О мужском характере
Из книги В.Г.Короленко, 1900 г. "У казаков. Из летней поездки на Урал"
"С этого дня, собственно, и началось заграничное путешествие депутатов Урала в Беловодское царство, и среди международной толпы купцов, военных, ученых, туристов, дипломатов, разъезжающих по свету из любопытства или в поисках денег, славы и наслаждений, - замешались три выходца как бы из другого мира, искавших путей в сказочное Беловодское царство...
Я, разумеется, не намерен передавать все подробности этого интересного путешествия и ограничусь лишь краткими выдержками. Из Одессы наши казаки выехали вместе с отрядом, отправлявшимся на о. Крит. "Два хора духовой музыки, - пишет автор, - унывно играли, отъезжающие солдаты в печальном виде стояли на палубе". В Константинополе наших путников чуть не арестовали за то, что они пытались провезти с собой револьверы. Этот случай доставил им много затруднений, потребовал вмешательства русского консула и заставил впоследствии быть осторожнее. В дальнейшем путешествии казаки по-прежнему не расставались с оружием, но прятали его как-то так (воинский секрет!), что никакое "таможенство" не могло разыскать ни револьверов, ни патронов"
Тоже в Стамбуле:
"Тут опять подошел к ним турок и занялся разговором". Оказалось, что он был в Харькове с пленным Османом и узнал русских по говору и наружности. Завязался разговор о прошлой войне больше, по-видимому, жестами, и казаки очень выразительно старались напомнить туркам, кто был победителем. "Мы, - говорили казаки, - турка гонял! - и при сем показывали ему признак руками". Турок перевел соотечественникам эти и без того понятные речи; в толпе стали смотреть на казаков "недобрыми взглядами", и, пожалуй, дело бы этим не ограничилось, если бы испуганный вожак (какой-то русско-турецкий бродяга) не увел их в другое место.
- Этак вас убьют, - сказал он казакам, - да и мне с вами не уйти"
"При посещении в Салониках бывшей церкви Дмитрия Солунского (обращенной в мечеть), - какой-то "турецкий монах", показывавший церковь, возбудил было сильное подозрение казаков, попавших в темные и узкие переходы. Автор уже приготовил нож, чтобы при первых подозрительных признаках "всадить злодею в живот"... "Турецкий монах", вероятно, и не подозревал, как близок он был в эту минуту к порогу магометова рая. К счастью, освоившись с темнотой, казаки увидели, что их привели не в басурманский разбойничий вертеп, а действительно к гробнице"
"24 июля перед их глазами потянулся цветущий берег Малакки, и вскоре пароход пристал к Сингапуру. Здесь их очень удивили местные извозчики, которые, "не имея на себе ни рубах, ни штанов", - сами входят в оглобли и возят на себе людей. Один из таких "извозчиков" - на требование казаков доставить их в русское консульство, - долго возил их по городу, и, наконец, привез к какому-то магазину и заявил "русска, русска". Из магазина, однако, показался хозяин, "человек лет 25, высокого роста, борода и усы выбритые, не имея на себе ни рубахи, ни штанов, как говорится в чем мамынька родила". В магазине извозчик потребовал плату, которая казакам показалась слишком высокой. Григорий Терентьевич Хохлов "вскочил со стула и хотел его ударить врасплох, чтобы он вылетел из магазины". "Я, говорит, с тобой разделаюсь по-казачьи, будешь помнить, как грабить русского человека"
Четкие, дерзкие. Мафия.
Попросту говоря, мужчины.
А одним словом - казаки.
"С этого дня, собственно, и началось заграничное путешествие депутатов Урала в Беловодское царство, и среди международной толпы купцов, военных, ученых, туристов, дипломатов, разъезжающих по свету из любопытства или в поисках денег, славы и наслаждений, - замешались три выходца как бы из другого мира, искавших путей в сказочное Беловодское царство...
Я, разумеется, не намерен передавать все подробности этого интересного путешествия и ограничусь лишь краткими выдержками. Из Одессы наши казаки выехали вместе с отрядом, отправлявшимся на о. Крит. "Два хора духовой музыки, - пишет автор, - унывно играли, отъезжающие солдаты в печальном виде стояли на палубе". В Константинополе наших путников чуть не арестовали за то, что они пытались провезти с собой револьверы. Этот случай доставил им много затруднений, потребовал вмешательства русского консула и заставил впоследствии быть осторожнее. В дальнейшем путешествии казаки по-прежнему не расставались с оружием, но прятали его как-то так (воинский секрет!), что никакое "таможенство" не могло разыскать ни револьверов, ни патронов"
Тоже в Стамбуле:
"Тут опять подошел к ним турок и занялся разговором". Оказалось, что он был в Харькове с пленным Османом и узнал русских по говору и наружности. Завязался разговор о прошлой войне больше, по-видимому, жестами, и казаки очень выразительно старались напомнить туркам, кто был победителем. "Мы, - говорили казаки, - турка гонял! - и при сем показывали ему признак руками". Турок перевел соотечественникам эти и без того понятные речи; в толпе стали смотреть на казаков "недобрыми взглядами", и, пожалуй, дело бы этим не ограничилось, если бы испуганный вожак (какой-то русско-турецкий бродяга) не увел их в другое место.
- Этак вас убьют, - сказал он казакам, - да и мне с вами не уйти"
"При посещении в Салониках бывшей церкви Дмитрия Солунского (обращенной в мечеть), - какой-то "турецкий монах", показывавший церковь, возбудил было сильное подозрение казаков, попавших в темные и узкие переходы. Автор уже приготовил нож, чтобы при первых подозрительных признаках "всадить злодею в живот"... "Турецкий монах", вероятно, и не подозревал, как близок он был в эту минуту к порогу магометова рая. К счастью, освоившись с темнотой, казаки увидели, что их привели не в басурманский разбойничий вертеп, а действительно к гробнице"
"24 июля перед их глазами потянулся цветущий берег Малакки, и вскоре пароход пристал к Сингапуру. Здесь их очень удивили местные извозчики, которые, "не имея на себе ни рубах, ни штанов", - сами входят в оглобли и возят на себе людей. Один из таких "извозчиков" - на требование казаков доставить их в русское консульство, - долго возил их по городу, и, наконец, привез к какому-то магазину и заявил "русска, русска". Из магазина, однако, показался хозяин, "человек лет 25, высокого роста, борода и усы выбритые, не имея на себе ни рубахи, ни штанов, как говорится в чем мамынька родила". В магазине извозчик потребовал плату, которая казакам показалась слишком высокой. Григорий Терентьевич Хохлов "вскочил со стула и хотел его ударить врасплох, чтобы он вылетел из магазины". "Я, говорит, с тобой разделаюсь по-казачьи, будешь помнить, как грабить русского человека"
Четкие, дерзкие. Мафия.
Попросту говоря, мужчины.
А одним словом - казаки.