Про зайцев - репортаж из багажного отсека
Разные истории есть в авиации. Такие тоже. Сам летал (в салоне, конечно, давно) :)
В Москву верхом на чемодане
Октябрь 1964 года. Город Новосибирск, аэропорт “Толмачево”. В Москву ежедневно отправляется 5-7 рейсов. Время в пути - 50 минут до Омска, где производилась посадка для дозаправки топливом, и 3 часа 15 минут от Омска до Москвы. Стоимость авиабилета в столицу - 49 рублей (30 рублей - на поезде). Загрузка рейсов - полная.
...Молодой человек Василий Борщев, 23 лет, собирается в свой первый отпуск после службы в рядах Советской Армии в Донецк, к родственникам. Проживает Василий в городе Оби, где в 50-60-х годах был построен целый авиагородок для летчиков и сотрудников аэропорта “Толмачево”. На площадке соседом живет некто Александр, он же Сашка, авиатехник. Во время вечеринки, посвященной первому “рабочему” отпуску, Александр предлагает другу Василию свою помощь по его бесплатной отправке в Москву. Василий, необремененный большими рублевыми суммами, принимает предложение побывать в роли зайца. Далее действие переносится в аэропорт...К вечернему рейсу в Москву (вылет в 20.40) прямо напротив недавно открытого нового аэровокзала готовится красавец Ту-104. Слово переходит к герою рассказа Василию Борщеву:
- Как мы с соседом договорились, я подошел к рейсу чуть раньше. Сашка минут за 35 до вылета подходит и говорит, чтоб быстрее за ним шел, чтобы до посадки пассажиров успели. Тогда вокруг летного поля никаких заборов-ограждений не было. Забегаем по трапу в самолет. На мне костюм, плащ и кепочка, в руках небольшой чемодан, где одежда, зубная щетка, подарок родным и две бутылки водки - экипажу и другу-технику. Сашка открывает технический люк в полу в конце салона, квадрат 70х70 см, включает свет. Там электрооборудование и два больших кислородных баллона. Я спустился, сел на что-то. Вижу - сидеть можно только согнувшись вперед или опрокинувшись назад. Но отступать уже некуда. Друг сунул несколько газет почитать в полете, наказал свет включать после взлета и выключать перед посадкой, чтоб не обнаружили. Сам он с бортинженером договорился обо всем. Мы попрощались и люк надо мной закрылся.
Минут через 5-10 слышу - идут пассажиры. Расселись, успокоились. Трап отъехал, подцепили тягач, самолет вывезли, запустили двигатели. Чувствую, сейчас полетим. Включил свет. Конечно, о чтении мыслей никаких не было. Тут сам процесс был интересен - это же не в кресле пассажиром лететь, романтика все-таки была и азарт приключения, молодой же был.
Взлетели нормально. До Омска я даже времени не почувствовал, подумал только , что на поезде 12 часов ехать, а тут всего час. Приземлились, выключил свет. Слышно как машины вокруг подъезжают, люди разговаривают. Вдруг чувствую, в темноте что-то ко мне лезет, в плечо толкает! Ну все, думаю, поймали меня. Но вовремя догадался, что это в мою сторону крышка багажного люка движется - грузчики омский багаж снимали. Отодвинулся - крышка дальше пошла.
Минут 50 простояли, самолет обслужили, багажный отсек закрыли. Но за это время через открытый люк морозец стал меня пробирать, уже часов десять вечера было и температура на улице была градусов пять. Даже дрожь немного взяла. Но тем временем мы уже на Москву взлетели. И стало очень холодно.
Обшивка в самолете ничем незащищенная, за ней минус 40 - слюна сразу же замерзает. Внутри, конечно, потеплее было немного, но этот полет мне потом еще долго снился! Сашка хотя бы предупредил, что там так “нежарко”, я бы подготовился, одежды бы взял теплой, а так... Какое тут чтение!
Глаза закрыл - дай, думаю, посплю. А меня уже корежить начинает. Внизу металлические баллоны, на них технические коврики из стекловаты - на них я и сидел. На ногах летние туфли. Стал я ноги утеплять - вырывать вату и в туфли запихивать - толку никакого. Залез с ногами на чемодан, еще больше скорежился.
