Последнее слово pussy riot
Напоминаю, что суд интересует только поведение этих женщин в храме - было там хулиганство, или нет.
12:58 Катя Самуцевич: «Почему Путин использует эстетику религии. В начале его правления был Курск, были взрывы домов. Он понимал, что если не возьмет самоотвод, ему могут помочь граждане России. И он обратился к исторической традиции, когда власть шла не от земных проявлений, а от самого бога. При этом власти воспользовались нехваткой религии в СССР, где она была оппозиционной культуре.
Наше внезапное появление нарушило образ власти, слитой с православной нравственностью, выразило его ложность. Без благословения патриарха мы слили визуальный образ православной культуры и протеста, сказали о том, что православная культура не принадлежит патриарху и Путину, а может оказаться на стороне протеста и бунта.
Мы ждем обвинительного приговора. У меня смешанные чувства. Мы проиграли. По сравнению с этой машиной мы ничто. Мы победили. Система не сможет скрыть репрессивыный ход этого процесса».
12:55 Мария Алехина: «Власть беспамятна. Как будто бы не было еще недавно большого террора. Про Иисуса в библии сказано: «Многие говорят, он одержим бесами»: Иоанн 33: «Мы хотим себя побить комнями за богохульства». И этими словами РПЦ обосновывает свои трактаты о богохульстве! Евангелие перестало восприниматься как откровение, его можно разодрать на цитаты, и засунуть куда угодно, использовать для любых уцелей. В данном случае применено к ИХ. Религиозная истина не должна быть статична. она процесс, а не результат. И художественная ситуация должна содержать внутренний конфликт. «Так называемое» - говорят об искусстве обвинители. На процессе по Бродскому тоже говорили «Так называемые стихи» и не читали этих стихов, как наши свидетели лишь смотрели клип в интернете. Я вас не боюсь. Не боюсь лжи и фикции, плохо задекларированного обмана. Вы можете лишить меня так называемой свободы. Внутренней свободы никогда не отнять. Она будет жить в слове и будет продолжаться в каждом неравнодушном человеке. И искренность победит, и мы это увидим».
12:47 Мария Алехина: «Смирение из средства внутреннего освобождения стало средством порабощения. Мы невиновны, об этом говорит весь мир. Премьер-министр Англии приветствует Путина не словами об Олимпиаде, а вопросом о нас. Это позор. Люди аморфны. Они меня спрашивали, что тебе этот клочок леса в Красноярске. Никому нет дела, что жена премьер-министра Медведева хочет построить там особняк и уничтожить единственный можевеловый заповедник в стране. Они не чуствуют, что им принадлежат у их дома, ибо и принадлежность их дома они, кажется, не ощущают. Если их дом будут сносить - они соберут вещи. СИЗО работает на обезличивание. Режим, монотонный, бессмысленный. Скатерть пластиковая посуда - все это можно получить лишь с разрешения начальника. Мы против путинского хаоса, который лишь внешне называется режимом. Происходит мутация всех институтов при внешней мутации формы, уничтожается гражданское общество. Наша мотивация тождественна прямому высказыванию. Об этом сказано в Евангелии: «просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят». Мы верим, что нам отворят».
12:42 Мария Алехина: «Власть долго будет краснеть за этот процесс. В здоровом общесте такой процесс невозможен. Это болезенность, которая замалчивается, но после всегда разрешается. Вот он, разговор, на который способны наши власти - этот суд.
Форма преподавания философии культуры в университетах - наследие советской системы. Это ведет к маргинализации искусства, к неприятию непохожих, к гендерным стереотипам. Система с детства учит жить автоматически, не ставить ключевых вопросов с учетом возраста, прививает жестокость. У меня есть опыт посещения психиатрических стационаров - и я с уверенностью говорю, что любой подросток, проявляющий инакомыслие, может там оказаться. Там много детдомовцев. У нас в стране считается нормой, когда ребенка, попытавшегося сбежать из детдома, помещают в психушку и отбкалывают аменазином, который использовался, чтобы усмирить диссидентов, еще в советское время. Все общение там построено на системе подчинения. И это увеличивается их жестокость в разы. Они перестают доверять миру».
