Бедный Ёдик. Часть третья. Тяжелый отходняк
Мы продолжаем в ироничной форме освещать судебный процесс вокруг раздела Самарского губернского рынка. Ссылки на предыдущие серии.
…Второй проигрыш в суде стал для Ёдика Татьяныча Ковалева ударом под дых. Он не понимал, почему удача не идет к нему в руки, ведь все складывалось поначалу очень удачно. Как минимум, Фемида приняла на рассмотрение этот странный, собранный буквально на коленках иск. В какой же момент гениальная афера дала трещину? Затуманенное продуктами алкогольного распада сознание Ёдика понесло его по волнам памяти…
Мартиша, которую ему подложили в юридической конторе «Легал», размахивала тогда перед его лицом какими-то бумагами и обещала, что «все будет ровно». «За базар отвечаю, Родион, рынок наш», - эти обнадеживающие слова Мартиша подкрепила тогда легким щелчком по переднему зубу, чем окончательно завоевала доверие всегда стремившегося походить на крутых бандитов из 90-ых Ёдика. «Надо подмазать судью, у меня все схвачено. Но ты сам понимаешь - там на бритой козе не подъедешь», - Мартиша лузгала корпоративные семечки, сидя на офисном столе коллеги по прозвищу «Тесак». Последний согласился мотать срок за клиента, поэтому разрешил Мартише пользоваться его мебелью. Адвокатесса прекрасно понимала, что в дальнейшем ей придется поднимать пушапом груди до подбородка и источать секс, чтобы в голове у Ёдика, этого маминькиного сыночка с наполеоновским комплексом, создавалась иллюзия хоть какой-то оказанной услуги. Ведь она уже знала, какая судья будет рассматривать дело по рынку - черт побери, более не падкого на деньги человека трудно сыскать! Конечно, можно было провернуть привычный план с заранее обреченным на провал отводом судье… Но…
Ёдик плохо помнил за что именно отлистал тогда полмиллиона рублей, но цифру и хорошо похудевшую барсетку (как в 90-ых!), стоявшую на столе «Тесака» он видел как сейчас. Он мучительно вспоминал детали той сделки. Он тер виски, на лбу его появилась испарина. Но длительный запой настолько отравил организм токсинами, что соображалось с трудом… «Надо опохмелиться», - мелькнула в его голове спасительная мысль. На столе стояла бутылка виски, заботливо купленная мамой. Руки дрожали. Мысли путались. «Нет, надо трезветь… Иначе все пропало…», - говорил сам себе Татьяныч. «Она слишком уверовала в себя, слишком уверовала, надо нанести удар! Ударь, Родион, ударь, чтобы все зубы вылетели», - внушал сам себе Татьяныч. Он судорожно вспоминал телефоны больниц и знахарей, которые вытаскивали его из самых тяжелых запоев в недельные сроки. Нужно было привести себя в порядок, чтобы на следующем заседании присутствовать лично, чтобы все увидели, что Ёдя вовсе не такой, каким его описывают в Интернете местные графоманы. И журналистам заплатить, чтобы фото сделали покрасивее… «Интересно, успею ли я вколоть ботокс, чтобы разровнять лицо?», - сомневался Ёдик, поглядывая на себя в висящее на стене зеркало. Он вдруг вспомнил шамана из Кинельского района, который советовал для лучшего эффекта добавлять в ботокс виагру.
«Потом можно писать жалобы и заявления на эту суку, восстанавливать честное имя, можно даже дать пресс-конференцию», - размечтался Ёдик.
Мысли были правильные, но, несмотря на это, руки уже сами наливали порцию пахучей жидкости янтарного цвета. «Почему конечности не слушаются меня», - чуть не плакал Ковалев. Спас телефонный звонок.
Звонила Мартиша, ласковым заискивающим голосом женщины, у которой поизносились все куртки на весну, она поинтересовалась гонораром за предстоящий процесс по разделу имущества.
- А где пол-лимона, что я на судью тебе отлистывал, - мрачно поинтересовался Ёдик.
- Ааа… Так, это… Занесли же мы за раздел. Судье. А гонорар отдельно, я же говорила, - защебетала Мартиша. - Ой, а что ты так мямлишь? Плохо тебе? Хочешь, приеду и виски привезу?
- Не надо, - буркнул Ёдя. - Завязываю я… Да, и стоит, вон. Погодь, как за раздел? Ты же говорила, что за рынок?
- А ты знаешь, как вредно резко бросать, - Мартиша едва не рухнула в театральный обморок от беспокойства. - Немедленно прими. Бросать завтра будем. Постепенно уменьшать дозу. Но не резко! Не доставь такое удовольствие совей дуре хитрожопой.
Услышав паузу замешательства на том конце провода, Мартиша продолжила наступление:
- Она ж этого и хочет, чтобы ты от похмелья кондрашку схватил! Погоди, еще раздел имущества. Вот где наша возьмет! Я тебе по ценнику позже скажу. Это война, Родион. Не скупись на оружие.
Аргументы устроили Татьяныча. Он попрощался с Мартишей и опрокинул в себя стакан налитой жидкости. Она горячими потоками растеклась по организму. «Завтра, завтра начнем новую жизнь, я им еще всем покажу. Мартиша явно темнит - надо только на себя надеяться, только на себя», - с этими мыслями Ёдик повалился в кровать, которую не застилал уже двое суток.
