j'écrivons
мне тринацать-четырнацать лет, потёртый жизнью открытого желтого цвета старый конь марки Жигули мчит меня в неведомую даль. того жигулевского желотого цвета, каким только может быть присыпаный степной казахской пылью мчащийся из пункта А в пункт Б старый конь.
между пунктами сто километров, ровно сто или больше, да сколько угодно, главное, что ничего между ними нет кроме адской жары, адски желтого седана, наполненого адской жарой, и адской степи.
у нас кончились воды - минеральние и ароматизированые, осталась только набранная из под крана в пластиковую бутылку теплая-притеплая пахнущая вечностю. отец ведет наш Жигуль уверенно из никуда в ниоткуда, обещает мне светлое будущее, обещает хайлайтом поездки, вылившейся в 9 тысяч километров по совсем чужим для меня териториям болтов и гаек, бензинов, бамперов, рессоров, сальников и ступиц, купить мне компьютер, вознаграждение за правильно съигранную роль сына. и даже когда левый задний идет на выстрел, а запаска уже навинчена на другое место, мы останавливаемся посреди этого ада и ждем, неизвестно кого мимопроезжающего, какого-то бога, даже тогда и там меня не отпускает уверенность в обещаном порядке, да сынок, все будет в правильно, ты только делай все правильно...
...
десятью годами позже я уже знаю какие хайлайты меня ожидали, и возможно, как делать все правильно, и дарю себе настояший гейский компьютер в алюминиевой оправе и это ли не правильно, это ли не хайлайт?!
в четверг у меня свадьба, в пятницу Новый Год, а для невесты связанно белое платье из шерсти, она иногда улыбается и часто приносит мне счастье
я не пишу, буквы это не мой жанр, а только записываю, что бы вспышки из памяти не побледнели со временем, заменяю их нарративным отпечатком происходившего. и дабы окончательно свесить на тебя свою ответственость, сохранив все полномочия хозяина, напомню, что этот диалог мы пишем с тобою вместе.
между пунктами сто километров, ровно сто или больше, да сколько угодно, главное, что ничего между ними нет кроме адской жары, адски желтого седана, наполненого адской жарой, и адской степи.
у нас кончились воды - минеральние и ароматизированые, осталась только набранная из под крана в пластиковую бутылку теплая-притеплая пахнущая вечностю. отец ведет наш Жигуль уверенно из никуда в ниоткуда, обещает мне светлое будущее, обещает хайлайтом поездки, вылившейся в 9 тысяч километров по совсем чужим для меня териториям болтов и гаек, бензинов, бамперов, рессоров, сальников и ступиц, купить мне компьютер, вознаграждение за правильно съигранную роль сына. и даже когда левый задний идет на выстрел, а запаска уже навинчена на другое место, мы останавливаемся посреди этого ада и ждем, неизвестно кого мимопроезжающего, какого-то бога, даже тогда и там меня не отпускает уверенность в обещаном порядке, да сынок, все будет в правильно, ты только делай все правильно...
...
десятью годами позже я уже знаю какие хайлайты меня ожидали, и возможно, как делать все правильно, и дарю себе настояший гейский компьютер в алюминиевой оправе и это ли не правильно, это ли не хайлайт?!
в четверг у меня свадьба, в пятницу Новый Год, а для невесты связанно белое платье из шерсти, она иногда улыбается и часто приносит мне счастье
я не пишу, буквы это не мой жанр, а только записываю, что бы вспышки из памяти не побледнели со временем, заменяю их нарративным отпечатком происходившего. и дабы окончательно свесить на тебя свою ответственость, сохранив все полномочия хозяина, напомню, что этот диалог мы пишем с тобою вместе.