(no subject)
Здравствуй, приятель, меня зовут пустота.
Я и стартовый пистолет, и финишная черта.
Сотворенный из соли, космоса и огня -
Ты когда-то был мною. Самой лучшей частью меня.
Теперь ты отравлен миром - кружево вязи
любовных и дружеских связей,
Скудность северных вёсен и марево южных широт,
Многозначительный бред, мутноватый богемный сброд,
Твой налаженый быт. Твой откормленный кот.
Недопитый тобою брют, недобитый тобою Брут,
Твой невроз - от локации «ад» до иллюзии «черт не брат».
Ты, приятель, давно не тот.
А я остаюсь неизменной. Нежнейшей из всех пустот.
Мы могли бы такую кашу с тобой заварить -
Но ты боялся. Не понимал, о чем со мной говорить.
Ты искал от меня укрытие - в мирской суете сует,
Отрицал меня через Старый и Новый Завет,
Отвергал меня - то азартными играми, то болтовней ни о чем,
То модными нотроопами, выписанными сутулым врачом.
Так ты жил не тужил, но однажды добрался до той черты,
Когда люди вроде тебя начинают желать пустоты.
Замечать мой отблеск в чужих глазах и словах,
В кровожадных драконах о семи огнедышащих головах,
Иногда ты входил в инфантильный духовный раж -
Посещал белоглазых лам и бродил по горе Кайлаш,
Пробовал смерть на запах и вкус. Брал ее на карандаш.
И осенний город был в кратерах темных луж,
На твоем щите был Ра, на гербе - Ганеш, на вратах - сирруш,
Ты отрастил бакенбарды, носил лорнет и курил гашиш.
Это были славные времена, малыш.
Ты играл со мной в дочки-матери. Нянчил меня в дрожащих руках.
Много говорил о свободе. Я билась в твоих силках
И обращалась в прах.
А потом ты почуял - время пришло, я стою у твоей двери.
На мне колпак палача цвета, как водится, летней зари,
Я близка и доступна. И желаю тебя растворить.
И ты понял, что не готов. Никто из вас не бывает ко мне готов.
Улетел за моря, исполненные водорослей и китов,
Нотариальные справки - внукам, белые флаги - врагам.
Выторговывая минутки, молился тоталитарным богам.
Колокольный звон, сочувственный речитатив врача,
Засыпал с колотящимся сердцем, боялся молчать.
Теперь мы сыграем в прятки. Эта игра проста.
Я закрою глаза. Досчитаю до десяти или даже до ста.
За минутой минута, за годом год, за верстою верста,
Крутится-вертится шар голубой.
Раз-два-три, приятель. Я иду за тобой.
По горам и долам, по ленте Мебиуса, по тонкому льду.
Я иду за тобой.
И, конечно, тебя найду.
Я и стартовый пистолет, и финишная черта.
Сотворенный из соли, космоса и огня -
Ты когда-то был мною. Самой лучшей частью меня.
Теперь ты отравлен миром - кружево вязи
любовных и дружеских связей,
Скудность северных вёсен и марево южных широт,
Многозначительный бред, мутноватый богемный сброд,
Твой налаженый быт. Твой откормленный кот.
Недопитый тобою брют, недобитый тобою Брут,
Твой невроз - от локации «ад» до иллюзии «черт не брат».
Ты, приятель, давно не тот.
А я остаюсь неизменной. Нежнейшей из всех пустот.
Мы могли бы такую кашу с тобой заварить -
Но ты боялся. Не понимал, о чем со мной говорить.
Ты искал от меня укрытие - в мирской суете сует,
Отрицал меня через Старый и Новый Завет,
Отвергал меня - то азартными играми, то болтовней ни о чем,
То модными нотроопами, выписанными сутулым врачом.
Так ты жил не тужил, но однажды добрался до той черты,
Когда люди вроде тебя начинают желать пустоты.
Замечать мой отблеск в чужих глазах и словах,
В кровожадных драконах о семи огнедышащих головах,
Иногда ты входил в инфантильный духовный раж -
Посещал белоглазых лам и бродил по горе Кайлаш,
Пробовал смерть на запах и вкус. Брал ее на карандаш.
И осенний город был в кратерах темных луж,
На твоем щите был Ра, на гербе - Ганеш, на вратах - сирруш,
Ты отрастил бакенбарды, носил лорнет и курил гашиш.
Это были славные времена, малыш.
Ты играл со мной в дочки-матери. Нянчил меня в дрожащих руках.
Много говорил о свободе. Я билась в твоих силках
И обращалась в прах.
А потом ты почуял - время пришло, я стою у твоей двери.
На мне колпак палача цвета, как водится, летней зари,
Я близка и доступна. И желаю тебя растворить.
И ты понял, что не готов. Никто из вас не бывает ко мне готов.
Улетел за моря, исполненные водорослей и китов,
Нотариальные справки - внукам, белые флаги - врагам.
Выторговывая минутки, молился тоталитарным богам.
Колокольный звон, сочувственный речитатив врача,
Засыпал с колотящимся сердцем, боялся молчать.
Теперь мы сыграем в прятки. Эта игра проста.
Я закрою глаза. Досчитаю до десяти или даже до ста.
За минутой минута, за годом год, за верстою верста,
Крутится-вертится шар голубой.
Раз-два-три, приятель. Я иду за тобой.
По горам и долам, по ленте Мебиуса, по тонкому льду.
Я иду за тобой.
И, конечно, тебя найду.