Языковой барьер
Когда люди узнают, что я закончила ин.яз первый вопрос или просьба «научи меня тоже». Начинаю спрашивать: «Зачем?» Самый частый ответ «хочу, просто хочу, ну вдруг куда поеду». Объясняю, что если не будет практики, постоянной практики, все очень быстро забудется. Люди готовы платить мне, нанимать репетиторов или же ходить на курсы, не понимая, что все это дает кратковременный эффект, ты помнишь и знаешь, пока используешь язык, пока читаешь, говоришь, пишешь на нем, а не так прочитал слова и правила по грамматике и забыл. Язык это постоянная работа и практика. На меня обижаются. Но это действительно так. Сейчас я начала почти с самых азов учить французский. Вспоминаю слова и правила, читая в метро. Да я многое вспоминаю, когда читаю, но для того чтобы заговорить этого недостаточно, а все потому что практики нет. Вы даже не представляете, как это обидно и грустно.
Я закончила факультет иностранных языков 3 года назад, а как будто вчера еще вчера ходила на пары. Я не буду вдаваться в подробности, хотя нет. Те, у кого есть знакомые, которые учились на ин.язе подтвердят, что учеба там не особо отличается от школы, когда ты каждый день делаешь уроки после пар дома, только ответственности больше. Мой первый и основной язык английский, низкий поклон всем преподавателям этой кафедры за то, что дали знания, которые не выветриваются со временем и сейчас даже не важно, как их вбивали в наши светлые головы. Все 5 лет мы УЧИЛИСЬ, именно учились, а не посещали университет. Спасибо, за возможность свободно общаться и получать от этого удовольствие. Хотя с этим иностранным языком у меня серьезные отношения уже более 18 лет, так что мы уже сроднились. Мама как-то рассказывала, что я во сне говорила что-то на английском, думаю тут «все ясно».
Второй мой язык французский, благодарственные оды, этой кафедре я петь не буду. Я учила французский еще в школе, в моей родной и любимой пушкинской школе считали, что одного иностранного языка ученикам недостаточно, поэтому с седьмого мы начинали учить второй - французский. Мне повезло, учителя у меня б не менялись и уроки почти не пропадали, так что базовые знания по приходу в ВУЗ у меня были. Изучение второго иностранного меня не пугало, я знала, что это такое и проблем с пониманием у меня не было, так что начала изучения языка влюбленных и поэтов я ждала почти с воодушевлением, но, увы и ах, ожидания не совсем оправдались. Первые полгода все было замечательно, свою «5» на сессии я легко получила, не напрягаясь. Третий курс начался менее радужно. Сейчас объясню, вместо одного преподавателя у нас стало 3. Из них 1 Светлана Павловна Циклаури по домашнему и индивидуальному чтению требовала очень много, с самого начала она нас заставляла читать довольно большие объемы, мы должны были выписывать уйму слов, а еще мы должны были их учить и сдавать. Первое состояние шока продолжалось недолго, нас сразу привела в тонус ее строгая и непоколебимая позиция, она очень хотела, чтобы мы начали говорить на французском. С истериками, невысыпающиеся (от того что учили по ночам) спустя несколько месяцев мы начали-таки изъясняться, за что спасибо. Двое других преподавателей (здесь имена и фамилии я упущу) одна из которых преподавала учебник, а другая речевую практику и говорение вроде как должны были давать основную базу, на которой строится изучение языка, ну в общем я промолчу. Мы посещали пары, но толку в этом было не много, мы могли делать одни и те же упражнения из раза в раз, а часто просто болтали, нет-нет не подумайте, болтали не на языке Дюма, Вольтера и русской аристократии, болтали мы на русском и совсем не всегда о Франции. Я не скрою, я пропускала пары, потому что смысла в их посещение не было, и моя активность перешла немного в другое русло. Можете спросить у моих одногруппниц, тут я не пытаюсь оправдаться. А еще на 3-ем курсе я занималась с репетитором по французскому , это один из лучших преподавателей (Тулатова Людмила Бексолтановна), меньше чем за полгода она объяснила и вбила мне в голову то, что мы должны были изучить в течение года обучения. Мы были удивлены и расстроены, когда на четвертом курсе обнаружили, что нашу Людмилу Павловну уволили за профессиональное несоответствие. Ученой степени у нее, видите ли, не было. Так что мы остались без нормального преподавателя. Ну как вам сказать из трех нас учила только Людмила Бексолтановна. Пары двух других превратились в каторгу и травлю, нам пытались показать, что мы ничего не знаем, а помочь узнать не особо хотели, так что особо мы практически ничего не узнали. Меня наказывали довольно жестко за мои пропуски, знания у всей группы были примерно на одном уровне, мы почти все занимались с репетиторами, я не исключение. Я никогда не забуду ту «3», которой мне пытались доказать свое превосходство и то, что я была не права. Кстати из всей группы чуть более 10 человек, 3 поставили только мне. Я не буду рассказывать подробности, но до сих пор не считаю, что это было заслуженно. В дипломе и за ГОСЭКЗАМЕН у меня стоят «5», опять же благодаря знаниям, которые дала мне Людмила Бексолтановна.
