(no subject)
хотелось скрыться в тумане своих мыслей, руки были как вода, через них просачивалось все и оставляло прозрачный мокрый след.
Хотелось развернуться и бежать сквозь ветви своей гордости и разодрать себя ими до крови потому что заслужила
а потом, изрядно покалечившись снова убежать в туман и так по бесконечному циклу.
Спросите зачем? А нет другого принципа дисцилины, только так, только палкой, только остро, тонко, остро, тонко...
Как-то Аристотель написал, что одна из болезней души - это эмоциональность
тяжело найти золотую середину, тяжело идти по лезвию бритвы
мечимся из крайности в крайность - до крови, тихо и одиноко...до крови, шумно, бежать, кричать и одиночество.
Никогда нельзя делать все ради успеха и лучшего результата, надо все делать для себя. Забыть и простить, оставить и уйти, если того потребует сама жизнь. Уйти в туман, а потом снова чрез ветки. Со временем, я смогу бегать через эти ветки так, чтобы не задевать ни одной. Но если докоснусь, то это будет сильнее той боли, когда в красной жидкости было все тело. Это будет боль ошибок.
Туман развеется и появится солнце. такое доброе и греющее, что при каждом желании сесть и заплакать сразу же осушит слезки и снова станет весело, тепло. И снова бежать, бежать, бежать.
Хотелось развернуться и бежать сквозь ветви своей гордости и разодрать себя ими до крови потому что заслужила
а потом, изрядно покалечившись снова убежать в туман и так по бесконечному циклу.
Спросите зачем? А нет другого принципа дисцилины, только так, только палкой, только остро, тонко, остро, тонко...
Как-то Аристотель написал, что одна из болезней души - это эмоциональность
тяжело найти золотую середину, тяжело идти по лезвию бритвы
мечимся из крайности в крайность - до крови, тихо и одиноко...до крови, шумно, бежать, кричать и одиночество.
Никогда нельзя делать все ради успеха и лучшего результата, надо все делать для себя. Забыть и простить, оставить и уйти, если того потребует сама жизнь. Уйти в туман, а потом снова чрез ветки. Со временем, я смогу бегать через эти ветки так, чтобы не задевать ни одной. Но если докоснусь, то это будет сильнее той боли, когда в красной жидкости было все тело. Это будет боль ошибок.
Туман развеется и появится солнце. такое доброе и греющее, что при каждом желании сесть и заплакать сразу же осушит слезки и снова станет весело, тепло. И снова бежать, бежать, бежать.