Отчет о поездке
Калининград
Пятница 30.10 - понедельник 02.11 - летала в Калининград. Впервые в жизни.
Не отчитаться - не имею никакой моральной возможности :)))
Итак.
___________________________________________________________
Меня встречали друзья.
Минуту назад я среди стада других пассажиров рейса 753 «Аэрофлот» Москва-Калининград проталкивалась через темные проходы аэропорта, спотыкаясь о тазы, заполненные капающей с потолка водой, которые расставлены были в ничем не освещенном коридоре, как коварные капканы. Добро пожаловать в Кёнигсберг!
Но когда я увидела ребят, то эти мучительные минуты были благополучно забыты :)
Этюд к портрету Кёнигсберга
Кёнигсберг оставляет двоякое впечатление. Охарактеризовать его полностью я не могу до сих пор. Оставляет на сердце полосу, которая на вкус как смесь ягод и чернил, клянусь. От чего-то плюешься, а что-то смакуешь. Но ни одной серой или средней ноты.
И поэтому буду рассказывать так, как чувствую. Пусть будет пафосно, мне-то что.
Северный осколок России предо мной предстал в увядающих брызгах великолепной осени.
Замирает дыхание от бликов солнца, от северного воздуха, от невероятной красоты.
Сердце прыгает при виде красивой обертки и сжимается при виде ужасной изнанки.
Делая вид, что не скучает по России, Калининград гордо топорщит остатки оперения и старается забыть дорогу домой и русский язык, что получается у него плохо. Под гордой немецкой табличкой, у которой не хватает букв, как выпавших зубов, обязательно будет фломастером оставлен анти-интеллектуальный высер из трех вполне русских букв.
Маленький, но гордый город-изгой, который говорит по-русски со швабским акцентом. Нет, не люди, а сам город. Чужой для своих и такой же чужой для чужих. Европа оставила на нем свой аккуратный след, а Россия оставила на нем свой плащ и панталоны. Этот город устал спрашивать себя, кто он. Он как бездомный пес, мечтающий, чтобы новый хозяин взял его под свое крыло, но медленно умирающий под дверью старого хозяина, который его отверг. Для России он уже чужой, для Европы он никогда не станет своим.
Свои обрюзгшие красоты Кёнигсберг выставляет на обозрение с изяществом старой куртизанки, но они дарят ощущение очень грустной эстетики и вкус винограда. Гроздь изабеллы, в которой несколько ягод по-прежнему имеют чудный винный вкус, а остальные сгнили. Эта гниль - безразличие. В тот день, когда кому-то из жителей Калининграда станет не наплевать на свой город, это волшебное место обретет надежду и расцветет.
А пока Город Королей ржавеет, гниет и растворяется вместе со своей историей.
Пятница 30.10 - понедельник 02.11 - летала в Калининград. Впервые в жизни.
Не отчитаться - не имею никакой моральной возможности :)))
Итак.
___________________________________________________________
Меня встречали друзья.
Минуту назад я среди стада других пассажиров рейса 753 «Аэрофлот» Москва-Калининград проталкивалась через темные проходы аэропорта, спотыкаясь о тазы, заполненные капающей с потолка водой, которые расставлены были в ничем не освещенном коридоре, как коварные капканы. Добро пожаловать в Кёнигсберг!
Но когда я увидела ребят, то эти мучительные минуты были благополучно забыты :)
Этюд к портрету Кёнигсберга
Кёнигсберг оставляет двоякое впечатление. Охарактеризовать его полностью я не могу до сих пор. Оставляет на сердце полосу, которая на вкус как смесь ягод и чернил, клянусь. От чего-то плюешься, а что-то смакуешь. Но ни одной серой или средней ноты.
И поэтому буду рассказывать так, как чувствую. Пусть будет пафосно, мне-то что.
Северный осколок России предо мной предстал в увядающих брызгах великолепной осени.
Замирает дыхание от бликов солнца, от северного воздуха, от невероятной красоты.
Сердце прыгает при виде красивой обертки и сжимается при виде ужасной изнанки.
Делая вид, что не скучает по России, Калининград гордо топорщит остатки оперения и старается забыть дорогу домой и русский язык, что получается у него плохо. Под гордой немецкой табличкой, у которой не хватает букв, как выпавших зубов, обязательно будет фломастером оставлен анти-интеллектуальный высер из трех вполне русских букв.
Маленький, но гордый город-изгой, который говорит по-русски со швабским акцентом. Нет, не люди, а сам город. Чужой для своих и такой же чужой для чужих. Европа оставила на нем свой аккуратный след, а Россия оставила на нем свой плащ и панталоны. Этот город устал спрашивать себя, кто он. Он как бездомный пес, мечтающий, чтобы новый хозяин взял его под свое крыло, но медленно умирающий под дверью старого хозяина, который его отверг. Для России он уже чужой, для Европы он никогда не станет своим.
Свои обрюзгшие красоты Кёнигсберг выставляет на обозрение с изяществом старой куртизанки, но они дарят ощущение очень грустной эстетики и вкус винограда. Гроздь изабеллы, в которой несколько ягод по-прежнему имеют чудный винный вкус, а остальные сгнили. Эта гниль - безразличие. В тот день, когда кому-то из жителей Калининграда станет не наплевать на свой город, это волшебное место обретет надежду и расцветет.
А пока Город Королей ржавеет, гниет и растворяется вместе со своей историей.