Мортон Энн Гернсбачер «О существовании нелюдей»
Оригинал находится здесь
Когда я заняла кабинет президента Ассоциации психологической науки, Рэй Герберт, директор по связям с общественностью АПН, начал публиковать свой блог «Мы всего лишь люди». Не претендую на то, чтобы понять ход рассуждений Рэя, но мне кажется, его целью было собрать описания разнообразных любопытных случаев, проявлений эксцентричности и необычных наклонностей. Мы можем делать это, мы даже можем делать то, но, все это потому, что мы всего лишь люди. Но так ли это? Всегда ли мы согласны с тем, что все люди - это люди?
Анонимный трактат 1595 года «Disputatio Nova Contra Mulieres, Qua Probatur Eas Homines Non Esse» («Новые доводы против женщин, которые демонстрируют, что они не являются людьми») пользовался большой популярностью и неоднократно переиздавался в семнадцатом и восемнадцатом веке. В 1860-х британские антропологи описывали чернокожих людей как низший вид, они утверждали, что они скорее ближе к обезьянам, чем к европейцам, а потому они идеально подходят в качестве рабов. Во время Нюренбергского процесса один генерал объяснил свою роль в геноциде очень просто: «Евреи же даже не люди».
Теологи шестнадцатого века, викторианские антропологи и нацисты двадцатого века далеко не единственные, кто считал целые группы людей нелюдями или подобиями обезьян. Современные американские ученые-психологи бывают виновны в том же преступлении.
Несколько лет назад я была на конференции по языку и эволюции, и кто-то в зале поставил под сомнение основной тезис очень известного исследователя развития языка у детей. Слушатель привел один пример - психическое развитие детей с синдромом Уильямса противоречит теории исследователя. Известный исследователь детской психологии лишь махнул рукой и тут же ответил: «О, я видел детей с синдромом Уильямса. Они не считаются. Они же даже не люди. Они принадлежат к какому-то совсем отдельному виду».
Один взмах руки и целая группа людей удалена из человеческого вида. Без лишних слов члены человечества принесены в жертву - главное, что теория спасена. И в чем же так провинились дети с синдромом Уильямса, что их заподозрили в принадлежности к другому виду? Просто у них есть способность сформировать огромный словарный запас в очень раннем возрасте, до того, как они учатся указывать пальцем.
Конечно, этот психолог дегуманизировал группу людей в рамках довольно свободной дискуссии перед аудиторией маленькой конференции только по приглашениям. Возмутительное замечание даже не было упомянуто в его презентации в PowerPoint. Но аналогичные заявления делают и другие психологи - авторы бестселлеров и статей в наиболее престижных научных журналах в нашей области.
Например, недавно журнал Нью-Йорк Таймс выбрал в качестве «примечательной книги года» произведение психолога, добившегося международной известности, который отделяет аутистов от других людей и помещает их к «роботам и шимпанзе». Ключевая черта человека, по мнению этого психолога, состоит во «внутреннем оборудовании для понимания верований и намерений других людей», и он предполагает, что именно этого не хватает роботам, шимпанзе и аутичным людям.
Тем не менее, лабораторные тесты, направленные на понимание намерений других людей, не смогли доказать, что существуют различия между аутичными и не аутичными людьми (Aldridge, Stone, Sweeney, & Bower, 2000; Carpenter, Pennington, & Rogers, 2001; Russell & Hill, 2001; Se-banz, Knoblich, Stumpf, & Prinz, 2005), да и результаты лабораторных тестов на понимание верований других людей тоже не показали никакой универсальности или уникальности для аутичных людей (Happe, 1995; Kleinman, Marciano, & Ault, 2001; Ozonoff, Rogers, & Pennington, 1991; Peterson, 2002, Benson, Abbeduto, Short, Bibler-Nuccio, & Mass, 1993; Miller, 2001; Peterson & Siegal, 1995; Rowe, Bullock, Polkey, & Morris, 2001; Saltzman, Strauss, Hunter, & Archibald, 2000; Tager-Flusberg, 2001). Несмотря на бездоказательность заявления, его быстро подхватила популярная пресса, уверяя, что «аутичные люди не понимают или лишены ключевой особенности, которая и делает нас людьми» (Falcon & Shoop, 2002). Если бы СМИ написали подобное в отношении любого другого меньшинства, то мы бы тут же назвали это разжиганием ненависти.
Или посмотрите на теории других известных психологов, которые были представлены в широко тиражируемом научном журнале. Представив тезис о том, что «культурное научение» - это «уникальная для людей форма социального научения, которая позволяет сохранить последовательность передачи поведения и информации среди сородичей», авторы утверждают, что как и шимпанзе, «аутичные дети демонстрирует мало или вообще не проявляют признаков культурного научения». Однако эти авторы тоже не слишком утруждают себя поиском эмпирических доказательств, в чем сами же и признаются: «Можно с уверенностью говорить о том, что подавляющее большинство аутичных детей не участвуют в культурном научении. Хотя мы знаем, что не существует исследований, которые бы специально тестировали культурное научение per se...». В данном случае авторы спасают свой тезис, отмечая, что «существуют явные и неоднократные свидетельства того, что в течение своего развития аутичные дети демонстрируют значительные дефициты в своей способности взаимодействовать и общаться со своими сверстниками».
