Так проходит былая слава
Полгода назад я отошел от дел рабочих и посвятил себя делам семейным. Тогда я рассказал одну сторону, сейчас пришло время открыть и другую.
Итак, в конце января, в выходной день мне позвонил коллега-начальник службы режимов ОДУ Сибири и поговорил со мной в свойственной ему манере. И если его подчиненные согласны терпеть пропаганду жизнерадостного гомосексуализма, чему ОДУшные оклады способствуют, то у меня к тому моменту оклад с трудом покрывал наши скромные семейные расходы. В понедельник я пошел к нашим директорам и бросил им в лицо правду и тяжелые предметы: "Хочу немного больше денег за намного больше нервов!"
Две головы ИАЭС почесали перья и...
Дальнейший рассказ пойдет в форме, как сейчас любят говорить, управленческого кейса. Удачного или не удачного - судить вам. Много канцелярщины, но из песни Шнурова мата слова не выкинешь.
1. Итак, я заявил, что текущий уровень вознаграждения не компенсирует мои трудозатраты и затраты ресурсов моего организма. Эмоционально заявил, показав процесс отношения сотрудников заказчика к сотрудникам исполнителя в лицах.
Что можно было сделать на этом этапе:
Когда я впервые пришел к директору, он же отец-основатель, с заявлением об уходе в 2012 году, речь не шла о деньгах (доход в тот год был неплохим, и трудозатратам он вполне соответствовал), речь шла об отсутствии перспективы: за обслуживанием текущей платформы физически не оставалось времени на развитие новой. В результате переговоров я остался, на доверии к создателю бизнеса. В дальнейшем часть задач по обслуживанию была передана в сектор сопровождения, это позволило начать разработку платформы ЦСПА для ОДУ Сибири за год до официального заключения контракта, и позволило запустить ЦСПА в срок.
К сожалению, отец-основатель внезапно покинул нас.
Нынешние начальники еще тогда сказали, что не станут меня удерживать, но можно было бы просто увеличить вознаграждение.
Что было сделано:
Орлы-директора взъерошили перья и пламенно заболтали просьбу о повышении зарплаты. Тогда я еще не знал, почему так произошло.
Что я сделал:
Воспользовался своим правом и ушел в отпуск по уходу за ребенком. В отпуске я консультировал ребят-"эсэсовцев" из сектора сопровождения по возникающим у них вопросам, и ждал обращений от начальника отдела ПО по поддержке и исправлениям внесенных мной багов разработанного мной исходного кода.
2. Через месяц мне начали поочередно звонить коллеги с просьбой прийти в офис и что-то подписать. Как выяснилось, у двух мудрых голов не нашлось смелости времени вызвать меня самим, и они делегировали эту важную задачу тем, кто под руку попался. В офисе мне устроили цирк с конями и криками "ты не хочешь работать у нас!", "ты нас кидаешь!" и прочий лексикон 90-х.
Что можно было сделать на этом этапе:
Составить список задач, которые я мог бы выполнять регулярно. Поскольку размер вознаграждения был уменьшен до минимального оклада (примерно вдвое меньше наших скромных ежемесячных семейных затрат), объем и сроки выполняемых работ должны были учитывать необходимость дополнительного заработка, позволяющего свести семейный бюджет, а также необходимость выполнения обязанностей по уходу за ребенком.
Снова, на этом этапе можно было увеличить сумму вознаграждения, если была необходимость в выполнении большего объема работ.
Что было сделано:
Первоначально составленный мной список работ был сильно урезан, в частности, был произведен отказ от поддержки и исправлений разработанного мной исходного кода. После нескольких итераций, я и вовсе не получил команды что-либо делать, очередная версия списка задач, направленная мной, осталась несогласованной.
Что я сделал:
Взял на себя анализ журналов работы и протоколов, присылаемых из ОДУ, в части разработанных мной программных модулей, по личной просьбе начальника отдела ПО, ну и куда ж я брошу ребят из СС?.
Одновременно, мне пришлось искать источники дохода, позволяющие свести семейный бюджет. Такой источник был найден, с вознаграждением вдвое больше предложенного отцами-командирами. Таким образом, время, уделяемое работам для ИАЭС, я был вынужден сократить по меньшей мере вдвое.
