1961 год. Гусанос в заливе Свиней...
17 апреля 1961 года - Операция в заливе Свиней…
Из книги Максима Макарычева "Фидель Кастро":
"14 апреля 1961 года на шести кораблях из Гватемалы наемники транзитом через никарагуанский порт Пуэрто-Кабесас отправились в район Залива Свиней. В Никарагуа их лично провожал диктатор Сомоса. Сопроводив свою напутственную речь непристойными высказываниями в адрес революционных властей, он попросил рейнджеров привезти ему в подарок кусочек знаменитой бороды Фиделя.
На рассвете 15 апреля американские самолеты Б-26 с нанесенными на них кубинскими опознавательными знаками, базировавшиеся в Центральной Америке, во Флориде и в Пуэрто-Рико, подвергли бомбардировке аэродромы Сантьяго-де-Куба, Сан-Антонио-де-лос-Баньос и Гаваны. В результате было уничтожено на земле несколько кубинских самолетов и убиты десятки мирных жителей.
Как по команде, в американских СМИ распространилась информация о том, что на Кубе восстали летчики, «недовольные» режимом Кастро. В Майами было срежиссировано интервью с одним из таких «восставших», который на самом деле был одним из готовившихся в Гватемале наемников. Посол США в ООН Эдлай Стивенсон, которого Джон Кеннеди называл «мой официальный лгун», потрясал в стенах Объединенных Наций снимками самолетов с кубинскими опознавательными знаками, уверяя иностранных дипломатов, что «кубинский народ восстал против режима на Кубе».
Куба перешла на военное положение. 250 тысяч кубинцев вступили в народное ополчение. Фидель Кастро лично руководил мобилизацией и формированием батальонов. «…В момент вторжения у нас были подготовлены и вооружены сотни тысяч человек, тысячи и тысячи артиллеристов. У них не было большого опыта, но был боевой дух, и они умели с ним обращаться», - вспоминал Кастро.
На следующий день Фидель выступил на похоронах жертв бомбардировки. Он обратился напрямую к Кеннеди, назвав его «лжецом» и потребовав обнародовать имена летчиков, якобы бежавших с Кубы. Этот митинг вошел в историю еще и тем, что Кастро впервые провозгласил кубинскую революцию социалистической: «Товарищи рабочие и крестьяне! Наша революция это социалистическая, демократическая революция обездоленных, совершенная обездоленными для обездоленных. За нее мы готовы отдать жизнь!»
Куба подверглась бомбардировкам через несколько дней после исторического полета Юрия Гагарина, чья популярность на Острове свободы вскоре не будет знать границ. И Фидель не преминул упомянуть на митинге о великом достижении советской космонавтики: «В тот миг, когда еще не замолкло эхо восхищения, вызванное во всем мире достижением Советского Союза, точностью, высокой техникой, которые характеризуют только что совершенный научный подвиг во имя человечества, когда еще не затихла волна восхищения во всем мире, одновременно с подвигом Советского Союза правительство янки совершило свой „подвиг“ - оно бомбардировало страну, которая не имеет авиации, не имеет кораблей, не располагает вооруженными силами, способными предотвратить это нападение».
Бытует мнение, что Фидель, придя к власти, лишь выжидал момента, чтобы объявить о намерении строить на Кубе социализм. На одном из митингов он спросил крестьян: «Вы за социализм?» В ответ люди, наслушавшиеся «страшилок» о социализме, дружно ответили: «Нет!» Тогда Фидель задал еще несколько вопросов: «Вы за аграрную реформу?», «Вы за то, чтобы монополии янки больше не сгоняли вас с земли?», «Вы за ликвидацию неграмотности?», «Вы за то, чтобы ваши дети могли учиться в университете?», «Вы за то, чтобы в ваших местах работали врачи, чтобы вы лечились бесплатно?». Каждый раз крестьяне в едином порыве кричали: «Да!» Тогда Фидель Кастро выдержал небольшую паузу и произнес: «Вот это все и есть социализм!»
19 апреля 1961 года правительство СССР выступило с заявлением в связи с вооруженным вторжением американских бомбардировщиков в воздушное пространство Кубы: «<… > кубинский народ никому не угрожал и не угрожает <… > Он требует, чтобы его оставили в покое, не мешали ему строить свою жизнь в соответствии со своими национальными идеалами. Разве небольшая Куба, с ее шестимиллионным населением, может кому-либо угрожать, а тем более такому большому государству, как США? Разумеется, нет. И тем не менее с первых дней победы национальной революции на Кубе США стали центром, куда стекались выброшенные с Кубы контрреволюционные элементы, где они формировались в банды и вооружались для борьбы против народного правительства Фиделя Кастро <…> Почему США организовали это преступное нападение на Кубинскую Республику? Да потому, что после свержения тирании Батисты кубинский народ покончил с грабежом и эксплуатацией своей родины иностранными компаниями. Эти монополии ничего не хотят уступать народу Кубы, народам Латинской Америки. Они боятся, что Куба, строящая свою независимую жизнь, станет примером для других стран Латинской Америки».
В пять часов утра 17 апреля отряды наемников на американских кораблях, прикрываемые американскими военно-морскими соединениями и самолетами, приступили к реализации плана «Сапата». Батальон кубинской милиции заметил приближающихся на лодках интервентов. «Армия освобождения» в количестве полутора тысяч человек высадилась в местечке Плайя-Хирон. В результате шквального огня, открытого с лодок, погибло несколько десятков кубинских милиционеров, а оставшиеся в живых были вынуждены отступить.
