5.1 Кочевые общества и Древняя Греция
Древние земледельческие государства Востока оставили после себя грандиозные археологические памятники, такие как египетские пирамиды и храмы - воплощение организованного труда многих тысяч работников, - и письменность, благодаря которой мы получаем информацию о жизни в эту историческую эпоху из первых рук. Письменность появлялась во всех государствах административного типа из-за присущей им потребности в учете и контроле. А какой след в истории оставили скотоводческие (кочевые) общества? Судя по незначительному количеству работ, посвященных исследованию кочевничества, их вклад не выглядит существенным. В действительности он был столь же значительным, правда, реализовался в другой форме.
5.1.1 Структура кочевых обществ
Кочевые общества обязаны своим появлением не столько одомашниванию крупного и мелкого скота, сколько приручению лошади. Самые древние останки домашней лошади найдены в Южном Предуралье на территории Башкортостана и датируются рубежом VII-VI тыс. до н. э. Приручение лошади упростило перемещение племен к новым пастбищам, поэтому скотоводство стало для них основной формой хозяйственной деятельности. Постепенно кочевые общества распространились по всей степной зоне Евразии - от Балкан до Алтая и далее до Монголии. Судя по тому, что кочевники практически не меняли свой образ жизни и социальную организацию в течение тысячелетий, жизнь у племён, перешедших к скотоводству, была достаточно комфортной. Разведение скота даёт высококалорийную пищу, не требуя при этом такого количества физического труда, как земледелие, и меньше зависит от капризов погоды. К минусам скотоводства следует отнести необходимость постоянного перемещения на новые пастбища и отсутствие укрепленных поселений, характерных для оседлых народов. К тому же стадо нуждается в постоянной защите от хищников и от похитителей, поэтому среди мужчин-кочевников более всего ценились оружие и военные навыки.
Скот у кочевников находился в частносемейной собственности, но им требовалась координация выпаса, поэтому для них была характерна коллективная (общественно-племенная) собственность на пастбища. Мы отмечали выше, что при скотоводстве высоко вероятно имущественное неравенство, и оно действительно наблюдалось, но не вело при этом к классовой дифференциации и эксплуатации. Из этого следует, что государство привычного для нас типа не было для кочевников необходимостью. Все социальные противоречия между кочевниками решались в рамках прямых договорённостей и традиций, а силовое давление со стороны центральной власти могло привести к откочевке или применению ответного насилия.
Тем не менее, кочевники много раз объединялись в союзы разной степени сложности, создавали на их основе большие кочевые империи, которые через некоторое время распадались. Потребность в объединении возникала у кочевников только тогда, когда на горизонте появлялось общественное благо. Правда, благо это было особого рода: война с целью грабежа земледельцев или установления контроля над торговыми путями. Не имея развитого товарного производства, кочевники были готовы подчиниться высшей власти в обмен на доступ к земледельческим продуктам, ремесленным изделиям и драгоценностям с оседлых территорий. Получение этой продукции силой (в качестве дани) было первоочередной обязанностью правителя кочевого общества, а редистрибуция захваченных редких и престижных товаров - основным способом влияния на подданных. Здесь мы имеем дело с редким случаем мотивации к участию в достижении групповой цели, основанной не на принуждении, а на индивидуальном вознаграждении.
Всё это предопределило двойственную природу «степных империй». Извне они выглядели как типичные государства-бандиты, ибо созданы были для изъятия прибавочного продукта вне Степи. Но изнутри «кочевые империи» оставались основанными на племенных связях, без установления налогообложения и эксплуатации скотоводов. Сила власти правителя степного общества, как правило, базировалась не на возможности применить легитимное насилие, а на его умении организовывать военные походы и перераспределять доходы от торговли, дани и набегов на соседние страны. Манипулируя подарками, одаривая ими соратников и вождей племен, правитель кочевой державы увеличивал свое политическое влияние и престиж «щедрого правителя» и одновременно как бы «обязывал» получивших дар ответным даром.