3. Полгода спустя я пришел в офис по большой надобности за некими бумажками. Снова генеральный воспользовался услугами бухгалтерии, чтобы почти случайно пригласить меня на очередной разговор с обвинениями и эмоциями.
Что нужно (уже нужно) было сделать на этом этапе:
В случае, если предприятие планирует участвовать в работах по техническому перевооружению ПС 1150 кВ Алтай с заменой оборудования АДВ, нужна разработка нового алгоритма 2-ДО (судя по предоставленным творениям ОДУ, фактически 1,5-ДО). Причем разработка алгоритма необходима в двух версиях: под платформу ЦСПА, которая все переносится на УВК АДВ, да перенестись никак не может, и под текущую платформу УВК АДВ, установленную на остальных объектах ОЭС Сибири, поскольку, стоит этот алгоритм запустить на одном объекте, ОДУ продавит его использование на остальных, а продавить собственников на замену платформы вряд ли получится.
Таким образом, нужно было договориться на разработку и поддержку нового алгоритма, а также на возобновление поддержки программного обеспечения, разработанного ранее.
Что было сделано:
Генеральный отказался платить мне даже за уже выполняемые работы. Совсем.
Что я сделал:
Пришлось отказаться от тех работ, которые до сих пор выполнял: анализ журналов работы и поддержку ССовцев.
По мне, так с точки зрения ИАЭС получился типичный взаимный проигрыш, а причины лучше всего объясняются этой песенкой.
Подробнее же о том, что с ИАЭС происходит, и возможных причинах происходящего я расскажу в следующий раз. В двух словах - жаль видеть, как бесславно завершаются двадцать лет работы...
А что я? Я пишу, вообще-то. Тружусь удаленно техническим писателем в одной питерской конторе, которая делает такие вот интересные для приезжих вещи. Если бы этот сайт существовал, когда я более-менее регулярно ездил в Питер то по работе, то с супругой в отпуск, мне было бы немного проще.
И - занимаюсь семьей, особенно младшеньким. Он растет, требует все больше времени, и уже без пяти минут годовасик.
Итак, в конце января, в выходной день мне позвонил коллега-начальник службы режимов ОДУ Сибири и поговорил со мной в свойственной ему манере. И если его подчиненные согласны терпеть пропаганду жизнерадостного гомосексуализма, чему ОДУшные оклады способствуют, то у меня к тому моменту оклад с трудом покрывал наши скромные семейные расходы. В понедельник я пошел к нашим директорам и бросил им в лицо правду и тяжелые предметы: "Хочу немного больше денег за намного больше нервов!"
Две головы ИАЭС почесали перья и...
Дальнейший рассказ пойдет в форме, как сейчас любят говорить, управленческого кейса. Удачного или не удачного - судить вам. Много канцелярщины, но из песни Шнурова мата слова не выкинешь.
1. Итак, я заявил, что текущий уровень вознаграждения не компенсирует мои трудозатраты и затраты ресурсов моего организма. Эмоционально заявил, показав процесс отношения сотрудников заказчика к сотрудникам исполнителя в лицах.
Что можно было сделать на этом этапе:
Когда я впервые пришел к директору, он же отец-основатель, с заявлением об уходе в 2012 году, речь не шла о деньгах (доход в тот год был неплохим, и трудозатратам он вполне соответствовал), речь шла об отсутствии перспективы: за обслуживанием текущей платформы физически не оставалось времени на развитие новой. В результате переговоров я остался, на доверии к создателю бизнеса. В дальнейшем часть задач по обслуживанию была передана в сектор сопровождения, это позволило начать разработку платформы ЦСПА для ОДУ Сибири за год до официального заключения контракта, и позволило запустить ЦСПА в срок.
К сожалению, отец-основатель внезапно покинул нас.
Нынешние начальники еще тогда сказали, что не станут меня удерживать, но можно было бы просто увеличить вознаграждение.
Что было сделано:
Орлы-директора взъерошили перья и пламенно заболтали просьбу о повышении зарплаты. Тогда я еще не знал, почему так произошло.