12:38 Надя Толоконникова: «Достоевский был приговорен к смертной казни в связи с «дерзкими выражениями против православной церкви и верховной власти». После 10 страшных минут ожидания казни приговор был изменен на 4 года каторжных работ. Сократ был обвинен в развращении молодежи и непризнании богов. Он раздражал влиятетельных горожан своим критическим, диалектическим мышлением. Он был приговорен к смертной казни, отказался бежать и выпил кубок с цикутой. Святой Стефан был приговорен за «хульные слова на Моисея и на Бога», «схватили его и повели в синедрион». Если суд бы понимал слова Христа: «Милости хочу а не жертвы», суды не осуждали бы невиновных.
Спасибо Медведеву за замечательный афоризм. Если его срок шел под лозунгом - «свобода лучше чем несвобода». Путинский может идти под лозунгом - «тюрьма лучше чем побивание камнями».
Напоследок я процитирую песни группы ПР. Они оказались пророческими - вот, «Глава КГБ их главный святой ведет протестующих в СИЗО под конвой». Это о нас. Слушайте: «Откройте все двери, снимите погоны, почувствуйте с нами запах свободы».
Зал апплодирует. Судья: «Мы не в театре!» Пристав, зло: «Держите свои эмоции при себе!»
Иван Дьяченко - активист, выступающий против "безнравственной акции Pussy Riot". "ХХС - это святое место, нельзя такое устраивать в храме!" Завязывается спор - защитники PR критикуют его в резкой форме.
12:30 Надя Толоконникова: «30 июля, в первый день судебного процесса, когда мы впервые получили возможность высказаться, мы протянули руку тем, кто считал нас врагами. В ответ над нами посмеялись, в протянутую руку плюнули. Но не судите по себе. Да, мы по детски наивны, но мы не забираем свои слова назад, не отказываются от своих слов. Я как Солженицын верю в то, что слово разрушит бетон. Мы сидим в клетке, но мы не проиграли. И диссиденты не проиграли, теряясь в психушках и тюрьмах, они выносили приговор режиму. Введенский умер в 41 году, на железной дороге по пути в Казань - то ли от дизентерии, то ли от пуля конвоя. «Я выбираю плохую рифму. Именно она будет правильной».
12:25 Надя Толоконникова: «Давайте не будем друг друга стигматизировать, Христос осуждал это. Большо и страшно видеть абсолютное немотивированное зло в движении процесса. Кто бы мог подумать, что большой сталинский терорр никого не учит. Приемы инквизиции воцаряются в правоохранительной системе. С момента ареста мы разучились плакать. Мы отчаянно кричали о беззакониях властей в наших выступлениях, но у нас украли голос. Весь процесс нас отказываются слышать. Мы лишь декорации, элементы неживой природы, неживые тела, которых доставляют в зал суда. Если наши ходатайства и рассматривают, в них отказывают. Зато суд слушает прокурора».
