерявшие цвет. Иногда мне даже мерещится их запах, и кажется, если как следует поискать, где-нибудь всплывет протухший воробей."
"Я так же предложил использовать себя в качестве гадалки, астролога, секретаря, укротителя домашних животных, мастера на все руки, шамана, талисмана и оригинального настольного украшения. Пока никто не откликнулся. Я, собственно, на это и не рассчитывал. Писем всего шестьдесят четыре. Это немного. А вот то, что никто из адресатов не ответил даже шутливым посланием - настораживает. Возможно, я был недостаточно убедителен. Годы все же берут свое."
"- Ой, мертвый крокодил, - говорит Русалка огорченно.
Все соглашаются. Никто, как выяснилось, не в состоянии отличить спящего лантозуха от мертвого крокодила."
"Снять я их не могу, от солнечной погоды у меня портится настроение, а в очках эта солнечность не так заметна, в очках можно даже увидеть пасмурное небо вместо ярко-голубого, и я не снимаю их уже неделю, обманывая сам себя и попадая в аварии, но лучше две-три аварии, чем депрессия, которая обязательно начнется, если долго жить под безоблачным небом."
"- Мне интересно только одно. Откуда берутся знатоки подобных вещей. Которые все на свете знают, ну буквально все.
- Не все, - скромно поправляю ее я. - Но многое. Они выковываются в кузницах жизненного опыта.
- Ага, - кивает Русалка. - Только для такого жизненного опыта нужно прожить лет сто и завести совершенно необъяснимые знакомства. Вот мне и интересно, откуда он берется, этот опыт?
- Вырастешь - узнаешь. Или не узнаешь. Как повезет."
"Со вздохом снимаю с Лорда очки-зеркальца. Конверт с наклейками еще не упакован. Перебираю хранящиеся в нем образцы. Нахожу два подходящих, отколупываю с бумажек и приклеиваю на одно зеркальное стеклышко большую клубничину, а на другое - человечка со спущенными штанами. Вдеваю дужки обратно за Лордовы уши и опускаю очки ему на переносицу. Вид у Лорда сразу становится более праздничным.
- Душа моя просит музыки, - говорю я Курильщику. - Но ничего нового и не заслушанного у нас нет. Значит, надо оживить обстановку яркими красками."
"- Где такое видано, чтобы трап спускали на воду? - умирающим голосом спрашивает Лорд. Немного позеленевший от того, что сидел слишком близко, когда на меня накатило.
- Вот именно, где? - возмущаюсь я. - Подсознание совсем отбилось от рук. Вдруг позарез понадобилось его спустить. И фургоны поставить в круг. А то нам всем пришел бы конец.
- Ты его спустил? - интересуется Сфинкс.
- Да.
- Фургоны поставил, как надо?
- Да.
- Ну и слава богу. Расслабимся до следующего раза."
"- Тьфу, какая гадость! Мещанство и мелкое «каколюдство», иначе не назовешь. Но я все же дам им свое благословение. И свадебный подарок. Прекрасно иллюстрированное издание «Кама Сутры»."
"Ползу к своим, на ходу примеряя разные выражения лица, подходящие к обстановке, хотя не совсем понимаю, какая у нас обстановка"
"Я был в одеяльной стране. Такой тихой. Там обитают змеевидные гуманоиды. Розовые, слепые и довольно резвые. На каждый десяток приходится один коллективный разум. Среди змеевиков ходят легенды о том, что существует нижний ярус этого же мира, в котором у каждого змеюки есть свой двойник, только намного короче и почти неподвижный. Не все, конечно, верят этим слухам. Есть еще особо продвинутая секта. Ее члены считают, что общий разум объединяет не десять змеевиков, а двадцать, из которых десять - из нижнего мира. Но это уж совсем ересь. Члены этой секты, в целях расширения кругозора, употребляют запрещенные стимуляторы, так что в настоящее время они почти полностью истреблены, теми или иными способами."
"- Я нашел тебя! - повторяет Лорд, дергая подушку. - Не отпирайся, я теперь знаю, кто ты.
