про работу и вообще
две истории, которые почти одновременны, хотя и разнонаправленны.
первая
М. 19 лет. Он эмоционален, эмпатичен, всегда готов помочь, любит перышки и кувыркаться. С ним мы круто варили макароны и резали сыр. Качались на качелях и играли в мяч. Валяли из шерсти и учили друг друга новым жестам, словам и карточкам. С ним было по-взрослому уютно и весело.
М. был на пятидневке в детском интернате. У него был брат на пару лет старше. Оба были часть недели в интернате, обоих мама забирала, когда могла. Потом брату М. стало 18 лет. Маме было трудно справиться с проявлениями, которые были у брата М., и она устроила его в ПНИ. Когда М. стукнуло 18, наступил карантин. Мама смогла забрать М. домой, а брата его не смогла. С двумя ей было бы совсем трудно. Потом карантин смягчили и М. стал ходить к нам на группу, живя дома. Маме было трудно, у М. были поведенческие особенности, усложнявшие жизнь и ему и близким. На группе нам удавалось как-то с этим справиться, но группа 4 часа, а жизнь - она все время. Потом М. госпитализировали. Мама писала мне, мы обсуждали ситуацию, я пыталась ее поддерживать. В марте брат М. умер в ПНИ. Это была шумная и очень горькая история, о том, как именно и почему это случилось. М. очень похож с братом, говорит мама. Поведение М. полегче и проявления состояния мягче. Сейчас идет процесс лишения М. дееспособности. Опекунство мама надеется оставить себе. Она обращалась ко мне за помощью, мы встречались с ней и специалистами, много разного обсуждали. Мама решила, что в интернате М. будет безопаснее, что там ему помогут справиться с его особенностями. Я очень надеюсь, что буду в Москве в момент его перевода. И смогу приехать к сотрудникам его отделения, рассказать о М. и АДК, которую он очень хорошо брал. Вдруг у них будут силы продолжать нарабатывать с ним способ для общения.
вторая
Впервые на нашей практике в летний лагерь готовятся поехать жительницы отделения милосердия. Это две девушки из нашей группы Амазонок. Процесс запустился потому, что за нас вступился департамент. Интернат вынужден сотрудничать. "Создадим работающий инструмент для последующих выездов". Я ужасно боюсь, что все сорвется, и пока не говорю им. Для одной из девушек это будет первый выход за стены ПНИ не в больницу за последние шесть лет. Для второй - за последние два года.
первая
М. 19 лет. Он эмоционален, эмпатичен, всегда готов помочь, любит перышки и кувыркаться. С ним мы круто варили макароны и резали сыр. Качались на качелях и играли в мяч. Валяли из шерсти и учили друг друга новым жестам, словам и карточкам. С ним было по-взрослому уютно и весело.
М. был на пятидневке в детском интернате. У него был брат на пару лет старше. Оба были часть недели в интернате, обоих мама забирала, когда могла. Потом брату М. стало 18 лет. Маме было трудно справиться с проявлениями, которые были у брата М., и она устроила его в ПНИ. Когда М. стукнуло 18, наступил карантин. Мама смогла забрать М. домой, а брата его не смогла. С двумя ей было бы совсем трудно. Потом карантин смягчили и М. стал ходить к нам на группу, живя дома. Маме было трудно, у М. были поведенческие особенности, усложнявшие жизнь и ему и близким. На группе нам удавалось как-то с этим справиться, но группа 4 часа, а жизнь - она все время. Потом М. госпитализировали. Мама писала мне, мы обсуждали ситуацию, я пыталась ее поддерживать. В марте брат М. умер в ПНИ. Это была шумная и очень горькая история, о том, как именно и почему это случилось. М. очень похож с братом, говорит мама. Поведение М. полегче и проявления состояния мягче. Сейчас идет процесс лишения М. дееспособности. Опекунство мама надеется оставить себе. Она обращалась ко мне за помощью, мы встречались с ней и специалистами, много разного обсуждали. Мама решила, что в интернате М. будет безопаснее, что там ему помогут справиться с его особенностями. Я очень надеюсь, что буду в Москве в момент его перевода. И смогу приехать к сотрудникам его отделения, рассказать о М. и АДК, которую он очень хорошо брал. Вдруг у них будут силы продолжать нарабатывать с ним способ для общения.
вторая
Впервые на нашей практике в летний лагерь готовятся поехать жительницы отделения милосердия. Это две девушки из нашей группы Амазонок. Процесс запустился потому, что за нас вступился департамент. Интернат вынужден сотрудничать. "Создадим работающий инструмент для последующих выездов". Я ужасно боюсь, что все сорвется, и пока не говорю им. Для одной из девушек это будет первый выход за стены ПНИ не в больницу за последние шесть лет. Для второй - за последние два года.