(no subject)
Вчера вечером посмотрели "Служили два товарища".
И вот что я вам скажу: ихний хвалёный Тарантино - сосунок на фоне золотого фонда советского кинематографа. Ну, примерно, как плотник супротив столяра.
Вот, говорят, в своё время "Белое солнце пустыни" провалилось в американском прокате, потому что тамошний народ не понимал: дескать, если это лихой боевик - то что это там трагичные эпизоды настолько серьёзно показаны; а если это серьёзная драма - то почему столько хиханек, и общая лихость и пиф-пафистость.
Так вот, Тарантино, конечно, смог взломать культурный код американцев и снять кино, в котором всё как в жизни, то есть, страшное - и смешное, серьёзный диспут - и легкомысленный трёп, трагедия - и тут же рядом подшучивание друг над другом и надо всем окружающим, и вообще общее лёгкое отношение к жизни, как к жизни, а не к чему-то этакому, всему из себя серьёзному, что, однако же, не отменяет необходимости серьёзного рассмотрения отдельных вопросов. И всё это на фоне общего сумбура, логичных совпадений и закономерных случайностей.
Но для реализации этого дела ему пришлось: 1) претвориться культовым; 2) использовать такие материи, как наркотики, гомосексуализм, натурализм; 3) сделать своих героев ненормальными.
В результате, большая часть зрителей воспринимает то, что ей показывают, как зрелище, и параллелей с окружающей действительностью не проводит.
В тоже время советский (а местами и постсоветский) кинематограф в лице своих лучших представителей решает эти задачи куда более простыми и естественными средствами.
В результате, мы получаем не жанровое произведение искусства, а слепок с нормальной жизни, со всем её богатством красок и оттенков, но при этом такой, какой и детям можно (и не побоюсь этого слова, нужно) показывать.
И вот что я вам скажу: ихний хвалёный Тарантино - сосунок на фоне золотого фонда советского кинематографа. Ну, примерно, как плотник супротив столяра.
Вот, говорят, в своё время "Белое солнце пустыни" провалилось в американском прокате, потому что тамошний народ не понимал: дескать, если это лихой боевик - то что это там трагичные эпизоды настолько серьёзно показаны; а если это серьёзная драма - то почему столько хиханек, и общая лихость и пиф-пафистость.
Так вот, Тарантино, конечно, смог взломать культурный код американцев и снять кино, в котором всё как в жизни, то есть, страшное - и смешное, серьёзный диспут - и легкомысленный трёп, трагедия - и тут же рядом подшучивание друг над другом и надо всем окружающим, и вообще общее лёгкое отношение к жизни, как к жизни, а не к чему-то этакому, всему из себя серьёзному, что, однако же, не отменяет необходимости серьёзного рассмотрения отдельных вопросов. И всё это на фоне общего сумбура, логичных совпадений и закономерных случайностей.
Но для реализации этого дела ему пришлось: 1) претвориться культовым; 2) использовать такие материи, как наркотики, гомосексуализм, натурализм; 3) сделать своих героев ненормальными.
В результате, большая часть зрителей воспринимает то, что ей показывают, как зрелище, и параллелей с окружающей действительностью не проводит.
В тоже время советский (а местами и постсоветский) кинематограф в лице своих лучших представителей решает эти задачи куда более простыми и естественными средствами.
В результате, мы получаем не жанровое произведение искусства, а слепок с нормальной жизни, со всем её богатством красок и оттенков, но при этом такой, какой и детям можно (и не побоюсь этого слова, нужно) показывать.