Москва. Почему я ее так не люблю.
Меня коллеги часто упрекают в особой нелюбви к Москве. Я и сам задумывался, как же так, Третий Рим, четвертому не бывать, Патриарх опять же Московский, Кремль - пуп земли Русской, и прочие научные, промышленные и культурные центры.
Москва - это в первую очередь столица Российской Федерации, государства, в котором жувут большинство из нас. Город, в котором живет политическая и экономическая элита страны, в недрах которой замышляются бюджеты и внешние политики. Город-символ успехов России образца с 1991 г. и по наши дни.
После смены власти состав населения столиц всегда обновляется (если не меняется сама столица). В столице селятся и имеют успех на своих поприщах те, ради кого и были свершены революционные преобразования. Как в Москве 20-х коренным Москвичам было непродохнуть от понаехавших пролетариев, так и сейчас - от провинциальных бизнесменов, вдруг по результатам приватизаций ставших владельцами сырьедобывающих компаний, и их менеджеров-клерков. Весь город сейчас в руках нового гегемона, нового героя - мелкого и крупного посредника, торговца, живущего с процента прибыли за продажу сырья за рубеж и покупки взамен генетически модифицированной говядины и консервированного зеленого горошка.
Идеологией современной элиты является либерализм, который, в отличие от прежних элитарных структур типа КПСС или НДСАП, не требует партбилета и партийного стажа. Количество денег уже само по себе является лучшим знаком преданности либеральной идеологии, принадлежности к элите. Этим либерализм в значительной степени упрощает старые схемы материальных привилегий элит (как-то я уже писал об этом в посте Женщины, бабло и герои). Нынешние межолигархические и политические разборки абсолютно не опровергают эту теорию: подобные разборки были и в Германии после прихода к власти нацистов между различными направлениями элит НДСАП, и в СССР.
Столица - это прежде всего символ, город - наполненный сакрализованными предметами. В Москву XVI в. стремились крестьянин с Вятки и монах с Афона, чтобы воочию убедиться в существовании Третьего Рима, приложиться к святыням Кремля, и окрестных монастырей. Рабочий с БАМа и узбекский хлопкороб тоже приезжали в Москву, взглянуть, отстояв четыре часа в очереди, на мумию создателя Советской империи, потрогать стилизованный броневик у Музея Революции, сфотографироваться на фоне такой знакомой Спасской башни Кремля. Разумеется, за колбасой тоже ехали. Всегда столица отличалась лучшим уровнем жизни по отношению к провинции. Но никогда "колбаса" не становилась символом сама по себе, как это происходит сейчас.
Либерализм до предела упрощает схему взаимодействия митрополия - провинция. Материальное благосостояние становится не только следствием, признаком принадлежности к элите, но и основной целью и первопричиной элиты. Символы современной Москвы - сверкающие супермаркеты, ночные клубы и рестораны, огромные возможности для потребления, комфорта, удовлетворения самых изысканных желаний. Только элита может в полной мере воспользоваться всем перечнем предоставляемых услуг, потому и разница в доходах элиты и не-элиты, Москвы и не-Москвы столь велика сейчас.
Нельзя войти в элиту, исповедуя иные ценности. Иных ценностей просто не существует. Любые идеи, верования, проекты должны в конце концов сводиться к результату - максимальному количеству денег в единицу времени. Все прочее заведомо воспринимается как чудовищная маргинальщина, юродство и скрытый подвох. Если в Москве ты говоришь, что твой проект не имеет отношения к получению прибыли в качестве первопричины, то какой бы он ни был прекрасный, все равно будет отвергнут в пользу другого, существующего только на бумаге, но такого близкого и понятного представителям элит.
Конечно, взгляд мой поверхностный, и в Москве есть хорошие люди. Но их все меньше, они все больше пьют, и главное, в современном обществе им никогда, никогда не пробиться в элиту. Все эти противостояния между "либералами" и сторонниками "суверенной демократии" - не более чем внутриидеологические разборки между очередными СА и СС, бухаринцами и троцкистами, иосифлянами и нестяжателями в рамках прекрасно функционирующей на экспорте углеводородного сырья системы.
Есть всего три модели поведения в рамках этой системы. Или бежать от нее - в деревню, в глушь, в монастырь, закрыть глаза, выбросить телевизор. Оно, конечно, можно. Но только если в монастырь. Ибо если ты в деревне родишь и вырастишь детей, то учиться они все равно уедут в центр, где неизменно будут привлечены наглядностью логики либерализма. Ребенку трудно быть маргиналом. Можно проклянуть прошлое, ринуться в водоворот строек капитализма, сделать капитал, стать частью элиты... Но где гарантия, что ночью ты не будешь скрипеть зубами от ужаса, сознавая свою глобальную метафизическую неправоту?