Относительно благоприятные условия жизни неизбежно вели к демографическому росту и перенаселённости Степи. Недостаток ресурсов кочевые племена восполняли миграцией. Привычным к переездам кочевникам ничего не стоило преодолеть тысячи километров, чтобы осесть на новых землях. Препятствием были народы, жившие по периметру Степи и оборонявшие свои земли. Эти пограничные государства на восходящих этапах своих циклов были практически непреодолимым барьером для кочевников. Но стоило одному из государств начать слабеть, тут же на его границах оказывались хорошо вооруженные и умелые воины из кочевых племен, словно падальщики, учуявшие легкую добычу. Даже самые великие империи рушились, в образовавшуюся пробоину вливались кочевые орды, сметавшие всех, кто не в состоянии себя защитить. Следом за военными отрядами шли переселенцы. Так что картинки миграционных потоков, которые можно найти в интернете, не так уж далеки от истины:
Вторжения кочевников шли волнами, сколько было волн и в какой последовательности, восстановить, скорее всего, уже невозможно. Остались следы лишь самых значительных миграций. Так, археологи повсеместно находят доказательства крупномасштабного переселения народов из степей юга России, датируемого 2500-2000 гг. до н.э. Переселенцы находились на патриархальной ступени развития, на что указывают многочисленные слова для обозначения степеней родства; объединялись они по родственным кланам, каждый со своим царем, советом и собранием свободных граждан, что можно обнаружить в культурах хеттов, греков, македонян и римлян. Эти племена на войне пользовались боевыми топорами и лошадьми, своих вождей хоронили в курганах, а простых соплеменников - в ямах. С данными археологов согласуются исследования лингвистов о путях распространения индоевропейской группы языков, а также генетические маркеры.
5.1.2 Миграция на Балканский полуостров
Одним из таких племен были греки-ахейцы, вторгшиеся на Балканский полуостров с севера, из степей Северного Причерноморья, где они обитали первоначально. Продвигаясь всё дальше на юг по территории страны, которая в дальнейшем стала называться их именем, ахейцы частью уничтожали, а частью ассимилировали коренное догреческое население этих областей. Переняв его культурные традиции, они положили начало микенской цивилизации (относимой к среднеэлладской культуре). Это было процветающее и развитое общество; многие подробности о жизни тех лет известны нам по археологическим находкам, а также по произведениям Гомера, описавшего войну Микен с Троей. Судя по всему, траектория развития микенской цивилизации в целом повторяла путь древнеегипетских царств с той разницей, что в Греции не было крупных речных пойм, и становление центральной власти шло вокруг таких общественных благ, как религия и оборона от внешних вторжений. В период своего максимального могущества микенская Греция представляла собой содружество отдельных царств, построенных по строго иерархическому принципу. Верхнюю ступень в этой иерархии сословий занимала военно-жреческая знать во главе с царем-жрецом и военачальником, сосредоточившая в своих руках наиболее важные функции как экономического, так и политического характера. В непосредственном подчинении у правящей верхушки общества находились многочисленные чиновники, действовавшие на местах и в центре и составлявшие в совокупности мощный аппарат эксплуатации трудящегося населения. Так, из глиняных табличек, найденных в Пилосе, мы узнаём, что вся территория Пилосского царства была разбита на 16 податных округов, во главе которых стояли наместники-коретеры. В подчинении у коретера находились чиновники низшего ранга, управлявшие отдельными поселениями, входившими в состав округа. В табличках они именуются «басилеями». Басилеи осуществляли надзор за производством, например, за работой кузнецов, состоявших на государственной службе. Составлявшие основание всей этой пирамиды крестьяне и ремесленники не принимали никакого участия в управлении государством. Ко времени очередного вторжения кочевников микенская цивилизация находилась на поздней, нисходящей ветви цикла развития; как сообщают источники, на полуострове царили насилие и застой.
