Дохлая кляча
Анатолий Гержгорин, Нью-ЙоркОднажды у некого фараона заболел живот. Он вызвал лекаря, который выписал ему какое-то лекарство. Однако фараону не помогло. И лекаря казнили. А фараон пригласил к себе лекаря-еврея. Тот сделал клизму. И фараону помогло. Через несколько лет у фараона опять заболел живот. И опять позвали того самого лекаря-еврея. Он снова сделал фараону клизму. И фараону помогло. Прошло еще какое-то время, и у фараона вновь заболел живот. По привычке позвали лекаря-еврея. И он по привычке сделал фараону клизму. Но на этот раз фараону не помогло. И тогда фараон приказал поставить клизму лекарю-еврею. Как только еврею поставили клизму, фараону помогло. С тех пор так и повелось: когда фараонам плохо, евреям ставят клизму.
(Очень старая байка)
Интересы бывают разные. Скажем, интерес к случайному человеку чем-то напоминает пропажу, которую меньше всего хочется искать. Интерес к женщине чаще всего провоцируют сами женщины. Зато интерес к жизни побужает к действию. А интерес к деньгам поднимет из гроба и мертвого. Но схема остается схемой: сходимся по любви или, на худой конец, по симпатии, какое-то время живем по инерции и, наконец, расходимся по случаю. Чем не спектакль? Стоит чего-то достичь, как опускается занавес. Но интерес остается. Даже если отношения давно в тягость. Либо работа надоела до рвоты. Или бизнес приносит одни убытки.
У государства схожие проблемы. Когда оно поворачивается лицом к народу, народ кричит от ужаса. И напрасно. Чтобы государство не имело к тебе претензий, достаточно его ни о чем не просить. Надо просто гордиться прошлым, дабы не думать о настоящем. В конце концов у всякого государства - свой интерес. Главное, что оно никому не мешает отправляться на небо собственным путем. А межгосударственные отношения - не более чем красивые декорации. Климат отношений не зависит ни от погодных условий, ни от капризов характера. Богатые редко дружат с бедными. Даже при самой буйной фантазии трудно представить дружбу или хотя бы теплые отношения между Америкой и Замбией. Это полярные полюса, которые никогда не пересекутся.
Не ждите теплых отношений и Англии с Молдавией. У Молдовы нет нефти. Вместо нее - нищета. Помидоры и перцы не в счет. Их можно купить в Болгарии или Венгрии. Зато нефть есть в Ливии. Поэтому к ней и такой нескрываемый интерес. Несмотря на то, что негодяй Каддафи все еще не хочет ни с кем делиться. И этот зудящий, как волдырь, интерес заставляет Дэвида Кэмерона лететь, бросив все дела, в Триполи, а не в Кишинев. Любое промедление может резко уменьшить размер отрезанного от пирога куска. Ведь хочешь не хочешь придется делиться и с Соединненными Штатами, и с Францией. А тут некстати вмешалась и Россия. Тоже требует премии за то, что после наигранных колебаний сдала друга Муаммара. Не бесплатно, понятно.
Алхимики от политики все еще пытаются превратить "нефтяное проклятие" в благо. Однако результаты не впечатляют. "Углеводородная" Россия в последнем рейтинге беднейших стран замыкает первую сотню вместе с Албанией, Бирмой, Боснией, Доминиканской республикой и Индией. Четверть населения, а это примерно тридцать шесть миллионов человек, сидит на жмыхе. Считай, десять Молдов, где пенсии на порядок меньше прожиточного минимума. Но занимающиеся статистикой статисты все равно ведут отсчет с бареллей. И удивляются, почему великий Китай всего лишь карлик в глазах Тайваня, где нет безработицы, а процент бедности не дотягивает и до одного.
Тем не менее, доля инвестиций в Тайвань почти вдвое меньше, чем в Турцию. Щедро отплаченные "пиарщики" знают свое дело. Десять лет назад они раскрутили так называемый БРИК, составляющий аббревиатуру Бразилии, России, Индии и Китая. То ли им перестали платить, то ли платят слишком мало, но они вдруг стали утверждать, что дальнейшее инвестирование сюда бесперспективно. А посему лучше всего уже сейчас переключиться на новых "экономических тигров". Это густонаселенные страны с очень высоким процентом молодежи, что, по мнению ряда экспертов, сулит потребительский бум. Но молодежь, как правило, невостребована. И там, где ее особенно много, царит безработица, а значит, преступность и наркомания. «Среди инвесторов теперь особой популярностью пользуется группа CIVETS, - пишет "The Wall Street Journal", - в которую входят Колумбия, Индонезия, Вьетнам, Египет, Турция и Южная Африка. У этих стран, за исключением Турции, сравнительно невелик госдолг, они богаты полезными ископаемыми, их экономики динамично развиваются, демонстрируя быстрый рост». Все, тем не менее, познается в сравнении. Можно, конечно, убеждать, что количество похищений людей в Колумбии сократилось за десять лет на 90%, а убийств - на 46%. Весь вопрос в том, от цифры с какими нулями плясать. И если "пиарщики" не называют исходных цифр, то это наводит на подозрение, что все далеко не так безоблачно, как преподносится.
