День. Эрнст Тельман...
16 апреля - Родился Эрнст Тельман (1886-1944), лидер немецких коммунистов. Последние 11 лет жизни провел в тюрьме и расстрелян в Бухенвальде…
Из книги П.Пшибыльского "Дело об убийстве Тельмана":
"С той самой ночи, когда фашисты подожгли рейхстаг, для Эрнста Тельмана и других руководителей партии наступило время, которое на военном языке называется "повышенная боевая готовность". Председатель КПГ уже не покидал своей квартиры на улице Лютцо-верштрассе. Необходимо было сделать все, чтобы уберечь Эрнста Тельмана от гитлеровских палачей.
Еще в 1932 году, когда схватки с нацистскими бандитами стали принимать все более угрожающий характер, товарищи по партии позаботились о том, чтобы у членов Политбюро и других руководителей были нелегальные квартиры и помещения для работы.
Чтобы найти конспиративную квартиру для Эрнста Тельмана, например, Альберт Громулат и Герман Дюнов установили связь с владельцем магазина художественных изделий Фербером, содержавшим картинную галерею на улице Бельвю в Берлине. Все было хорошо продумано. Фербер был не только абсолютно надежен, но по воле случая как две капли воды похож на Эрнста Тельмана. С согласия Фербера и на его имя в Букове, в "бранденбург-ской Швейцарии", был снят старый уединенный загородный дом с громким названием "охотничий дом Хор-ридо".
В первый период после установления гитлеровской диктатуры Тельман не собирался туда удаляться. Он оставался в Берлине, где происходили столь важные и драматические события. Вопросом обеспечения безопасности Тельмана и других руководящих товарищей в то время занимались Центральный Комитет КПГ и Исполнительный комитет Коммунистического Интернационала (ИККИ). Было решено, что в случае необходимости некоторым товарищам придется выехать за границу. Но Эрнста Тельмана было трудно убедить в необходимости покинуть Берлин, а тем более Германию. Он хотел как можно дольше сам руководить антифашистской борьбой в стране.
Однако, когда террористическая машина нацистов заработала на полную мощность, политбюро вновь занялось вопросом обеспечения безопасности своего руководителя. Оно приняло окончательное решение о том, что Эрнст Тельман должен покинуть Германию. Его отъезд, для которого уже все было подготовлено, должен был состояться 5 марта.
Около 17.15 в официальной квартире Тельмана появилась команда берлинской полиции из 126-го участка, чтобы арестовать Председателя КПГ. В отчете, направленном начальником полицейского участка в политическую полицию в тот же день, было сказано следующее: "В квартире был произведен обыск, однако Тельмана обнаружить не удалось. Квартирная хозяйка госпожа Ковальская сообщила, что Тельман выехал в неизвестном направлении и в течение 14 дней не давал о себе знать. На письменном столе Тельмана лежали три номера журнала "Трибунал" (3, 5 и 6), а также две брошюры под названием "Прочь от Гитлера" и "Церковь и коммунизм", которые были изъяты".
В последующие дни ищейки, рыскавшие по всему городу, обратили внимание полиции на квартиру Тельмана на улице Лютцоверштрассе, хотя руководитель фашистской пропаганды Геббельс I марта заявил по радио: "Во имя своих собственных интересов Тельман самым подлым образом бросил своих приверженцев и покинул страну, перейдя голландскую границу в районе Нимвеге-на".
Особое рвение в деле Тельмана проявил некий Герман Хиллигес. Этот человек был кассиром при садовых участках в районе Шпандау, входивших в садоводческую колонию "Хавелъблик". Он был соседом по участку с Гансом и Мартой Клучинскими. Ганс Клучинский относился к нему с доверием, так как во времена Веймарской республики Хиллигес изображал из себя прогрессивно мыслящую личность. В действительности Хиллигес был совсем другим человеком. Он оказался одним из тех жалких карьеристов, которые пытались втереться в доверие к новым хозяевам. От Клучинских Хиллигесу стало известно о месте пребывания Тельмана. Он узнал, что Тельман находится в их квартире.
Утром 2 марта 1933 года Хиллигес отправился в полицию в Гатов к старшему вахмистру Лаубе и сообщил ему местонахождение Тельмана. Доносчик ждал вплоть до полудня, но так ничего и не услышал об аресте Тельмана. Это "обеспокоило" Хиллигеса.
