28 панфиловцев
«28 панфиловцев» - как «Шапито-шоу». Образчик современного параллельного кино, снятый за запредельные для параллельного деньги и усилиями вышестоящих заинтересованных лиц попавший не на «Синефантом» и не на «Чистые грезы», а в культурный контекст кино большого, настоящего. Вот и видит его теперь зритель, вот и судит о нем критик так, будто это нестандартное, оригинальное большое кино. Production values и тематика могут быть обманчивы.
Хотя на самом деле это контекст фильмов Светланы Басковой, Константина Селиверстова и мультфильма «Носферату» (в случае любительского «Носферату», извлеченного из андеграунда и помещенного в полноценный кинопрокат, зрители тоже не поняли, с чем имеют дело, и в большинстве остались возмущены, теперь же - восхищены). Но увы, для андеграунда «28 панфиловцев» - это слишком дорого, слишком официально и слишком серьёзно, а для большого кино - попросту недостаточно хорошо. Если в параллельном кино наивная аляповатость выглядит методом, приёмом и стилем, в большом кино она просто всё рушит. Было бы это снято на miniDV, тогда заросли борщевика смотрелись бы естественно, плакатные немцы - остроумно, отсутствие драматургии - приемлемо.
Три цитаты из автореферата докторской диссертации Алексея Гука «Эстетические особенности видео как творческо-коммуникативной деятельности» (2010) (полностью тут: http://oldvak.ed.gov.ru/common/img/uploaded/files/vak/2010/announcements/filosof/09-03/GukAA.pdf):
«Эстетическое сознание инерционно воспринимает видеотворчество и видеокоммуникацию как эстетический аналог кино-, телетворчества и кино-, телекоммуникации, хотя практика свидетельствует о существенных различиях между ними».
«Идеальным типом видеозрителя становится субъект, который не столько ищет в экранных текстах новой для себя информации, сколько получает с их помощью удовольствие от реализации интеллектуально-эстетической игры».
«Основной и наиболее представительной разновидностью современного любительского видеотворчества является его фольклорный тип, который не подвержен никаким формам институции, обеспечивая себе полную самодостаточность. В эстетическом сознании такого рода видеолюбителя присутствует установка на процессуальное отображение повседневности, распространяемое и на звуковую реальность, в том числе на словесный комментарий за кадром. Две другие разновидности любительского видеотворчества - трэш и культуротворческий тип уже в гораздо большей степени ориентированы на Другого, помогая в одном случае выявлять уникальное, сенсационное в повседневной жизни, а в другом - создавать экранные эквиваленты определенных форм культуры для реализации через них различных социальных функций».
Поскольку тема фильма - сакральна, анализировать его монтажные ляпы и архаичный киноязык, а уж тем более ожидать самоиронии параллельщиков - недопустимо: можно нарваться на обвинения в нехватке патриотизма.
Хотя на самом деле это контекст фильмов Светланы Басковой, Константина Селиверстова и мультфильма «Носферату» (в случае любительского «Носферату», извлеченного из андеграунда и помещенного в полноценный кинопрокат, зрители тоже не поняли, с чем имеют дело, и в большинстве остались возмущены, теперь же - восхищены). Но увы, для андеграунда «28 панфиловцев» - это слишком дорого, слишком официально и слишком серьёзно, а для большого кино - попросту недостаточно хорошо. Если в параллельном кино наивная аляповатость выглядит методом, приёмом и стилем, в большом кино она просто всё рушит. Было бы это снято на miniDV, тогда заросли борщевика смотрелись бы естественно, плакатные немцы - остроумно, отсутствие драматургии - приемлемо.
Три цитаты из автореферата докторской диссертации Алексея Гука «Эстетические особенности видео как творческо-коммуникативной деятельности» (2010) (полностью тут: http://oldvak.ed.gov.ru/common/img/uploaded/files/vak/2010/announcements/filosof/09-03/GukAA.pdf):
«Эстетическое сознание инерционно воспринимает видеотворчество и видеокоммуникацию как эстетический аналог кино-, телетворчества и кино-, телекоммуникации, хотя практика свидетельствует о существенных различиях между ними».
«Идеальным типом видеозрителя становится субъект, который не столько ищет в экранных текстах новой для себя информации, сколько получает с их помощью удовольствие от реализации интеллектуально-эстетической игры».
«Основной и наиболее представительной разновидностью современного любительского видеотворчества является его фольклорный тип, который не подвержен никаким формам институции, обеспечивая себе полную самодостаточность. В эстетическом сознании такого рода видеолюбителя присутствует установка на процессуальное отображение повседневности, распространяемое и на звуковую реальность, в том числе на словесный комментарий за кадром. Две другие разновидности любительского видеотворчества - трэш и культуротворческий тип уже в гораздо большей степени ориентированы на Другого, помогая в одном случае выявлять уникальное, сенсационное в повседневной жизни, а в другом - создавать экранные эквиваленты определенных форм культуры для реализации через них различных социальных функций».
Поскольку тема фильма - сакральна, анализировать его монтажные ляпы и архаичный киноязык, а уж тем более ожидать самоиронии параллельщиков - недопустимо: можно нарваться на обвинения в нехватке патриотизма.