"Ух какой": Ольга и Александр Сербский
Говоря о влюбленностях великой княжны Ольги Николаевны, нельзя обойти стороной и эту. Наверное, это было совсем короткое увлечение - может быть, всего лишь ГОТОВНОСТЬ полюбить - но именно у этого чувства были все шансы получить продолжение. Ведь Ольге наконец-то понравился равный по положению: принц иностранной державы.
В декабре 1913 года Ольга поняла, что ее «солнышко» Павел Воронов (больше?) не отвечает ей взаимностью, и сделала о нем несколько эмоциональных записей в дневнике, пользуясь секретным шифром. Его поведение ее смущает и тревожит, чувства ищут выхода… 21 декабря следует развязка: «Я узнала, что мое С. женится на Ольге Клейнмихель. Пошли ему Господь счастье, любимому моему С. Тяжело. Грустно. Был бы он доволен». Эту запись Ольга тоже зашифровала. Казалось бы, пришло время надолго погрузиться в переживания, но уже через несколько недель таинственный шифр появляется в дневнике снова. И если раньше он скрывал только признания в любви к Воронову, то теперь Ольга пишет о другом (далее зашифрованные фрагменты выделены курсивом):
«12 января.
Александр Сербский приехал (В русской форме. Ух какие глаза).
15 января.
В 9 ½ мы 3 с Папа и Тетей поехали в СПБ на освящение нового храма Федоровской Божией Матери в честь 300-летия. Продолжалось с 10 до 1 ¼. Митрополит и т. д. Светлая, большая, хорошая церковь. Около Александра Сербского стояла, он немножко дальше. Ух, ух какой.
17 января.
Завтракали с Папа, Тетей, Костей и Александром. С ним сидела. Милый, конфузливый и красивый ужас. Ух ух какой.
19 января.
Мама не знаю как. Заснула после 3 ч. ночью. Спаси ее и всех Господи и Александра С.
23 января.
После в Зимнем дв. большой завтрак. После разговаривали. Я довольно долго с Александром. Спаси Господи его.
25 января.
Завтракали с Папа, т. Ольгой, гр. Фредериксом и Александром С. Он приезжал проститься. Дня через 2-3 уезжает, жалко, милый».
Александр Карагеоргиевич был старше Ольги на 7 лет. Его многое связывало с Россией: он имел русских воспитателей, был крестником Александра III и названым сыном Николая II; учился в Училище правоведения и в Пажеском корпусе в Санкт-Петербурге. Наследником престола он стал в 1909 году, после того, как его старший брат Георгий под давлением скандала вынужден был отказаться от прав на трон.
В том же году Александр чуть было не попросил руки княжны Татьяны Константиновны. Сербский министр и даже отец-король лично произвели на этот счет осторожную разведку. Но Константиновичам положение династии Карагеоргиевичей на престоле казалось слишком шатким. К.Р., отец Татьяны, записал в дневнике: «Я подробно рассказал ей о притязаниях сербского двора и о причинах, побуждающих нас советовать ей отказаться от этого предложения. Хотя Сандро Сербский ей скорее нравится, она не колеблясь от него отказалась».
Правда, через год семейства все же породнились: сестра Александра Елена вышла замуж за великого князя Иоанна Константиновича. Для Карагеоргиевичей это было большим успехом, ведь трон они заняли только в 1903 году путем переворота. В Европе их не очень-то признавали, да и не все Романовы были к ним расположены.
В 1912-13 годах Александр успел проявить доблесть в Балканских войнах. А потом снова задумался о женитьбе, но теперь его интересовала дочь самого царя. Только вот которая?
В этой газете за ноябрь 1913 года высказано предположение, что Ольга станет женой Александра Сербского, а Татьяна - Кароля Румынского. С другой стороны, английская Википедия со ссылкой на сербские архивы уверяет, что премьер-министр Никола Пашич в январе 1914 года написал Николаю II о намерении Александра жениться на одной из великих княжон. Николай не возражал и даже заметил интерес, который проявила к принцу дочь - но это якобы была не Ольга, а Татьяна. (А русская Википедия вообще уверяет: «Татьяна и Александр писали письма друг другу до самой смерти. Когда Александр узнал об убийстве Татьяны, то был растерян и чуть ли не покончил жизнь самоубийством»).