О высадке десанта стало немедленно известно в Гаване, однако Фидель не поспешил бросить в Залив Свиней все свои силы. Дело в том, что в штаб главнокомандующего к тому времени стекалось много информации о провокационных вылазках. Так, у побережья в провинции Пинар-дель-Рио сосредоточилось несколько американских кораблей. Их маневры свидетельствовали об агрессивных намерениях: с кораблей спускались на воду шлюпки, в них погружались морские пехотинцы. И Фидель, и Че действительно сначала полагали, что атака в Заливе Свиней - отвлекающий маневр, а настоящее сражение начнется в провинции Пинар-дель-Рио. Туда и выехал Че Гевара. Однако вскоре стало ясно, что действия американцев носят провокационный характер. Американцы оставались в нейтральных водах, ни на метр не приближаясь к кубинскому берегу. К тому моменту в штаб Фиделя поступила разведывательная информация о том, что «правительство», сформированное из членов «Кубинского революционного совета», находится на одном из аэродромов Майами в ожидании вылета на Кубу. Необходимо было понять, где интервенты намерены нанести главный удар - в Заливе Свиней или в Пинар-дель-Рио, чтобы правильно выбрать направление контрудара.
Ситуация прояснилась, когда вражеские самолеты сбросили парашютистов в Плайя-Хирон и Плайя-Ларга. Фидель на танке Т-34 немедленно выдвинулся для организации отражения атаки в Заливе Свиней.
Между тем сами наемники, посчитавшие было, что стремительное отступление кубинского батальона милиции является предвестником скорой победы, столкнулись с серьезными проблемами, напоминавшими те, которые испытал отряд Фиделя, высадившийся с «Гранмы» в мангровых зарослях. Но если высадка повстанцев произошла по воле случая, то контрреволюционеры действовали в соответствии с планом, казавшимся идеальным на бумаге. В итоге рейнджеры вынуждены были вести наступление на узком участке суши, не имея возможности рассредоточиться. Вдобавок три десантных судна напоролись на коралловые рифы.
Наемники были снабжены 30 типами оружия, которое приобреталось в разных местах маленькими партиями. Бойцам дали в поход небольшое количество патронов, в надежде, что их поддержат кубинские контрреволюционные силы, которым американские самолеты загодя сбросили большое количество боеприпасов. Однако из-за организационной неразберихи они не были оповещены не то что о дате и о месте высадки десанта, но даже о самом его факте!
Фидель отдал приказ нанести удар по кораблям противника, приближавшимся к острову, а также навязать воздушный бой американским бомбардировщикам Б-26, которые бомбили дорогу, ведущую к Плайя-Хирон. Большая заслуга в разгроме армии наемников принадлежит именно пилотам кубинских РВС, которые не допустили авиацию противника к взлетно-посадочной полосе, находившейся в нескольких километрах от берега.
Уже к вечеру 17 апреля наемников окружили, и вместо наступления они были вынуждены перейти к обороне. Решающий момент наступил, когда огнем кубинской авиации был подбит главный десантный корабль «Хьюстон», а прибывшим на место сражения танкам Т-34 при поддержке «САУ-100» удалось сбить шесть американских бомбардировщиков Б-26. Эти же танки умудрились подбить два корабля конвоя, спешившие к наемникам на подмогу. Наемники в панике прыгали с кораблей и плыли к берегу, где тонули в болоте. А на немногих клочках суши их уже поджидали подразделения кубинских революционных сил.
Фидель время от времени «прикладывался» к самоходной артиллерийской установке «САУ-100», ведя огонь по особо приглянувшемуся ему судну противника, которое в конце концов было потоплено. (Теперь эта установка стоит на постаменте перед бывшим президентским дворцом Батисты в самом центре Гаваны, недалеко от «Гранмы».)
Самолеты противника скрылись в направлении Флориды. А вскоре защитники Кубы добились превосходства в огневой мощи на суше благодаря танкам и артиллерийским орудиям, прибывшим на Кубу в качестве «братской помощи» Москвы Гаване.
Только утром 19 апреля в ЦРУ поняли, что операция провалилась, и отдали приказ об эвакуации. Но из полутора тысяч наемников американцам удалось спасти всего лишь… 14 человек. Около 1 200 наемников сдались или были захвачены в плен, а остальные погибли. В качестве трофеев кубинцам достались тысячи единиц стрелкового оружия, не оставлявших сомнений в причастности к проведению интервенции американцев. Потери с кубинской стороны составили 87 человек, большинство из них погибло при героической защите Плайя-Хирон в первые часы после нападения.
Фидель принимал участие в допросе пленных. Среди них было четыре католических священника. 800 наемников являлись выходцами из богатых кубинских семей, потерявших собственность и капиталы после революции на Кубе, 135 - бывшими военными армии Батисты, 75 - простые охотники за удачей и деклассированные элементы.
В марте 2001 года были рассекречены документы кубинской разведки о высадке на остров десанта наемников в Заливе Свиней сорокалетней давности. В них зафиксирован очень важный эпизод: был момент, когда Кастро оказался на волоске от смерти. Находившиеся в засаде двое наемников по непонятной причине не стали стрелять в Фиделя, хотя были всего в 10 метрах от него.
Эрнесто Че Гевара во время операции в Заливе Свиней находился в провинции Пинар-дель-Рио. Там с Че произошел несчастный случай: он случайно выронил пистолет из рук, и тот, упав, выстрелил и ранил команданте. Узнав об этом, недоброжелатели на Кубе и за ее пределами стали распространять небылицы и выдвигать свои «версии» этого несчастного случая: Че якобы «стрелялся» и хотел покончить жизнь самоубийством из-за «разногласий с Фиделем Кастро».
Кубинский народ сохранил жизнь пленным. Фидель постарался по максимуму использовать столь чувствительное для американцев поражение. Для начала предложил им обменять пленных на политических заключенных, томившихся в тюрьмах Никарагуа, Доминиканской Республики и Пуэрто-Рико. США категорически отвергли это предложение. Тогда Кастро потребовал у американцев материальной компенсации за нанесенный Кубе ущерб.
