(no subject)
Дал себе слово писать на страничку регулярно и не держу его. Нет времени. А между тем в последние дни случилось много интересных событий. Так и хочется отпоститься по т.н. Всемирному Конгрессу чеченцев, по процессу примирения кровников, приобретающему в республике характер спецоперации, по отмене для северокавказцев виз в Грузию, и о многом другом, что задевает, ранит, увлекает...
Чтобы хоть как-то заполнить пустующий ЖЖ, обращусь снова к старому. Просматривал материалы по преступлениям в Урус-Мартановском районе и на память пришел генерал Гейдар Гаджиев. Его бесславной кончине в конце ноября исполнится девять лет. Вряд ли вспомню его еще и на "годовщину". Это было бы уже слишком! И вообще подобные люди остаются в памяти лишь в привязке к совершенным ими преступлениям. Без них они - ничто. Так жили себе где-то, чего-то там делали. Но, видимо, не так, чтобы очень. И вдруг появляется возможность быстро совершить карьеру, стать известными, заработать для семьи. Для этого нужно всего-то ничего - откликнуться на призыв государства, разрешившего грабить и убивать, грабить и убивать. И все больше невооруженных людей, беззащитных, не могущих ни постоять за себя, ни пожаловаться куда.
В чеченской истории было много "гейдаров гаджиевых" и многие из них доживали до старости. Этому не повезло. В разгар кровавого карьерного забега, когда из полковника успел стать генералом и метил еще выше, ценой своей жизни его остановила хрупкая, красивая и очень молодая Айза Газуева...
Радио "Свобода", "Кавказские хроники"
7 декабря 2001 г.
Как ни странно, среди жителей Чечни немало и тех, кто не хотел смерти генерала Гаджиева. Согласно исламу, любому умершему в священный месяц рамадан, прощаются все его грехи. А желать такой милости человеку, на совести которого не десятки даже, а сотни загубленных жизней было бы слишком несправедливо...
На пост коменданта Гейдар Гаджиев заступил в середине лета прошлого года. Тогда он еще был полковником, никому не известным и очень амбициозным. Однако жители Урус-Мартановского района его назначение восприняли, если и не с воодушевлением, то, по крайней мере, с надеждой на прекращение произвола федеральных войск по отношению к гражданскому населению. Гаджиева они посчитали за своего человека: все-таки кавказец, а значит, как думали многие, постарается понять и их беды и желания.
Урус-Мартановцы не просто ошиблись, они ошиблись - жестоко.
В пору своего "комендантства" Гейдар Гаджиев не раз публично давал им понять, что для него нет разницы между воюющими чеченцами и теми, кто никогда не принимал участия в боевых действиях против российской армии. Он и поступал соответствующим образом: любой, кто по какой-то, пусть даже незначительной причине, попадал в комендатуру района, выходил оттуда в лучшем случае искалеченным. В избиениях, по свидетельствам некоторых потерпевших, принимал участие и сам комендант.
Но особого разговора заслуживает его отношение к местным женщинам, которых иначе, как суками он не называл. В прошлом году, по указанию Гейдара Гаджиева, были избиты торговки рынка в центре города, а осенью этого года он уже сам прилюдно ударил ногой в живот беременную Раису Муртазалиеву.
За подобные "подвиги" коменданта и произвели в генералы. Впрочем, не только за это.
При его помощи и деятельном участии различные силовые ведомства Российской Федерации превратили Урус-Мартановский район в полигон по отработке новых методов в проведении так называемой контртеррористической операции. Редкая зачистка в Чечне обходится без пыток людей, согнанных под дулами автоматов на окраины населенных пунктов. Но мало, кто знает, что впервые такую практику ввел Гейдар Гаджиев.
В августе прошлого года по его приказу несколько сот жителей села Гехи отвели на поле и более суток держали там, подвергая избиениям и пыткам в специально для этого натянутой палатке. В итоге пять человек, не выдержав страшных истязаний, погибли, а десятки оказались на больничной койке. Наблюдавшие за зачисткой крупные российские военачальники, среди которых были замечены генералы Тихомиров и Лабунец, по-видимому, рекомендовали его к повсеместному использованию.
Интересная деталь: когда комендант приехал на место экзекуции, его подчиненные уложили людей на землю и он, как по тротуару, прошел по ним от своей машины до пыточной палатки. Он не захотел, чтобы липкая чеченская грязь испачкала его. Но при этом никогда не боялся запачкаться в чеченской крови...
За время, что Гейдар Гаджиев исполнял обязанности военного коменданта, в Урус-Мартановском районе убиты сотни людей. Большинство - в собственном доме, на глазах родителей и детей. Десятки захвачены и увезены в здание комендатуры, после чего некоторые из них найдены мертвыми со следами страшных истязаний, а другие - до сих пор числятся пропавшими без вести.
Еще одно новшество, впервые примененное им в Урус-Мартановском районе, - убийство всех членов семьи мужского пола. За последний год сотрудники комендатуры, совместно с органами федеральной службы безопасности и российской милиции уничтожили отца и сына Агаевых, братьев Барзукаевых и Эльдаровых, четырех братьев Эльбиевых, отца и сына Айдамировых и многих, многих других людей.
Именно Гаджиев взял за правило подрывать дома чеченцев, не отличающихся лояльностью к российской власти. Этот опыт военные стали применять затем и в других районах республики.
Насилие над гражданским населением приобрело такие масштабы, что пророссийское руководство района, прежде поддерживавшее коменданта в любых его начинаниях, пошло на конфликт с ним и добилось размещения на улицах города Урус-Мартан постов из числа местных жителей. Однако убийства не прекратились и после этого.
Генерал Гейдар Гаджиев был не просто комендантом, он был символом произвола, который наступил в Чечне после взятия ее территории под контроль российских войск.
И погиб он тоже символично: от руки женщины, мужа и двух братьев которой лишили жизни по его приказу.
…Когда по российскому телевидению показывали кадры его похорон, жительница Урус-Мартановского района промолвила:
"Надо же, хоронят как человека!"
Своего сына, убитого в здании комендатуры, в которой полновластным хозяином являлся генерал Гаджиев, и выброшенного затем в предгорном лесу, предать земле она так и не сумела…