Сестра Александра Елена в воспоминаниях, которые мне пока найти не удалось, вроде бы говорила, что заметила некоторую «химию» между Александром и Ольгой. Что ж, дневник Ольги позволяет сделать выводы, что Александр был ей небезразличен, и, думаю, сам сербский наследник обратил внимание именно на нее. Можно только гадать, что помешало сделать следующий шаг.
Весной Ольга увлекается Молоховцом, затем начинается война, однако все это не мешает ей вспоминать об Александре по разным поводам:
«24 февраля.
В 12 ч. Мама принимала посланниц Баварскую, Бельгийскую, Датскую и Сербскую (Налайжович. Так напоминает Александра С).
25 февраля.
(мелким шрифтом: месяц не видела Александра С)
25 марта.
2 месяца Александра не видела. <…>
(прибавлено, видимо, позже) 2 месяца не видела Александра С.
4 сентября.
Папа дал Александру Сербскому Георгиевский крест 4 ст. Очень радуюсь. Помоги Боже.
6 октября.
Иоанн, Гавриил и Костя и Елена обедали. Много интересного рассказывали. Она кусочек Александра, и я люблю ее.
16 октября.
В 7 ч. с Мама ездили в лазарет, ко всем зашли, и с К. и И. в коридоре говорила. Все знают Александра по корпусу».
Александр был худощавым брюнетом с усами и крупными чертами лица (и с «ух какими» глазами) - это именно тот тип внешности, что всегда привлекал Ольгу. К тому же, по-видимому, он был действительно приятным человеком. «У принца оказался добрый и приветливый характер, - пишет внук его воспитателя, известный священник Глеб Каледа. - Чтобы сделать приятное своему воспитателю, королевич писал ему по-русски, прося заранее прощения за возможные ошибки, хотя таковых не было». О нем вспоминали, как о человеке тактичном, иногда застенчивом и склонном к меланхолии, любителе чтения - налицо некоторое сходство с характером Ольги.
Ольга больше не виделась с Александром, но через год отметила в дневнике годовщину его приезда:
«1915.
12 января.
Год, что на крестинах Всеволода видела Александра.
15 января.
Год освящ. церкв. Александр.
17 января.
Мордвинов и граф Фредерикс завтракали. А год тому назад Александр. Храни его Бог».
Вроде бы Пашич и весной 1916 года выражал надежду, что Ольга станет сербской королевой. Но в январе этого года дата встречи с Александром в дневнике отмечена не была. В это время Ольга вряд ли думала о ком-то, кроме Дмитрия Шах-Багова. (Кстати, тут ее судьба снова пересекается с судьбой Татьяны Константиновны, которая была очень дружна со старшими дочерьми Николая II. Вместо сербского королевича она вышла по любви за простого офицера, кавказца, и он даже служил в Эриванском полку - как и возлюбленный Ольги. Т.К. даже была с Шах-Баговым знакома и называет его в письме «милый, симпатичный мальчик». Наверняка Ольга задумывалась о том, что может повторить ее путь).
А вот в 1917 году Ольга снова вспоминает:
«17 января. Ровно 3 года сегодня у нас завтракал Александр Сербский». Здесь имя тоже написано шифром, и это последняя зашифрованная запись в дневнике.
Биографы Ольги Николаевны любят повторять, что она хотела остаться в России, поэтому не вышла за румынского наследника Кароля. Интерес к Александру Сербскому показывает, что, скорее всего, дело было не в стране: просто именно Кароль был Ольге несимпатичен. Думаю, она понимала, что рано или поздно покинуть родину все же придется. Вряд ли слухи миновали ее, она знала, кому в мужья ее прочат, и была не против влюбиться в симпатичного православного королевича. Может быть, к началу 17 года она вернулась к мысли о нем потому, что кто-то развеял ее надежды на счастливый морганатический брак? Хотя какая могла быть свадьба, когда рееволюция уже у порога. Что за судьба ждала бы ее в маленьком полуграмотном королевстве, вечно раздираемом снаружи и изнутри?
Александр женился в 1922 году на сестре того самого Кароля (есть версия, что он тянул так долго, потому что до тех пор не верил в гибель Ольги). Вроде бы он стал хорошим семьянином, более 10 нелегких лет правил своей страной. Югославия в 20-е годы стала осколком русской Атлантиды, центром белой эмиграции. Иногда встречается мнение, что Александр был так благосклонен к русским беженцам в память о первой любви - Ольге/Татьяне. Но, думаю, Россия в любом случае много для него значила.