12:22 Надя Толоконникова: «Люди говорят: вы ударили в змеиное гнездо, которое накинулось на вас. Эти люди пытаются облегчить жизнь нам как могут, и мы благодарны за это. Мы знаем, что сейчас у суда молятся за нас. Православные раздают книжечки с молитвой о тех, кто находится в заключении. Единой православной верующей группы не существует. То, что мы сделали не стоит 5 месяцев в СИЗО, и тем более - трех лет заключение. Если политическая система так ополчилась на нас, значит, она боится искренности и прямоты. Мы не лукавили ни на секунду. И правдивое онтологически, бытийно сильнее, преимущнственнее над ложным. Это сказано и библии. Пути правды все больше и больше торжествуют, несмотря на то, что мы до сих пор за решеткой. Вчера было выступление Мадонны, она выступала с надписью ПР на спине. Мы свободнее чем эти люди, которые сидят на стороне обвинения. Потому что мы говорим что хотим. Они не могут даже произнести слова панк молебна: Богородица, Путина прогони. Статичность и поиск истины всегда противоположен. Люди пытаются закрепостить тех, кто хочет найти истину. Человек всегда стремится к мудрости, но никогда не имеет. Философ это тот, кто стремится к мудрости, и это заставляет его жить так, как он живет. Именно это и заставило нас пойти в ХХС. Христианство, как я его понимаю, поддерживает поиск истины и преодоление себя. Христос всегда был с блудницами. Сторона обвинения попирает христианство. Адвокаты открещиваются от потерпевших, дистанцируются от них. Видимо, крики позор их задевают. Мне кажется, Высшие силы направляют речь адвокатов. Они раз за разом оговариваются и говорят про нас - потерпевшие».
12:14 Надя Толоконникова: «Это суд не над тремя участницами ПР - это суд над правовой системой. Следователь, судья и прокур. Политический заказ на репрессии. Кто виноват в концерте в ХХС? Авторитарная система. То чем мы занимаемся - это род искусства в условиях подавления свобод. Люди нулевых, с которых сдирали кожу отнятием свобод, взбунтовались. Страстность и искренность сильнее скрывающей преступление. Первые лица стоят в храме с правильными лицами, но лукавят, и это мерзко. Нас не устраивает пассивность большей части населения. Превалирование исполнительной ветви власти над судебной и законодательной. Патриарх Кирилл говорит: не ходите на митинги, и это значит, что горизонтальных связей в обществе практически нет. Я констатирую, что данная политсистема авторитарна. Но я наблюдаю некоторый ее крах в отношении нас. Все больше людей верят в нас, верят, что наше место на свободе, а не за решеткой. Я вижу таких людей вокруг себя, в правоохранительных органах, в тюрьме».
12:58 Катя Самуцевич: «Почему Путин использует эстетику религии. В начале его правления был Курск, были взрывы домов. Он понимал, что если не возьмет самоотвод, ему могут помочь граждане России. И он обратился к исторической традиции, когда власть шла не от земных проявлений, а от самого бога. При этом власти воспользовались нехваткой религии в СССР, где она была оппозиционной культуре.
Наше внезапное появление нарушило образ власти, слитой с православной нравственностью, выразило его ложность. Без благословения патриарха мы слили визуальный образ православной культуры и протеста, сказали о том, что православная культура не принадлежит патриарху и Путину, а может оказаться на стороне протеста и бунта.
Мы ждем обвинительного приговора. У меня смешанные чувства. Мы проиграли. По сравнению с этой машиной мы ничто. Мы победили. Система не сможет скрыть репрессивыный ход этого процесса».
12:55 Мария Алехина: «Власть беспамятна. Как будто бы не было еще недавно большого террора. Про Иисуса в библии сказано: «Многие говорят, он одержим бесами»: Иоанн 33: «Мы хотим себя побить комнями за богохульства». И этими словами РПЦ обосновывает свои трактаты о богохульстве! Евангелие перестало восприниматься как откровение, его можно разодрать на цитаты, и засунуть куда угодно, использовать для любых уцелей. В данном случае применено к ИХ. Религиозная истина не должна быть статична. она процесс, а не результат. И художественная ситуация должна содержать внутренний конфликт. «Так называемое» - говорят об искусстве обвинители. На процессе по Бродскому тоже говорили «Так называемые стихи» и не читали этих стихов, как наши свидетели лишь смотрели клип в интернете. Я вас не боюсь. Не боюсь лжи и фикции, плохо задекларированного обмана. Вы можете лишить меня так называемой свободы. Внутренней свободы никогда не отнять. Она будет жить в слове и будет продолжаться в каждом неравнодушном человеке. И искренность победит, и мы это увидим».