Да, Колумбия и в самом деле богата нефтью, углем и газом. Но основным ее экспортным товаром по-прежнему остается кофе. К тому же, в соседней Венесуэле нефти и газа несравненно больше. Но в "марксиста" Уго Чавеса инвестировать не торопятся. Нечего, кроме тех же углеводородов и сырья, предложить ни Вьетнаму, ни Египту, ни Индонезии, ни ЮАР. Турция стоит несколько особняком. Ее экономическую базу заложили европейские страны, прежде всего, Германия, чтобы таким образом компенсировать отказ от приема в Евросоюз. Только на копии, пусть более дешевые, но менее качественные, спрос разве что в странах третьего мира. Предложить же что-то действительно оригинальное турки не в силах.
Но если нельзя изменить ситуацию, почему бы не изменить свое отношение к ней? Раскладывая политический пасьянс, Реджеп Эрдоган решил двумя ногами влезть в одну туфлю. Резкое охлаждение турецко-израильских отношений было отнюдь не случайным. Главной его причиной стали данные геологоразведки, подтвердившие крупные запасы "голубого топлива" в Левантийском бассейне. И тогда Анкара умело спровоцировала кризис с Израилем. Ей даром не нужна Газа. Как и израильские извинения и компенсации за уничтоженных боевиков. Ей нужны газ и нефть, которыми богата, как выяснилось, не только прибрежная зона Израиля, но и Кипра. И повод, чтобы прибрать к рукам чужое богатство.
Стоило американской компании "Noble Energy" со своими израильскими компаньонами приступить к пробному бурению на кипрском морском шельфе, как Эрдоган потребовал «немедленно прекратить все работы», обещав направить к острову ракетные катера и фрегаты. При этом он не забыл объявить, что в качестве ответных мер уже на этой неделе тоже начнет поиск углеводородов в акватории северного Кипра, которую считает «своей экономической зоной». А для отвода глаз затеял перепалку с Брюсселем, пригрозив полностью заморозить все отношения, если Кипр не откажется от председательства в Евросоюзе.
У безумия тоже своя логика. Турция оккупировала северный Кипр в 1974 году. Самопровозглашенную марионеточную республику никто не признал, но Анкара считает ее единственной законной властью на острове. Почти сорок лет на это просто закрывали глаза. Пока не запахло "черным золотом". Это землю наследуют кроткие, а права на добычу нефти у сильных. Большой интерес к кипрским месторождениям проявляют и Соединенные Штаты, и Россия, выделившая Никосии двухмиллиардный кредит. Так что турецкие притязания весьма проблематичны. Поэтому и понадобился отвлекающий маневр. В рассчете на то, что под шумок удастся откусить и свой нефтяной кусок.
Если бы на месте Израиля была Сирия или даже Египет, Турция повела бы себя точно также. Но карта в этом пасьянсе легла идеально. Израиль - лучшая мишень для нападок. Чтобы собрать и возглавить всех его ненавистников, не надо даже никаких усилий прилагать. Достаточно громкого клича. Отсюда и тщательно подобранный маршрут для последнего вояжа по странам, не остывшим от революционного порыва, и сладостная арабскому уху антиизраильская риторика, и щедрые посулы и обещания. Символично, что в Каире турецкий премьер встречался не только с маршалом Хусейном Тантави и прочими официальными египетскими представителями, но и с Махмудом Аббасом (на снимке). Можно не сомневаться, что это именно он посоветовал Абу-Мазену не обращать внимания на американское давление и не идти ни на какие уступки.