Александр был убит в 1934 году террористом, его семья в войну бежала от нацистов и больше на родину не вернулась. Что ж, вместо Марии Румынской вдовой и изгнанницей могла стать Ольга… Как бы ни повернулась ее судьба, она была бы нелегкой. Время славянских монархов прошло.
В декабре 1913 года Ольга поняла, что ее «солнышко» Павел Воронов (больше?) не отвечает ей взаимностью, и сделала о нем несколько эмоциональных записей в дневнике, пользуясь секретным шифром. Его поведение ее смущает и тревожит, чувства ищут выхода… 21 декабря следует развязка: «Я узнала, что мое С. женится на Ольге Клейнмихель. Пошли ему Господь счастье, любимому моему С. Тяжело. Грустно. Был бы он доволен». Эту запись Ольга тоже зашифровала. Казалось бы, пришло время надолго погрузиться в переживания, но уже через несколько недель таинственный шифр появляется в дневнике снова. И если раньше он скрывал только признания в любви к Воронову, то теперь Ольга пишет о другом (далее зашифрованные фрагменты выделены курсивом):
«12 января.
Александр Сербский приехал (В русской форме. Ух какие глаза).
15 января.
В 9 ½ мы 3 с Папа и Тетей поехали в СПБ на освящение нового храма Федоровской Божией Матери в честь 300-летия. Продолжалось с 10 до 1 ¼. Митрополит и т. д. Светлая, большая, хорошая церковь. Около Александра Сербского стояла, он немножко дальше. Ух, ух какой.
17 января.
Завтракали с Папа, Тетей, Костей и Александром. С ним сидела. Милый, конфузливый и красивый ужас. Ух ух какой.
19 января.
Мама не знаю как. Заснула после 3 ч. ночью. Спаси ее и всех Господи и Александра С.
23 января.
После в Зимнем дв. большой завтрак. После разговаривали. Я довольно долго с Александром. Спаси Господи его.
25 января.
Завтракали с Папа, т. Ольгой, гр. Фредериксом и Александром С. Он приезжал проститься. Дня через 2-3 уезжает, жалко, милый».
Александр Карагеоргиевич был старше Ольги на 7 лет. Его многое связывало с Россией: он имел русских воспитателей, был крестником Александра III и названым сыном Николая II; учился в Училище правоведения и в Пажеском корпусе в Санкт-Петербурге. Наследником престола он стал в 1909 году, после того, как его старший брат Георгий под давлением скандала вынужден был отказаться от прав на трон.
В том же году Александр чуть было не попросил руки княжны Татьяны Константиновны. Сербский министр и даже отец-король лично произвели на этот счет осторожную разведку. Но Константиновичам положение династии Карагеоргиевичей на престоле казалось слишком шатким. К.Р., отец Татьяны, записал в дневнике: «Я подробно рассказал ей о притязаниях сербского двора и о причинах, побуждающих нас советовать ей отказаться от этого предложения. Хотя Сандро Сербский ей скорее нравится, она не колеблясь от него отказалась».
Правда, через год семейства все же породнились: сестра Александра Елена вышла замуж за великого князя Иоанна Константиновича. Для Карагеоргиевичей это было большим успехом, ведь трон они заняли только в 1903 году путем переворота. В Европе их не очень-то признавали, да и не все Романовы были к ним расположены.
В 1912-13 годах Александр успел проявить доблесть в Балканских войнах. А потом снова задумался о женитьбе, но теперь его интересовала дочь самого царя. Только вот которая?
В этой газете за ноябрь 1913 года высказано предположение, что Ольга станет женой Александра Сербского, а Татьяна - Кароля Румынского. С другой стороны, английская Википедия со ссылкой на сербские архивы уверяет, что премьер-министр Никола Пашич в январе 1914 года написал Николаю II о намерении Александра жениться на одной из великих княжон. Николай не возражал и даже заметил интерес, который проявила к принцу дочь - но это якобы была не Ольга, а Татьяна. (А русская Википедия вообще уверяет: «Татьяна и Александр писали письма друг другу до самой смерти. Когда Александр узнал об убийстве Татьяны, то был растерян и чуть ли не покончил жизнь самоубийством»).
Сестра Александра Елена в воспоминаниях, которые мне пока найти не удалось, вроде бы говорила, что заметила некоторую «химию» между Александром и Ольгой. Что ж, дневник Ольги позволяет сделать выводы, что Александр был ей небезразличен, и, думаю, сам сербский наследник обратил внимание именно на нее. Можно только гадать, что помешало сделать следующий шаг.