12:47 Мария Алехина: «Смирение из средства внутреннего освобождения стало средством порабощения. Мы невиновны, об этом говорит весь мир. Премьер-министр Англии приветствует Путина не словами об Олимпиаде, а вопросом о нас. Это позор. Люди аморфны. Они меня спрашивали, что тебе этот клочок леса в Красноярске. Никому нет дела, что жена премьер-министра Медведева хочет построить там особняк и уничтожить единственный можевеловый заповедник в стране. Они не чуствуют, что им принадлежат у их дома, ибо и принадлежность их дома они, кажется, не ощущают. Если их дом будут сносить - они соберут вещи. СИЗО работает на обезличивание. Режим, монотонный, бессмысленный. Скатерть пластиковая посуда - все это можно получить лишь с разрешения начальника. Мы против путинского хаоса, который лишь внешне называется режимом. Происходит мутация всех институтов при внешней мутации формы, уничтожается гражданское общество. Наша мотивация тождественна прямому высказыванию. Об этом сказано в Евангелии: «просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят». Мы верим, что нам отворят».
12:42 Мария Алехина: «Власть долго будет краснеть за этот процесс. В здоровом общесте такой процесс невозможен. Это болезенность, которая замалчивается, но после всегда разрешается. Вот он, разговор, на который способны наши власти - этот суд.
Форма преподавания философии культуры в университетах - наследие советской системы. Это ведет к маргинализации искусства, к неприятию непохожих, к гендерным стереотипам. Система с детства учит жить автоматически, не ставить ключевых вопросов с учетом возраста, прививает жестокость. У меня есть опыт посещения психиатрических стационаров - и я с уверенностью говорю, что любой подросток, проявляющий инакомыслие, может там оказаться. Там много детдомовцев. У нас в стране считается нормой, когда ребенка, попытавшегося сбежать из детдома, помещают в психушку и отбкалывают аменазином, который использовался, чтобы усмирить диссидентов, еще в советское время. Все общение там построено на системе подчинения. И это увеличивается их жестокость в разы. Они перестают доверять миру».
12:38 Надя Толоконникова: «Достоевский был приговорен к смертной казни в связи с «дерзкими выражениями против православной церкви и верховной власти». После 10 страшных минут ожидания казни приговор был изменен на 4 года каторжных работ. Сократ был обвинен в развращении молодежи и непризнании богов. Он раздражал влиятетельных горожан своим критическим, диалектическим мышлением. Он был приговорен к смертной казни, отказался бежать и выпил кубок с цикутой. Святой Стефан был приговорен за «хульные слова на Моисея и на Бога», «схватили его и повели в синедрион». Если суд бы понимал слова Христа: «Милости хочу а не жертвы», суды не осуждали бы невиновных.
Спасибо Медведеву за замечательный афоризм. Если его срок шел под лозунгом - «свобода лучше чем несвобода». Путинский может идти под лозунгом - «тюрьма лучше чем побивание камнями».
Напоследок я процитирую песни группы ПР. Они оказались пророческими - вот, «Глава КГБ их главный святой ведет протестующих в СИЗО под конвой». Это о нас. Слушайте: «Откройте все двери, снимите погоны, почувствуйте с нами запах свободы».
Зал апплодирует. Судья: «Мы не в театре!» Пристав, зло: «Держите свои эмоции при себе!»
Иван Дьяченко - активист, выступающий против "безнравственной акции Pussy Riot". "ХХС - это святое место, нельзя такое устраивать в храме!" Завязывается спор - защитники PR критикуют его в резкой форме.