Сначала американцы категорически отказывались признать сам факт причастности к высадке наемников, но под давлением неопровержимых доказательств президент Кеннеди публично взял всю ответственность за интервенцию на себя. А госсекретарь США Артур Шлезингер позже в своих воспоминаниях так написал о провале этой операции: «Правда состоит в том, что Кастро оказался значительно более выдающимся человеком и руководителем гораздо лучше организованного государства, чем можно было предположить».
Эта «промашка» дорого обошлась американцам. Впервые Соединенные Штаты были вынуждены компенсировать ущерб латиноамериканскому государству. Залив Свиней «обошелся» им в 500 тракторов, большое количество медикаментов, товаров хозяйственного назначения на сумму 63 миллиона долларов…"
***
Из книги Николая Леонова "Фидель Кастро":
"3 апреля 1961 года госдепартамент США выпустил так называемую «Белую книгу» о Кубе, которая была призвана оправдать готовившиеся военные акции против Кубинской революции. Книга была напичкана злобными материалами с одной задачей: возбудить общественное мнение в США и других странах против Кубы. Она стала как бы завершающим аккордом психологической войны против Кубинской революции накануне военного удара.
Герберт Мэтьюз так характеризует этот опус госдепартамента, написанный Артуром Шлесинджером: «Как политический и полемический документ он был эффективен, а если на него смотреть с точки зрения достоверности фактуры и исторической точности в оценке обстановки на Кубе, то о нем лучше всего забыть».
14 апреля 1961 года бригада наемников на шести кораблях отправилась в никарагуанский порт Пуэрто Кабесас, откуда должно было начаться вторжение.
Там экспедицию приветствовал никарагуанский диктатор Луис Сомоса, который глумливо заявил, что ожидает в подарок кусочек фиделевской бороды.
В 6 часов утра 15 апреля американские бомбардировщики Б-26 со свеженакрашенными кубинскими опознавательными знаками нанесли бомбовый удар по основным аэродромам, где находились немногие самолеты военной авиации Кубы. Под бомбами погибло несколько кубинских самолетов.
Тем временем через свою «свободную» печать и по официальным каналам США распространили чудовищную ложь о том, что, мол, самолеты, подвергшие бомбардировке кубинские аэродромы, были самолетами ВВС Кубы и пилотировались восставшими кубинскими летчиками, которые затем бежали за границу. Для отвода глаз ЦРУ послало одного из наемников на самолете Б-26 из Никарагуа в Майами, чтобы он своим появлением подтвердил фальшивую версию. Заранее было подготовлено все: и заявления пилотов, и фотографии самолетов, и ответы «миграционных» чиновников.
На другой день, 16 апреля, Фидель Кастро выступил с большой речью на похоронах жертв вражеской бомбардировки и, обращаясь прямо к Кеннеди, назвал его лжецом, потому что с территории Кубы не взлетел ни один самолет и не бежал ни один летчик. Фидель потребовал от правительства США представить в ООН и летчиков, и самолеты, чтобы незамедлительно доказать, что эта затея была неумно спланирована в расчете на простаков. Адлай Стивенсон, которого Кеннеди называл «мой официальный лгун», был в шоке. Ни он, ни правительство США не смогли даже назвать имени ни одного из летчиков. На этом торжественно-траурном митинге, 16 апреля 1961 г., Фидель впервые назвал Кубинскую революцию социалистической. Он закончил свою речь такими словами: «Товарищи рабочие и крестьяне, наша революция является социалистической и демократической, революцией бедняков, которая делается силами бедняков и в интересах бедняков. И за эту революцию... мы готовы отдать свою жизнь.
Рабочие и крестьяне, бедняки нашей родины, клянетесь ли вы защищать до последней капли крови эту революцию бедняков, творимую ради интересов бедняков?» И вся многотысячная толпа ответила одним вздохом: «Да, клянемся!».
Приказом Фиделя Кастро в стране было объявлено о введении повышенной боевой готовности, личный состав милиции получил оружие, перешел на казарменное положение в ожидании боевых приказов. К сожалению, на этот раз не учебные тревоги, а кровавые бои ожидали только рождавшиеся вооруженные силы республики.
Ранним утром 17 апреля 1961 года небольшой отряд народной милиции, который нес службу в местечке Хирон, на южном побережье провинции Лас-Вильяс, увидел приближающиеся к берегу в темноте десантные лодки. При первой же попытке осветить их автомобильными фарами для опознания с лодок был открыт шквальный огонь. Перевес противника в силах и вооружении был чрезвычайно велик, и милиционеры, оставшиеся в живых, стали отходить, успев по телефону сообщить в Гавану о начавшемся вторжении. Фидель немедленно приказал привести части в полную боевую готовность. Одновременно была дана команда комитетам защиты революции начать превентивную операцию по изоляции всех контрреволюционных элементов и подозрительных лиц.
Не имея точных сведений о количестве высадившихся в Хироне наемников и имевшегося у них вооружения, Фидель не торопился бросить против них все силы армии. У него было достаточно оснований предположить, что противник может наносить отвлекающий удар, а главный подготовить в другом месте. Тем более что около берегов провинции Пинар-дель-Рио крейсировал отряд американских кораблей, который даже имитировал операцию по подготовке высадки. На воду спускали шлюпки, морская пехота в полном боевом снаряжении занимала свои места в них. Правда, все это происходило за пределами территориальных вод, но в такой близости, что свободно просматривалось невооруженным глазом с берега. Другой отряд кораблей подозрительно крейсировал у другого конца острова, около г. Баракоа.
К моменту высадки наемников на берегах бухты Кочинос вооруженные силы Кубы еще не были реорганизованы, они сохраняли полупартизанскую структуру. Не было формирований выше батальона; тяжелое вооружение всего лишь несколько месяцев назад начало поступать из Советского Союза. Прибывшие первые самолеты находились в разобранном состоянии и не могли, естественно, быть использованы в боевых действиях. Артиллерия и танки хранились на замаскированных стоянках. Экипажи едва научились водить танки. Не было никаких навыков у расчетов крупнокалиберных минометов. В силу этих причин первый удар на себя приняли пехотные формирования народной милиции, вооруженные только легким стрелковым оружием.