Что я сделал:
Воспользовался своим правом и ушел в отпуск по уходу за ребенком. В отпуске я консультировал ребят-"эсэсовцев" из сектора сопровождения по возникающим у них вопросам, и ждал обращений от начальника отдела ПО по поддержке и исправлениям внесенных мной багов разработанного мной исходного кода.
2. Через месяц мне начали поочередно звонить коллеги с просьбой прийти в офис и что-то подписать. Как выяснилось, у двух мудрых голов не нашлось смелости времени вызвать меня самим, и они делегировали эту важную задачу тем, кто под руку попался. В офисе мне устроили цирк с конями и криками "ты не хочешь работать у нас!", "ты нас кидаешь!" и прочий лексикон 90-х.
Что можно было сделать на этом этапе:
Составить список задач, которые я мог бы выполнять регулярно. Поскольку размер вознаграждения был уменьшен до минимального оклада (примерно вдвое меньше наших скромных ежемесячных семейных затрат), объем и сроки выполняемых работ должны были учитывать необходимость дополнительного заработка, позволяющего свести семейный бюджет, а также необходимость выполнения обязанностей по уходу за ребенком.
Снова, на этом этапе можно было увеличить сумму вознаграждения, если была необходимость в выполнении большего объема работ.
Что было сделано:
Первоначально составленный мной список работ был сильно урезан, в частности, был произведен отказ от поддержки и исправлений разработанного мной исходного кода. После нескольких итераций, я и вовсе не получил команды что-либо делать, очередная версия списка задач, направленная мной, осталась несогласованной.
Что я сделал:
Взял на себя анализ журналов работы и протоколов, присылаемых из ОДУ, в части разработанных мной программных модулей, по личной просьбе начальника отдела ПО, ну и куда ж я брошу ребят из СС?.
Одновременно, мне пришлось искать источники дохода, позволяющие свести семейный бюджет. Такой источник был найден, с вознаграждением вдвое больше предложенного отцами-командирами. Таким образом, время, уделяемое работам для ИАЭС, я был вынужден сократить по меньшей мере вдвое.
3. Полгода спустя я пришел в офис по большой надобности за некими бумажками. Снова генеральный воспользовался услугами бухгалтерии, чтобы почти случайно пригласить меня на очередной разговор с обвинениями и эмоциями.
Что нужно (уже нужно) было сделать на этом этапе:
В случае, если предприятие планирует участвовать в работах по техническому перевооружению ПС 1150 кВ Алтай с заменой оборудования АДВ, нужна разработка нового алгоритма 2-ДО (судя по предоставленным творениям ОДУ, фактически 1,5-ДО). Причем разработка алгоритма необходима в двух версиях: под платформу ЦСПА, которая все переносится на УВК АДВ, да перенестись никак не может, и под текущую платформу УВК АДВ, установленную на остальных объектах ОЭС Сибири, поскольку, стоит этот алгоритм запустить на одном объекте, ОДУ продавит его использование на остальных, а продавить собственников на замену платформы вряд ли получится.
Таким образом, нужно было договориться на разработку и поддержку нового алгоритма, а также на возобновление поддержки программного обеспечения, разработанного ранее.
Что было сделано:
Генеральный отказался платить мне даже за уже выполняемые работы. Совсем.
Что я сделал:
Пришлось отказаться от тех работ, которые до сих пор выполнял: анализ журналов работы и поддержку ССовцев.
По мне, так с точки зрения ИАЭС получился типичный взаимный проигрыш, а причины лучше всего объясняются этой песенкой.
Click to viewПодробнее же о том, что с ИАЭС происходит, и возможных причинах происходящего я расскажу в следующий раз. В двух словах - жаль видеть, как бесславно завершаются двадцать лет работы...
А что я? Я пишу, вообще-то. Тружусь удаленно техническим писателем в одной питерской конторе, которая делает такие вот интересные для приезжих вещи. Если бы этот сайт существовал, когда я более-менее регулярно ездил в Питер то по работе, то с супругой в отпуск, мне было бы немного проще.
И - занимаюсь семьей, особенно младшеньким. Он растет, требует все больше времени, и уже без пяти минут годовасик.