Что эти люди делают
... в моём ролевом движении?(с)Коровка
Периодически слышу: "Конец ролевому движению!"
Неее, ребята, эту песню не задушишь, не убьёшь. Не справятся с ней ни членовредительство, ни младенцы, ни дефицит бюджета, ни "свои", ни "чужие",
потому, что ролевое движение никогда не было и не будет сферической
хуйнёй в вакууме -
это вполне конкретная хуйня.
Потому, что наша.
Не моя или твоя - а наша. То есть, она была бы, например, моей, если бы в игру играла я одна. Но, кроме меня, играют мои друзья, единомышленники, знакомые, малознакомые и те, о знакомстве с кем я сожалею. Играют чайлдфри и многодетные родители, чиновники и студенты, эффективный менеджмент и дауншифтеры, христиане и буддисты, писатели, читатели, меломаны, наркоманы, хладнокровные стервы и истерички всех трёх полов, играют потому, что хочется, не хочется, кто-то попросил, пригласил, одолжил, - или должен, - может, не может, может быть и не может быть никогда.
Это кукольный дом, sand box, лаборатория. ярмарка тщеславия, система, где одновременно происходят десятки тысяч реакций. Здесь идёт брожение - да, в эту песочницу, случается, срут. Всё ещё удивляетесь, обнаружив в своём куличике следы чьей-то физиологической деятельности? Пора бы привыкнуть.
Здесь люди.
Это - наше.
Вы можете застолбить уголок и установить в нём свои порядки, но люди, как правило, шире границ.
И когда я слышу плач о конце ролевого движения, в нём звучат тоска и ревность о тех, кто переступил через линию на песке, - точнее, о том, как нам было хорошо вместе.
Не повторяется такое никогда.(с)
Всё уже иначе.
Амба.
P.S. Про беременных, детей, алкотуристов и - боль моих чресел, - кабаки.
Последнее слово всегда за МГ.
Не любо - не кушай.
И - любите друг друга. Ведь
отослать его к отцам едва ль приятно будет вам (с)
Периодически слышу: "Конец ролевому движению!"
Неее, ребята, эту песню не задушишь, не убьёшь. Не справятся с ней ни членовредительство, ни младенцы, ни дефицит бюджета, ни "свои", ни "чужие",
потому, что ролевое движение никогда не было и не будет сферической
хуйнёй в вакууме -
это вполне конкретная хуйня.
Потому, что наша.
Не моя или твоя - а наша. То есть, она была бы, например, моей, если бы в игру играла я одна. Но, кроме меня, играют мои друзья, единомышленники, знакомые, малознакомые и те, о знакомстве с кем я сожалею. Играют чайлдфри и многодетные родители, чиновники и студенты, эффективный менеджмент и дауншифтеры, христиане и буддисты, писатели, читатели, меломаны, наркоманы, хладнокровные стервы и истерички всех трёх полов, играют потому, что хочется, не хочется, кто-то попросил, пригласил, одолжил, - или должен, - может, не может, может быть и не может быть никогда.
Это кукольный дом, sand box, лаборатория. ярмарка тщеславия, система, где одновременно происходят десятки тысяч реакций. Здесь идёт брожение - да, в эту песочницу, случается, срут. Всё ещё удивляетесь, обнаружив в своём куличике следы чьей-то физиологической деятельности? Пора бы привыкнуть.
Здесь люди.
Это - наше.
Вы можете застолбить уголок и установить в нём свои порядки, но люди, как правило, шире границ.
И когда я слышу плач о конце ролевого движения, в нём звучат тоска и ревность о тех, кто переступил через линию на песке, - точнее, о том, как нам было хорошо вместе.
Не повторяется такое никогда.(с)
Всё уже иначе.
Амба.
P.S. Про беременных, детей, алкотуристов и - боль моих чресел, - кабаки.
Последнее слово всегда за МГ.
Не любо - не кушай.
И - любите друг друга. Ведь
отослать его к отцам едва ль приятно будет вам (с)