(no subject)
18.
Когда плот был готов к отправке, ребята уселись на него и оттолкнулись от берега. Гриша установил парус. Ветер дул в спину, и ребята могли спокойно отдыхать.
Ночью со всех сторон на них рычали львы, и на берег высаживаться было опасно. Как назло, Паше захотелось по-большому. Он долго умолял Гришу высадить его на берег, но тот был неумолим. Пришлось облегчаться прямо в воду, так как Паша не хотел пачкать штаны. Ира постоянно хихикала и жаловалась на то, что Паша слишком сильно воняет.
Утром проснулись в прекрасном настроении, только Гриша, управлявший всю ночь плотом (его могло снести вниз или прибить к берегу, и тогда пассажирам хана), был так злобен, что каждому дал пинка, а Паше добавил в глаз за то, что тот осквернил реку. Как ни грозна была окружавшая их саванна, но нужно было охотиться. Высадившись на берег, все тут же побежали в кусты, а Гриша отправился на охоту.
Он прошел немного, лёг на землю и в оптический прицел стал рассматривать местность. Вскоре он заметил стадо маленьких парнокопытных и прицелился в одного из них. Пуля размозжила животному череп и стоящие рядом сородичи были забрызганы мозгами. Невероятным образом животные определили источник смерти их товарища. Они все бросились на обидчика, который лежал, ничего не подозревая. Бежали животные быстро, и щеки их раздувались, обнажая зубы. Под сильным увеличением Гриша рассмотрел не ровные ряды тупых зубов, а клыки, сверкавшие на солнце своей белизной. К клыкам добавлялись острые рога и мощные копыта. Так вот почему, когда Гриша увидел их, они не щипали травку, а зорко смотрели по сторонам! Он пытался бежать к лагерю, но было уже поздно, и он резво взобрался на дерево. В мгновение ока звери очутились рядом и начали проворно грызть ствол. Гриша выпустил в них две обоймы макарова, убив около десятка тварей, и яростно орал. В лагере решили, что на Гришу напали туземцы, и, похватав всё своё оружие, в том числе шестиствольный пулемет, убивающий до четырех тысяч человек в минуту, двинулись на подмогу. Увидев с высокого холма, что это не туземцы, а стадо мутантов, окруживших дерево, и на его макушке Гришу, открыли по зверью огонь. В первые 10 секунд было перебито всё стадо. Ребята спустились к Грише, хотя к их приходу он уже слез с дерева и пинал трупы. Сбросив с себя оружие, все бросились обниматься.
Вдруг Паша резко взлетел в воздух; это старый матерый вожак стада с притупившимися рогами и клыками, отстав, только сейчас подоспел к соплеменникам; он и подкинул несчастного вверх.
Он начал раскидывать всех направо и налево, кусать, рвать, топтать. Паша пытался бежать, но козёл схватил его за зад и потянул; штаны не выдержали и порвались, на солнце блеснула пашина белоснежная кожа. Другие остались без рукавов, штанин, со сломанными рёбрами и синяками. Наконец добрались до оружия, и вожак превратился в дуршлаг, напичканный свинцом.
К вечеру снова сели на плот, загрузив его мясом, которого было навалом, и хотя оно было нежным, долго сохраниться не могло.
Уже отталкивались от берега, как услышали легкое блеянье - козлёнок-мутант искал маму с папой. Увидев туши своих родичей на плоту, он сразу понял, в чём дело, и бросился в воду. Нырнув под плот, он острыми рожками ударил в днище, надеясь потопить судёнышко, но дерево защемило рога, козлёнок не смог всплыть для вздоха и захлебнулся. Ночью плот подрагивал от толчков - это крокодилы кромсали маленькое тельце, унося его на дно.