Весной Ольга увлекается Молоховцом, затем начинается война, однако все это не мешает ей вспоминать об Александре по разным поводам:
«24 февраля.
В 12 ч. Мама принимала посланниц Баварскую, Бельгийскую, Датскую и Сербскую (Налайжович. Так напоминает Александра С).
25 февраля.
(мелким шрифтом: месяц не видела Александра С)
25 марта.
2 месяца Александра не видела. <…>
(прибавлено, видимо, позже) 2 месяца не видела Александра С.
4 сентября.
Папа дал Александру Сербскому Георгиевский крест 4 ст. Очень радуюсь. Помоги Боже.
6 октября.
Иоанн, Гавриил и Костя и Елена обедали. Много интересного рассказывали. Она кусочек Александра, и я люблю ее.
16 октября.
В 7 ч. с Мама ездили в лазарет, ко всем зашли, и с К. и И. в коридоре говорила. Все знают Александра по корпусу».
Александр был худощавым брюнетом с усами и крупными чертами лица (и с «ух какими» глазами) - это именно тот тип внешности, что всегда привлекал Ольгу. К тому же, по-видимому, он был действительно приятным человеком. «У принца оказался добрый и приветливый характер, - пишет внук его воспитателя, известный священник Глеб Каледа. - Чтобы сделать приятное своему воспитателю, королевич писал ему по-русски, прося заранее прощения за возможные ошибки, хотя таковых не было». О нем вспоминали, как о человеке тактичном, иногда застенчивом и склонном к меланхолии, любителе чтения - налицо некоторое сходство с характером Ольги.
Ольга больше не виделась с Александром, но через год отметила в дневнике годовщину его приезда:
«1915.
12 января.
Год, что на крестинах Всеволода видела Александра.
15 января.
Год освящ. церкв. Александр.
17 января.
Мордвинов и граф Фредерикс завтракали. А год тому назад Александр. Храни его Бог».
Вроде бы Пашич и весной 1916 года выражал надежду, что Ольга станет сербской королевой. Но в январе этого года дата встречи с Александром в дневнике отмечена не была. В это время Ольга вряд ли думала о ком-то, кроме Дмитрия Шах-Багова. (Кстати, тут ее судьба снова пересекается с судьбой Татьяны Константиновны, которая была очень дружна со старшими дочерьми Николая II. Вместо сербского королевича она вышла по любви за простого офицера, кавказца, и он даже служил в Эриванском полку - как и возлюбленный Ольги. Т.К. даже была с Шах-Баговым знакома и называет его в письме «милый, симпатичный мальчик». Наверняка Ольга задумывалась о том, что может повторить ее путь).
А вот в 1917 году Ольга снова вспоминает:
«17 января. Ровно 3 года сегодня у нас завтракал Александр Сербский». Здесь имя тоже написано шифром, и это последняя зашифрованная запись в дневнике.
Биографы Ольги Николаевны любят повторять, что она хотела остаться в России, поэтому не вышла за румынского наследника Кароля. Интерес к Александру Сербскому показывает, что, скорее всего, дело было не в стране: просто именно Кароль был Ольге несимпатичен. Думаю, она понимала, что рано или поздно покинуть родину все же придется. Вряд ли слухи миновали ее, она знала, кому в мужья ее прочат, и была не против влюбиться в симпатичного православного королевича. Может быть, к началу 17 года она вернулась к мысли о нем потому, что кто-то развеял ее надежды на счастливый морганатический брак? Хотя какая могла быть свадьба, когда рееволюция уже у порога. Что за судьба ждала бы ее в маленьком полуграмотном королевстве, вечно раздираемом снаружи и изнутри?
Александр женился в 1922 году на сестре того самого Кароля (есть версия, что он тянул так долго, потому что до тех пор не верил в гибель Ольги). Вроде бы он стал хорошим семьянином, более 10 нелегких лет правил своей страной. Югославия в 20-е годы стала осколком русской Атлантиды, центром белой эмиграции. Иногда встречается мнение, что Александр был так благосклонен к русским беженцам в память о первой любви - Ольге/Татьяне. Но, думаю, Россия в любом случае много для него значила.
Александр был убит в 1934 году террористом, его семья в войну бежала от нацистов и больше на родину не вернулась. Что ж, вместо Марии Румынской вдовой и изгнанницей могла стать Ольга… Как бы ни повернулась ее судьба, она была бы нелегкой. Время славянских монархов прошло.