"Хозяин Древа сего"
"Триммера-2009". Сами мы не местные. Проголосуйте за меня, кто как может!:)
Несмотря на весь трагизм этого дня, я неприлично радуюсь. Просто так совпало: сегодня я узнал, что мой роман «Хозяин Древа сего» вошел в финал конкурса Самиздата «Тиммера-2009».
Я рад уже этому обстоятельству, поскольку из-за множества серьезных противников мои надежды на победу довольно туманны. Но и финал - уже маленькая победа!
Одновременно роман участвует в номинации «Приз читательских симпатий».
Господа, у кого есть страничка на Самиздате, прошу проголосовать за «Хозяина» здесь! Для этого надо залогиниться на СИ.
Спасибо всем, кто меня читает)
Ники Тэлла
Вот, вот то, что я ждала прочитать на "Триммере"!
И при этом неважно, что не моя тематика, в которой бы я себя уютно чувствовала (психология), а фэнтези, еще и героическая, то, к чему я всегда относилась очень скептически.
Для обозначения направленности романа воспользуюсь подсказкой Терри Пратчетта, придумавшего слово "головология".
Хороший, взрослый, серьезный автор. Читая его, я наконец-то почувствовала, что мозг заработал. Все картинки объемны, никакого пустословия и буквализма. Отследила четыре ссылки на известные мне произведения, исторические проекции, а сколько их еще там было, которые я проморгнула?
Низкий поклон и всех удач!
Очень кинематографическая подача, все дельно, проработано, динамично. Наслаждалась. Идеями, героями, фразами, диалогами. Всему веришь.
Много дифирамбов петь не буду.
Девиз: побольше бы таких книг! В любых жанрах!
Наткин
Автор, воображает, что пишет книгу о духовном пути личности, а на самом деле - обычный боевичок с драками и разборками. Варрава - герой, называемый Продленным, прошедший через опыт многих жизней и миров (Бодхисаттва?), продолжает, как простой обыватель, злиться, раздражаться, и занимается, в основном, тем, что ищет причину для новой драчки (и убийства). Обычная история: автор пишет об уровне духовности, о котором не имеет представления. "Его мышцы напряглись, когда он представил, как крушит посохом мерзких рептилий" - это сущность героя: крушить! И никаких гвоздей!
Но, как боевик, вполне может существовать. Хотя и сварен из обрывков чужих романов.
Петров-Одинец Владимир Андреевич
Впечатление вызвала уже аннотация. Слог автора не нуждается в похвалах, а словарный запас вызывает уважение. Юмор, смелое сочетание сегодняшних реалий и "преданий старины далекой", умелое и уместное использование бытовой, уличной и церковной лексики, применение неологизмов и архаизмов - просто подкупило:
"...вернулся к своему ашраму и от досады написал огромными буквами на глиняной стене: "аццкий сотона аддай МОСК!!!:))", использовав в качестве краски свежий коровий навоз, которого там было полно..."
Единственное несоответствие, да и то условное, заставило споткнуться на таком предложении:
"Наконец, победительно довлеющий над площадью треугольник фронтона."
В исходном смысле, если я не ошибаюсь, глагол "довлеть" означает "быть достаточным" (довлеет дневи злоба его - на конкретный день хватает его проблем), отнюдь не "давить". Как это, задумался я: - площади победительно "хватает" треугольника фронтона?
В целом же я прочитал фантастико-религиозно-философско-исторический боевик с наслаждением. Не знаю, насколько это задумано Павлом Владимировичем, но наибольшие симпатии у меня вызвал скифо-осетин Аслан, не Варавва-Варнава. Забыл сказать, что вся компания героев - не Краткие (как мы с вами), а супермены разной степени суперства. Например:
"Продленный - статус, в каком предстояло пребывать до конца, или его личного, или всего мiра."
Сестро-супруга главного героя мне тоже не особо понравилась, а вот её папаша Дый, резвящийся в Шамбале, да еще и олицетворяющий собою прежних богов - вызвал во мне сострадание. Хорошая у него была задумка, разрушить прежний мир, и народец подобрался толковый, опытный - один бесплотный Ильич чего стоит! Ох, и сочную характеристику ему дал автор устами Дыя:
"...Махатма, блин, подлинный и отпетый. Здесь ему место - имеет потенцию быть полезным для моих планов - офигенной силы мозги, злобная душонка и полное отсутствие всей и всяческой совести..."
Победи див, сегодня мы пели бы дифирамбы ему и считали "плохишом" Варавву и компашкой. Но Дыю не удалось выстоять против оравы негодяев, мобилизованных заговорщиками Асланом и Вараввой. Да и то, победили его лишь с помощью Павлика Морозова, ой! Оговорился - Дианы Дыевны, конечно, матери собственного племянника.