Одним из первых вступил в бой батальон курсантов училища, готовившего офицеров для народной милиции. Командовал батальоном Хосе Рамон Фернандес, в прошлом кадровый офицер армии, перешедший на сторону революции. Он вспоминает, как трудно пришлось в первые часы, когда выяснилось, что перед ними был до зубов вооруженный противник, располагавший тяжелыми танками, безоткатными орудиями, минометами и новейшим автоматическим оружием пехоты.
В воздухе на первых порах было полное господство противника. Его бомбардировщики Б-26 непрерывно наносили удары по двум шоссе, которые вели к месту сражения через многокилометровое тропическое болото. Противник точно рассчитал выбор места высадки. Вокруг бухты Кочинос полосой в четыре-пять километров была твердая земля, покрытая лесом. Вдоль побережья были разбросаны маленькие поселки курортного типа. Недалеко находилась взлетно-посадочная площадка. Короче говоря, это был идеальный плацдарм, который был отрезан от остальной части страны широкой труднопроходимой зоной болот, и лишь две ниточки шоссе связывали побережье бухты Кочинос с основной территорией Кубы. Контролировать эти две узенькие полоски земли можно было малыми силами. Любой выигрыш во времени позволял противнику высадить в районе Плайя-Хирон с кораблей или с самолетов группу политических авантюристов, которых можно было выдать за «законное» правительство Кубы, после чего начать оказывать ему открытую помощь со стороны США и других диктаторских стран Латинской Америки. Ведь для противника главным было получить формальную зацепку для расширения агрессии.
Поэтому Фидель, убедившись к середине дня 17 апреля, что высадка в бухте Кочинос не является отвлекающим маневром и именно там наносится главный удар, приказал немедленно перебросить туда основные силы из центральной части страны. Мобилизация была проведена в предельно сжатые сроки. Уже с утра 17 апреля Фидель лично руководил ходом боевых действий. Его план ведения сражения состоял в том, чтобы в первую очередь нанести удар по кораблям противника, потопить их или отогнать от берега, лишить десант материальной, а главное, психологической поддержки со стороны моря.
Эту задачу великолепно выполнила крошечная авиация революционных вооруженных сил. От вражеских бомбардировок 15 апреля уцелело несколько военных самолетов, которые предусмотрительно были отведены в укрытия. Это были два реактивных самолета Т-33, несколько старых Б-26 и британских «Си Фьюри».
Появление в воздухе революционной авиации было громом среди ясного неба для наемников. Пилоты проявили чудеса героизма, совершая по несколько боевых вылетов в день. Точными ракетными и бомбовыми ударами им удалось повредить и поджечь главный транспортный и штабной корабль «Хьюстон», который, уходя от ударов с воздуха, сел на мель и накренился. Не успевшие высадиться на главный плацдарм наемники в панике покинули судно и, полностью дезорганизованные, вплавь бросились к противоположному, заросшему заболоченным лесом, берегу. Не отвлекаясь ни на какие другие цели, в точном соответствии с приказами Фиделя Кастро, летчики продолжали поражать другие суда экспедиции, пока эта задача не была в основном решена.
Затем перед пилотами была поставлена задача: очистить небо от вражеских самолетов. Они блестяще справились и с этим поручением. Несколько Б-26 было сбито в течение 18 и 19 апреля, сами кубинцы потеряли только два самолета.
А уже после этого Фидель приказал авиации поддерживать действия наземных сил и наносить удары по закрепившемуся в Плайя-Хирон противнику.
К этому времени подтянутая артиллерия стала вести заградительный огонь по акватории бухты, не давая возможности противнику предпринять меры по спасению отрезанных на плацдарме наемников. По существу была проведена классическая операция по окружению с помощью огневых средств десанта, ликвидация которого была предопределена.
Большую часть времени, пока шли бои в районе бухты Кочинос, Фидель провел непосредственно в зоне боевых действий. Он лично участвовал в опросе первых пленных, ходил в атаку на Т-34 и, как сообщила газета «Революсион» от 22.04.62, Фидель азартно вел огонь из орудия САУ-100 по транспортному судну противника, которое в конце концов было потоплено.
В общей сложности из 1500 человек, подготовленных ЦРУ для этой экспедиции, 1200 человек оказались в плену, около сотни было убито и лишь немногим удалось в первые часы бежать на уходивших судах.
Операция в бухте Кочинос закончилась полным военным и политическим провалом для США. Даже президент США не счел возможным лгать в такой катастрофической ситуации. Кеннеди.взял всю ответственность за крах операции на себя, сказав: «Победа-дитя многих родителей, а поражение всегда сирота».
Артур Шлесинджер только разводил руками, так ничего и не поняв в происшедшем. В своей книге «Тысяча дней», посвященной истории администрации Кеннеди, по поводу катастрофы в бухте Кочинос он писал: «Правда состоит в том, что Кастро оказался значительно более выдающимся человеком и руководителем гораздо лучше организованного государства, чем можно было предположить».
Взятых в плен наемников Фидель Кастро предложил обменять на такое же число политических заключенных, находившихся в тюрьмах в Доминиканской Республике, Никарагуа, Пуэрто-Рико и других странах. На это Соединенные Штаты пойти не могли, и переговоры пошли по другому пути: Куба потребовала от США компенсации за тот ущерб, который был нанесен экономике страны вторжением наемников. Около года власти США лавировали и изворачивались, чтобы спасти как-то свое лицо, но им пришлось заплатить требуемую компенсацию в виде 500 тракторов, большой партии медикаментов и других народнохозяйственных товаров на общую сумму в 63 млн. долларов…"
Из книги Максима Макарычева "Фидель Кастро":
"14 апреля 1961 года на шести кораблях из Гватемалы наемники транзитом через никарагуанский порт Пуэрто-Кабесас отправились в район Залива Свиней. В Никарагуа их лично провожал диктатор Сомоса. Сопроводив свою напутственную речь непристойными высказываниями в адрес революционных властей, он попросил рейнджеров привезти ему в подарок кусочек знаменитой бороды Фиделя.