Чтобы ускорить дело, он отправился в Шпандау к местным нацистским властям. По дороге он встретил шарфюрера Вагнера из моторизованного подразделения СА 1, с которым был лично знаком. Хиллигес проинформировал его о своем намерении и вручил штурмовику адрес Тельмана. Теперь Хиллигес знал, что дело находится в надежных руках.
На следующее утро, когда доносчик из садоводческой колонии "Хавельблик" развернул газету "Фёльки-шер Беобахтер", ему бросились в глаза строки, напечатанные огромными буквами: "Рейхсканцлер Адольф Гитлер выступает против всемирной марксистской чумы". В истерических выпадах Гитлера Хиллигес почувствовал нечто вроде одобрения своим собственным действиям. Гитлер разглагольствовал о том, что "недочеловеки поползли изо всех дыр", а это означает, что Германии угрожает гражданская война. Взглянув на нижнюю часть первой страницы, он застыл от ужаса. Под заголовком "Тельман бросает своих товарищей на произвол судьбы" стояло сообщение, что Эрнст Тельман бежал из Гамбурга в Копенгаген.
Разочарование Хиллигеса длилось недолго. Вскоре он смог торжествовать, так как штурмовик Вагнер действовал расторопно. В 144-м участке полиции он потребовал немедленного ареста Тельмана. 144-й участок подключил к этой операции еще и 121-й полицейский участок, в ведении которого находилась улица Лютцоверштрассе. События пошли своим чередом.
Начальник участка капитан полиции Бауман решил не упускать такого случая и взялся сам арестовать председателя КПГ. В качестве сопровождающих он взял с собой полицейских Кампровского, Голинского, Бойе, Ханша, Штегемана и Крумья.
3 марта в 15.30 на улице Лютцоверштрассе появилась моторизованная оперативная группа. Марта Клучинская увидела из окна, выходившего на улицу, как полицейские бросились в дом. Мужественная женщина не колебалась ни одной секунды. Она сразу же предупредила своего жильца, чтобы в последнюю минуту помочь ему бежать. Квартира была на втором этаже. Под ее окнами, выходившими во двор, находился деревянный сарай, который сокращал расстояние между окнами и мостовой.
Несмотря на то что Тельман был довольно плотным, он был спортивного склада и ловким. Но и те, кто его преследовал, успели подумать о том, что руководитель рабочего класса, которого они так долго искали, сможет уйти через задний двор. Когда Клучинская сообщила Тельману о прибытии полиции, двор был уже окружен полицейскими.
Позднее Эрнст Тельман описал обстоятельства ареста своему товарищу по заключению следующим образом: "Выездная команда полицейских с револьверами в руках... вломилась в квартиру, а затем ринулась в мою комнату. Лейтенант был спокоен и рассудителен, но его подчиненные находились в возбужденном состоянии и вели себя крайне несдержанно. На меня надели наручники, посадили в автомобиль и доставили в ближайший полицейский участок, а оттуда под охраной особой полицейской команды - в берлинский полицай-президиум на Александерплац".
Фашисты торжествовали. Найти вождя немецких коммунистов и заточить его в застенках значило обезвредить своего самого опасного противника. Нанести удар Тельману значит ударить по партии, которую они хотели убрать со своего пути. При этом они без всякого стеснения игнорировали гарантированный Конституцией иммунитет, которым пользовался Председатель КПГ как депутат рейхстага. Тельман после своего избрания в рейхстаг входил в состав Комитета охраны прав народного представительства. Поэтому даже в случае роспуска парламента Тельман продолжал бы пользоваться правом неприкосновенности. С помощью временного закона о подчинении земель рейху от 31 марта 1933 года гитлеровский режим уже официально лишил депутата КПГ мандата и иммунитета.
В день ареста Эрнста Тельмана по радио вновь выступил Геббельс. Он не скрывал своего удовлетворения по поводу того, что Председатель КПГ обнаружен в Берлине и арестован.
Само собой разумеется, что те, кто добровольно предал одного из самых заслуженных борцов за рабочее дело, кто выдал его нацистам, оказались в большой чести. Уже на следующий день после ареста Тельмана новый министр внутренних дел Пруссии объявил благодарность капитану полиции Бауману и вахмистрам, участвовавшим в этой операции.
