Норма и НЕнорма
И никуда от этой боли не деться, никуда не убежать. Она требует к себе внимания, она болит, эта рана, сколько ты не пробуй отвлечься, не присыпешь ее пудрой.
Чувствую утром - тоска какая-то. Вышла из дома, в транспорте случилась легкая ПА: где я, что со мной, бежать, бежать, вдруг я потеряю над собой контроль и что-нибудь вытворю. Как будто вспышка огромного недоверия и к себе, и к миру вокруг. Вышла, села на лавочку, попыталась поймать: откуда это? Дома? Нет, вроде. На работе? Есть чуть-чуть, но не сильно. Так что же все-таки? И, поощренная моим вниманием к ней, вышла эта боль: как же можно жить после того, как со мной все это происходило? Да, это ощущение беззащитности перед насилием и издевательством, ощущение в течение первых 20 лет жизни. Куда бы оно делось?
Пишу то, что записала тогда на лавочке:
"Что это?
Прошлое.
Ощущение, что меня при всех оскорбили, унизили, буквально что-то убили во мне, какую-то мою часть. Но вернуть ее себе, возмутиться этому насилию, обличить его, этот грабеж среди бела дня, нельзя. надо бояться насильников и не упоминать вообще об этом случае. И все вокруг молчат, хотя видели, и знают, что несправедливо, но сами пугаются и отрицают, что что-то было.
Одиночество ребенка, который постоянно подвержен насилию.
Вокруг меня - полоса отчуждения. Она образуется, потому что что-то глубоко не в порядке - и в мире,и во мне, и это самая главная, кричащая во мне тема, которая рвет внутренности на части, распирает изнутри, до такой степени она хочет вырваться наружу и крикнуть об ужасе и несправедливости, позвать на помощь. Но нельзя. А если нельзя доверить это, то все остальное - притворство.
Если взять то, что необходимо ребенку для выживания, например, доброе отношение, доверие, справедливость, внимание, и представить их живыми людьми, то получится, что я в детстве каждый день видела их убийство. Куда бы я не взглянула, я натыкалась на их трупы. Жизнь в окружении трупов.
Как будто я побывала за границей НОРМАЛЬНОГО. Я увидела такое, что теперь в обычную жизнь я вернуться не могу, пока не осудят тех, кто творит эту ненормальность. Ведь границы нормы размылись абсолютно, а я хочу, чтоб были границы, хочу знать, что это осуждается, что больше не дадут такого сделать.
Я видела крайнюю жестокость, видела, как получают радость от боли других. И теперь я не могу вернуться в нормальную жизнь.Теперь у меня стойкое ощущение, что в этой жизни что-то глубоко ненормально.
Одно из двух: или во мне что-то ненормально, или в этой жизни. Если я притворюсь, что все в порядке, то мне все равно будет очень плохо, ведь эти мысли не оставят меня в покое и будут прорываться сквозь запреты, но уже в извращенной форме, в виде депрессии, симптомов, ПА - ведь правду не убьешь. Если же я не буду затыкать свою боль, открою ей дорогу, то все вокруг скажут: ненормальная, хватит страдать и маяться дурью. А я скажу - вы не хотите видеть правды, не хотите осуждать жестокость, значит, вы ненормальные.
Что внутри сейчас: слезы, обида, понимание, что я хочу потребовать сатисфакции за пережитое насилие, но это практически невозможно сделать. И чувствую издевку и мамину довольную улыбку, как во многих снах, когда я орала, а она довольно улыбалась: "ничего ты мне не сделаешь, а я могу, что хочу". Съела кусок меня, облизывается и довольно улыбается, а я даже заорать от ужаса не могу. Неужели это вправду могло так быть?!?!