На рассвете 15 апреля американские самолеты Б-26 с нанесенными на них кубинскими опознавательными знаками, базировавшиеся в Центральной Америке, во Флориде и в Пуэрто-Рико, подвергли бомбардировке аэродромы Сантьяго-де-Куба, Сан-Антонио-де-лос-Баньос и Гаваны. В результате было уничтожено на земле несколько кубинских самолетов и убиты десятки мирных жителей.
Как по команде, в американских СМИ распространилась информация о том, что на Кубе восстали летчики, «недовольные» режимом Кастро. В Майами было срежиссировано интервью с одним из таких «восставших», который на самом деле был одним из готовившихся в Гватемале наемников. Посол США в ООН Эдлай Стивенсон, которого Джон Кеннеди называл «мой официальный лгун», потрясал в стенах Объединенных Наций снимками самолетов с кубинскими опознавательными знаками, уверяя иностранных дипломатов, что «кубинский народ восстал против режима на Кубе».
Куба перешла на военное положение. 250 тысяч кубинцев вступили в народное ополчение. Фидель Кастро лично руководил мобилизацией и формированием батальонов. «…В момент вторжения у нас были подготовлены и вооружены сотни тысяч человек, тысячи и тысячи артиллеристов. У них не было большого опыта, но был боевой дух, и они умели с ним обращаться», - вспоминал Кастро.
На следующий день Фидель выступил на похоронах жертв бомбардировки. Он обратился напрямую к Кеннеди, назвав его «лжецом» и потребовав обнародовать имена летчиков, якобы бежавших с Кубы. Этот митинг вошел в историю еще и тем, что Кастро впервые провозгласил кубинскую революцию социалистической: «Товарищи рабочие и крестьяне! Наша революция это социалистическая, демократическая революция обездоленных, совершенная обездоленными для обездоленных. За нее мы готовы отдать жизнь!»
Куба подверглась бомбардировкам через несколько дней после исторического полета Юрия Гагарина, чья популярность на Острове свободы вскоре не будет знать границ. И Фидель не преминул упомянуть на митинге о великом достижении советской космонавтики: «В тот миг, когда еще не замолкло эхо восхищения, вызванное во всем мире достижением Советского Союза, точностью, высокой техникой, которые характеризуют только что совершенный научный подвиг во имя человечества, когда еще не затихла волна восхищения во всем мире, одновременно с подвигом Советского Союза правительство янки совершило свой „подвиг“ - оно бомбардировало страну, которая не имеет авиации, не имеет кораблей, не располагает вооруженными силами, способными предотвратить это нападение».
Бытует мнение, что Фидель, придя к власти, лишь выжидал момента, чтобы объявить о намерении строить на Кубе социализм. На одном из митингов он спросил крестьян: «Вы за социализм?» В ответ люди, наслушавшиеся «страшилок» о социализме, дружно ответили: «Нет!» Тогда Фидель задал еще несколько вопросов: «Вы за аграрную реформу?», «Вы за то, чтобы монополии янки больше не сгоняли вас с земли?», «Вы за ликвидацию неграмотности?», «Вы за то, чтобы ваши дети могли учиться в университете?», «Вы за то, чтобы в ваших местах работали врачи, чтобы вы лечились бесплатно?». Каждый раз крестьяне в едином порыве кричали: «Да!» Тогда Фидель Кастро выдержал небольшую паузу и произнес: «Вот это все и есть социализм!»
19 апреля 1961 года правительство СССР выступило с заявлением в связи с вооруженным вторжением американских бомбардировщиков в воздушное пространство Кубы: «<… > кубинский народ никому не угрожал и не угрожает <… > Он требует, чтобы его оставили в покое, не мешали ему строить свою жизнь в соответствии со своими национальными идеалами. Разве небольшая Куба, с ее шестимиллионным населением, может кому-либо угрожать, а тем более такому большому государству, как США? Разумеется, нет. И тем не менее с первых дней победы национальной революции на Кубе США стали центром, куда стекались выброшенные с Кубы контрреволюционные элементы, где они формировались в банды и вооружались для борьбы против народного правительства Фиделя Кастро <…> Почему США организовали это преступное нападение на Кубинскую Республику? Да потому, что после свержения тирании Батисты кубинский народ покончил с грабежом и эксплуатацией своей родины иностранными компаниями. Эти монополии ничего не хотят уступать народу Кубы, народам Латинской Америки. Они боятся, что Куба, строящая свою независимую жизнь, станет примером для других стран Латинской Америки».
В пять часов утра 17 апреля отряды наемников на американских кораблях, прикрываемые американскими военно-морскими соединениями и самолетами, приступили к реализации плана «Сапата». Батальон кубинской милиции заметил приближающихся на лодках интервентов. «Армия освобождения» в количестве полутора тысяч человек высадилась в местечке Плайя-Хирон. В результате шквального огня, открытого с лодок, погибло несколько десятков кубинских милиционеров, а оставшиеся в живых были вынуждены отступить.