Следующая волна миграции пришла в Грецию около 1150 г. до н.э. Основная часть варварских племен, принимавших участие во вторжении, по-видимому, имела целью лишь ограбление территории (опустошенная страна не могла прокормить такую массу людей) и отхлынула на север - обратно в степь. Лишь небольшие племенные группы, именуемые в греческих источниках дорийцами, осели в различных областях полуострова. Некоторые районы остались непокоренными, туда спешно переселились народы микенской цивилизации. Этнический состав полуостровной Греции полностью перемешался. В ходе этого процесса погибла цивилизация бронзового века, а в течение дальнейших трех веков смуты, возможно, было забыто даже искусство письма. Кто бы мог предположить, что в результате рядовых для истории событий возникнут античные феномены спартанского равенства и афинской демократии - по многим параметрам достижения такого уровня, который не смогли не то что превзойти, но даже повторить все последующие государства?
Одной из причин, обусловивших возникновение уникальных античных государств, была географическая специфика полуострова. Плодородные равнины Греции многочисленны, но невелики по размерам, и общая доля обрабатываемых земель в Греции ныне составляет лишь 18 процентов ее площади, а в древности была ещё меньше. Раздробленность пригодной для земледелия территории вкупе с хаотичным соседством захваченных и оставшихся свободными областей привели к обособлению поселений. Постепенно независимые общины вследствие общих интересов объединялись, но уже не в прежние племенные организации, а в небольшие группы соседних деревень. Такая группа и становилась примитивным полисом. По словам Аристотеля, «содружество нескольких деревень образует полноценный полис, который уже настолько велик, что обладает практически полной самодостаточностью». Самодостаточность полисов гарантировалась не только возможностью самообеспечения продовольствием, но и способностью жителей отстоять свои земли от притязаний соседей. В греческих полисах этого времени нормой стало поголовное владение оружием и, обратно, обязанность взрослого мужского населения участвовать в военных действиях.
Сотни полисов, образовавшихся на территории Греции, самостоятельно формировали свои политические системы - ситуация классического «поиска возможностей». Но в обычных условиях подобный поиск продлится недолго - рост населения, для адаптации к которому и требуются политические изменения, приводит к исчерпанию ресурсных, прежде всего продовольственных, возможностей территории. Раздробленность неизбежно выльется в междоусобную войну всех против всех и закончится либо истощением экономики и упадком, либо победой одного из микрогосударств с последующей централизацией страны. В Греции не случилось ни того, ни другого.
5.1.3 Колонизация
Полисы нашли иное решение проблемы демографического давления - колонизацию. Дорийцы принесли с собой важнейшее технологическое новшество - технику выплавки и обработки железа. В микенскую эпоху железо было известно в Греции только как драгоценный металл и шло главным образом на изготовление разного рода украшений вроде колец, браслетов и т. д. Древнейшие образцы железного оружия (мечи, кинжалы, наконечники стрел и копий), обнаруженные на территории Греции, датируются XII-XI вв. до н. э. Несколько позже, в X-IX вв. до н. э., появляются первые орудия труда, изготовленные из того же металла. Оружие, сделанное из железа, дешевле бронзового, добавим сюда военные навыки, скопированные греками-ахейцами у завоевателей, и искусство мореплавания, которое, наоборот, переняли у местных дорийцы - и мы получим всё необходимое для начала морской экспансии.
Проводили колонизацию полисы, и ее итогом было возникновение новых полисов. Колонии основывались на островах или в прибрежных районах, откуда вытеснялись народы, не обладавшие равными военными технологиями. Развиваясь, эти колонии основывали новые колонии в аналогичных местах, редко расширяя свои земли вглубь суши. Их существование держалось на мореплавании. Выбирая место, колонисты прежде всего заботились о достаточном количестве плодородных земель для самообеспечения, но выбор зачастую ограничивался их небольшой численностью и необходимостью селиться в месте, удобном для обороны. Предпочитали небольшие острова, а с них основывали новые поселения. На западе самые первые колонисты заняли остров Искья у итальянского побережья, а позже Киму; на юге - остров Платею, а потом Кирену на ливийском побережье; у западного побережья Черного моря - остров Истр. Всего были основаны сотни колоний - по западному и южному побережью Средиземного моря, а также в причерноморье; общее население колоний оценивается историками в 1,5-2 млн. человек.
