Интервью вице-президента Ирана Сорены Саттари газете "Коммерсант" о результатах его визита в Москву.
В ходе трёхдневного визита в Москву вице-президент Ирана по науке и технологиям Сорена Саттари посетил авиасалон МАКС и провёл переговоры с рядом высокопоставленных российских официальных лиц. О том, какие соглашения две страны планируют заключить по итогам этих встреч, что мешает развивать двусторонние торгово-экономические отношения и как совершить технологический рывок в условиях санкций, он рассказал корреспонденту "Ъ" Елене Черненко.
- Как вам авиасалон МАКС?
- Российские технологии - отличные. Это касается и авиации, и космоса. На многих направлениях у России нет конкурентов. Отчасти это объясняется тем, что российский подход к проектированию самолётов и в целом к авиастроению отличается от западного мышления. Посещение авиасалона МАКС дало нашим экспертам возможность ближе ознакомиться с российским подходом и возможностями России.
- В ходе вашего визита было объявлено о создании двусторонней комиссии высокого уровня по вопросам взаимодействия в научно-технической сфере, со стороны России её сопредседателем стал вице-премьер Дмитрий Рогозин. Какое значение вы ей придаёте?
- Наши отношения с Россией в сфере науки и технологий выходят на беспрецедентный уровень. Наши российские друзья оказывают нам большую помощь. Особенно тесными наши отношения стали после того, как президентом Ирана стал Хасан Роухани. И мы рассчитываем, что новая комиссия позволит нам выйти на ещё более активное сотрудничество и обмен опытом в сфере науки и технологий. В составе этого органа будет несколько специализированных рабочих групп, в которые помимо официальных лиц войдут учёные, эксперты, технические специалисты. Роль государственных мужей я вижу в том, чтобы создать для экспертов условия для обмена опытом и технологиями. Для этого и нужна данная комиссия.
- То есть, Иран интересует не только российская продукция, но и российские технологии?
- После санкционного периода любая компания, которая хочет работать с Ираном, должна привнести в нашу страну одно из двух: деньги или технологии. Мы не будем повторять ошибок, которые допускали в прошлом. Это значит, что мы не будем просто продавать нефть, а на выручку покупать продукцию других стран.
Иран - это очень большая страна, страна древней и высокоразвитой цивилизации. И у неё огромный потенциал для инвестиций. В настоящее время у нас около 4,5 млн студентов. Думаю, что мы входим в первую пятерку стран по количеству студентов. У нас около 500 университетов и 400 научно-исследовательских центров. И в последние годы Иран совершил серьёзный научный рывок.
Как я уже говорил, у нас тесные отношения с Россией. Но в области науки и образования наши двусторонние связи, к сожалению, достаточно ограниченны. В России обучаются лишь около 400 студентов из Ирана. С учётом наших исторических связей и того факта, что мы являемся соседями, это очень мало. Для сравнения: в настоящее время 12 тыс. иранских студентов обучаются на территории США, в стране... с которой у нас нет никаких отношений.
- В ходе посещения авиасалона МАКС вы сказали, что "иранские компании заинтересованы в сотрудничестве с Россией в космической сфере, поставках гражданских и военных самолётов". Правильно ли я понимаю, что в первом пункте речь идет о совместном производстве и запусках спутников?
- В области космоса и на многих направлениях, связанных с этой сферой, у России нет конкурентов. Она играет первую скрипку в этой области. Я, в частности, говорю о российских ракетах-носителях. Мы готовы запускать с помощью России и на российских ракетах-носителях наши спутники на орбиту. Важно, чтобы это делалось в рамках совместных проектов. То есть, чтобы мы совместно проектировали и создавали спутники, а также сотрудничали в области создания ракет космического назначения.
- А гражданское авиастроение? Глава Минпромторга Денис Мантуров сообщил, что Россия готова предложить Ирану рассмотреть вопрос о приобретении пассажирских самолётов Superjet 100 и Ту-204СМ. Ирану это интересно?
- Главное, чтобы наши авиалинии убедились в том, что они могут использовать подобного рода самолеты. Одна из наших авиакомпаний уже тестировала Superjet 100, результат был положительным.
Проблема в том, что у нас особые климатические условия. Очень важно, чтобы самолёты при наборе высоты и в полёте могли функционировать невзирая на эти сложности. Не все авиалайнеры подходят для этого.
Superjet 100 же, по сути, является международным проектом: около 80% его комплектующих производится за рубежом. При этом мы видим, что Россия старается локализовать производство, то есть она продолжает совершенствовать проект. Он, безусловно, привлекает наше внимание. Если Россия предложит нам хорошие финансовые условия, многие наши авиалинии будут готовы взять их (самолёты.- "Ъ").
- В приобретении каких военных самолётов заинтересована иранская сторона?
- В этой области сейчас идут активные переговоры. Но их ведут - и соответственно, должны комментировать - наши оборонные ведомства. Единственное, что я могу сказать,- это то, что, как минимум, мы можем заключить контракт на два вида подобных самолётов. Переговоры на этот счёт продвигаются хорошо.
- Не могу не задать вопрос о переговорах по поставке Ирану зенитных ракетных комплексов С-300. Когда будет подписан контракт?
- Переговоры с российской стороной о поставках С-300 идут своим чередом. Но я в ходе своего визита в Москву ни с одним российским ответственным лицом не разговаривал на эту тему. Этим занимаются министерства обороны наших стран.
- После заключения в июле этого года сделки по иранскому ядерному досье западные компании ринулись "окучивать" иранский рынок. Россия в этой гонке не проигрывает?
- Хочу ещё раз повторить то, что уже говорил: тем, кто выходит сегодня на иранский рынок, нужно привезти с собой деньги или технологии. Это наша принципиальная позиция.
Что же касается перспектив торгово-экономических отношений с Россией, то нам нужно заложить под них более прочную базу. Для начала главное - это налаживание взаимодействия банковских систем и открытие кредитных линий. Это создало бы необходимую основу для развития торгово-экономического сотрудничества между нашими странами.
Успешный опыт китайцев, которые в последние годы заключили несколько крупнейших сделок на иранском рынке, был бы невозможен без открытия кредитных линий. Эту тему мы подробно обсуждали с министром промышленности и торговли России. Беседа была очень конструктивной. Мы очень надеемся, что этот вопрос будет решён положительно. Его нерешённость сегодня является, на мой взгляд, главным препятствием для развития торгово-экономических отношений между нашими странами.
- Вы говорили, что Иран совершил серьёзный рывок в области науки и технологий. При этом он находился под санкциями. Россия теперь тоже находится под санкциями. Как развивать науку и технологии в таких условиях?
- Главное - это внутренний потенциал страны. Мы осознали, что наш главный ресурс - это не наши ископаемые, хотя Иран обладает огромными запасами нефти и газа. Главный капитал страны - это человеческий фактор, "мозги". Та страна, которая делает ставку на этот ресурс, выигрывает. Если выбирать между инвестициями в обучение пятилетнего мальчика или добычу барреля нефти, то я твёрдо уверен: нужно вкладываться в мальчика. Будущее за теми, кто инвестирует в науку и технологии. И за теми, кто вкладывается в своих граждан, даже самых маленьких, которые в будущем станут создавать свои компании и развивать свою страну.
Газета "Коммерсантъ" №156 от 28.08.2015, стр. 1