О высадке десанта стало немедленно известно в Гаване, однако Фидель не поспешил бросить в Залив Свиней все свои силы. Дело в том, что в штаб главнокомандующего к тому времени стекалось много информации о провокационных вылазках. Так, у побережья в провинции Пинар-дель-Рио сосредоточилось несколько американских кораблей. Их маневры свидетельствовали об агрессивных намерениях: с кораблей спускались на воду шлюпки, в них погружались морские пехотинцы. И Фидель, и Че действительно сначала полагали, что атака в Заливе Свиней - отвлекающий маневр, а настоящее сражение начнется в провинции Пинар-дель-Рио. Туда и выехал Че Гевара. Однако вскоре стало ясно, что действия американцев носят провокационный характер. Американцы оставались в нейтральных водах, ни на метр не приближаясь к кубинскому берегу. К тому моменту в штаб Фиделя поступила разведывательная информация о том, что «правительство», сформированное из членов «Кубинского революционного совета», находится на одном из аэродромов Майами в ожидании вылета на Кубу. Необходимо было понять, где интервенты намерены нанести главный удар - в Заливе Свиней или в Пинар-дель-Рио, чтобы правильно выбрать направление контрудара.
Ситуация прояснилась, когда вражеские самолеты сбросили парашютистов в Плайя-Хирон и Плайя-Ларга. Фидель на танке Т-34 немедленно выдвинулся для организации отражения атаки в Заливе Свиней.
Между тем сами наемники, посчитавшие было, что стремительное отступление кубинского батальона милиции является предвестником скорой победы, столкнулись с серьезными проблемами, напоминавшими те, которые испытал отряд Фиделя, высадившийся с «Гранмы» в мангровых зарослях. Но если высадка повстанцев произошла по воле случая, то контрреволюционеры действовали в соответствии с планом, казавшимся идеальным на бумаге. В итоге рейнджеры вынуждены были вести наступление на узком участке суши, не имея возможности рассредоточиться. Вдобавок три десантных судна напоролись на коралловые рифы.
Наемники были снабжены 30 типами оружия, которое приобреталось в разных местах маленькими партиями. Бойцам дали в поход небольшое количество патронов, в надежде, что их поддержат кубинские контрреволюционные силы, которым американские самолеты загодя сбросили большое количество боеприпасов. Однако из-за организационной неразберихи они не были оповещены не то что о дате и о месте высадки десанта, но даже о самом его факте!
Фидель отдал приказ нанести удар по кораблям противника, приближавшимся к острову, а также навязать воздушный бой американским бомбардировщикам Б-26, которые бомбили дорогу, ведущую к Плайя-Хирон. Большая заслуга в разгроме армии наемников принадлежит именно пилотам кубинских РВС, которые не допустили авиацию противника к взлетно-посадочной полосе, находившейся в нескольких километрах от берега.
Уже к вечеру 17 апреля наемников окружили, и вместо наступления они были вынуждены перейти к обороне. Решающий момент наступил, когда огнем кубинской авиации был подбит главный десантный корабль «Хьюстон», а прибывшим на место сражения танкам Т-34 при поддержке «САУ-100» удалось сбить шесть американских бомбардировщиков Б-26. Эти же танки умудрились подбить два корабля конвоя, спешившие к наемникам на подмогу. Наемники в панике прыгали с кораблей и плыли к берегу, где тонули в болоте. А на немногих клочках суши их уже поджидали подразделения кубинских революционных сил.
Фидель время от времени «прикладывался» к самоходной артиллерийской установке «САУ-100», ведя огонь по особо приглянувшемуся ему судну противника, которое в конце концов было потоплено. (Теперь эта установка стоит на постаменте перед бывшим президентским дворцом Батисты в самом центре Гаваны, недалеко от «Гранмы».)
Самолеты противника скрылись в направлении Флориды. А вскоре защитники Кубы добились превосходства в огневой мощи на суше благодаря танкам и артиллерийским орудиям, прибывшим на Кубу в качестве «братской помощи» Москвы Гаване.
Только утром 19 апреля в ЦРУ поняли, что операция провалилась, и отдали приказ об эвакуации. Но из полутора тысяч наемников американцам удалось спасти всего лишь… 14 человек. Около 1 200 наемников сдались или были захвачены в плен, а остальные погибли. В качестве трофеев кубинцам достались тысячи единиц стрелкового оружия, не оставлявших сомнений в причастности к проведению интервенции американцев. Потери с кубинской стороны составили 87 человек, большинство из них погибло при героической защите Плайя-Хирон в первые часы после нападения.
Фидель принимал участие в допросе пленных. Среди них было четыре католических священника. 800 наемников являлись выходцами из богатых кубинских семей, потерявших собственность и капиталы после революции на Кубе, 135 - бывшими военными армии Батисты, 75 - простые охотники за удачей и деклассированные элементы.
В марте 2001 года были рассекречены документы кубинской разведки о высадке на остров десанта наемников в Заливе Свиней сорокалетней давности. В них зафиксирован очень важный эпизод: был момент, когда Кастро оказался на волоске от смерти. Находившиеся в засаде двое наемников по непонятной причине не стали стрелять в Фиделя, хотя были всего в 10 метрах от него.
Эрнесто Че Гевара во время операции в Заливе Свиней находился в провинции Пинар-дель-Рио. Там с Че произошел несчастный случай: он случайно выронил пистолет из рук, и тот, упав, выстрелил и ранил команданте. Узнав об этом, недоброжелатели на Кубе и за ее пределами стали распространять небылицы и выдвигать свои «версии» этого несчастного случая: Че якобы «стрелялся» и хотел покончить жизнь самоубийством из-за «разногласий с Фиделем Кастро».
Кубинский народ сохранил жизнь пленным. Фидель постарался по максимуму использовать столь чувствительное для американцев поражение. Для начала предложил им обменять пленных на политических заключенных, томившихся в тюрьмах Никарагуа, Доминиканской Республики и Пуэрто-Рико. США категорически отвергли это предложение. Тогда Кастро потребовал у американцев материальной компенсации за нанесенный Кубе ущерб.
