Лично мне чтение напоминает секс
С той только разницей, что учатся читать значительно раньше, соответственно все стадии от «хочу, но не могу» до полного охлаждения происходят быстрее.
В 6 лет мне в руки попала моя первая большая толстая книга «Молодая гвардия». Я прочитала ее за каких-то пару дней весенних каникул, скрючившись в родительском кресле с яблоком и фломастером, - выписывала номера страниц, которые произвели самое неизгладимое впечатление. Поняв, что книги - это Клондайк для тех, кто хочет много знать и быть самым умным, я на следующие несколько лет ушла из жизни. В библиотеку.
Я даже говорить стала исключительно книжными словами: не «спорим», а «держу пари», не «ты дурак», а «меня пугает твоя ограниченность»… Однажды заработала мозоли, притащив из библиотеки 21 книгу толщиной в свою руку. Никому столько не давали, а мне вот давали. Я была горда. В своем классе я была самая опытная читательница.
А потом в моей жизни грянул филфак. И выяснилось, что я еще вообще, можно сказать, книжного клея не нюхала. Были маньяки и почище. Вот тогда 21 книга толщиной в мою руку стала не приятным исключением, а постоянным моим сопровождением каждую неделю. И эти книги были намного умнее и интереснее, чем в школе. Они могли сделать меня по масштабу умища где-то между хозяйкой Вселенной и нашим деканом. Но… оказалось, что литературные сюжеты, в общем-то, все наперечет. И что все это уже сказано давным-давно, а новые писатели и философы только перетрактовывают…
После филфака то ли книги постепенно перестали возбуждать воображение, то ли мозги выработали свой ресурс. Словом, вопрос о чтении для меня стоять перестал. И лишь иногда, когда книжка получила особенно хорошие отзывы, рука к ней тянется… А вот мои коллеги говорят, что чтение - это прекрасно, и читают много и с удовольствием. Я им завидую, но читать в прежних объемах, наверное, не смогу еще долго.Увы.
Впрочем, есть у меня знакомые, которые даже не знают, кто такой Голдсмит. Значит, я не самая отсталая в вопросах се… то есть чтения.
В 6 лет мне в руки попала моя первая большая толстая книга «Молодая гвардия». Я прочитала ее за каких-то пару дней весенних каникул, скрючившись в родительском кресле с яблоком и фломастером, - выписывала номера страниц, которые произвели самое неизгладимое впечатление. Поняв, что книги - это Клондайк для тех, кто хочет много знать и быть самым умным, я на следующие несколько лет ушла из жизни. В библиотеку.
Я даже говорить стала исключительно книжными словами: не «спорим», а «держу пари», не «ты дурак», а «меня пугает твоя ограниченность»… Однажды заработала мозоли, притащив из библиотеки 21 книгу толщиной в свою руку. Никому столько не давали, а мне вот давали. Я была горда. В своем классе я была самая опытная читательница.
А потом в моей жизни грянул филфак. И выяснилось, что я еще вообще, можно сказать, книжного клея не нюхала. Были маньяки и почище. Вот тогда 21 книга толщиной в мою руку стала не приятным исключением, а постоянным моим сопровождением каждую неделю. И эти книги были намного умнее и интереснее, чем в школе. Они могли сделать меня по масштабу умища где-то между хозяйкой Вселенной и нашим деканом. Но… оказалось, что литературные сюжеты, в общем-то, все наперечет. И что все это уже сказано давным-давно, а новые писатели и философы только перетрактовывают…
После филфака то ли книги постепенно перестали возбуждать воображение, то ли мозги выработали свой ресурс. Словом, вопрос о чтении для меня стоять перестал. И лишь иногда, когда книжка получила особенно хорошие отзывы, рука к ней тянется… А вот мои коллеги говорят, что чтение - это прекрасно, и читают много и с удовольствием. Я им завидую, но читать в прежних объемах, наверное, не смогу еще долго.Увы.
Впрочем, есть у меня знакомые, которые даже не знают, кто такой Голдсмит. Значит, я не самая отсталая в вопросах се… то есть чтения.