Что я помню об Олеге Дале?
Одиночка. Никого близко не подпускал. Всех держал не то что на вытянутой руке, а на вытянутой ноге.
Когда после ГИТИСа я был принят в Современник, он меня сразу осадил, сказав:
- Ты, Садальский, ничего из себя не представляешь. Знаешь, как Чехов писал рассказы? Убирал из них начало и конец, и оставалась самая суть. Вот из тебя, «Садальский» убрать «СА» и «СКИЙ». И останется один ДАЛЬ. Самая суть!
Волчек его обожала, прощала ему все. Он мог прийти за пять минут до спектакля, мог выйти на сцену нетрезвым, я его как раз видел в таком состоянии во «Вкусе черешни», и это было грандиозно, до сих пор считаю, что мне повезло, потому что Олег был в феерическом кураже…
Но он все равно ушел из Современника в Малый театр. И когда он умер, Галина Борисовна не пошла на прощание, сказав: «Я его давно похоронила».
Мы с ним играли в «Вечно живых», репетировали «Принцессу и Дровосека», где Даль был режиссером. Режиссером слабым - вспыхивал, как спичка, и гас, быстро теряя интерес. Но советы порой давал мудрые.
Последней его работой должна была стать наша картина «Яблоко на ладони». Мы с Леной Кореневой ждали его на съемках в Киеве. На главную роль планировался Высоцкий, но он в июле умер. На его похоронах Олег сказал: «Следующий - я». Так и вышло - прилетел в Киев на пробы и в ту же ночь умер в гостинице…
После его смерти я общался с Лизой, его женой. Она говорила, что Олег записал цикл любимых стихов на пленке-бобине… но это оказалось никому не нужным. Где этот клад сейчас..?
Что я помню об Олеге? То, что у него сегодня день рождения.
И что равных ему, по-прежнему, нет.