Сначала американцы категорически отказывались признать сам факт причастности к высадке наемников, но под давлением неопровержимых доказательств президент Кеннеди публично взял всю ответственность за интервенцию на себя. А госсекретарь США Артур Шлезингер позже в своих воспоминаниях так написал о провале этой операции: «Правда состоит в том, что Кастро оказался значительно более выдающимся человеком и руководителем гораздо лучше организованного государства, чем можно было предположить».
Эта «промашка» дорого обошлась американцам. Впервые Соединенные Штаты были вынуждены компенсировать ущерб латиноамериканскому государству. Залив Свиней «обошелся» им в 500 тракторов, большое количество медикаментов, товаров хозяйственного назначения на сумму 63 миллиона долларов…"
***
Из книги Николая Леонова "Фидель Кастро":
"3 апреля 1961 года госдепартамент США выпустил так называемую «Белую книгу» о Кубе, которая была призвана оправдать готовившиеся военные акции против Кубинской революции. Книга была напичкана злобными материалами с одной задачей: возбудить общественное мнение в США и других странах против Кубы. Она стала как бы завершающим аккордом психологической войны против Кубинской революции накануне военного удара.
Герберт Мэтьюз так характеризует этот опус госдепартамента, написанный Артуром Шлесинджером: «Как политический и полемический документ он был эффективен, а если на него смотреть с точки зрения достоверности фактуры и исторической точности в оценке обстановки на Кубе, то о нем лучше всего забыть».
14 апреля 1961 года бригада наемников на шести кораблях отправилась в никарагуанский порт Пуэрто Кабесас, откуда должно было начаться вторжение.
Там экспедицию приветствовал никарагуанский диктатор Луис Сомоса, который глумливо заявил, что ожидает в подарок кусочек фиделевской бороды.
В 6 часов утра 15 апреля американские бомбардировщики Б-26 со свеженакрашенными кубинскими опознавательными знаками нанесли бомбовый удар по основным аэродромам, где находились немногие самолеты военной авиации Кубы. Под бомбами погибло несколько кубинских самолетов.
Тем временем через свою «свободную» печать и по официальным каналам США распространили чудовищную ложь о том, что, мол, самолеты, подвергшие бомбардировке кубинские аэродромы, были самолетами ВВС Кубы и пилотировались восставшими кубинскими летчиками, которые затем бежали за границу. Для отвода глаз ЦРУ послало одного из наемников на самолете Б-26 из Никарагуа в Майами, чтобы он своим появлением подтвердил фальшивую версию. Заранее было подготовлено все: и заявления пилотов, и фотографии самолетов, и ответы «миграционных» чиновников.
На другой день, 16 апреля, Фидель Кастро выступил с большой речью на похоронах жертв вражеской бомбардировки и, обращаясь прямо к Кеннеди, назвал его лжецом, потому что с территории Кубы не взлетел ни один самолет и не бежал ни один летчик. Фидель потребовал от правительства США представить в ООН и летчиков, и самолеты, чтобы незамедлительно доказать, что эта затея была неумно спланирована в расчете на простаков. Адлай Стивенсон, которого Кеннеди называл «мой официальный лгун», был в шоке. Ни он, ни правительство США не смогли даже назвать имени ни одного из летчиков. На этом торжественно-траурном митинге, 16 апреля 1961 г., Фидель впервые назвал Кубинскую революцию социалистической. Он закончил свою речь такими словами: «Товарищи рабочие и крестьяне, наша революция является социалистической и демократической, революцией бедняков, которая делается силами бедняков и в интересах бедняков. И за эту революцию... мы готовы отдать свою жизнь.
Рабочие и крестьяне, бедняки нашей родины, клянетесь ли вы защищать до последней капли крови эту революцию бедняков, творимую ради интересов бедняков?» И вся многотысячная толпа ответила одним вздохом: «Да, клянемся!».
Приказом Фиделя Кастро в стране было объявлено о введении повышенной боевой готовности, личный состав милиции получил оружие, перешел на казарменное положение в ожидании боевых приказов. К сожалению, на этот раз не учебные тревоги, а кровавые бои ожидали только рождавшиеся вооруженные силы республики.
Ранним утром 17 апреля 1961 года небольшой отряд народной милиции, который нес службу в местечке Хирон, на южном побережье провинции Лас-Вильяс, увидел приближающиеся к берегу в темноте десантные лодки. При первой же попытке осветить их автомобильными фарами для опознания с лодок был открыт шквальный огонь. Перевес противника в силах и вооружении был чрезвычайно велик, и милиционеры, оставшиеся в живых, стали отходить, успев по телефону сообщить в Гавану о начавшемся вторжении. Фидель немедленно приказал привести части в полную боевую готовность. Одновременно была дана команда комитетам защиты революции начать превентивную операцию по изоляции всех контрреволюционных элементов и подозрительных лиц.
Не имея точных сведений о количестве высадившихся в Хироне наемников и имевшегося у них вооружения, Фидель не торопился бросить против них все силы армии. У него было достаточно оснований предположить, что противник может наносить отвлекающий удар, а главный подготовить в другом месте. Тем более что около берегов провинции Пинар-дель-Рио крейсировал отряд американских кораблей, который даже имитировал операцию по подготовке высадки. На воду спускали шлюпки, морская пехота в полном боевом снаряжении занимала свои места в них. Правда, все это происходило за пределами территориальных вод, но в такой близости, что свободно просматривалось невооруженным глазом с берега. Другой отряд кораблей подозрительно крейсировал у другого конца острова, около г. Баракоа.
К моменту высадки наемников на берегах бухты Кочинос вооруженные силы Кубы еще не были реорганизованы, они сохраняли полупартизанскую структуру. Не было формирований выше батальона; тяжелое вооружение всего лишь несколько месяцев назад начало поступать из Советского Союза. Прибывшие первые самолеты находились в разобранном состоянии и не могли, естественно, быть использованы в боевых действиях. Артиллерия и танки хранились на замаскированных стоянках. Экипажи едва научились водить танки. Не было никаких навыков у расчетов крупнокалиберных минометов. В силу этих причин первый удар на себя приняли пехотные формирования народной милиции, вооруженные только легким стрелковым оружием.