Греческая колония представляла собой поселение вдали от дома. Колонисты, отправляясь в путь, забирали из очага родного города священный огонь, что символизировало основание нового полиса. Кроме того, они придерживались своих религиозных и политических правил: культов, государственного устройства, календаря, диалекта, алфавита и т. д. Таким образом, новое государство становилось копией старого.
Метрополия принимала меры к тому, чтобы колонисты не возвращались. На Фере граждане, избранные жребием, обязаны были отправляться в Кирену, не имея возможности вернуться домой и пользоваться гражданскими правами, если только вся колония не прекратит свое существование; в Эретрии вернувшихся поселенцев, вытесненных коринфянами с Керкиры, изгнали из города пращами, и им пришлось основать Метону в Македонии.
Основание колонии являлось сознательным политическим актом метрополии. Поселенцы иногда шли несколькими волнами, но, поскольку целью было создать независимую и самодостаточную с самого начала общину, в их число входили представители различных классов и профессий. Многие поселенцы были крестьянами, надеявшимися получить надел земли. Если ожидалось сопротивление коренных жителей, в первую волну поселенцев входили воины. Часто участие в колонизации всех слоев населения достигалось жеребьевкой между братьями в больших семьях метрополии, что помогало разрешить споры из-за наследства.
Греческие колонии сильно влияли на жизнь и культуру окружающих народов. Греческое искусство и греческие изобретения постепенно распространились по Южной Европе от Испании до южной России, получая признание даже у зрелой цивилизации этрусков. Например, племена Италии взяли на вооружение алфавит в его халкидской форме, а народы Франции научились разводить оливки и виноград.
Самым важным следствием колонизации была торговая экспансия, заложившая экономическую основу для расцвета средиземноморской цивилизации. В первую очередь торговля шла между колониями и метрополиями. Колонии экспортировали сырье и продовольственные товары - драгоценные металлы, лес, шерсть, кожу, пшеницу и сушеную рыбу, - а импортировали из метрополии готовые изделия - оружие, корабли, изящную керамику. Через колонии греческие товары распространялись вглубь материка. Греческие купцы выменивали олово из Британии, янтарь с Балтийского моря и золото с Урала. Устойчивое сообщение с Черным морем и налаживание связей с Францией и Испанией привели на юге к относительному упадку Египта. Основные торговые пути отныне проходили вдоль северных берегов и островов Средиземного моря. Таким образом, вплоть до греко-македонских завоеваний на Востоке центр тяжести товаропотоков был прочно закреплен на Греческом полуострове.
В торговле бронзового и раннего железного веков обмен осуществлялся путем бартера, а самым ценным средством бартера являлись драгоценные металлы в виде крупных слитков или небольших бляшек в форме бобов. Активизация торговли привела к появлению денег. Монеты были изобретены в VII в. до н.э. в Лидии (территория современной Турции), где их появлению способствовали особые обстоятельства. Здесь имелись богатые месторождения электрона - природного сплава золота и серебра, в котором процентное содержание компонентов было непостоянно, а следовательно, и стоимость металла колебалась. Гиг, царь Лидии (ок. 687-652 гг.), провел стандартизацию образцов электрона по их оттенкам и гарантировал стоимость монет из электрона, официально выпускавшихся Лидийским царством. На крупных монетах изображалась львиная голова, на более мелких - львиная лапа. Вес монет разного выпуска, вероятно, регулировался как степенью содержания в них золота, так и стоимостью при обмене на слитки чистого золота. Вскоре серебряные монеты стали выпускаться большинством материковых государств. Греческие полисы не создали единых денег, как не достигли единства и в других отношениях, и с самого начала получили распространение различные конкурирующие стандарты и типы монет.