Только не подумайте, что "палестинцы" с их проблемами имеют хоть какой-то вес в его глазах. Для Турции они всего лишь разменная монета. Ей на руку региональная напряженность. Во-первых, это отвлечет внимание от турецкой нефтяной экспансии и, во-вторых, затормозит и увеличит затраты на развитие израильской нефтегазовой отрасли. Одна лишь охрана буровых установок и инфраструктуры обойдется Израилю ежегодно более чем в полмиллиарда долларов. Не считая турецких "сюрпризов", которые неизбежны и потребуют дополнительных ресурсов. И Израиль готов платить самую высокую цену. Потому что только частичный перевод электростанций на газ уже позволил сэкономить пять миллиардов долларов. Израильский морской шельф, по мнению экспертов, содержит не менее 3.4 триллионов кубометров газа. И, как минимум, около десятка миллиардов бареллей нефти. А каждые сто тысяч добытых в день бареллей повышают ВВП страны сразу на четыре процента.
Вот почему так велики ставки в этой схватке. Иногда совсем не обязательно менять чужое мнение, его можно просто проигнорировать. Возможно, Турции и удастся словить рыбу в мутной воде. Но она не будет делиться с арабами. И не придет на помощь, когда из их рук выбьют нефтяное оружие. Моисей таки знал, куда вести избранный народ. Не исключено, что уже совсем скоро Израиль станет великой энергетической державой. Новейшие технологии позволяют извлекать нефть из горючих сланцев, по запасам которых Израиль уступает только Америке и, может быть, Китаю. В одном лишь бассейне Шфела под Иерусалимом можно добыть 250 миллиардов бареллей нефти. Это сопоставимо со всеми запасами Саудовской Аравии и в три с лишним раза превышают российские.
Как только пойдет первая нефть, а это произойдет в ближайшие три-четыре года, начнет стремительно меняться и отношение к Израилю. И вовсе не потому что он обеспечит "черным золотом" сразу всех желающих. Все гораздо тривиальней. Запасами сланцевой нефти, которой сейчас в мире около пяти триллионов бареллей, располагают 38 стран. Но революционная технология и опыт ее добычи пока только у Израиля. Поэтому хочешь не хочешь придется идти на поклон. С открытой ладонью, а не с сжатыми в кулак пальцами. А это не голосование в ООН по "палестинскому вопросу", где легче всего, повинуясь массовому психозу, воскликнуть в едином порыве: "Одобрям-с".
Одни наслаждаются создавая, другие с наслаждением разрушают, и мало кто довольствуется тем, что есть. «Имеют ли право палестинцы на собственное государство?» - задается вопросом "The Wall Street Journal". Вопрос не праздный. Ведь нет своих государств у басков, курдов, тамил, тибетцев, уйгур, фламандцев и сотен других народов. Может, заявка в ООН - всего лишь уловка, чтобы добиться от Израиля новых уступок? Ответ вы найдете в статье Махмуда Аббаса "Палестинское государство, которое давно пора создать", опубликованной несколько месяцев назад в "New York Times". В ней Абу Мазен открыто говорит, что прием Палестины в ООН подготовит почву для "использования не только политических, но и юридических инструментов в борьбе с оккупацией", и позволит подавать жалобы в ООН, правозащитные организации и Гаагский международный суд.
Стало быть, заключает "The Wall Street Journal", не пора ли задуматься, «кому вообще нужно государство, которое будет только тем и заниматься, что ругать соседа - вместо того, чтобы формировать собственную вызывающую уважение политическую культуру?». Но как формировать "собственную политическую культуру" в государстве, где разрушение - высшая форма творения? Что можно сказать о государстве, чей посол в Америке обещает, выступая перед журналистами, что оно, это государство, будет "полностью свободным от евреев"? Как относиться к государству, генеральный прокурор которого самолично закрывает единственное телевизионное сатирическое шоу "Страна на веревке", бичующее не "ужасных сионистов", а дорвавшихся до власти воров, жуликов и проходимцев?
И за это "государство" готов голосовать почти весь мир? Неужели "фараонам" так плохо, что уже и клизмы не помогают? «На сдохшей кляче не уедешь», - гласит народная мудрость. И с этим вроде никто не спорит. Но в жизни почему-то все наоборот. Вместо того, чтобы ее побыстрей закопать, мы начинаем ее оживлять. Нам кажется, что еще не все потеряно. Мы уговариваем ее встать. Обещаем больше не стегать кнутом. Суем в зубы кусочек сахара. Пытаемся накормить отборным овсом и напоить свежей водой. Приносим душистое сено. Приглашаем лучших ветеринаров. Готовы бежать на курсы по оживлению дохлых кляч. Обещаем купить золотые подковы. Ищем других дохлых кляч, чтобы устроить скачки. Посвящаем ей стихи и песни. Зачем? Так принято. Поистине стадное чувство - самое коллективное.