С вознаграждением, однако, произошла задержка. И апреля 1933 года советник уголовной полиции Геллер, с именем которого нам еще не раз придется встретиться, сделал в деле Тельмана следующее краткое примечание: "По нашим сведениям, за арест Тельмана и других видных руководителей партии не было назначено никакого вознаграждения. Арест Тельмана является, однако, событием, имеющим политическое значение, и эту операцию нельзя ставить на одну доску с другими. Поэтому оно должно быть особо отмечено. Если не удастся добиться специального вознаграждения, то остается возможность использовать так называемый фонд - "75 имперских марок".
26 мая 1933 года последовало, наконец, распоряжение начальника прусской полиции Далюге о том, что он дает согласие наряду с благодарностью выдать денежное вознаграждение размером в 10 (десять) марок каждому полицейскому, участвовавшему в аресте Тельмана.
Президент берлинской полиции фон Леветцов не постеснялся заявить о том, что об этой благодарности министра внутренних дел будет объявлено всем. Таким образом, полицейские в столице рейха узнали, что вознаграждение за тяжкие политические преступления составляет ровно сто грошей. А как рассчитались с Иудой - Германом Хиллигесом?
Полиция в Гатове в лице Лаубе еще 3 марта сообщила ему, что Тельман арестован. Но ожидаемого вознаграждения не последовало. В июне 1933 года Хилли-гес узнал от Лаубе, что другие пытались представить арест Тельмана как свою "заслугу".
Кассир из садоводческой колонии "Хавельблик" решил, что это переходит все границы! Он немедленно взялся за перо и 21 июня 1933 года отправил письмо в берлинское гестапо, в котором он со всеми подробностями расписал свой донос. В конце письма он не только заявил о своей приверженности фашистскому режиму, но и предложил использовать его для шпионских услуг в дальнейшем. "Я рад, что смог оказать услугу партии, к которой я отношусь с огромной симпатией... Я знаю всех, кто стоит на стороне Коммунистической партии, и поддерживаю посильно господина Лаубе, чтобы совместными усилиями не дать возродиться у нас этой чуме. В коричневой форме мне было бы труднее делать некоторые вещи, но сейчас в качестве нейтрального человека я пользуюсь общим доверием. В таком духе и в такой форме мне хотелось бы работать для партии и дальше. Хайль Гитлер! Герман Хиллигес, первый кассир садоводческого союза "Хавельблик".
Однако всеобщее доверие членов союза к Хиллигесу начало сходить на нет гораздо быстрее, чем он думал. Стали просачиваться сведения о его сотрудничестве с фашистами, и вскоре на него пало подозрение в причастности к аресту Тельмана. Основанием для подозрений послужило его назначение заведующим городского объединения садово-огородных участков в Шпандау.
11 июня 1945 года, после освобождения от фашизма, Хиллигес был арестован британскими военными властями как доносчик при гитлеровском режиме. Но двуличный шпик оспаривал это обвинение. Так как объективных доказательств не хватало, его вначале отпустили на свободу. Но наслаждаться свободой ему пришлось всего несколько дней. В Шпандау в клубе районного объединения владельцев садово-огородных участков была обнаружена копия письма, отправленного Хиллигесом в гестапо 21 июня 1933 года. Теперь уже было бессмысленно что-либо отрицать.
11 июля Хиллигесу пришлось вновь отправиться в следственную тюрьму. Вскоре в документах гестапо был обнаружен оригинал того письма, а также письменное заключение ассистента уголовной полиции Гиринга, который в те годы возглавлял группу розыска Б в берлинском гестапо. Письмо было датировано 21 июня 1933 года. На запрос вышестоящей инстанции Гиринг отвечал: "Задержание Т. произошло благодаря сообщению доверительного характера, сделанному владельцем садово-огородного участка в Гатове Германом Хиллигесом (объединение "Хавельблик"), проживающим по улице Нордвег, 43. Сообщение поступило в полицию в Гатове старшему вахмистру полиции Лаубе... Поэтому при назначении вознаграждения следовало бы иметь в виду вышеназванного Хиллигеса, а также старшего вахмистра полиции Лаубе".
В сентябре 1945 года монотонная жизнь Германа Хиллигеса в заключении была однажды нарушена. Когда открылась дверь его камеры, он увидел перед собой своего бывшего соседа по садовому участку Ганса Клу-чинского, чьим доверием он так гнусно злоупотребил. В этот момент нацистскому шпику стало ясно, что ему от своего прошлого не уйти. Он признался в том, какую отвратительную роль он сыграл в аресте Председатели КПГ Эрнста Тельмана.