12:30 Надя Толоконникова: «30 июля, в первый день судебного процесса, когда мы впервые получили возможность высказаться, мы протянули руку тем, кто считал нас врагами. В ответ над нами посмеялись, в протянутую руку плюнули. Но не судите по себе. Да, мы по детски наивны, но мы не забираем свои слова назад, не отказываются от своих слов. Я как Солженицын верю в то, что слово разрушит бетон. Мы сидим в клетке, но мы не проиграли. И диссиденты не проиграли, теряясь в психушках и тюрьмах, они выносили приговор режиму. Введенский умер в 41 году, на железной дороге по пути в Казань - то ли от дизентерии, то ли от пуля конвоя. «Я выбираю плохую рифму. Именно она будет правильной».
12:25 Надя Толоконникова: «Давайте не будем друг друга стигматизировать, Христос осуждал это. Большо и страшно видеть абсолютное немотивированное зло в движении процесса. Кто бы мог подумать, что большой сталинский терорр никого не учит. Приемы инквизиции воцаряются в правоохранительной системе. С момента ареста мы разучились плакать. Мы отчаянно кричали о беззакониях властей в наших выступлениях, но у нас украли голос. Весь процесс нас отказываются слышать. Мы лишь декорации, элементы неживой природы, неживые тела, которых доставляют в зал суда. Если наши ходатайства и рассматривают, в них отказывают. Зато суд слушает прокурора».
12:22 Надя Толоконникова: «Люди говорят: вы ударили в змеиное гнездо, которое накинулось на вас. Эти люди пытаются облегчить жизнь нам как могут, и мы благодарны за это. Мы знаем, что сейчас у суда молятся за нас. Православные раздают книжечки с молитвой о тех, кто находится в заключении. Единой православной верующей группы не существует. То, что мы сделали не стоит 5 месяцев в СИЗО, и тем более - трех лет заключение. Если политическая система так ополчилась на нас, значит, она боится искренности и прямоты. Мы не лукавили ни на секунду. И правдивое онтологически, бытийно сильнее, преимущнственнее над ложным. Это сказано и библии. Пути правды все больше и больше торжествуют, несмотря на то, что мы до сих пор за решеткой. Вчера было выступление Мадонны, она выступала с надписью ПР на спине. Мы свободнее чем эти люди, которые сидят на стороне обвинения. Потому что мы говорим что хотим. Они не могут даже произнести слова панк молебна: Богородица, Путина прогони. Статичность и поиск истины всегда противоположен. Люди пытаются закрепостить тех, кто хочет найти истину. Человек всегда стремится к мудрости, но никогда не имеет. Философ это тот, кто стремится к мудрости, и это заставляет его жить так, как он живет. Именно это и заставило нас пойти в ХХС. Христианство, как я его понимаю, поддерживает поиск истины и преодоление себя. Христос всегда был с блудницами. Сторона обвинения попирает христианство. Адвокаты открещиваются от потерпевших, дистанцируются от них. Видимо, крики позор их задевают. Мне кажется, Высшие силы направляют речь адвокатов. Они раз за разом оговариваются и говорят про нас - потерпевшие».
12:14 Надя Толоконникова: «Это суд не над тремя участницами ПР - это суд над правовой системой. Следователь, судья и прокур. Политический заказ на репрессии. Кто виноват в концерте в ХХС? Авторитарная система. То чем мы занимаемся - это род искусства в условиях подавления свобод. Люди нулевых, с которых сдирали кожу отнятием свобод, взбунтовались. Страстность и искренность сильнее скрывающей преступление. Первые лица стоят в храме с правильными лицами, но лукавят, и это мерзко. Нас не устраивает пассивность большей части населения. Превалирование исполнительной ветви власти над судебной и законодательной. Патриарх Кирилл говорит: не ходите на митинги, и это значит, что горизонтальных связей в обществе практически нет. Я констатирую, что данная политсистема авторитарна. Но я наблюдаю некоторый ее крах в отношении нас. Все больше людей верят в нас, верят, что наше место на свободе, а не за решеткой. Я вижу таких людей вокруг себя, в правоохранительных органах, в тюрьме».