Продолжение следует…
…Второй проигрыш в суде стал для Ёдика Татьяныча Ковалева ударом под дых. Он не понимал, почему удача не идет к нему в руки, ведь все складывалось поначалу очень удачно. Как минимум, Фемида приняла на рассмотрение этот странный, собранный буквально на коленках иск. В какой же момент гениальная афера дала трещину? Затуманенное продуктами алкогольного распада сознание Ёдика понесло его по волнам памяти…
Мартиша, которую ему подложили в юридической конторе «Легал», размахивала тогда перед его лицом какими-то бумагами и обещала, что «все будет ровно». «За базар отвечаю, Родион, рынок наш», - эти обнадеживающие слова Мартиша подкрепила тогда легким щелчком по переднему зубу, чем окончательно завоевала доверие всегда стремившегося походить на крутых бандитов из 90-ых Ёдика. «Надо подмазать судью, у меня все схвачено. Но ты сам понимаешь - там на бритой козе не подъедешь», - Мартиша лузгала корпоративные семечки, сидя на офисном столе коллеги по прозвищу «Тесак». Последний согласился мотать срок за клиента, поэтому разрешил Мартише пользоваться его мебелью. Адвокатесса прекрасно понимала, что в дальнейшем ей придется поднимать пушапом груди до подбородка и источать секс, чтобы в голове у Ёдика, этого маминькиного сыночка с наполеоновским комплексом, создавалась иллюзия хоть какой-то оказанной услуги. Ведь она уже знала, какая судья будет рассматривать дело по рынку - черт побери, более не падкого на деньги человека трудно сыскать! Конечно, можно было провернуть привычный план с заранее обреченным на провал отводом судье… Но…
Ёдик плохо помнил за что именно отлистал тогда полмиллиона рублей, но цифру и хорошо похудевшую барсетку (как в 90-ых!), стоявшую на столе «Тесака» он видел как сейчас. Он мучительно вспоминал детали той сделки. Он тер виски, на лбу его появилась испарина. Но длительный запой настолько отравил организм токсинами, что соображалось с трудом… «Надо опохмелиться», - мелькнула в его голове спасительная мысль. На столе стояла бутылка виски, заботливо купленная мамой. Руки дрожали. Мысли путались. «Нет, надо трезветь… Иначе все пропало…», - говорил сам себе Татьяныч. «Она слишком уверовала в себя, слишком уверовала, надо нанести удар! Ударь, Родион, ударь, чтобы все зубы вылетели», - внушал сам себе Татьяныч. Он судорожно вспоминал телефоны больниц и знахарей, которые вытаскивали его из самых тяжелых запоев в недельные сроки. Нужно было привести себя в порядок, чтобы на следующем заседании присутствовать лично, чтобы все увидели, что Ёдя вовсе не такой, каким его описывают в Интернете местные графоманы. И журналистам заплатить, чтобы фото сделали покрасивее… «Интересно, успею ли я вколоть ботокс, чтобы разровнять лицо?», - сомневался Ёдик, поглядывая на себя в висящее на стене зеркало. Он вдруг вспомнил шамана из Кинельского района, который советовал для лучшего эффекта добавлять в ботокс виагру.
«Потом можно писать жалобы и заявления на эту суку, восстанавливать честное имя, можно даже дать пресс-конференцию», - размечтался Ёдик.
Мысли были правильные, но, несмотря на это, руки уже сами наливали порцию пахучей жидкости янтарного цвета. «Почему конечности не слушаются меня», - чуть не плакал Ковалев. Спас телефонный звонок.
Звонила Мартиша, ласковым заискивающим голосом женщины, у которой поизносились все куртки на весну, она поинтересовалась гонораром за предстоящий процесс по разделу имущества.
- А где пол-лимона, что я на судью тебе отлистывал, - мрачно поинтересовался Ёдик.
- Ааа… Так, это… Занесли же мы за раздел. Судье. А гонорар отдельно, я же говорила, - защебетала Мартиша. - Ой, а что ты так мямлишь? Плохо тебе? Хочешь, приеду и виски привезу?
- Не надо, - буркнул Ёдя. - Завязываю я… Да, и стоит, вон. Погодь, как за раздел? Ты же говорила, что за рынок?
- А ты знаешь, как вредно резко бросать, - Мартиша едва не рухнула в театральный обморок от беспокойства. - Немедленно прими. Бросать завтра будем. Постепенно уменьшать дозу. Но не резко! Не доставь такое удовольствие совей дуре хитрожопой.
Услышав паузу замешательства на том конце провода, Мартиша продолжила наступление:
- Она ж этого и хочет, чтобы ты от похмелья кондрашку схватил! Погоди, еще раздел имущества. Вот где наша возьмет! Я тебе по ценнику позже скажу. Это война, Родион. Не скупись на оружие.
Аргументы устроили Татьяныча. Он попрощался с Мартишей и опрокинул в себя стакан налитой жидкости. Она горячими потоками растеклась по организму. «Завтра, завтра начнем новую жизнь, я им еще всем покажу. Мартиша явно темнит - надо только на себя надеяться, только на себя», - с этими мыслями Ёдик повалился в кровать, которую не застилал уже двое суток.
Продолжение следует…