Опять попытался вздремнуть. Глаза закрою-открою, пять минут всего прошло, а мне кажется - вечность. Подо мной недалеко проходили троса, тяги. Все это двигается - рули у самолета работают. В голову приходит мысль - выйти в салон. Я не знал, задраен он или нет. Информация такая была, что в Москве люк откроют и выпустят. Но я подумал, что даже если он и открыт и можно выйти, как народ отреагирует? Открою люк, начну выбираться, кто-нибудь же крикнет: “Черт лезет!”- и паника. Начнут выяснять, что да как. Чтобы никого не подставлять, я остался на своих баллонах.
Часа через два стало потряхивать, какие-то перепады давления. Наверно через горы летим, то есть над Уралом - там турбулентность часто бывает, от нее и тряска. Это я знал уже. А когда допекало, уже все варианты продумывал: например, можно схватить за тяги и тащить - летчик почувствует, что с самолетом что-то случилось и сядет в Свердловске, тут я и согреюсь. Ужас! Перетерпел. Тряска кончилась. Температуру снова по обшивке проверил - стынет тут же. На 10 тысячах метров за бортом минус 50 круглогодично. Уже думаю, зачем полетел, лучше бы поездом поехал!
Еще мысль шальная была - перелезть в соседний грузовой отсек, там окошко было сантиметров на 50, и побегать. Но прикинул, обратно могу и не пролезть...
Тут где-то чувствую, что снижаться стали, долетели все-таки. Сели, зарулили на стоянку. Нормально, живой! И опять думаю, а если бортинженер меня выпустить забудет? Самолет-то с разворотом идет, то есть загружается в Москве и обратно в Новосибирск. А если назад лететь, я точно окочурюсь. Что только уже в голову не лезло!
Подошел трап, пассажиры постепенно вышли, никто меня на свободу не извлекает. Крышка багажная снова приехала, снимают багаж. Обо мне как будто забыли.
Ну, думаю, сам буду выбираться. Плечами попробовал - люк пошел. И тут же сверху полилась вода... Ничего не понимаю. Потом уже оказалось, что пришли уборщицы и поставили на люк тазик с водой. Его я и опрокинул. Но мне тогда не до этого было. Я же буквой “Г” или “П” несколько часов просидел замороженный. Вылез, а чемодан внизу остался. Потянулся за ним, а тут экипаж идет по салону к трапу, он как раз рядом, в конце салона был. Сейчас спросит: “Что Вы тут делаете?”- что я ему отвечу? Подходят ко мне и командир именно так и спрашивает. Кто-то из летчиков отвечает, мол, чемодан уронил, наверно. Я говорю: “Да!”. Уборщицы-то несмотря на таз меня не заметили, салон длинный был.
И я спокойно достал свой чемодан, поднялся и по трапу буквой “Г” пошел. В аэропорту первым делом в буфет: 150 гр коньяка - реакции ноль, еще 150!
После этого неделю мне снилось, как замерзаю. Когда уже с отпуска вернулся (поездом), мужикам стал рассказывать - кто-то спрашивает, а водка-то у тебя была с собой? Была, говорю. Так и выпил бы! Я об этом тоже думал в том холодном полете, но боялся, что выпью, хорошо станет, усну и точно замерзну. Так-то я хоть двигался по возможности.
Встречаюсь с Сашкой. Он рассказывает, что бортинженер первым вышел самолет обслуживать, а меня должен был выпустить после выхода экипажа. Немного я его не дождался, выходит. Посмеялись.
Были, правда, случаи, что и замерзал народ в этих техотсеках и стали люки пломбировать. Потом уже я с “коллегами” встречался - они-то ученые были, одежду с собой брали. Но и я с тех пор “ученый”- летал, как положено, пассажиром, в кресле.
__________________________________________________________
Фото: толмачевский перрон 1970-х (уже виден хвост Ту-154). Спасибо пресс-службе аэропорта.