Как нужно скрывать правду, чтобы выглядеть красиво
Приходится восстанавливать свой ранее удаленный пост.
В ответ на ЭТО.
Кто напал на СССР 22 июня 1941 г.
Почему Черчилль оказался перед необходимостью сделать так, чтобы Гитлер сам объявил войну Советам
Вначале - фрагмент сообщения, изложенного в свое время компетентной фигурой американской политики в узком кругу сотрудников:
“После падения Франции в 1940 г. Англия в одиночестве противостояла Германии.
Черчилль знал, что Англия не имеет шанса сама одержать победу в войне с Германией. Он знал, что если Германия сконцентрирует свои силы на борьбе с Англией, последняя будет разбита.
Всё, что ему оставалось делать - это затягивать время, искать союзников и создавать второй фронт. Он хотел, чтобы его союзниками стали две страны - Соединенные Штаты и Советы.
Но для Советов, которые сотрудничали тогда с Германией, было бы слишком опасным идти на риск войны с Гитлером. Вот почему Черчилль оказался перед необходимостью сделать так, чтобы Гитлер сам объявил войну Советам.
Для осуществления этой идеи Черчилль решил использовать британскую разведку.
Конечно, в открытую он не мог вступить в сделку с нацистами.
Черчилль не мог позволить, чтобы весь мир узнал о его переговорах с ними, хотя он и не собирался вести с ними такие переговоры, ибо открытые переговоры могли закончиться только капитуляцией Англии.
Между тем британская разведка в Германии установила контакт с Рудольфом Гессом и с его помощью нашла выход на самого Гитлера. Гессу было сказано, что если Германия объявит войну Советам, Англия прекратит военные действия.
Гесс убедил Гитлера, что всему этому можно верить, и немцы начали подготовку к войне против Советов. Так без лишнего шума Гитлер оказался втянутым в деловые отношения с Англией.
С тем, чтобы завершить переговоры, Гесс потребовал прислать ему подписанное лично Черчиллем приглашение посетить Англию для личных встреч. Британская разведка сфабриковала приглашение за подписью Черчилля и переправила его Гессу.
Гесс оказался в Шотландии[1] после своего тайного перелета и получил возможность встретиться с английскими официальными лицами. Гесс заявил, что Гитлер нападет на Россию. Ему же в ответ было сказано, что Англия свою часть договоренности также выполнит. Были сделаны записи этой встречи, которые затем были переправлены в Москву.
Советская разведка подтвердила в своих донесениях факт немецких приготовлений к нападению на Советы.
Для немцев же к этому времени было уже невозможно давать задний ход. “Кот удрал из мешка”. Война началась. Гитлера обманным путем вынудили объявить войну России. Английская разведка одержала победу”[2] (подчеркнуто salatau).
Эту информацию известный деятель США Аллен Даллес преподносит весной 1948 года в речи перед закрытой аудиторией сторонников республиканской партии.
Процитированный документ ставит определенные гносеологические акценты и проблемы, как конкретного (например, в отношение образа У.Черчилля, которого часто ставят в качестве положительного примера по целому ряду случаев), так и теоретического характера.
Мы видим, что высокопоставленный компетентный разведчик США выступает в узком кругу профессионального сообщества и фактически, притом доказательно, едва ли не прямо указывает на У.Черчилля как виновника и инициатора нападения Гитлера на СССР, что явно противоречит укорененным у нас стереотипам о виновниках нападения на СССР.
Но не так-то легко перевернуть в восприятии масс устоявшиеся стереотипы, или, как теперь уточняют, симулякры.
Так как же всё было на самом деле? Как узнать, как проверить? И, самое важное: как восстановить подлинный смысл?
Информационная проблема вообще и состоит, в частности, в том, что в информации, поступающей к субъекту, всегда наличествует несколько пластов смысла:
прямой;
скрытый;
явный;
неявный;
обнаруженный;
незамеченный;
вкладываемый источником по своему разумению и воле;
получающийся у источника независимо от его воли;
воспринимаемый субъектом прямо;
воздействующий на субъект косвенно;
дефолтный - по умолчанию, т.е. никто ничего не передает, никто ничего не воспринимает, но информация, скажем, как пласт смысла, образуемый всей совокупностью действующих обстоятельств, тем не менее поступает довольно активно: «Чапай думает» (находится в контакте со всей вселенной, медитирует);
а также можно добавить многочисленные иные различные нюансы функционирования информации:
физический,
химический,
электрический,
психический,
виртуальный,
кванторный,
имиджный,
первичный,
вторичный,
горячий,
устаревший,
временной,
житейский и т.д. аспекты;
источники,
каналы,
носители,
хранители,
деформаторы,
восстановители,
проводники,
адаптеры,
аннигиляторы,
заменители
и много чего ещё.
Если спросить у иного творца информации, что он имел в виду, выдавая ее в мир, сознательно или целенаправленно, то в ответе мы получаем одно, а в результате ее распространения мы всегда получим нечто иное, неизвестное и подчас мало предсказуемое ввиду того, что время и место получения информации непременно воздействуют на нее.
Ибо часто автор, несущий здесь и теперь информацию - не она сама и не ее прямой канал, а косвенный канал для иных ее источников, канал «втёмную».
Впрочем, многие аспекты присутствуют всегда и диалектически переплетаются.
В связи с этим ожидание адекватного восприятия «прямого» смысла информации подчас весьма недальновидно: следует хорошенько подумать, в каком виде изложенная мысль окажется понятой адекватно - в виде ли логических суждений или четких политических программ, в виде ли притч, частушек, орнаментов, образов, намеков или даже прямого, в расчете на локальные особенности восприятия, искажения ее.
Практически любая информация, даже самая вежливая и доброжелательная, особенно в дискуссиях, является информационной агрессией, а нередко вообще облекает самоё себя в статус абсолютной правоты, высшей справедливости, искренней жертвенности, савонаролизма...
И тут забывают о существе дела и попадаются на крючок эмоций.
Автором сообщения практически всегда становится и является не источник информации, а подчас неожиданный приёмник, неявный пользователь; его ее освоение, а то и понимание и есть сама информация любого происхождения в ее стопроцентной адекватности. Если адекватность автора информации маесимально совпадает с адекватностью источника и не всегда определяемого заказчика, то наступает идеальная ситуация.
Но не забудем и «агностицизм» И.Канта: мир вещей непостижим, скрыт, нам открываются в некоторой степени лишь наши, то есть содержащиеся в нашем Я, формы восприятия вещей.
Разумеется, имеются достаточно разработанные средства ментальной защиты от эгрегора, от многоканальных индоктринаций, от информационной агрессии, часто вроде бы незаметной, тихой такой, ползучей.
Например, вместо обсуждения существа дела перевести вопрос на порядок / стиль / язык / этикет его обсуждения (в этом смысле теперь модно говорить о политкорректности), выразить непонимание, независимо от уяснения существа дела принять озабоченную позу и вежливо, но жёстко спросить:
«О чём Вы?»
«Вы что-то хотели спросить?[3]»
Истина, считают представители современной американской философии, - прежде всего в пользе для ее искателя, а не только в методологическом принуждении к соблюдению определенных правил ее поиска. Но в нашей стране такое ее понимание приживается с трудом, истина нам нужна одна, раз и навсегда данная, и без всяких там аспектов…
[1] 10 мая 1941 г.
[2] Даллес А. О политике / Вст. ст., пер. и комм. В. Л. Малькова // Вопросы истории. - 1998. - № 4. - С. 91-108. с.96.
[3] К. ЧАПЕК: Двенадцать приемов литературной полемики или Пособие по газетным дискуссиям