Мне стало бы легче, если б вокруг, на телевидении, в книгах, газетах, по радио, просто в разговорах стали бы рассказывать о несправедливости и жестокости, творимых над детьми, жестко это осуждать. Тогда бы у меня у меня были хоть какие-нибудь аргументы против матери, чтоб заткнуть ее довольную улыбку. Но все молчат, значит, Я НЕНОРМАЛЬНАЯ, что мне так плохо? как будто этого не было? Или как будто это было нормально?!
Но я-то знаю, что это было, и это было ужасно, но все проходили мимо. Помню детский сон: я в концлагере, лежу и тихонько умираю от голода. А вокруг - фашисты, сытые и гладкие, ходят и довольно ржут.
Так ведь и было! Фашизм не просто так возник! Ненормально все, больное ненормальное общество, замалчивающее убийство, равнодушно проходящее мимо. А я - нормальна, потому что мне плохо от этого, потому что я не принимаю насилие за норму! И я еще должна скрывать, что у меня депрессия, а ведь не я в этом виновата, но виноватые не называются, поэтому потери несу я. Пока не названы виновные, всю тяжесть будет нести ребенок.
Так что кто ненормален? Со мной-то все в порядке! У меня нормальная реакция на насилие, на замалчивание этого насилия другими!"
В задницу, как это надоело.
Депрессия - реакция на насилие и невозможность ему противостоять.
ПА - реакция на насилие, огромное недоверие к этому страшному миру.
Страхи - реакция на все виду насилия, желание, чтоб тебя защитили и осознание, что помощи ждать неоткуда.
Навязчивые и тяжелые мысли - реакция на задавленное возмущение: отъебитесь, я знаю сама!
Значит, все мои симптомы - абсолютно нормальны. И если я смогу внутри себя, да и вслух по-настоящему осуждать насилие, и сумею найти способы защищаться, и буду общаться с нормальными людьми, которые против насилия, то симптомы, как реакция на него, пройдут.
А способность защищаться базируется на крепком знании, что нападение - ненормально. Это первый шаг.
Дай мне Бог раскопать в себе защитные механизмы, восстановить их и знать свою правду. Дай мне Бог, если ты - нормальный Бог!!! Вот в такого я поверю!
Чувствую утром - тоска какая-то. Вышла из дома, в транспорте случилась легкая ПА: где я, что со мной, бежать, бежать, вдруг я потеряю над собой контроль и что-нибудь вытворю. Как будто вспышка огромного недоверия и к себе, и к миру вокруг. Вышла, села на лавочку, попыталась поймать: откуда это? Дома? Нет, вроде. На работе? Есть чуть-чуть, но не сильно. Так что же все-таки? И, поощренная моим вниманием к ней, вышла эта боль: как же можно жить после того, как со мной все это происходило? Да, это ощущение беззащитности перед насилием и издевательством, ощущение в течение первых 20 лет жизни. Куда бы оно делось?
Пишу то, что записала тогда на лавочке:
"Что это?
Прошлое.
Ощущение, что меня при всех оскорбили, унизили, буквально что-то убили во мне, какую-то мою часть. Но вернуть ее себе, возмутиться этому насилию, обличить его, этот грабеж среди бела дня, нельзя. надо бояться насильников и не упоминать вообще об этом случае. И все вокруг молчат, хотя видели, и знают, что несправедливо, но сами пугаются и отрицают, что что-то было.
Одиночество ребенка, который постоянно подвержен насилию.
Вокруг меня - полоса отчуждения. Она образуется, потому что что-то глубоко не в порядке - и в мире,и во мне, и это самая главная, кричащая во мне тема, которая рвет внутренности на части, распирает изнутри, до такой степени она хочет вырваться наружу и крикнуть об ужасе и несправедливости, позвать на помощь. Но нельзя. А если нельзя доверить это, то все остальное - притворство.
Если взять то, что необходимо ребенку для выживания, например, доброе отношение, доверие, справедливость, внимание, и представить их живыми людьми, то получится, что я в детстве каждый день видела их убийство. Куда бы я не взглянула, я натыкалась на их трупы. Жизнь в окружении трупов.