5.2 Спарта, часть 1
5.1.1 Структура кочевых обществ
Кочевые общества обязаны своим появлением не столько одомашниванию крупного и мелкого скота, сколько приручению лошади. Самые древние останки домашней лошади найдены в Южном Предуралье на территории Башкортостана и датируются рубежом VII-VI тыс. до н. э. Приручение лошади упростило перемещение племен к новым пастбищам, поэтому скотоводство стало для них основной формой хозяйственной деятельности. Постепенно кочевые общества распространились по всей степной зоне Евразии - от Балкан до Алтая и далее до Монголии. Судя по тому, что кочевники практически не меняли свой образ жизни и социальную организацию в течение тысячелетий, жизнь у племён, перешедших к скотоводству, была достаточно комфортной. Разведение скота даёт высококалорийную пищу, не требуя при этом такого количества физического труда, как земледелие, и меньше зависит от капризов погоды. К минусам скотоводства следует отнести необходимость постоянного перемещения на новые пастбища и отсутствие укрепленных поселений, характерных для оседлых народов. К тому же стадо нуждается в постоянной защите от хищников и от похитителей, поэтому среди мужчин-кочевников более всего ценились оружие и военные навыки.
Скот у кочевников находился в частносемейной собственности, но им требовалась координация выпаса, поэтому для них была характерна коллективная (общественно-племенная) собственность на пастбища. Мы отмечали выше, что при скотоводстве высоко вероятно имущественное неравенство, и оно действительно наблюдалось, но не вело при этом к классовой дифференциации и эксплуатации. Из этого следует, что государство привычного для нас типа не было для кочевников необходимостью. Все социальные противоречия между кочевниками решались в рамках прямых договорённостей и традиций, а силовое давление со стороны центральной власти могло привести к откочевке или применению ответного насилия.
Тем не менее, кочевники много раз объединялись в союзы разной степени сложности, создавали на их основе большие кочевые империи, которые через некоторое время распадались. Потребность в объединении возникала у кочевников только тогда, когда на горизонте появлялось общественное благо. Правда, благо это было особого рода: война с целью грабежа земледельцев или установления контроля над торговыми путями. Не имея развитого товарного производства, кочевники были готовы подчиниться высшей власти в обмен на доступ к земледельческим продуктам, ремесленным изделиям и драгоценностям с оседлых территорий. Получение этой продукции силой (в качестве дани) было первоочередной обязанностью правителя кочевого общества, а редистрибуция захваченных редких и престижных товаров - основным способом влияния на подданных. Здесь мы имеем дело с редким случаем мотивации к участию в достижении групповой цели, основанной не на принуждении, а на индивидуальном вознаграждении.
Всё это предопределило двойственную природу «степных империй». Извне они выглядели как типичные государства-бандиты, ибо созданы были для изъятия прибавочного продукта вне Степи. Но изнутри «кочевые империи» оставались основанными на племенных связях, без установления налогообложения и эксплуатации скотоводов. Сила власти правителя степного общества, как правило, базировалась не на возможности применить легитимное насилие, а на его умении организовывать военные походы и перераспределять доходы от торговли, дани и набегов на соседние страны. Манипулируя подарками, одаривая ими соратников и вождей племен, правитель кочевой державы увеличивал свое политическое влияние и престиж «щедрого правителя» и одновременно как бы «обязывал» получивших дар ответным даром.
