Как я умирал в Париже. День третий. Круг дерьма.
Я прилично подвыпил в воскресенье.
Ночью меня терзал сушняк, и я утолял ее жадными глотками прямо из водопроводного крана.
Проснулся я разбитый и с головокружением.
Но решил во что бы то не стало доехать до Булонского леса, а оттуда свернуть
к Дефансу. Надо сказать, что в Дефанс меня тянула не пустая прихоть туриста.
Так случилось, что моя душа человека двадцать первого столетия не выдерживает
вечного ряда средневековых строений, кои прорезали Европу вдоль и поперек.
Как глотка свежего воздуха, мне хоть изредка требуется чего-нибудь эдакого
постиндустриальненького. Вот за этим я и собирался в Дефанс-поглядеть
на большие застекленные дома.
Но не суждено было сбыться моим светлым мечтам.
В метро я почувствовал, что меня немного укачивает.
Поэтому я вышел на метро Le Invalides, всего в нескольких станциях
от места, где я жил.
Я вышел на позолоченную солнечными лучами площадь.
Отнюдь не радостным воскликом встретила моя душа
луча нашего желтого светила.
Тошнота все ближе подбиралась к моей глотке.
Я сел на скамью рядом с негром.
Набрал в легкие воздух-немного полегчало.
Я понял, что далеко не уеду и не видать мне ни Булонского леса,
ни Дефанса. Благо, музей де Орсе случился неподалеку.
Я собрал свою волю в кулак и побрел к нему.
Через метров сто я осознал, что еще несколько шагов и
мне станет совсем худо-рвота почти подбиралась
к глотке. Я сел на скамью и философски-мученическим
взглядом оглядывал местные прерии.
Я взглянул на пенек, на набережную Сену.
Отнюдь не о вечном я думал, а о том, куда
безвредно пристроить свою блевоту. Но всюду сновали
туристы.
В какой-то момент я неосознанно встал и побрел,
пересек маленькую тропинку. Ступени вели к набережной Сены.
Но если спуститься еще пониже-то о чудо!-я нашел подземный переход,
запах которого явно указывал на то, что он не служил по назначению
уже много лет. Скорее он походил на отхожее место. Я спустился туда,
выбрался наружу, поломал голову спустился обратно-и чуть не литры
зловонной жижи полились из моей глотки в самом сердце Парижа.
Примечательно, что над этим подземным переходом висела табличка
"Musee de Orsey", и стрелка указывала прямо туда, где я
сотворил свое чудо.
Это был самый приятный миг моего пребывания в Париже.
Я не только насладился его красотами, но
отдал что-то взамен. Но дальше все было хуже.
У меня поднялась температура, горло пересушило,
а трахея аж тряслась от жажды (?)
Я взял такси и поехал в отель.
Я лег на кровать и начался мой круг крови.
Ночью меня терзал сушняк, и я утолял ее жадными глотками прямо из водопроводного крана.
Проснулся я разбитый и с головокружением.
Но решил во что бы то не стало доехать до Булонского леса, а оттуда свернуть
к Дефансу. Надо сказать, что в Дефанс меня тянула не пустая прихоть туриста.
Так случилось, что моя душа человека двадцать первого столетия не выдерживает
вечного ряда средневековых строений, кои прорезали Европу вдоль и поперек.
Как глотка свежего воздуха, мне хоть изредка требуется чего-нибудь эдакого
постиндустриальненького. Вот за этим я и собирался в Дефанс-поглядеть
на большие застекленные дома.
Но не суждено было сбыться моим светлым мечтам.
В метро я почувствовал, что меня немного укачивает.
Поэтому я вышел на метро Le Invalides, всего в нескольких станциях
от места, где я жил.
Я вышел на позолоченную солнечными лучами площадь.
Отнюдь не радостным воскликом встретила моя душа
луча нашего желтого светила.
Тошнота все ближе подбиралась к моей глотке.
Я сел на скамью рядом с негром.
Набрал в легкие воздух-немного полегчало.
Я понял, что далеко не уеду и не видать мне ни Булонского леса,
ни Дефанса. Благо, музей де Орсе случился неподалеку.
Я собрал свою волю в кулак и побрел к нему.
Через метров сто я осознал, что еще несколько шагов и
мне станет совсем худо-рвота почти подбиралась
к глотке. Я сел на скамью и философски-мученическим
взглядом оглядывал местные прерии.
Я взглянул на пенек, на набережную Сену.
Отнюдь не о вечном я думал, а о том, куда
безвредно пристроить свою блевоту. Но всюду сновали
туристы.
В какой-то момент я неосознанно встал и побрел,
пересек маленькую тропинку. Ступени вели к набережной Сены.
Но если спуститься еще пониже-то о чудо!-я нашел подземный переход,
запах которого явно указывал на то, что он не служил по назначению
уже много лет. Скорее он походил на отхожее место. Я спустился туда,
выбрался наружу, поломал голову спустился обратно-и чуть не литры
зловонной жижи полились из моей глотки в самом сердце Парижа.
Примечательно, что над этим подземным переходом висела табличка
"Musee de Orsey", и стрелка указывала прямо туда, где я
сотворил свое чудо.
Это был самый приятный миг моего пребывания в Париже.
Я не только насладился его красотами, но
отдал что-то взамен. Но дальше все было хуже.
У меня поднялась температура, горло пересушило,
а трахея аж тряслась от жажды (?)
Я взял такси и поехал в отель.
Я лег на кровать и начался мой круг крови.