Известно, что Иуда за свое предательство получил тридцать сребреников. Хиллигес своим поступком добился большего. Но закончил он свои дни точно так же. как Иуда, наложив на себя руки в следственной тюрьме…"
Из книги П.Пшибыльского "Дело об убийстве Тельмана":
"С той самой ночи, когда фашисты подожгли рейхстаг, для Эрнста Тельмана и других руководителей партии наступило время, которое на военном языке называется "повышенная боевая готовность". Председатель КПГ уже не покидал своей квартиры на улице Лютцо-верштрассе. Необходимо было сделать все, чтобы уберечь Эрнста Тельмана от гитлеровских палачей.
Еще в 1932 году, когда схватки с нацистскими бандитами стали принимать все более угрожающий характер, товарищи по партии позаботились о том, чтобы у членов Политбюро и других руководителей были нелегальные квартиры и помещения для работы.
Чтобы найти конспиративную квартиру для Эрнста Тельмана, например, Альберт Громулат и Герман Дюнов установили связь с владельцем магазина художественных изделий Фербером, содержавшим картинную галерею на улице Бельвю в Берлине. Все было хорошо продумано. Фербер был не только абсолютно надежен, но по воле случая как две капли воды похож на Эрнста Тельмана. С согласия Фербера и на его имя в Букове, в "бранденбург-ской Швейцарии", был снят старый уединенный загородный дом с громким названием "охотничий дом Хор-ридо".
В первый период после установления гитлеровской диктатуры Тельман не собирался туда удаляться. Он оставался в Берлине, где происходили столь важные и драматические события. Вопросом обеспечения безопасности Тельмана и других руководящих товарищей в то время занимались Центральный Комитет КПГ и Исполнительный комитет Коммунистического Интернационала (ИККИ). Было решено, что в случае необходимости некоторым товарищам придется выехать за границу. Но Эрнста Тельмана было трудно убедить в необходимости покинуть Берлин, а тем более Германию. Он хотел как можно дольше сам руководить антифашистской борьбой в стране.
Однако, когда террористическая машина нацистов заработала на полную мощность, политбюро вновь занялось вопросом обеспечения безопасности своего руководителя. Оно приняло окончательное решение о том, что Эрнст Тельман должен покинуть Германию. Его отъезд, для которого уже все было подготовлено, должен был состояться 5 марта.
Около 17.15 в официальной квартире Тельмана появилась команда берлинской полиции из 126-го участка, чтобы арестовать Председателя КПГ. В отчете, направленном начальником полицейского участка в политическую полицию в тот же день, было сказано следующее: "В квартире был произведен обыск, однако Тельмана обнаружить не удалось. Квартирная хозяйка госпожа Ковальская сообщила, что Тельман выехал в неизвестном направлении и в течение 14 дней не давал о себе знать. На письменном столе Тельмана лежали три номера журнала "Трибунал" (3, 5 и 6), а также две брошюры под названием "Прочь от Гитлера" и "Церковь и коммунизм", которые были изъяты".
В последующие дни ищейки, рыскавшие по всему городу, обратили внимание полиции на квартиру Тельмана на улице Лютцоверштрассе, хотя руководитель фашистской пропаганды Геббельс I марта заявил по радио: "Во имя своих собственных интересов Тельман самым подлым образом бросил своих приверженцев и покинул страну, перейдя голландскую границу в районе Нимвеге-на".
Особое рвение в деле Тельмана проявил некий Герман Хиллигес. Этот человек был кассиром при садовых участках в районе Шпандау, входивших в садоводческую колонию "Хавелъблик". Он был соседом по участку с Гансом и Мартой Клучинскими. Ганс Клучинский относился к нему с доверием, так как во времена Веймарской республики Хиллигес изображал из себя прогрессивно мыслящую личность. В действительности Хиллигес был совсем другим человеком. Он оказался одним из тех жалких карьеристов, которые пытались втереться в доверие к новым хозяевам. От Клучинских Хиллигесу стало известно о месте пребывания Тельмана. Он узнал, что Тельман находится в их квартире.
Утром 2 марта 1933 года Хиллигес отправился в полицию в Гатов к старшему вахмистру Лаубе и сообщил ему местонахождение Тельмана. Доносчик ждал вплоть до полудня, но так ничего и не услышал об аресте Тельмана. Это "обеспокоило" Хиллигеса.
Чтобы ускорить дело, он отправился в Шпандау к местным нацистским властям. По дороге он встретил шарфюрера Вагнера из моторизованного подразделения СА 1, с которым был лично знаком. Хиллигес проинформировал его о своем намерении и вручил штурмовику адрес Тельмана. Теперь Хиллигес знал, что дело находится в надежных руках.
