«ТВАРЬ ЛИ Я ДРОЖАЩАЯ ИЛИ ПРАВО ИМЕЮ?» (эпиграф к будущей биографии В.В. Путина)
Разумеется, я не потрачу остаток моих дней на исследование биографии и личности Путина. Но наверняка рано или поздно возникнут такие исследования. И будущим исследователям предлагаю в качестве эпиграфа ко всей книге или к её части эти слова, произнесённые главным героем романа Фёдора Михайловича Достоевского «Преступление и наказание» (1866): «Тварь ли я дрожащая или право имею?»
Боже мой, когда роман был написан, а всё ещё актуален для России-матушки! Недаром многие заметили, что нынешнее руководство Российской Федерации, вся её политическая элита вышла из XIX века. Вот представьте себе, некий ленинградский студент, «как-нибудь» учившийся, не видевший для себя иных «социальных лифтов», как только... нет, он не мог убить старушку, но смог стать сотрудником кагэбэ, а потом, однажды, после резких, неожиданных изменений в судьбе его страны и возникших сотен, тысяч не то чтобы лифтов, но каких-то переходов, пожарных лестниц и прочего, позволяющего прорваться в богачи и власть, выносится судьбой и собственной смекалкой не просто в богачи и не просто во власть, а на самый-самый верх. В президенты страны! И вроде никакую старушку не понадобилось убивать...
Но, видите ли в чём дело, вопрос о том, кто он - тварь ли дрожащая или право имеет? - не был решён, всё-таки не был. Беда с этими пожарными лестницами и всякими потайными ходами - прорвался вверх, в заветное самое местечко, в кремлёвский кабинет, в «янтарную комнату», в альков императорский, а простые человеческие вопросы для себя не решил.
Не решил, а власть она такая, она требует от тебя действовать сейчас, безотлагательно, не даёт пережить, передумать, перечувствовать, что следовало бы ещё до власти-то. Власть подсовывает готовый ответ: право имеешь! Присваивай себе богатства страны, наказывай неугодных, иди в чужие пределы, как в свои, и наводи порядок любыми доступными тебе средствами. И наш мальчик думает: в самом деле, Владимир я или не Владимир, то есть владею я миром или не владею? Кто я?
И студентик петербургский отвечает: проверю! И идёт... ах, зачем самому брать топор, можно послать других, многих таких же, как он, озабоченных вопросом Родиона Раскольникова, с топорами, когда у твоих ног империя. Ну, фигурально выражаясь, с топорами, а так-то с огнестрельным оружием, снарядами, бомбами и пр. (Да, «рисуют мальчики войну, рисуют танки и ракеты».)
И, представьте, столько уже старушек убито, а заодно и тысячи других людей, и деток-то деток, слезинки-то которых... И не знает до сих пор ответа! Сидит, поглядывает на «ядерный чемоданчик» с кнопочкой внутри него и думает: кто я, тварь дрожащая или право имею? Нажать на кнопочку или не нажать?
Ох, мне кажется, не правы те, кто посчитал, что Фёдор Михайлович уж как бы отпредсказывал своё в событиях прошлого века. Мол, теперь время других литературных пророков. Спорить тут трудно, да и незачем. Я всего лишь предлагаю эпиграф.