Невыразимое
Ничто не предвещало. Да и можно ли думать о чем-то плохом в первый день весны? Вряд ли. Поэтому я беззаботно шла с работы, как всегда, через Охотный Ряд и предавалась радостным мыслям о том, как куплю подарок Валерьянофке. Когда я почти уже добралась до выхода, меня внезапно повело-повело-повело так, что я испуганно схватилась за мраморные перила и начала было говорить стоящему рядом мужчине, что мне, мол, не очень хорошо. Мужчина смотрел равнодушно и ничего не отвечал. Наверное, ждал свою девушку.
Неожиданно меня кто-то хлопнул по плечу и весело воскликнул "Привет!". Благодаря расположению звезд, Воле Божией и удачному совпадению, я встретила свою одногруппницу. Точнее это она узнала меня со спины и радостно сообщила об этом. К сожалению, радость ее была недолгой, потому что я поведала о случившейся со мной неприятности. Милешина помогла мне выйти на свежий воздух и принесла бутылочку воды, за что я ей бесконечно благодарна. Сев на скамеечку на Манежке и поблагодарив Катю за помощь, я стала думать, что же мне делать. Спускаться в метро было страшно, вариант с наземкой из-за жутких пробок(превед, снегопад!) тоже отпадал.
Нужен был кто-то еще. Тревожить Милешину мне больше не хотелось. Брат через полчаса должен был встречаться с важным деловым дядькой. Тогда я взяла свой телефон и начала тупо листать записную книжку. Через пару минут мне стало ясно: никто, ни один человек не поедет сюда для того, чтобы везти меня домой. Мне стало очень грустно, но проблема от этого не решалась.Пришлось прибегнуть к крайним мерам. Я позвонила домой. "Сиди там и жди, я выезжаю." - безапелляционно заявила мама. Да и какие уж тут протесты...
Вечер при этом стоял чудесный. На площади практически никого не было, из-под тонкого снежного слоя светили неземным светом встроенные в дорожки лампы. Я сидела, зарывшись в пушистый воротник, и наблюдала, как тихо и медленно падают хлопья снега. Три милиционера прочесывали площадь в поисках деклассированных элементов и пьющей молодежи. Не найдя ни тех, ни других один из них решил проверить документы у меня. Наверное, подумал, что я бомжа. Или террористка. Кто знает, забудь я в этот день паспорт, может мне пришлось бы коротать этот вечер в ближайшем отделении. Но пасопорт я не забыла и через минуту с улыбкой наблюдала, как три милиционера бегают друг за другом и играют в снежки. Молодые совсем пацаны. А потом им по рации сообщили, что где-то лежит мужчина и надо посмотреть, что с ним. И они ушли. А я осталась сидеть и смотреть на тихо и медленно падающий снег на пустой Манежной площади. Вселенское спокойствие опустилось на меня. И не было суеты, не было тревог, не было проблем. Была только я и тихо и медленно падающий снег на пустой Манежной площади.
А потом я пошла в метро, потому что приехала мама. Мы вместе спустились на эскалаторе и спокойно доехали до дома. На Каширской нам встретился автобус, едущий в Волгоград. Он был почти совсем пустой. И когда мы сели в троллейбус №11, мама посмотрела на меня и сказала: "Зря мы на него не сели". "На что?" - удивилась я. "На автобус до Волгограда, он был почти совсем пустой. Представляешь, сейчас сели бы, а завтра утром - уже в Волгограде. И никто не знает. А деньги у нас с собой." В глазах у нее горел хитрый огонек. Родители мои - журналисты и старые хиппи, объехавшие полмира и всю Россию, от них можно ожидать чего угодно. Вот и сейчас мама была абсолютно серьезна. Но тут троллейбус мягко тронулся и покатил по Каширке домой.
Неожиданно меня кто-то хлопнул по плечу и весело воскликнул "Привет!". Благодаря расположению звезд, Воле Божией и удачному совпадению, я встретила свою одногруппницу. Точнее это она узнала меня со спины и радостно сообщила об этом. К сожалению, радость ее была недолгой, потому что я поведала о случившейся со мной неприятности. Милешина помогла мне выйти на свежий воздух и принесла бутылочку воды, за что я ей бесконечно благодарна. Сев на скамеечку на Манежке и поблагодарив Катю за помощь, я стала думать, что же мне делать. Спускаться в метро было страшно, вариант с наземкой из-за жутких пробок(превед, снегопад!) тоже отпадал.
Нужен был кто-то еще. Тревожить Милешину мне больше не хотелось. Брат через полчаса должен был встречаться с важным деловым дядькой. Тогда я взяла свой телефон и начала тупо листать записную книжку. Через пару минут мне стало ясно: никто, ни один человек не поедет сюда для того, чтобы везти меня домой. Мне стало очень грустно, но проблема от этого не решалась.Пришлось прибегнуть к крайним мерам. Я позвонила домой. "Сиди там и жди, я выезжаю." - безапелляционно заявила мама. Да и какие уж тут протесты...
Вечер при этом стоял чудесный. На площади практически никого не было, из-под тонкого снежного слоя светили неземным светом встроенные в дорожки лампы. Я сидела, зарывшись в пушистый воротник, и наблюдала, как тихо и медленно падают хлопья снега. Три милиционера прочесывали площадь в поисках деклассированных элементов и пьющей молодежи. Не найдя ни тех, ни других один из них решил проверить документы у меня. Наверное, подумал, что я бомжа. Или террористка. Кто знает, забудь я в этот день паспорт, может мне пришлось бы коротать этот вечер в ближайшем отделении. Но пасопорт я не забыла и через минуту с улыбкой наблюдала, как три милиционера бегают друг за другом и играют в снежки. Молодые совсем пацаны. А потом им по рации сообщили, что где-то лежит мужчина и надо посмотреть, что с ним. И они ушли. А я осталась сидеть и смотреть на тихо и медленно падающий снег на пустой Манежной площади. Вселенское спокойствие опустилось на меня. И не было суеты, не было тревог, не было проблем. Была только я и тихо и медленно падающий снег на пустой Манежной площади.
А потом я пошла в метро, потому что приехала мама. Мы вместе спустились на эскалаторе и спокойно доехали до дома. На Каширской нам встретился автобус, едущий в Волгоград. Он был почти совсем пустой. И когда мы сели в троллейбус №11, мама посмотрела на меня и сказала: "Зря мы на него не сели". "На что?" - удивилась я. "На автобус до Волгограда, он был почти совсем пустой. Представляешь, сейчас сели бы, а завтра утром - уже в Волгограде. И никто не знает. А деньги у нас с собой." В глазах у нее горел хитрый огонек. Родители мои - журналисты и старые хиппи, объехавшие полмира и всю Россию, от них можно ожидать чего угодно. Вот и сейчас мама была абсолютно серьезна. Но тут троллейбус мягко тронулся и покатил по Каширке домой.