Одним из первых вступил в бой батальон курсантов училища, готовившего офицеров для народной милиции. Командовал батальоном Хосе Рамон Фернандес, в прошлом кадровый офицер армии, перешедший на сторону революции. Он вспоминает, как трудно пришлось в первые часы, когда выяснилось, что перед ними был до зубов вооруженный противник, располагавший тяжелыми танками, безоткатными орудиями, минометами и новейшим автоматическим оружием пехоты.
В воздухе на первых порах было полное господство противника. Его бомбардировщики Б-26 непрерывно наносили удары по двум шоссе, которые вели к месту сражения через многокилометровое тропическое болото. Противник точно рассчитал выбор места высадки. Вокруг бухты Кочинос полосой в четыре-пять километров была твердая земля, покрытая лесом. Вдоль побережья были разбросаны маленькие поселки курортного типа. Недалеко находилась взлетно-посадочная площадка. Короче говоря, это был идеальный плацдарм, который был отрезан от остальной части страны широкой труднопроходимой зоной болот, и лишь две ниточки шоссе связывали побережье бухты Кочинос с основной территорией Кубы. Контролировать эти две узенькие полоски земли можно было малыми силами. Любой выигрыш во времени позволял противнику высадить в районе Плайя-Хирон с кораблей или с самолетов группу политических авантюристов, которых можно было выдать за «законное» правительство Кубы, после чего начать оказывать ему открытую помощь со стороны США и других диктаторских стран Латинской Америки. Ведь для противника главным было получить формальную зацепку для расширения агрессии.
Поэтому Фидель, убедившись к середине дня 17 апреля, что высадка в бухте Кочинос не является отвлекающим маневром и именно там наносится главный удар, приказал немедленно перебросить туда основные силы из центральной части страны. Мобилизация была проведена в предельно сжатые сроки. Уже с утра 17 апреля Фидель лично руководил ходом боевых действий. Его план ведения сражения состоял в том, чтобы в первую очередь нанести удар по кораблям противника, потопить их или отогнать от берега, лишить десант материальной, а главное, психологической поддержки со стороны моря.
Эту задачу великолепно выполнила крошечная авиация революционных вооруженных сил. От вражеских бомбардировок 15 апреля уцелело несколько военных самолетов, которые предусмотрительно были отведены в укрытия. Это были два реактивных самолета Т-33, несколько старых Б-26 и британских «Си Фьюри».
Появление в воздухе революционной авиации было громом среди ясного неба для наемников. Пилоты проявили чудеса героизма, совершая по несколько боевых вылетов в день. Точными ракетными и бомбовыми ударами им удалось повредить и поджечь главный транспортный и штабной корабль «Хьюстон», который, уходя от ударов с воздуха, сел на мель и накренился. Не успевшие высадиться на главный плацдарм наемники в панике покинули судно и, полностью дезорганизованные, вплавь бросились к противоположному, заросшему заболоченным лесом, берегу. Не отвлекаясь ни на какие другие цели, в точном соответствии с приказами Фиделя Кастро, летчики продолжали поражать другие суда экспедиции, пока эта задача не была в основном решена.
Затем перед пилотами была поставлена задача: очистить небо от вражеских самолетов. Они блестяще справились и с этим поручением. Несколько Б-26 было сбито в течение 18 и 19 апреля, сами кубинцы потеряли только два самолета.
А уже после этого Фидель приказал авиации поддерживать действия наземных сил и наносить удары по закрепившемуся в Плайя-Хирон противнику.
К этому времени подтянутая артиллерия стала вести заградительный огонь по акватории бухты, не давая возможности противнику предпринять меры по спасению отрезанных на плацдарме наемников. По существу была проведена классическая операция по окружению с помощью огневых средств десанта, ликвидация которого была предопределена.
Большую часть времени, пока шли бои в районе бухты Кочинос, Фидель провел непосредственно в зоне боевых действий. Он лично участвовал в опросе первых пленных, ходил в атаку на Т-34 и, как сообщила газета «Революсион» от 22.04.62, Фидель азартно вел огонь из орудия САУ-100 по транспортному судну противника, которое в конце концов было потоплено.
В общей сложности из 1500 человек, подготовленных ЦРУ для этой экспедиции, 1200 человек оказались в плену, около сотни было убито и лишь немногим удалось в первые часы бежать на уходивших судах.
Операция в бухте Кочинос закончилась полным военным и политическим провалом для США. Даже президент США не счел возможным лгать в такой катастрофической ситуации. Кеннеди.взял всю ответственность за крах операции на себя, сказав: «Победа-дитя многих родителей, а поражение всегда сирота».
Артур Шлесинджер только разводил руками, так ничего и не поняв в происшедшем. В своей книге «Тысяча дней», посвященной истории администрации Кеннеди, по поводу катастрофы в бухте Кочинос он писал: «Правда состоит в том, что Кастро оказался значительно более выдающимся человеком и руководителем гораздо лучше организованного государства, чем можно было предположить».
Взятых в плен наемников Фидель Кастро предложил обменять на такое же число политических заключенных, находившихся в тюрьмах в Доминиканской Республике, Никарагуа, Пуэрто-Рико и других странах. На это Соединенные Штаты пойти не могли, и переговоры пошли по другому пути: Куба потребовала от США компенсации за тот ущерб, который был нанесен экономике страны вторжением наемников. Около года власти США лавировали и изворачивались, чтобы спасти как-то свое лицо, но им пришлось заплатить требуемую компенсацию в виде 500 тракторов, большой партии медикаментов и других народнохозяйственных товаров на общую сумму в 63 млн. долларов…"