Относительно благоприятные условия жизни неизбежно вели к демографическому росту и перенаселённости Степи. Недостаток ресурсов кочевые племена восполняли миграцией. Привычным к переездам кочевникам ничего не стоило преодолеть тысячи километров, чтобы осесть на новых землях. Препятствием были народы, жившие по периметру Степи и оборонявшие свои земли. Эти пограничные государства на восходящих этапах своих циклов были практически непреодолимым барьером для кочевников. Но стоило одному из государств начать слабеть, тут же на его границах оказывались хорошо вооруженные и умелые воины из кочевых племен, словно падальщики, учуявшие легкую добычу. Даже самые великие империи рушились, в образовавшуюся пробоину вливались кочевые орды, сметавшие всех, кто не в состоянии себя защитить. Следом за военными отрядами шли переселенцы. Так что картинки миграционных потоков, которые можно найти в интернете, не так уж далеки от истины:
Вторжения кочевников шли волнами, сколько было волн и в какой последовательности, восстановить, скорее всего, уже невозможно. Остались следы лишь самых значительных миграций. Так, археологи повсеместно находят доказательства крупномасштабного переселения народов из степей юга России, датируемого 2500-2000 гг. до н.э. Переселенцы находились на патриархальной ступени развития, на что указывают многочисленные слова для обозначения степеней родства; объединялись они по родственным кланам, каждый со своим царем, советом и собранием свободных граждан, что можно обнаружить в культурах хеттов, греков, македонян и римлян. Эти племена на войне пользовались боевыми топорами и лошадьми, своих вождей хоронили в курганах, а простых соплеменников - в ямах. С данными археологов согласуются исследования лингвистов о путях распространения индоевропейской группы языков, а также генетические маркеры.
5.1.2 Миграция на Балканский полуостров
Одним из таких племен были греки-ахейцы, вторгшиеся на Балканский полуостров с севера, из степей Северного Причерноморья, где они обитали первоначально. Продвигаясь всё дальше на юг по территории страны, которая в дальнейшем стала называться их именем, ахейцы частью уничтожали, а частью ассимилировали коренное догреческое население этих областей. Переняв его культурные традиции, они положили начало микенской цивилизации (относимой к среднеэлладской культуре). Это было процветающее и развитое общество; многие подробности о жизни тех лет известны нам по археологическим находкам, а также по произведениям Гомера, описавшего войну Микен с Троей. Судя по всему, траектория развития микенской цивилизации в целом повторяла путь древнеегипетских царств с той разницей, что в Греции не было крупных речных пойм, и становление центральной власти шло вокруг таких общественных благ, как религия и оборона от внешних вторжений. В период своего максимального могущества микенская Греция представляла собой содружество отдельных царств, построенных по строго иерархическому принципу. Верхнюю ступень в этой иерархии сословий занимала военно-жреческая знать во главе с царем-жрецом и военачальником, сосредоточившая в своих руках наиболее важные функции как экономического, так и политического характера. В непосредственном подчинении у правящей верхушки общества находились многочисленные чиновники, действовавшие на местах и в центре и составлявшие в совокупности мощный аппарат эксплуатации трудящегося населения. Так, из глиняных табличек, найденных в Пилосе, мы узнаём, что вся территория Пилосского царства была разбита на 16 податных округов, во главе которых стояли наместники-коретеры. В подчинении у коретера находились чиновники низшего ранга, управлявшие отдельными поселениями, входившими в состав округа. В табличках они именуются «басилеями». Басилеи осуществляли надзор за производством, например, за работой кузнецов, состоявших на государственной службе. Составлявшие основание всей этой пирамиды крестьяне и ремесленники не принимали никакого участия в управлении государством. Ко времени очередного вторжения кочевников микенская цивилизация находилась на поздней, нисходящей ветви цикла развития; как сообщают источники, на полуострове царили насилие и застой.