Есть и третий путь... Но как же много веры нужно иметь, чтобы идти по нему...
Москва - это в первую очередь столица Российской Федерации, государства, в котором жувут большинство из нас. Город, в котором живет политическая и экономическая элита страны, в недрах которой замышляются бюджеты и внешние политики. Город-символ успехов России образца с 1991 г. и по наши дни.
После смены власти состав населения столиц всегда обновляется (если не меняется сама столица). В столице селятся и имеют успех на своих поприщах те, ради кого и были свершены революционные преобразования. Как в Москве 20-х коренным Москвичам было непродохнуть от понаехавших пролетариев, так и сейчас - от провинциальных бизнесменов, вдруг по результатам приватизаций ставших владельцами сырьедобывающих компаний, и их менеджеров-клерков. Весь город сейчас в руках нового гегемона, нового героя - мелкого и крупного посредника, торговца, живущего с процента прибыли за продажу сырья за рубеж и покупки взамен генетически модифицированной говядины и консервированного зеленого горошка.
Идеологией современной элиты является либерализм, который, в отличие от прежних элитарных структур типа КПСС или НДСАП, не требует партбилета и партийного стажа. Количество денег уже само по себе является лучшим знаком преданности либеральной идеологии, принадлежности к элите. Этим либерализм в значительной степени упрощает старые схемы материальных привилегий элит (как-то я уже писал об этом в посте Женщины, бабло и герои). Нынешние межолигархические и политические разборки абсолютно не опровергают эту теорию: подобные разборки были и в Германии после прихода к власти нацистов между различными направлениями элит НДСАП, и в СССР.
Столица - это прежде всего символ, город - наполненный сакрализованными предметами. В Москву XVI в. стремились крестьянин с Вятки и монах с Афона, чтобы воочию убедиться в существовании Третьего Рима, приложиться к святыням Кремля, и окрестных монастырей. Рабочий с БАМа и узбекский хлопкороб тоже приезжали в Москву, взглянуть, отстояв четыре часа в очереди, на мумию создателя Советской империи, потрогать стилизованный броневик у Музея Революции, сфотографироваться на фоне такой знакомой Спасской башни Кремля. Разумеется, за колбасой тоже ехали. Всегда столица отличалась лучшим уровнем жизни по отношению к провинции. Но никогда "колбаса" не становилась символом сама по себе, как это происходит сейчас.
Либерализм до предела упрощает схему взаимодействия митрополия - провинция. Материальное благосостояние становится не только следствием, признаком принадлежности к элите, но и основной целью и первопричиной элиты. Символы современной Москвы - сверкающие супермаркеты, ночные клубы и рестораны, огромные возможности для потребления, комфорта, удовлетворения самых изысканных желаний. Только элита может в полной мере воспользоваться всем перечнем предоставляемых услуг, потому и разница в доходах элиты и не-элиты, Москвы и не-Москвы столь велика сейчас.
Нельзя войти в элиту, исповедуя иные ценности. Иных ценностей просто не существует. Любые идеи, верования, проекты должны в конце концов сводиться к результату - максимальному количеству денег в единицу времени. Все прочее заведомо воспринимается как чудовищная маргинальщина, юродство и скрытый подвох. Если в Москве ты говоришь, что твой проект не имеет отношения к получению прибыли в качестве первопричины, то какой бы он ни был прекрасный, все равно будет отвергнут в пользу другого, существующего только на бумаге, но такого близкого и понятного представителям элит.
Конечно, взгляд мой поверхностный, и в Москве есть хорошие люди. Но их все меньше, они все больше пьют, и главное, в современном обществе им никогда, никогда не пробиться в элиту. Все эти противостояния между "либералами" и сторонниками "суверенной демократии" - не более чем внутриидеологические разборки между очередными СА и СС, бухаринцами и троцкистами, иосифлянами и нестяжателями в рамках прекрасно функционирующей на экспорте углеводородного сырья системы.
Есть всего три модели поведения в рамках этой системы. Или бежать от нее - в деревню, в глушь, в монастырь, закрыть глаза, выбросить телевизор. Оно, конечно, можно. Но только если в монастырь. Ибо если ты в деревне родишь и вырастишь детей, то учиться они все равно уедут в центр, где неизменно будут привлечены наглядностью логики либерализма. Ребенку трудно быть маргиналом. Можно проклянуть прошлое, ринуться в водоворот строек капитализма, сделать капитал, стать частью элиты... Но где гарантия, что ночью ты не будешь скрипеть зубами от ужаса, сознавая свою глобальную метафизическую неправоту?
Есть и третий путь... Но как же много веры нужно иметь, чтобы идти по нему...