В разговоре об иностранных языках, я не могу не затронуть тему родного для меня - осетинского. На днях прочитала обращение профессора Тамерлана Таймуразовича Камболова к президенту России, председателю Госдумы и республиканского Парламента с просьбой не вносить поправки в закон «О языках народов РФ». Поправки дадут родителям возможность выбирать для своего ребенка родной язык в школе.
Скажу так, у нас в семье дома чаще всего мы говорили и говорим на русском. Хотя и папа, и мама владеют и иронским, и дигорским диалектами. Я говорила и говорю на дигорском или осетинском только со старшими, в основном с папиной мамой и родней отца. Не скрою, в последнее время мне дается это все сложнее и сложнее. Я все прекрасно понимаю и даже знаю, как и что сказать, но отсутствие практики дает о себе знать. Мне сложно перебороть себя и заговорить, поэтому иногда проще отвечать на русском. Да, я уверенная и знающая язык стесняюсь говорить, мой брат надо мной подшучивает и говорит, что у меня появился акцент и т.д. А вот в школе я легко говорила и писала на осетинском. Моя учительница Майя Анатольевна со 2 по 11 класс разрешала использовать в устной речи дигорский. Мне было легко, и я чувствовала свободу во время общения. Скажу честно, я читала практически все, что задавали и в 11 класс была одна из немногих, кто всегда был готов к уроку осетинского. Да писать было сложно, но мы писали, и я даже различала къ и хъ. Я занимала призовые места в республиканской олимпиаде по языку и все это благодаря школьным знаниям. А сейчас детей хотят лишить возможности выбора, возможности учиться и знать родной язык. Если дети не будут учить его в школе, то число знающих и говорящих на осетинском сократится еще сильнее. Наш умирающий язык станет еще на один, довольно большой, шаг ближе к исчезновению. А с потерей языка мы с вами потеряем возможность называться осетинами. Наша ассимиляция дойдет до того, что мы исчезнем как народ. И не надо разговоров, что для этого совсем не обязательно знать язык, это один из основополагающих факторов идентификации народа. Мы итак с вами упростили все настолько насколько это возможно, так что дальше некуда. Тут вопрос к каждому из нас, готовы ли мы стать такими как все или же хотим сохранить свою национальную самодостаточность. Я вот хочу говорить сама и хочу, чтобы мои дети, когда они у меня будут, говорили на своем родном языке. Да это нелегко, но я готова учиться сама, чтобы передать им эти знания.
Говорить можно долго, но нужно что-то делать. Делать общение модным, читать, говорить, писать, пусть с ошибками, но потихоньку учить, учить, чтобы знать и быть. А для этого нужно дать и сохранить эту возможность.
Помните рекламу «Æз дзурын иронау!»? Æз афтæ зæгъдзынæн: «Мæ сывæллæттæ хъуамæ дзурой ИРОНАУ!». Исты чиныг ма мын рарвитут нæхи æвзагыл.
Я закончила факультет иностранных языков 3 года назад, а как будто вчера еще вчера ходила на пары. Я не буду вдаваться в подробности, хотя нет. Те, у кого есть знакомые, которые учились на ин.язе подтвердят, что учеба там не особо отличается от школы, когда ты каждый день делаешь уроки после пар дома, только ответственности больше. Мой первый и основной язык английский, низкий поклон всем преподавателям этой кафедры за то, что дали знания, которые не выветриваются со временем и сейчас даже не важно, как их вбивали в наши светлые головы. Все 5 лет мы УЧИЛИСЬ, именно учились, а не посещали университет. Спасибо, за возможность свободно общаться и получать от этого удовольствие. Хотя с этим иностранным языком у меня серьезные отношения уже более 18 лет, так что мы уже сроднились. Мама как-то рассказывала, что я во сне говорила что-то на английском, думаю тут «все ясно».
