Внезапно дыбр стоматологический, и снова Вася...
У кого чего болит, мда.
Он не разговаривает, а мурлычет. У него приятный бархатный баритон, и очень тихий убаюкивающий говор. А ещё он часто улыбается, поднимает бровь, смеётся. Строит глазки. Чего уж там, он откровенно флиртует. Прекрасно понимаю, что у человека манера поведения такая, не более того. Он со всеми такой. Наверное. Как минимум, он ко всем может найти подход. Видимо уловил, что такое поведение меня расслабляет.
- Не, нормально, я там в кресле страдаю, а они угорают! - резюме от Гоши, пока ей снимали слепок, а мы с доктором продолжали общение.
Мне даже как-то неудобно перед дочерью, что она унаследовала мои зубы.
- Здоровые, ни кариеса, ни чего другого, нормальные зубы. Только им... годам к тридцати их не будет.
Гоша "обрадовалась" по самое некуда. Ровные, беленькие, крепкие, красивые зубы. Только эмаль тонкая и хрупкая. А значит - дело труба. Пока будут укреплять гелями. Вася смотрит с откровенным сочувствием:
- Нормальные здоровые живые зубы. Я не хочу их пилить. Хотя бы не сейчас.
Заботливый. Я и анестезия - это очень сложно. Низкий порог боли и невосприимчивость к некоторым препаратам. Чувствительность такая, что в космос улететь. Поэтому три этапа: заморозка, "мелкий" укол, подготовительный к основному, основной укол. Вася выработал тактику и подобрал препараты. Ему одного раза хватило моего прыжка под потолок от боли. И вида моих слёз, стыдливо закрытых салфеткой. В итоге дошло до того, что разговор об имплантах начинается с серьёзных рассуждений о полной анестезии. Пытаемся просчитать риски для сердца. А с местной я этого точно не перенесу.
- Состав такой же!
Анестезия не подействовала. Вообще от слова совсем. Я даже переспросил, чего мне там засунули, думал, может, лекарство какое. Потому что в плане заморозки полный ноль. Пришлось вернуться к испытанному ранее средству, которое действует, хотя состав такой же. Так и живём.
- А Вы сегодня садист...
- Нет... ну нет...
Это на тему того, что добираясь до уцелевшей восьмёрки и работая с ней, Вася таки едва не поранил мне уголок рта. Мелкая трещинка, болючая и противная. Иначе никак. Предсказуемая жертва с моей стороны - расплата за короткие челюстные дуги. Я обозначил. А Вася с виноватым видом смазывал лекарством трещинку. Нежно-нежно. Мне его за эту нежность и заботу прибить хочется. Потому что обидно. Потому что именно нежность и заботу я получаю только от стоматолога. Жесть какая-то. У него взгляд побитой собаки, когда делает мне больно. Черт тебя побери, мальчик, у меня просто низкий порог боли, мне больно от любой царапины! Не смотри на меня так, не будь таким ласковым. Потому что я начинаю ненавидеть своих близких. В сравнении с тобой они просто черствые бездушные черти.
Он не разговаривает, а мурлычет. У него приятный бархатный баритон, и очень тихий убаюкивающий говор. А ещё он часто улыбается, поднимает бровь, смеётся. Строит глазки. Чего уж там, он откровенно флиртует. Прекрасно понимаю, что у человека манера поведения такая, не более того. Он со всеми такой. Наверное. Как минимум, он ко всем может найти подход. Видимо уловил, что такое поведение меня расслабляет.
- Не, нормально, я там в кресле страдаю, а они угорают! - резюме от Гоши, пока ей снимали слепок, а мы с доктором продолжали общение.
Мне даже как-то неудобно перед дочерью, что она унаследовала мои зубы.
- Здоровые, ни кариеса, ни чего другого, нормальные зубы. Только им... годам к тридцати их не будет.
Гоша "обрадовалась" по самое некуда. Ровные, беленькие, крепкие, красивые зубы. Только эмаль тонкая и хрупкая. А значит - дело труба. Пока будут укреплять гелями. Вася смотрит с откровенным сочувствием:
- Нормальные здоровые живые зубы. Я не хочу их пилить. Хотя бы не сейчас.
Заботливый. Я и анестезия - это очень сложно. Низкий порог боли и невосприимчивость к некоторым препаратам. Чувствительность такая, что в космос улететь. Поэтому три этапа: заморозка, "мелкий" укол, подготовительный к основному, основной укол. Вася выработал тактику и подобрал препараты. Ему одного раза хватило моего прыжка под потолок от боли. И вида моих слёз, стыдливо закрытых салфеткой. В итоге дошло до того, что разговор об имплантах начинается с серьёзных рассуждений о полной анестезии. Пытаемся просчитать риски для сердца. А с местной я этого точно не перенесу.
- Состав такой же!
Анестезия не подействовала. Вообще от слова совсем. Я даже переспросил, чего мне там засунули, думал, может, лекарство какое. Потому что в плане заморозки полный ноль. Пришлось вернуться к испытанному ранее средству, которое действует, хотя состав такой же. Так и живём.
- А Вы сегодня садист...
- Нет... ну нет...
Это на тему того, что добираясь до уцелевшей восьмёрки и работая с ней, Вася таки едва не поранил мне уголок рта. Мелкая трещинка, болючая и противная. Иначе никак. Предсказуемая жертва с моей стороны - расплата за короткие челюстные дуги. Я обозначил. А Вася с виноватым видом смазывал лекарством трещинку. Нежно-нежно. Мне его за эту нежность и заботу прибить хочется. Потому что обидно. Потому что именно нежность и заботу я получаю только от стоматолога. Жесть какая-то. У него взгляд побитой собаки, когда делает мне больно. Черт тебя побери, мальчик, у меня просто низкий порог боли, мне больно от любой царапины! Не смотри на меня так, не будь таким ласковым. Потому что я начинаю ненавидеть своих близких. В сравнении с тобой они просто черствые бездушные черти.