В этом авторы правы: трудности с установлением «отношений со сверстниками, соответствующих данной стадии развития» - это реальный диагностический критерий аутизма по DSM-IV. Но по этой логике любой диагностический критерий в DSM-IV может использоваться для отделения людей с определенным диагнозом от остального человечества. И если диагностический критерий (например, нарушения способности к чтению, нарушения способности к письменному выражению мыслей или нарушения способности к эрекции) можно приписать какому-то иному чем люди биологическому виду, то можно сделать этот критерий основой для дегуманизации.
В одной совсем недавней научной статье, также написанной с целью описания «критической разницы между человеческим познанием и познанием других видов», аутичные люди снова отделены от остальных людей и отправлены в общество человекообразных обезьян. Признав, что эмпирическая литература демонстрирует, что «человекообразные обезьяны и дети с аутизмом не слепы ко всем аспектам преднамеренных действий», авторы поднимают планку («понимание преднамеренных действий и восприятия других людей само по себе не может привести к человеческой социальной и культурной деятельности»), и продолжают развивать мысль о том, что аутичные дети не «взаимодействуют с другими на социальном и культурном уровне, как это делают человеческие дети», они не «взаимодействуют с другими людьми так, как это характерно для их биологического вида». Другими словами, их социальное поведение просто не является человеческим.
Почему же люди дегуманизируют других людей? Согласно работам Мортана Дейтча, который в этом году получил награду Джеймса МакКина Кэттела нашей ассоциации, люди дегуманизируют других людей, если воспринимают их как угрозу. Но какую угрозу могут представлять люди с синдромом Уильямса и аутизмом для ученых-психологов? Угрозу универсальности их психологических теорий? Угрозу способности этих ученых принять человеческое разнообразие?
В прошлом году католический университет наказал второкурсника за нарушение этического кодекса. Студент выразил на странице Facebook мнение, что гомосексуальное поведение является «недочеловеческим». Не стоит ли ученым-психологам придерживаться столь же строгого кодекса поведения? Того второкурсника заставили удалить оскорбительный комментарий и написать сочинение на десять страниц об уважении человеческого достоинства. Мне бы очень хотелось, чтобы некоторые психологи если и не написали, то хотя бы прочитали подобное сочинение.
Когда я заняла кабинет президента Ассоциации психологической науки, Рэй Герберт, директор по связям с общественностью АПН, начал публиковать свой блог «Мы всего лишь люди». Не претендую на то, чтобы понять ход рассуждений Рэя, но мне кажется, его целью было собрать описания разнообразных любопытных случаев, проявлений эксцентричности и необычных наклонностей. Мы можем делать это, мы даже можем делать то, но, все это потому, что мы всего лишь люди. Но так ли это? Всегда ли мы согласны с тем, что все люди - это люди?
Анонимный трактат 1595 года «Disputatio Nova Contra Mulieres, Qua Probatur Eas Homines Non Esse» («Новые доводы против женщин, которые демонстрируют, что они не являются людьми») пользовался большой популярностью и неоднократно переиздавался в семнадцатом и восемнадцатом веке. В 1860-х британские антропологи описывали чернокожих людей как низший вид, они утверждали, что они скорее ближе к обезьянам, чем к европейцам, а потому они идеально подходят в качестве рабов. Во время Нюренбергского процесса один генерал объяснил свою роль в геноциде очень просто: «Евреи же даже не люди».
Теологи шестнадцатого века, викторианские антропологи и нацисты двадцатого века далеко не единственные, кто считал целые группы людей нелюдями или подобиями обезьян. Современные американские ученые-психологи бывают виновны в том же преступлении.
Несколько лет назад я была на конференции по языку и эволюции, и кто-то в зале поставил под сомнение основной тезис очень известного исследователя развития языка у детей. Слушатель привел один пример - психическое развитие детей с синдромом Уильямса противоречит теории исследователя. Известный исследователь детской психологии лишь махнул рукой и тут же ответил: «О, я видел детей с синдромом Уильямса. Они не считаются. Они же даже не люди. Они принадлежат к какому-то совсем отдельному виду».
Один взмах руки и целая группа людей удалена из человеческого вида. Без лишних слов члены человечества принесены в жертву - главное, что теория спасена. И в чем же так провинились дети с синдромом Уильямса, что их заподозрили в принадлежности к другому виду? Просто у них есть способность сформировать огромный словарный запас в очень раннем возрасте, до того, как они учатся указывать пальцем.
Конечно, этот психолог дегуманизировал группу людей в рамках довольно свободной дискуссии перед аудиторией маленькой конференции только по приглашениям. Возмутительное замечание даже не было упомянуто в его презентации в PowerPoint. Но аналогичные заявления делают и другие психологи - авторы бестселлеров и статей в наиболее престижных научных журналах в нашей области.