Для тех, кто не читал эту конкурсную работу, мой отзыв покажется бредом, но я ничего не напутал - сын брата, он кто? Сюжет боевика настолько интересен, интрига так славно закручена, что лазал я по "Древу" почти неделю. Несколько раз возвращался, разыскивая пропущенный в скорочтении абзац. А пропускать-то нельзя, оказывается! Почти каждое слово романа имеет значение. Даже диалоговые вставки, этакие новозаветные реминисценции, так раздражавшие отсутствием пояснений, кто есть кто - и они получили свое завершение.
Сначала я воспринял роман, как некую литературную форму борьбы официальной Церкви с бездуховностью (История воскрешения Гелы меня натолкнула на такую мысль). Почему нет? Ведь у Церкви цель -- спасение всех, спасение всего мiра. (Это слово у автора, как и у Церкви, означает весь свет, Вселенную, по сути.) Но после прочтения - усомнился. Такой безумный боец, пытающийся бороться с собственной демонической сущностью, вряд ли подвигнет кого из молодежи на приобщение к лону церкви. Ему-то, Продленному, и без того даровано многое, чего лишены Краткие:
"... давали его прогулкам отменно пряный привкус причудливого приключения. В этом отношении священник был духовным гурманом, не без основания считая, что может позволить себе маленькие радости, не доступные Кратким..."
Как брать пример с такого героя, если:
"...Продленные во всем подобны людям. За исключением того, что они - Продленные. Организм их функционирует вполне по-человечески, однако способен выдержать в десятки тысяч раз большую нагрузку, чем у Кратких..."
Кроме этого отличия, ничем главный герой не блещет. Не очень умен, собой владеть не хочет и не учится этому, хотя времени на освоение восточных единоборств и хитростей у Царя Обезьян не пожалел. Варавве-Варнаве нужен психотерапевт и психиатр, с постоянным приёмом сильнейших лекарств, подавляющих агрессию. Этот убийца с большой дороги, которого затем свёл с ума богочеловек, известный, как Христос. Помните, Прилату пришлось распять Спасителя, а Варнаву-Варавву отпустить? Убийца им и остался, но добросовестно пытался замолить свои вольные и невольные грехи.
Хотя, можно ли считать грехом любовь? Вот такую, сильную:
"... этот мучительный гендерный спектакль дарил горьковатое наслаждение. Творился он на двух уровнях: тысячи безумств Гария Петровича, безнадежно домогающегося недоступной девицы, дублировал ищущий любви дивы Продленный. Розы, оптом закупаемые Гарием на средства фирмы, на ином уровне оборачивались миллионами белых ландышей, падавших на нее с облаков всю дорогу до дома. Пафосный джип, на котором шеф подвозил секретаршу, в единый миг представал золотой каретой, запряженной крылатыми драконами с изумрудной чешуей и рубиновыми глазами..."
Можно ли считать грехом то, что сделано не тобой, не по твоей воле? Но автор показывает, что главный герой:
"... испытывал жгучую печаль от смерти Теней, хотя знал, что она никогда не бывает окончательной, пока в Стволе существовал Краткий держатель их общей бессмертной души. Но, сливаясь с прототипом, Тень уходила безусловно и навсегда. То же самое случалось, когда рождался Продленный - его Тени во всех Ветвях исчезали, составляя единое существо. Сейчас Орион остро ощущал: смерть в Ветвях - зло не меньшее, чем в Стволе, и чувствовал, что несет бремя вины за призрачные жизни, аннулированные его рождением как Продленного..."
Если я правильно понял, автор показывает, что бремя долга, возложенное на слабого духом, заставит того искать поддержку и опору у более сильного. Варавва-Варнава ищет и находит опору в христианской религии. К сожалению, иного, собственного "внутреннего компаса" у него нет. На протяжении всего романа герой демонстрирует полную несамостоятельность и абсолютную зависимость от внешнего управления, назовём его Хозяин или Творец:
"...поддерживало его и нечто большее, чем самоуверенность мага - хоть он и думал, что слова не изливаются больше из его души, на каком-то глубинном уровне его существа беспрестанно творилась молитва. "Господи, или хощу, или не хощу, спаси мя"..."
Самозомбирование герою необходимо больше, нежели курево. (Кстати, тут нестыковочка - если этанол слабо действует на Продленного, то ни к опиатам, ни к никотину пристрастие не разовьется. Трудно заставить себя глотать горячий дым, если от него удовольствие не получаешь). Без внутренней сверки главный герой начитает колебаться, что считать благом-то? Дый в этом плане более независим (прежние божественные воплощения опытом обогатили?) и высказывает здравые мысли о мироздании и некоторых догматах веры, которые Вараввой - истым апологетом христианства, отметаются с порога. Вот как реагирует боец-священник на версию Дыя:
"- ...твой Хозяин, обрекший наших прародителей на смерть лишь за то, что они стремились к знанию.