На следующее утро, когда доносчик из садоводческой колонии "Хавельблик" развернул газету "Фёльки-шер Беобахтер", ему бросились в глаза строки, напечатанные огромными буквами: "Рейхсканцлер Адольф Гитлер выступает против всемирной марксистской чумы". В истерических выпадах Гитлера Хиллигес почувствовал нечто вроде одобрения своим собственным действиям. Гитлер разглагольствовал о том, что "недочеловеки поползли изо всех дыр", а это означает, что Германии угрожает гражданская война. Взглянув на нижнюю часть первой страницы, он застыл от ужаса. Под заголовком "Тельман бросает своих товарищей на произвол судьбы" стояло сообщение, что Эрнст Тельман бежал из Гамбурга в Копенгаген.
Разочарование Хиллигеса длилось недолго. Вскоре он смог торжествовать, так как штурмовик Вагнер действовал расторопно. В 144-м участке полиции он потребовал немедленного ареста Тельмана. 144-й участок подключил к этой операции еще и 121-й полицейский участок, в ведении которого находилась улица Лютцоверштрассе. События пошли своим чередом.
Начальник участка капитан полиции Бауман решил не упускать такого случая и взялся сам арестовать председателя КПГ. В качестве сопровождающих он взял с собой полицейских Кампровского, Голинского, Бойе, Ханша, Штегемана и Крумья.
3 марта в 15.30 на улице Лютцоверштрассе появилась моторизованная оперативная группа. Марта Клучинская увидела из окна, выходившего на улицу, как полицейские бросились в дом. Мужественная женщина не колебалась ни одной секунды. Она сразу же предупредила своего жильца, чтобы в последнюю минуту помочь ему бежать. Квартира была на втором этаже. Под ее окнами, выходившими во двор, находился деревянный сарай, который сокращал расстояние между окнами и мостовой.
Несмотря на то что Тельман был довольно плотным, он был спортивного склада и ловким. Но и те, кто его преследовал, успели подумать о том, что руководитель рабочего класса, которого они так долго искали, сможет уйти через задний двор. Когда Клучинская сообщила Тельману о прибытии полиции, двор был уже окружен полицейскими.
Позднее Эрнст Тельман описал обстоятельства ареста своему товарищу по заключению следующим образом: "Выездная команда полицейских с револьверами в руках... вломилась в квартиру, а затем ринулась в мою комнату. Лейтенант был спокоен и рассудителен, но его подчиненные находились в возбужденном состоянии и вели себя крайне несдержанно. На меня надели наручники, посадили в автомобиль и доставили в ближайший полицейский участок, а оттуда под охраной особой полицейской команды - в берлинский полицай-президиум на Александерплац".
Фашисты торжествовали. Найти вождя немецких коммунистов и заточить его в застенках значило обезвредить своего самого опасного противника. Нанести удар Тельману значит ударить по партии, которую они хотели убрать со своего пути. При этом они без всякого стеснения игнорировали гарантированный Конституцией иммунитет, которым пользовался Председатель КПГ как депутат рейхстага. Тельман после своего избрания в рейхстаг входил в состав Комитета охраны прав народного представительства. Поэтому даже в случае роспуска парламента Тельман продолжал бы пользоваться правом неприкосновенности. С помощью временного закона о подчинении земель рейху от 31 марта 1933 года гитлеровский режим уже официально лишил депутата КПГ мандата и иммунитета.
В день ареста Эрнста Тельмана по радио вновь выступил Геббельс. Он не скрывал своего удовлетворения по поводу того, что Председатель КПГ обнаружен в Берлине и арестован.
Само собой разумеется, что те, кто добровольно предал одного из самых заслуженных борцов за рабочее дело, кто выдал его нацистам, оказались в большой чести. Уже на следующий день после ареста Тельмана новый министр внутренних дел Пруссии объявил благодарность капитану полиции Бауману и вахмистрам, участвовавшим в этой операции.
С вознаграждением, однако, произошла задержка. И апреля 1933 года советник уголовной полиции Геллер, с именем которого нам еще не раз придется встретиться, сделал в деле Тельмана следующее краткое примечание: "По нашим сведениям, за арест Тельмана и других видных руководителей партии не было назначено никакого вознаграждения. Арест Тельмана является, однако, событием, имеющим политическое значение, и эту операцию нельзя ставить на одну доску с другими. Поэтому оно должно быть особо отмечено. Если не удастся добиться специального вознаграждения, то остается возможность использовать так называемый фонд - "75 имперских марок".