Вид как у законченного психа.
Я говорю, что и не думал ни от чего отпираться и что, слава богу, тоже знаю, кто я.
- А теперь, когда мы выяснили, кто мы такие, и оба все-все друг про друга знаем, давай спать дальше. Ночь на дворе. Посмотри, все спят. Баю-баюшки…"
"3. Общество поэтов. Принимаются все желающие, способные срифмовать пару строк. Если ты не способен и на это, не огорчайся. Достаточно умения слушать других. Желательно с восторгом.
Прим.: не можешь с восторгом - найди себе другое занятие. Поэты обидчивы!
4. Качки-энтузиасты. Преимущества для желающего вступить с это сообщество - не требуется ничего, кроме спортивных трусов. Минусы - думай сам. Они ЭНТУЗИАСТЫ!"
"Табаки щедрым жестом распахивает обе жилетки:
- Смотри, вот он я. Как на ладони. Чего тут можно не знать?
Под жилетками - замызганная рубашка. Красные жирафики на голубом фоне."
"Я делаю Лорду огромный бутерброд и поливаю его сиропом. Бутерброд, тарелку, скатерть и себя. Из супа я вытаскиваю мясные тефтельки - тоже для Лорда, на каждую вытащенную две уроненных - и прячу их в другой бутерброд. Вокруг озеро жира и сиропа, Сфинкс смотрит бешеными глазами, но молчит, а Лэри говорит:
- Если меня спросят, то я не из его стаи, потому что стыдно же перед людьми…"
"Вот это вот, - сообщаю я своим ногтям, - и называется потрясением. Когда вдруг узнаешь неразгаданную тайну. На старости лет. От такого запросто можно получить психическую травму. "
"- Да, - говорю. - В цивилизованных мирах маленькие мальчики дергают девочек, которые им нравятся, за волосы и забрасывают им в сумки дохлых мышей. Не говоря уже о подножках. Так они выражают свою любовь. Это повадки, заимствованные у первобытных предков. Тогда ведь все было просто. Выбрал, полюбовался, приложил костью мамонта по макушке - свадьба, считай, состоялась. Более поздним поколениям было интереснее заглянуть под длинные юбки своих сверстниц, но те тоже были не дуры и носили снизу кружевные панталоны. К тому же вид плачущей девочки, забрызганной грязью, так трогателен и вызывает такую бурю чувств в душе влюбленного! Они так хороши в слезах!"
"- Что-нибудь вроде «Ирландию - ирландцам!» - наседал Вонючка. - Или «Руки прочь от…» чего-нибудь.
- А может, «Посылки - хозяину»? - предложил Горбач.
- Тоже можно, - нехотя согласился Вонючка. - Хотя это и банально."
"- Зачем все это?
- Свитера на случай холода. Еда на случай голода. Оружие на случай внезапностей, - объясняет Табаки. - В ночную жизнь налегке не уходят, дурачок!"
"- Кошмар, - возмущается Табаки. - Мы напрасно старались, Горбач. Он неисправим. Его можно только убить.
- Его забирают в субботу, - напоминает Горбач сверху. - Не забывай.
- Только этой мыслью и живу. Этой - и еще несколькими. Столь же отрадными"
"- Это самая душераздирающая история за последние полгода, уж поверь. Я даже песню не смог о ней сочинить, до того она меня напугала."
" Ужас какой! - говорит он, когда я, наконец, перестаю жаловаться. - Теперь я, наверное, даже есть не смогу. А если и смогу, то без аппетита. "
"Небо - пронзительно голубое, и до самых спасительных ночей я нервничаю в его присутствии. Иногда мне кажется, что с такого неба должны сыпаться дохлые птицы. Переломанные и потерявшие цвет. Иногда мне даже мерещится их запах, и кажется, если как следует поискать, где-нибудь всплывет протухший воробей."