К знанию чего, смерти?.. - резко бросил Варнава, не выдержав этого велеречиво-истеричного потока полуправды, откровенной лжи и дурных интерпретаций. - Они были созданы счастливыми и мудрыми, но захотели того, что им не предназначалось - знания Замысла. Само это знание, а не Творец, разрушило их бессмертие..."
Естественно, спорить с сыном-священником (Дый - биологический родитель Вараввы), который руководствуется в диспутах единственно Верой, бесполезно. У дива кончается терпение:
"-... заткнул бы ты фонтан своего богословия..."
Диалоги хороши. События стремительны. Чтобы не заморачиваться, подчеркну - работа очень интересная, неоднозначная. Полагаю, ортодоксальная церковь "наваляет" автору по первое число за такую трактовку мира, но может и сквозь пальцы посмотреть на шалости. А то! Шамбалу, оплот демонизма, герой и компания прикончили же? Баланс сокрушен, самое время добро причинять, пока народ не опомнился:
""... вернется Белое Царство, могущество и процветание, а в огромном этом храме совершится бескровная жертва. Мощный, хоть и краткий, духовный всплеск осветит для грядущих поколений тяжкий путь к Кроне...""
После такого пассажа главного героя пора списывать в расход - не нужен, его время вышло. А что делает автор? Он отправляет героя к старенькому духовнику:
""...Этот благостный старец, "солнечный батюшка", обладал мудростью, которая дается человеку лишь свыше. И если он решит, что отец Варнава не достоин отпущения, значит, так решил и Бог. А без отпущения не будет больше отца Варнавы...""
Приехали... Достало меня смирение Варнавы паче гордыни Дыя! Да что же за манера, люди - вести общение с Богом через жрецов? Сунь, выдуманная Обезьяна, удостоилась чести погибнуть в бою и уйти со Львом (Хозяин, Творец, как я понял?), а славного бойца Варавву ставят в зависимость от решения батюшки, который и масштабов свершений исповедуемого не постигнет! (Хоть сам кричи: - Творец, слабо сразу забрать, напрямую, без посредников?)
Настолько меня покоробил призыв к самоуничижению, что вмиг обесценились все страдания, подвиги, моря крови, тысячи смертей, принесенных на алтарь победы истинной Церкви бесноватым дивом-"крестоносцем" Варравой-Варнавой. На мой вкус, концовка не та. И сразу вспомнились слова "плохого парня", который проиграл войну, помните, Дый его звали. Не в контексте, но подходит:
" - Как в детском саду, чес сло. Горшок не поделили(,) что ли?"
Ради чего он бился-то, герой? Чтобы "воспитатель" похвалил, по головке погладил?
Эх, такую вещь и так закончить...
Корешкова Евгения Витальевна
На любителя. Не удивлюсь, если издадут. Нельзя отказать автору в мастерстве. И в юморе не откажешь, хорошем, не затрепанном. Язык ровный, не раздражающий. Без особых огрехов. Так, по мелочам. Если нужно, перечитаю, нарочно половлю. Выписывала немного, но, каюсь, куда-то задевала. Навскидку и без текста помню только повторы 'резко' в описании первой драки Варнавы и по-моему, там же про раскрошенную мышцу. Картинки выразительные. Характеры героев выписаны старательно. Читается без особого напряжения. Религия с разных сторон. Запад и таинственный Восток...
Моя беда в том, что я не люблю таких романов, на уже давно написанные сюжеты, по мотивам других, вполне узнаваемых книг. Фанфик - не фанфик.... Но, говорят, сейчас такое модно. Хорошо написано, но - не мое.
Коути Катя
Роман выше всех похвал. Не сомневаюсь, что наши с автором идеологические и религиозные воззрения не совпадают, но это не помешает мне поставить роману высший балл. Язык очень богатый, повествование динамичное, не провисает нигде, стилизация под разные эпохи тоже изумительная. Буду только рада, если этот роман выиграет конкурс. Отдельное спасибо за аллюзии, так приятно, когда роман тебе как бы подмигивает. Очень порадовал и раскаявшийся Пален (ох, представляю, что была за сцена, Павел наверное долго его трость охаживал!), и дурной священник Дандо, предводитель Дикой Охоты, и особенно ожившая гравюра Хогарта. Я всегда надеялась, что кто-нибудь поймает того ребенка, ведь наблюдать его падение просто невыносимо. Теперь я за него спокойна.