Следующая волна миграции пришла в Грецию около 1150 г. до н.э. Основная часть варварских племен, принимавших участие во вторжении, по-видимому, имела целью лишь ограбление территории (опустошенная страна не могла прокормить такую массу людей) и отхлынула на север - обратно в степь. Лишь небольшие племенные группы, именуемые в греческих источниках дорийцами, осели в различных областях полуострова. Некоторые районы остались непокоренными, туда спешно переселились народы микенской цивилизации. Этнический состав полуостровной Греции полностью перемешался. В ходе этого процесса погибла цивилизация бронзового века, а в течение дальнейших трех веков смуты, возможно, было забыто даже искусство письма. Кто бы мог предположить, что в результате рядовых для истории событий возникнут античные феномены спартанского равенства и афинской демократии - по многим параметрам достижения такого уровня, который не смогли не то что превзойти, но даже повторить все последующие государства?
Одной из причин, обусловивших возникновение уникальных античных государств, была географическая специфика полуострова. Плодородные равнины Греции многочисленны, но невелики по размерам, и общая доля обрабатываемых земель в Греции ныне составляет лишь 18 процентов ее площади, а в древности была ещё меньше. Раздробленность пригодной для земледелия территории вкупе с хаотичным соседством захваченных и оставшихся свободными областей привели к обособлению поселений. Постепенно независимые общины вследствие общих интересов объединялись, но уже не в прежние племенные организации, а в небольшие группы соседних деревень. Такая группа и становилась примитивным полисом. По словам Аристотеля, «содружество нескольких деревень образует полноценный полис, который уже настолько велик, что обладает практически полной самодостаточностью». Самодостаточность полисов гарантировалась не только возможностью самообеспечения продовольствием, но и способностью жителей отстоять свои земли от притязаний соседей. В греческих полисах этого времени нормой стало поголовное владение оружием и, обратно, обязанность взрослого мужского населения участвовать в военных действиях.
Сотни полисов, образовавшихся на территории Греции, самостоятельно формировали свои политические системы - ситуация классического «поиска возможностей». Но в обычных условиях подобный поиск продлится недолго - рост населения, для адаптации к которому и требуются политические изменения, приводит к исчерпанию ресурсных, прежде всего продовольственных, возможностей территории. Раздробленность неизбежно выльется в междоусобную войну всех против всех и закончится либо истощением экономики и упадком, либо победой одного из микрогосударств с последующей централизацией страны. В Греции не случилось ни того, ни другого.
5.1.3 Колонизация
Полисы нашли иное решение проблемы демографического давления - колонизацию. Дорийцы принесли с собой важнейшее технологическое новшество - технику выплавки и обработки железа. В микенскую эпоху железо было известно в Греции только как драгоценный металл и шло главным образом на изготовление разного рода украшений вроде колец, браслетов и т. д. Древнейшие образцы железного оружия (мечи, кинжалы, наконечники стрел и копий), обнаруженные на территории Греции, датируются XII-XI вв. до н. э. Несколько позже, в X-IX вв. до н. э., появляются первые орудия труда, изготовленные из того же металла. Оружие, сделанное из железа, дешевле бронзового, добавим сюда военные навыки, скопированные греками-ахейцами у завоевателей, и искусство мореплавания, которое, наоборот, переняли у местных дорийцы - и мы получим всё необходимое для начала морской экспансии.
Проводили колонизацию полисы, и ее итогом было возникновение новых полисов. Колонии основывались на островах или в прибрежных районах, откуда вытеснялись народы, не обладавшие равными военными технологиями. Развиваясь, эти колонии основывали новые колонии в аналогичных местах, редко расширяя свои земли вглубь суши. Их существование держалось на мореплавании. Выбирая место, колонисты прежде всего заботились о достаточном количестве плодородных земель для самообеспечения, но выбор зачастую ограничивался их небольшой численностью и необходимостью селиться в месте, удобном для обороны. Предпочитали небольшие острова, а с них основывали новые поселения. На западе самые первые колонисты заняли остров Искья у итальянского побережья, а позже Киму; на юге - остров Платею, а потом Кирену на ливийском побережье; у западного побережья Черного моря - остров Истр. Всего были основаны сотни колоний - по западному и южному побережью Средиземного моря, а также в причерноморье; общее население колоний оценивается историками в 1,5-2 млн. человек.