26 мая 1933 года последовало, наконец, распоряжение начальника прусской полиции Далюге о том, что он дает согласие наряду с благодарностью выдать денежное вознаграждение размером в 10 (десять) марок каждому полицейскому, участвовавшему в аресте Тельмана.
Президент берлинской полиции фон Леветцов не постеснялся заявить о том, что об этой благодарности министра внутренних дел будет объявлено всем. Таким образом, полицейские в столице рейха узнали, что вознаграждение за тяжкие политические преступления составляет ровно сто грошей. А как рассчитались с Иудой - Германом Хиллигесом?
Полиция в Гатове в лице Лаубе еще 3 марта сообщила ему, что Тельман арестован. Но ожидаемого вознаграждения не последовало. В июне 1933 года Хилли-гес узнал от Лаубе, что другие пытались представить арест Тельмана как свою "заслугу".
Кассир из садоводческой колонии "Хавельблик" решил, что это переходит все границы! Он немедленно взялся за перо и 21 июня 1933 года отправил письмо в берлинское гестапо, в котором он со всеми подробностями расписал свой донос. В конце письма он не только заявил о своей приверженности фашистскому режиму, но и предложил использовать его для шпионских услуг в дальнейшем. "Я рад, что смог оказать услугу партии, к которой я отношусь с огромной симпатией... Я знаю всех, кто стоит на стороне Коммунистической партии, и поддерживаю посильно господина Лаубе, чтобы совместными усилиями не дать возродиться у нас этой чуме. В коричневой форме мне было бы труднее делать некоторые вещи, но сейчас в качестве нейтрального человека я пользуюсь общим доверием. В таком духе и в такой форме мне хотелось бы работать для партии и дальше. Хайль Гитлер! Герман Хиллигес, первый кассир садоводческого союза "Хавельблик".
Однако всеобщее доверие членов союза к Хиллигесу начало сходить на нет гораздо быстрее, чем он думал. Стали просачиваться сведения о его сотрудничестве с фашистами, и вскоре на него пало подозрение в причастности к аресту Тельмана. Основанием для подозрений послужило его назначение заведующим городского объединения садово-огородных участков в Шпандау.
11 июня 1945 года, после освобождения от фашизма, Хиллигес был арестован британскими военными властями как доносчик при гитлеровском режиме. Но двуличный шпик оспаривал это обвинение. Так как объективных доказательств не хватало, его вначале отпустили на свободу. Но наслаждаться свободой ему пришлось всего несколько дней. В Шпандау в клубе районного объединения владельцев садово-огородных участков была обнаружена копия письма, отправленного Хиллигесом в гестапо 21 июня 1933 года. Теперь уже было бессмысленно что-либо отрицать.
11 июля Хиллигесу пришлось вновь отправиться в следственную тюрьму. Вскоре в документах гестапо был обнаружен оригинал того письма, а также письменное заключение ассистента уголовной полиции Гиринга, который в те годы возглавлял группу розыска Б в берлинском гестапо. Письмо было датировано 21 июня 1933 года. На запрос вышестоящей инстанции Гиринг отвечал: "Задержание Т. произошло благодаря сообщению доверительного характера, сделанному владельцем садово-огородного участка в Гатове Германом Хиллигесом (объединение "Хавельблик"), проживающим по улице Нордвег, 43. Сообщение поступило в полицию в Гатове старшему вахмистру полиции Лаубе... Поэтому при назначении вознаграждения следовало бы иметь в виду вышеназванного Хиллигеса, а также старшего вахмистра полиции Лаубе".
В сентябре 1945 года монотонная жизнь Германа Хиллигеса в заключении была однажды нарушена. Когда открылась дверь его камеры, он увидел перед собой своего бывшего соседа по садовому участку Ганса Клу-чинского, чьим доверием он так гнусно злоупотребил. В этот момент нацистскому шпику стало ясно, что ему от своего прошлого не уйти. Он признался в том, какую отвратительную роль он сыграл в аресте Председатели КПГ Эрнста Тельмана.
Известно, что Иуда за свое предательство получил тридцать сребреников. Хиллигес своим поступком добился большего. Но закончил он свои дни точно так же. как Иуда, наложив на себя руки в следственной тюрьме…"