Как будто я побывала за границей НОРМАЛЬНОГО. Я увидела такое, что теперь в обычную жизнь я вернуться не могу, пока не осудят тех, кто творит эту ненормальность. Ведь границы нормы размылись абсолютно, а я хочу, чтоб были границы, хочу знать, что это осуждается, что больше не дадут такого сделать.
Я видела крайнюю жестокость, видела, как получают радость от боли других. И теперь я не могу вернуться в нормальную жизнь.Теперь у меня стойкое ощущение, что в этой жизни что-то глубоко ненормально.
Одно из двух: или во мне что-то ненормально, или в этой жизни. Если я притворюсь, что все в порядке, то мне все равно будет очень плохо, ведь эти мысли не оставят меня в покое и будут прорываться сквозь запреты, но уже в извращенной форме, в виде депрессии, симптомов, ПА - ведь правду не убьешь. Если же я не буду затыкать свою боль, открою ей дорогу, то все вокруг скажут: ненормальная, хватит страдать и маяться дурью. А я скажу - вы не хотите видеть правды, не хотите осуждать жестокость, значит, вы ненормальные.
Что внутри сейчас: слезы, обида, понимание, что я хочу потребовать сатисфакции за пережитое насилие, но это практически невозможно сделать. И чувствую издевку и мамину довольную улыбку, как во многих снах, когда я орала, а она довольно улыбалась: "ничего ты мне не сделаешь, а я могу, что хочу". Съела кусок меня, облизывается и довольно улыбается, а я даже заорать от ужаса не могу. Неужели это вправду могло так быть?!?!
Мне стало бы легче, если б вокруг, на телевидении, в книгах, газетах, по радио, просто в разговорах стали бы рассказывать о несправедливости и жестокости, творимых над детьми, жестко это осуждать. Тогда бы у меня у меня были хоть какие-нибудь аргументы против матери, чтоб заткнуть ее довольную улыбку. Но все молчат, значит, Я НЕНОРМАЛЬНАЯ, что мне так плохо? как будто этого не было? Или как будто это было нормально?!
Но я-то знаю, что это было, и это было ужасно, но все проходили мимо. Помню детский сон: я в концлагере, лежу и тихонько умираю от голода. А вокруг - фашисты, сытые и гладкие, ходят и довольно ржут.
Так ведь и было! Фашизм не просто так возник! Ненормально все, больное ненормальное общество, замалчивающее убийство, равнодушно проходящее мимо. А я - нормальна, потому что мне плохо от этого, потому что я не принимаю насилие за норму! И я еще должна скрывать, что у меня депрессия, а ведь не я в этом виновата, но виноватые не называются, поэтому потери несу я. Пока не названы виновные, всю тяжесть будет нести ребенок.
Так что кто ненормален? Со мной-то все в порядке! У меня нормальная реакция на насилие, на замалчивание этого насилия другими!"
В задницу, как это надоело.
Депрессия - реакция на насилие и невозможность ему противостоять.
ПА - реакция на насилие, огромное недоверие к этому страшному миру.
Страхи - реакция на все виду насилия, желание, чтоб тебя защитили и осознание, что помощи ждать неоткуда.
Навязчивые и тяжелые мысли - реакция на задавленное возмущение: отъебитесь, я знаю сама!
Значит, все мои симптомы - абсолютно нормальны. И если я смогу внутри себя, да и вслух по-настоящему осуждать насилие, и сумею найти способы защищаться, и буду общаться с нормальными людьми, которые против насилия, то симптомы, как реакция на него, пройдут.
А способность защищаться базируется на крепком знании, что нападение - ненормально. Это первый шаг.
Дай мне Бог раскопать в себе защитные механизмы, восстановить их и знать свою правду. Дай мне Бог, если ты - нормальный Бог!!! Вот в такого я поверю!