"Я так же предложил использовать себя в качестве гадалки, астролога, секретаря, укротителя домашних животных, мастера на все руки, шамана, талисмана и оригинального настольного украшения. Пока никто не откликнулся. Я, собственно, на это и не рассчитывал. Писем всего шестьдесят четыре. Это немного. А вот то, что никто из адресатов не ответил даже шутливым посланием - настораживает. Возможно, я был недостаточно убедителен. Годы все же берут свое."
"- Ой, мертвый крокодил, - говорит Русалка огорченно.
Все соглашаются. Никто, как выяснилось, не в состоянии отличить спящего лантозуха от мертвого крокодила."
"Снять я их не могу, от солнечной погоды у меня портится настроение, а в очках эта солнечность не так заметна, в очках можно даже увидеть пасмурное небо вместо ярко-голубого, и я не снимаю их уже неделю, обманывая сам себя и попадая в аварии, но лучше две-три аварии, чем депрессия, которая обязательно начнется, если долго жить под безоблачным небом."
"- Мне интересно только одно. Откуда берутся знатоки подобных вещей. Которые все на свете знают, ну буквально все.
- Не все, - скромно поправляю ее я. - Но многое. Они выковываются в кузницах жизненного опыта.
- Ага, - кивает Русалка. - Только для такого жизненного опыта нужно прожить лет сто и завести совершенно необъяснимые знакомства. Вот мне и интересно, откуда он берется, этот опыт?
- Вырастешь - узнаешь. Или не узнаешь. Как повезет."
"Со вздохом снимаю с Лорда очки-зеркальца. Конверт с наклейками еще не упакован. Перебираю хранящиеся в нем образцы. Нахожу два подходящих, отколупываю с бумажек и приклеиваю на одно зеркальное стеклышко большую клубничину, а на другое - человечка со спущенными штанами. Вдеваю дужки обратно за Лордовы уши и опускаю очки ему на переносицу. Вид у Лорда сразу становится более праздничным.
- Душа моя просит музыки, - говорю я Курильщику. - Но ничего нового и не заслушанного у нас нет. Значит, надо оживить обстановку яркими красками."
"- Где такое видано, чтобы трап спускали на воду? - умирающим голосом спрашивает Лорд. Немного позеленевший от того, что сидел слишком близко, когда на меня накатило.
- Вот именно, где? - возмущаюсь я. - Подсознание совсем отбилось от рук. Вдруг позарез понадобилось его спустить. И фургоны поставить в круг. А то нам всем пришел бы конец.
- Ты его спустил? - интересуется Сфинкс.
- Да.
- Фургоны поставил, как надо?
- Да.
- Ну и слава богу. Расслабимся до следующего раза."
"- Тьфу, какая гадость! Мещанство и мелкое «каколюдство», иначе не назовешь. Но я все же дам им свое благословение. И свадебный подарок. Прекрасно иллюстрированное издание «Кама Сутры»."
"Ползу к своим, на ходу примеряя разные выражения лица, подходящие к обстановке, хотя не совсем понимаю, какая у нас обстановка"
"Я был в одеяльной стране. Такой тихой. Там обитают змеевидные гуманоиды. Розовые, слепые и довольно резвые. На каждый десяток приходится один коллективный разум. Среди змеевиков ходят легенды о том, что существует нижний ярус этого же мира, в котором у каждого змеюки есть свой двойник, только намного короче и почти неподвижный. Не все, конечно, верят этим слухам. Есть еще особо продвинутая секта. Ее члены считают, что общий разум объединяет не десять змеевиков, а двадцать, из которых десять - из нижнего мира. Но это уж совсем ересь. Члены этой секты, в целях расширения кругозора, употребляют запрещенные стимуляторы, так что в настоящее время они почти полностью истреблены, теми или иными способами."
"- Я нашел тебя! - повторяет Лорд, дергая подушку. - Не отпирайся, я теперь знаю, кто ты.
Вид как у законченного психа.
Я говорю, что и не думал ни от чего отпираться и что, слава богу, тоже знаю, кто я.
- А теперь, когда мы выяснили, кто мы такие, и оба все-все друг про друга знаем, давай спать дальше. Ночь на дворе. Посмотри, все спят. Баю-баюшки…"