Маннергейм - такая же сволочь и нечисть как какой-нибудь краснофинн Куусинен
Рубрика "Вынесено из комментариев".
Дискуссия под постом О Маннергейме и депортированных народах продолжалась три дня, и была очень интересной. Вот ещё мнение.
Между Деникиным и Маннергеймом есть принципиальное различие. Деникин воевал за единую и неделимую Россию. Маннергейм - за отделение Финляндии от России.
Теперь вопрос: разве есть уже в Петербурге памятники и мемориальные доски сотням русских генералов, которые были ничем не хуже, а порой прославленней и значимей Маннергейма? Все они, так или иначе, жили, учились, служили в Санкт-Петербурге. Чем они в качестве генералов русской армии для матери-истории ценны менее, чем Маннергейм? Ответ очевиден: ничем, многие из них дают нам гораздо более славные примеры и оставили более важное наследие.
Где монументы всем им - от пламенного монархиста и «первой шашки России» графа Келлера, отказавшегося нарушить присягу императору, а в декабре 1918-го замученного петлюровцами - предками современных украинских карателей, до выбравшего службу Реввоенсовету выдающегося военного теоретика генерала Свечина, чьи труды составляют краеугольный камень русской военной теории?
Очевидно, что «особые заслуги» Маннергейма никак не связаны с его службой в императорской армии. Те «достижения», благодаря которым он действительно вошел в историю, относятся к периоду независимой Финляндии. И эти достижения таковы, что никак не дают Маннергейму права на мемориальную доску в Петербурге, напротив, должны были бы исключать ее появление.
Маннергейм был лидером сепаратистского образования на обломках Российской империи - независимой Финляндии: ее регентом, президентом, неизменным главнокомандующим. Хорошо, допустим, что независимость была для и без того автономной Финляндии лучшим выбором, чем подчинение большевикам. Но независимость эта началась с откровенно русофобских действий - с расстрела русских офицеров в Выборге 29 апреля 1918-го и разгрома там русских памятников. Выборг никогда не был частью Финляндии - это был трофей, захваченный Петром Великим у Швеции. Финны это отлично знали и вели себя, как оккупанты. Получившая независимость Финляндия, возглавляемая Маннергеймом, первым делом набросилась, как коршун, на раздираемую смутой Россию.
«Подвиги» Маннергейма в ходе Второй мировой всем широко известны. Понятно, что как лидер Финляндии Маннергейм имел полное право защищать свою страну, но не забудем, что Зимняя война началась именно из-за того, что СССР попытался вернуть украденное в 1918-м - область Выборга, предлагая тысячи и тысячи квадратных километров в Карелии взамен. Даже в русской эмиграции советско-финская война воспринималась многими как справедливая война за Выборг, что удостоверил П.Н. Милюков, которого трудно отнести к большевистским симпатизантам: «Мне жаль финнов, но мне нужна Выборгская губерния». Финляндию принуждали вернуть украденное, и будь Маннергейм действительно другом России и радетелем национальных интересов Финляндии, он бы сам убедил финское правительство согласиться на условия Москвы.
Но Маннергейм был не только финским сепаратистом и националистом, но и великофинским империалистом, и возвращать Выборг пришлось силой и большими жертвами. А когда Маннергейму выпала возможность нанести России удар в спину после нападения Гитлера, он ею воспользовался.
Вокруг финского участия в ленинградской блокаде нагромождена масса апологетической лжи: якобы Маннергейм «остановился» на старой финской границе, не стремился взять Ленинград и запретил обстреливать город. Миф о «старой границе» опровергается легко. Во-первых, на Карельском перешейке финская армия старую границу пересекла везде, где могла. Во-вторых, остановили ее не старые карты, а укрепления КАУР - Карельского укрепрайона. Если бы, к примеру, Финляндия напала на СССР в 1939-м, то отнюдь не самая сильная в мире финская армия была бы остановлена на том же рубеже и его бы не прорвала.
При этом за пределами Карельского перешейка финны наступали в Карелии везде, где могли, и остановлены были не благородством Маннергейма, а ожесточенным сопротивлением Красной армии. Маннергейм стремился построить на обломках России свою Великую Финляндию и этого не скрывал. Целью Финляндии в ходе Второй мировой был захват русской Карелии, и никак иначе.
Маннергейм - это такая же сволочь и нечисть как какой-нибудь краснофинн Куусинен.