Второй мой язык французский, благодарственные оды, этой кафедре я петь не буду. Я учила французский еще в школе, в моей родной и любимой пушкинской школе считали, что одного иностранного языка ученикам недостаточно, поэтому с седьмого мы начинали учить второй - французский. Мне повезло, учителя у меня б не менялись и уроки почти не пропадали, так что базовые знания по приходу в ВУЗ у меня были. Изучение второго иностранного меня не пугало, я знала, что это такое и проблем с пониманием у меня не было, так что начала изучения языка влюбленных и поэтов я ждала почти с воодушевлением, но, увы и ах, ожидания не совсем оправдались. Первые полгода все было замечательно, свою «5» на сессии я легко получила, не напрягаясь. Третий курс начался менее радужно. Сейчас объясню, вместо одного преподавателя у нас стало 3. Из них 1 Светлана Павловна Циклаури по домашнему и индивидуальному чтению требовала очень много, с самого начала она нас заставляла читать довольно большие объемы, мы должны были выписывать уйму слов, а еще мы должны были их учить и сдавать. Первое состояние шока продолжалось недолго, нас сразу привела в тонус ее строгая и непоколебимая позиция, она очень хотела, чтобы мы начали говорить на французском. С истериками, невысыпающиеся (от того что учили по ночам) спустя несколько месяцев мы начали-таки изъясняться, за что спасибо. Двое других преподавателей (здесь имена и фамилии я упущу) одна из которых преподавала учебник, а другая речевую практику и говорение вроде как должны были давать основную базу, на которой строится изучение языка, ну в общем я промолчу. Мы посещали пары, но толку в этом было не много, мы могли делать одни и те же упражнения из раза в раз, а часто просто болтали, нет-нет не подумайте, болтали не на языке Дюма, Вольтера и русской аристократии, болтали мы на русском и совсем не всегда о Франции. Я не скрою, я пропускала пары, потому что смысла в их посещение не было, и моя активность перешла немного в другое русло. Можете спросить у моих одногруппниц, тут я не пытаюсь оправдаться. А еще на 3-ем курсе я занималась с репетитором по французскому , это один из лучших преподавателей (Тулатова Людмила Бексолтановна), меньше чем за полгода она объяснила и вбила мне в голову то, что мы должны были изучить в течение года обучения. Мы были удивлены и расстроены, когда на четвертом курсе обнаружили, что нашу Людмилу Павловну уволили за профессиональное несоответствие. Ученой степени у нее, видите ли, не было. Так что мы остались без нормального преподавателя. Ну как вам сказать из трех нас учила только Людмила Бексолтановна. Пары двух других превратились в каторгу и травлю, нам пытались показать, что мы ничего не знаем, а помочь узнать не особо хотели, так что особо мы практически ничего не узнали. Меня наказывали довольно жестко за мои пропуски, знания у всей группы были примерно на одном уровне, мы почти все занимались с репетиторами, я не исключение. Я никогда не забуду ту «3», которой мне пытались доказать свое превосходство и то, что я была не права. Кстати из всей группы чуть более 10 человек, 3 поставили только мне. Я не буду рассказывать подробности, но до сих пор не считаю, что это было заслуженно. В дипломе и за ГОСЭКЗАМЕН у меня стоят «5», опять же благодаря знаниям, которые дала мне Людмила Бексолтановна.
В разговоре об иностранных языках, я не могу не затронуть тему родного для меня - осетинского. На днях прочитала обращение профессора Тамерлана Таймуразовича Камболова к президенту России, председателю Госдумы и республиканского Парламента с просьбой не вносить поправки в закон «О языках народов РФ». Поправки дадут родителям возможность выбирать для своего ребенка родной язык в школе.
Скажу так, у нас в семье дома чаще всего мы говорили и говорим на русском. Хотя и папа, и мама владеют и иронским, и дигорским диалектами. Я говорила и говорю на дигорском или осетинском только со старшими, в основном с папиной мамой и родней отца. Не скрою, в последнее время мне дается это все сложнее и сложнее. Я все прекрасно понимаю и даже знаю, как и что сказать, но отсутствие практики дает о себе знать. Мне сложно перебороть себя и заговорить, поэтому иногда проще отвечать на русском. Да, я уверенная и знающая язык стесняюсь говорить, мой брат надо мной подшучивает и говорит, что у меня появился акцент и т.д. А вот в школе я легко говорила и писала на осетинском. Моя учительница Майя Анатольевна со 2 по 11 класс разрешала использовать в устной речи дигорский. Мне было легко, и я чувствовала свободу во время общения. Скажу честно, я читала практически все, что задавали и в 11 класс была одна из немногих, кто всегда был готов к уроку осетинского. Да писать было сложно, но мы писали, и я даже различала къ и хъ. Я занимала призовые места в республиканской олимпиаде по языку и все это благодаря школьным знаниям. А сейчас детей хотят лишить возможности выбора, возможности учиться и знать родной язык. Если дети не будут учить его в школе, то число знающих и говорящих на осетинском сократится еще сильнее. Наш умирающий язык станет еще на один, довольно большой, шаг ближе к исчезновению. А с потерей языка мы с вами потеряем возможность называться осетинами. Наша ассимиляция дойдет до того, что мы исчезнем как народ. И не надо разговоров, что для этого совсем не обязательно знать язык, это один из основополагающих факторов идентификации народа. Мы итак с вами упростили все настолько насколько это возможно, так что дальше некуда. Тут вопрос к каждому из нас, готовы ли мы стать такими как все или же хотим сохранить свою национальную самодостаточность. Я вот хочу говорить сама и хочу, чтобы мои дети, когда они у меня будут, говорили на своем родном языке. Да это нелегко, но я готова учиться сама, чтобы передать им эти знания.
Говорить можно долго, но нужно что-то делать. Делать общение модным, читать, говорить, писать, пусть с ошибками, но потихоньку учить, учить, чтобы знать и быть. А для этого нужно дать и сохранить эту возможность.
Помните рекламу «Æз дзурын иронау!»? Æз афтæ зæгъдзынæн: «Мæ сывæллæттæ хъуамæ дзурой ИРОНАУ!». Исты чиныг ма мын рарвитут нæхи æвзагыл.