Правозащита и терроризм. О разнице между хомячком и крысой
Некоторые люди, к которым я очень хорошо отношусь, поддержали Израиль в акции по захвату гуманитарного каравана в Средиземном море, объясняя свою точку зрения тем, что они выступают "против правозащитников". Действительно, термин "правозащитник" в соременном российском дискурсе оброс рогами, хвосстами и бородавками. Как только мы слышим термин "правозащитник", сразу представляем человека, работающего против своей страны: субтильного интеллигента Сахарова с его бесоподобной женой Еленой Боннэр, или безумную Людмилу Алексееву или друга чеченских боевиков Сергея Ковалева.
Столь же негативно оцениваются террористы. Ататка на небоскребы 11 сентября 2001 г. и улыбающееся лицо Бин Ладена, завернутого в характерный платок столь же прочно засели в мозгу обывателя, как и разрушенные дома в Москве. Терроризм с подачи американских идеологов стал некоей античеловеческой идеологией, ведомой тотальной идеей разрушения всего уютного, домашнего и сытого. Также, кстати, как и правозащита, причем, право определять правонарушителей и террористов принадлежит именно США, обладающими фактической монополией на формирование дискурса благодаря разветвленной сети СМИ и кинематографу.
На самом деле, конечно, и правозащитные мероприятия, и терроризм являются методами ведения боевых действий, каждый со своими достоинствами и недостатками. У войны правил нет, есть цели и задачи, парадигма действий, основанная на двуполярности друг-враг, и все средства на войне оказываются хороши, если они достигают поставленных задач. И терроризм, и правозащитная деятельность особенно хорошо показали себя в условиях нынешнего информационного общества, так как рассчитаны именно на информационную реакцию. И терроризм, и правозащита не могут появиться сами по себе без необходимых условий, однако, часто тесно связаны между собой, так как завязаны на информационное обеспечение.
Фактически, разница между словами правозащитник + (спаситель детей, бескрыстный жертвователь, работник Красного Креста) и правозащитник - (диссидент, предатель, грантоед), террорист и партизан такая же, как между словами разведчик и шпион. То есть, разница только в положительном или негативном смысле, который мы в них вкладываем.
Террорист и правозащитник оцениваются положительно или отрицательно не благодаря своей деятельности, а тому знаку, который мы им присваиваем. И вот тут уже важно что мы поддерживаем. какой парадигме следуем, каково наше мировоззрение. Именно оно безошибочно указывает нам, кто террорист, а кто партизан.
Человеку свойсственно определять собрата по системе свой\чужой. В идеале это выглядело бы так: двое садятся друг напротив друга и по полчаса излагают свою жизненную позицию. Задав друг другу вопросы по теме, идентифицируют друг друга и расходятся 9или, наоборот, сходятся). На самом деле, человек мыслит стереотипами, созданными его жизненным опытом, верой, кругом общения или чтения. У здравого, состоявшегося человека есть комплекс представлений о положительном и негативном, мировоззрение, система ценностей, оформленная в знаковую форму. Обмениваясь знаками, мы определяем своих и чужих. Не на последнем месте стоит проверка дискурса, кто шпион, а кто разведчик. Кто партизан, а кто террорист. Свои узнают друг друга по тому, кого считают партизаном-героем, а кого террористом.
Типичный пример, правозащитница Елена Боннэр: Миротворчество и гуманитарная миссия - абсолютная ложь. Как ложь и гуманитарная катастрофа в секторе Газы.