Греческая колония представляла собой поселение вдали от дома. Колонисты, отправляясь в путь, забирали из очага родного города священный огонь, что символизировало основание нового полиса. Кроме того, они придерживались своих религиозных и политических правил: культов, государственного устройства, календаря, диалекта, алфавита и т. д. Таким образом, новое государство становилось копией старого.
Метрополия принимала меры к тому, чтобы колонисты не возвращались. На Фере граждане, избранные жребием, обязаны были отправляться в Кирену, не имея возможности вернуться домой и пользоваться гражданскими правами, если только вся колония не прекратит свое существование; в Эретрии вернувшихся поселенцев, вытесненных коринфянами с Керкиры, изгнали из города пращами, и им пришлось основать Метону в Македонии.
Основание колонии являлось сознательным политическим актом метрополии. Поселенцы иногда шли несколькими волнами, но, поскольку целью было создать независимую и самодостаточную с самого начала общину, в их число входили представители различных классов и профессий. Многие поселенцы были крестьянами, надеявшимися получить надел земли. Если ожидалось сопротивление коренных жителей, в первую волну поселенцев входили воины. Часто участие в колонизации всех слоев населения достигалось жеребьевкой между братьями в больших семьях метрополии, что помогало разрешить споры из-за наследства.
Греческие колонии сильно влияли на жизнь и культуру окружающих народов. Греческое искусство и греческие изобретения постепенно распространились по Южной Европе от Испании до южной России, получая признание даже у зрелой цивилизации этрусков. Например, племена Италии взяли на вооружение алфавит в его халкидской форме, а народы Франции научились разводить оливки и виноград.
Самым важным следствием колонизации была торговая экспансия, заложившая экономическую основу для расцвета средиземноморской цивилизации. В первую очередь торговля шла между колониями и метрополиями. Колонии экспортировали сырье и продовольственные товары - драгоценные металлы, лес, шерсть, кожу, пшеницу и сушеную рыбу, - а импортировали из метрополии готовые изделия - оружие, корабли, изящную керамику. Через колонии греческие товары распространялись вглубь материка. Греческие купцы выменивали олово из Британии, янтарь с Балтийского моря и золото с Урала. Устойчивое сообщение с Черным морем и налаживание связей с Францией и Испанией привели на юге к относительному упадку Египта. Основные торговые пути отныне проходили вдоль северных берегов и островов Средиземного моря. Таким образом, вплоть до греко-македонских завоеваний на Востоке центр тяжести товаропотоков был прочно закреплен на Греческом полуострове.
В торговле бронзового и раннего железного веков обмен осуществлялся путем бартера, а самым ценным средством бартера являлись драгоценные металлы в виде крупных слитков или небольших бляшек в форме бобов. Активизация торговли привела к появлению денег. Монеты были изобретены в VII в. до н.э. в Лидии (территория современной Турции), где их появлению способствовали особые обстоятельства. Здесь имелись богатые месторождения электрона - природного сплава золота и серебра, в котором процентное содержание компонентов было непостоянно, а следовательно, и стоимость металла колебалась. Гиг, царь Лидии (ок. 687-652 гг.), провел стандартизацию образцов электрона по их оттенкам и гарантировал стоимость монет из электрона, официально выпускавшихся Лидийским царством. На крупных монетах изображалась львиная голова, на более мелких - львиная лапа. Вес монет разного выпуска, вероятно, регулировался как степенью содержания в них золота, так и стоимостью при обмене на слитки чистого золота. Вскоре серебряные монеты стали выпускаться большинством материковых государств. Греческие полисы не создали единых денег, как не достигли единства и в других отношениях, и с самого начала получили распространение различные конкурирующие стандарты и типы монет.
5.2 Спарта, часть 1