Автор комментария Алексей Шнитко.
Дискуссия под постом О Маннергейме и депортированных народах продолжалась три дня, и была очень интересной. Вот ещё мнение.
Между Деникиным и Маннергеймом есть принципиальное различие. Деникин воевал за единую и неделимую Россию. Маннергейм - за отделение Финляндии от России.
Теперь вопрос: разве есть уже в Петербурге памятники и мемориальные доски сотням русских генералов, которые были ничем не хуже, а порой прославленней и значимей Маннергейма? Все они, так или иначе, жили, учились, служили в Санкт-Петербурге. Чем они в качестве генералов русской армии для матери-истории ценны менее, чем Маннергейм? Ответ очевиден: ничем, многие из них дают нам гораздо более славные примеры и оставили более важное наследие.
Где монументы всем им - от пламенного монархиста и «первой шашки России» графа Келлера, отказавшегося нарушить присягу императору, а в декабре 1918-го замученного петлюровцами - предками современных украинских карателей, до выбравшего службу Реввоенсовету выдающегося военного теоретика генерала Свечина, чьи труды составляют краеугольный камень русской военной теории?
Очевидно, что «особые заслуги» Маннергейма никак не связаны с его службой в императорской армии. Те «достижения», благодаря которым он действительно вошел в историю, относятся к периоду независимой Финляндии. И эти достижения таковы, что никак не дают Маннергейму права на мемориальную доску в Петербурге, напротив, должны были бы исключать ее появление.
Маннергейм был лидером сепаратистского образования на обломках Российской империи - независимой Финляндии: ее регентом, президентом, неизменным главнокомандующим. Хорошо, допустим, что независимость была для и без того автономной Финляндии лучшим выбором, чем подчинение большевикам. Но независимость эта началась с откровенно русофобских действий - с расстрела русских офицеров в Выборге 29 апреля 1918-го и разгрома там русских памятников. Выборг никогда не был частью Финляндии - это был трофей, захваченный Петром Великим у Швеции. Финны это отлично знали и вели себя, как оккупанты. Получившая независимость Финляндия, возглавляемая Маннергеймом, первым делом набросилась, как коршун, на раздираемую смутой Россию.
«Подвиги» Маннергейма в ходе Второй мировой всем широко известны. Понятно, что как лидер Финляндии Маннергейм имел полное право защищать свою страну, но не забудем, что Зимняя война началась именно из-за того, что СССР попытался вернуть украденное в 1918-м - область Выборга, предлагая тысячи и тысячи квадратных километров в Карелии взамен. Даже в русской эмиграции советско-финская война воспринималась многими как справедливая война за Выборг, что удостоверил П.Н. Милюков, которого трудно отнести к большевистским симпатизантам: «Мне жаль финнов, но мне нужна Выборгская губерния». Финляндию принуждали вернуть украденное, и будь Маннергейм действительно другом России и радетелем национальных интересов Финляндии, он бы сам убедил финское правительство согласиться на условия Москвы.
Но Маннергейм был не только финским сепаратистом и националистом, но и великофинским империалистом, и возвращать Выборг пришлось силой и большими жертвами. А когда Маннергейму выпала возможность нанести России удар в спину после нападения Гитлера, он ею воспользовался.
Вокруг финского участия в ленинградской блокаде нагромождена масса апологетической лжи: якобы Маннергейм «остановился» на старой финской границе, не стремился взять Ленинград и запретил обстреливать город. Миф о «старой границе» опровергается легко. Во-первых, на Карельском перешейке финская армия старую границу пересекла везде, где могла. Во-вторых, остановили ее не старые карты, а укрепления КАУР - Карельского укрепрайона. Если бы, к примеру, Финляндия напала на СССР в 1939-м, то отнюдь не самая сильная в мире финская армия была бы остановлена на том же рубеже и его бы не прорвала.
При этом за пределами Карельского перешейка финны наступали в Карелии везде, где могли, и остановлены были не благородством Маннергейма, а ожесточенным сопротивлением Красной армии. Маннергейм стремился построить на обломках России свою Великую Финляндию и этого не скрывал. Целью Финляндии в ходе Второй мировой был захват русской Карелии, и никак иначе.
Маннергейм - это такая же сволочь и нечисть как какой-нибудь краснофинн Куусинен.
Автор комментария Алексей Шнитко.