Например, недавно журнал Нью-Йорк Таймс выбрал в качестве «примечательной книги года» произведение психолога, добившегося международной известности, который отделяет аутистов от других людей и помещает их к «роботам и шимпанзе». Ключевая черта человека, по мнению этого психолога, состоит во «внутреннем оборудовании для понимания верований и намерений других людей», и он предполагает, что именно этого не хватает роботам, шимпанзе и аутичным людям.
Тем не менее, лабораторные тесты, направленные на понимание намерений других людей, не смогли доказать, что существуют различия между аутичными и не аутичными людьми (Aldridge, Stone, Sweeney, & Bower, 2000; Carpenter, Pennington, & Rogers, 2001; Russell & Hill, 2001; Se-banz, Knoblich, Stumpf, & Prinz, 2005), да и результаты лабораторных тестов на понимание верований других людей тоже не показали никакой универсальности или уникальности для аутичных людей (Happe, 1995; Kleinman, Marciano, & Ault, 2001; Ozonoff, Rogers, & Pennington, 1991; Peterson, 2002, Benson, Abbeduto, Short, Bibler-Nuccio, & Mass, 1993; Miller, 2001; Peterson & Siegal, 1995; Rowe, Bullock, Polkey, & Morris, 2001; Saltzman, Strauss, Hunter, & Archibald, 2000; Tager-Flusberg, 2001). Несмотря на бездоказательность заявления, его быстро подхватила популярная пресса, уверяя, что «аутичные люди не понимают или лишены ключевой особенности, которая и делает нас людьми» (Falcon & Shoop, 2002). Если бы СМИ написали подобное в отношении любого другого меньшинства, то мы бы тут же назвали это разжиганием ненависти.
Или посмотрите на теории других известных психологов, которые были представлены в широко тиражируемом научном журнале. Представив тезис о том, что «культурное научение» - это «уникальная для людей форма социального научения, которая позволяет сохранить последовательность передачи поведения и информации среди сородичей», авторы утверждают, что как и шимпанзе, «аутичные дети демонстрирует мало или вообще не проявляют признаков культурного научения». Однако эти авторы тоже не слишком утруждают себя поиском эмпирических доказательств, в чем сами же и признаются: «Можно с уверенностью говорить о том, что подавляющее большинство аутичных детей не участвуют в культурном научении. Хотя мы знаем, что не существует исследований, которые бы специально тестировали культурное научение per se...». В данном случае авторы спасают свой тезис, отмечая, что «существуют явные и неоднократные свидетельства того, что в течение своего развития аутичные дети демонстрируют значительные дефициты в своей способности взаимодействовать и общаться со своими сверстниками».
В этом авторы правы: трудности с установлением «отношений со сверстниками, соответствующих данной стадии развития» - это реальный диагностический критерий аутизма по DSM-IV. Но по этой логике любой диагностический критерий в DSM-IV может использоваться для отделения людей с определенным диагнозом от остального человечества. И если диагностический критерий (например, нарушения способности к чтению, нарушения способности к письменному выражению мыслей или нарушения способности к эрекции) можно приписать какому-то иному чем люди биологическому виду, то можно сделать этот критерий основой для дегуманизации.
В одной совсем недавней научной статье, также написанной с целью описания «критической разницы между человеческим познанием и познанием других видов», аутичные люди снова отделены от остальных людей и отправлены в общество человекообразных обезьян. Признав, что эмпирическая литература демонстрирует, что «человекообразные обезьяны и дети с аутизмом не слепы ко всем аспектам преднамеренных действий», авторы поднимают планку («понимание преднамеренных действий и восприятия других людей само по себе не может привести к человеческой социальной и культурной деятельности»), и продолжают развивать мысль о том, что аутичные дети не «взаимодействуют с другими на социальном и культурном уровне, как это делают человеческие дети», они не «взаимодействуют с другими людьми так, как это характерно для их биологического вида». Другими словами, их социальное поведение просто не является человеческим.
Почему же люди дегуманизируют других людей? Согласно работам Мортана Дейтча, который в этом году получил награду Джеймса МакКина Кэттела нашей ассоциации, люди дегуманизируют других людей, если воспринимают их как угрозу. Но какую угрозу могут представлять люди с синдромом Уильямса и аутизмом для ученых-психологов? Угрозу универсальности их психологических теорий? Угрозу способности этих ученых принять человеческое разнообразие?
В прошлом году католический университет наказал второкурсника за нарушение этического кодекса. Студент выразил на странице Facebook мнение, что гомосексуальное поведение является «недочеловеческим». Не стоит ли ученым-психологам придерживаться столь же строгого кодекса поведения? Того второкурсника заставили удалить оскорбительный комментарий и написать сочинение на десять страниц об уважении человеческого достоинства. Мне бы очень хотелось, чтобы некоторые психологи если и не написали, то хотя бы прочитали подобное сочинение.