Девственница для дракона, или Несколько слов о гуманизме (часть 3)
(окончание. начало здесь и здесь)
Права инвалидов.
История отношения социума к инвалидам еще более кровава, чем история отношения к обычному человеку. Хотя казалось бы - куда уж больше? Есть, есть куда.
Про Спарту вы все слышали, но аналогичное отношение к больным младенцам было присуще и другим греческим государствам. Римляне тоже разделяли такой прагматичный подход. Отец медицины Гиппократ и родоначальник гинекологии Соран Эфесский деловито обсуждают вопрос о том, какие именно новорожденные заслуживают того, чтобы их выращивали. Аристотель считает вполне справедливым и разумным закон, что ни одного калеку-ребенка кормить не следует. Цицерон писал, что смерть ребенка нужно переносить "со спокойной душой", а Сенека считал разумным топить слабых и уродливых младенцев.
В европейских странах детоубийство физически неполноценных существовало вплоть до IX в.
В средние века ситуация была ничуть не лучше. Человека с внешним уродством или инвалидностью немедленно обвиняли в связи с дьяволом, в колдовстве и причинении зла окружающим людям. Естественно, калеки и уроды вынуждены были жить на отшибе, вне деревни или города, а это еще больше укрепляло в мысли об их связи с темными силами. Нередко больной или уродливый человек озлоблялся, начинал проклинать соседей - и его уже волокли на костер.
Средневековое богословие этого времени старается мистически отодвинуть от себя всех болящих и мистически обратить на них все то зло, которое окружает общество в это время", - пишет известный историк-медиевист Жак Ле Гофф. Калек и бедных обвиняли как в "черной смерти" - чудовищной пандемии чумы 1348 года, так и во многих последующих катаклизмах.
Прокаженные и позже, уже в Новое время, преследуются общественным мнением. Крупнейшее из подобных преследований, известных в "просвещенную" эру, относится к первой четверти XIX века, когда во Франции в возникновении голода обвиняли прокаженных. Любые нежелательные события, будь то голод или морозы, все что угодно, приписывалось безысходно больным людям.
Интересная теологическая деталь: такой практический взгляд общества нашел отражение в теоретических построениях. В XII веке известное произведение "Светильник" говорит о том, что Христос принимает смерть за одних лишь избранных, а не за всех. К этим избранным не относятся люди, претерпевающие нескончаемые муки на земле, - очень важное построение католического богословия, которое, не будучи официально принято, в то же самое время носило абсолютно распространенный, общеизвестный характер (источник).
Конечно, время от времени делались попытки создать некоторые центры помощи инвалидам (не по всем заболеваниям!). Первыми организационными формами государственной заботы о них в странах Европы явились приюты - «убежища» для слепых (Бавария - 1198 г. и Франция - 1225 г.). Иногда такие приюты возникали при монастырях. Но количество мест в этих домах призрения было настолько ничтожным, что на общую ситуацию никак не влияло.
Даже на родине "Первой декларации прав человека и гражданина" Франции Комитет по нищенству появился только в первой половине XIX века. Благотворительность стала рассматриваться как гражданский долг. Ларошфуко-Лианкур разработал комплексную стратегию по отношению к безработным, нищим, калекам и неизлечимо больным. Они получили гражданские права, могли быть низкооплачиваемыми работниками, кроме того, они получили «юридическую привилегию» на право просить милостыню.
В России первое учреждение для умственно-отсталых детей было открыто в 1854 г. в Риге доктором Ф.Плацем. Но это было всего лишь каплей в море.
Кстати, великий гуманист и человечище Ганди был против открытия больниц, утверждая, что лечение и благотворительность просто оттягивают уплату старых кармических долгов, что не следует помогать страдающим, и они должны страдать в расплату за свои грехи.
Философия буддизма предполагает, что жизнь человека организуется кармой, законом природы, когда всякое сознательное действие (причина) имеет равный отклик (следствие). Согласно этой философии нет ни одного события в сегодняшней жизни, которое не было бы предопределено предшествующей жизнью. В этой системе представлений борьба с обстоятельствами бессмысленна, она не может что-либо изменить, остается борьба с самим собой, с собственными заблуждениями, с собственной несвободой. Так что инвалиды в своем нынешнем состоянии виноваты сами - в прошлой жизни насовали в свою карму огурцов.
Коренным образом отношение к инвалидам стало меняться лишь после Первой мировой войны, когда с фронтов вернулись сотни тысяч искалеченных солдат. Это изменение было зафиксировано во «Всеобщей декларации прав человека», созданной уже после Второй мировой войны в 1948 году.
Слова «Инвалид» в декларации прав нет. Но в статье 25 говорится: «Каждый человек имеет право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи, и право на обеспечение на случай безработицы, старости или иного случая утраты средств к существованию по независящим от него обстоятельствам». То есть право на социальную помощь при отсутствии здоровья и возможности работать указано прямым текстом.
Но «Декларация» имеет лишь рекомендательный характер. Чтобы начать работать, ее положения должны быть отражены в законодательстве конкретных стран. И что мы видим? Даже в таком форпосте демократии и гуманизма, как США, закон о правах инвалидов был принят только сорока двумя годами позже - в 1990 году.
А теперь, прежде чем перейти к выводам и обобщениям, я хочу процитировать часть брошюры, написанной Виталием Кордюмом - генетиком, членом-корреспондентом Национальной академии наук Украины, академиком Академии медицинских наук. Работа узкоспециальная, поэтому приводится не оригинальный текст, а упрощенное изложение для людей, не являющихся профессиональными генетиками. Всем отпетым убежденным гуманистам читать обязательно, и лучше три раза. Некоторое количество биологических терминов присутствует, но не затрудняет понимание. Сделайте над собой усилие.
"В нормальных условиях при любом делении любых клеток происходит возникновение мутаций. Усредненная вероятность возникновения мутации - 2*10-5 на ген за одну генерацию.
Таким образом, при прохождении ряда делений клеток от поколения к поколению (от гаметы до гаметы) возникает и накапливается ряд мутаций. Каждая новая гамета будет нести около 40 мутантных генов.
Часть этих мутаций незаметна; другая часть летальна. Небольшая часть этих мутаций - средний случай между первым и вторым - может привести к возникновению изменений генотипа, хоть и нелетальных, но приводящих к ухудшению фенотипа - заболеваниям, слабости иммунитета, и т.д.
Если бы все мутантные гены передавались по наследству (т.е. все организмы выживали), то за очень короткое время (не более 1000 генераций) 100% генетического материала стало бы нерабочим. Реально жизнеспособность организма была бы полностью утрачена гораздо раньше.
В реальности этого не происходит, потому что не выполняется требование непременного выживания любой зиготы (оплодотворенной яйцеклетки). Между оплодотворенной яйцеклеткой и организмом репродуктивного возраста находится ряд стадий, на которых происходит выбраковка организмов с дефектным генотипом.
Эти стадии принято делить на два этапа - пренатальный и постнатальный. На пренатальном этапе фильтруются явные летальные мутации. В частности, известно, что не менее 60% оплодотворений заканчиваются смертью зародыша на самых ранних стадиях развития (что обычно происходит незаметно для женщины). Сюда попадают наиболее грубые, летальные мутации. Также довольно часто происходит смерть эмбриона на более поздних стадиях - выкидыш как результат отбраковки менее грубых, но также несовместимых с жизнью мутаций.
Пренатальный фильтр является многокаскадным и очень эффективным. Фактически он состоит из последовательных, в значительной мере независимых фильтров - прегаметного, гаметного, зиготного и эмбрионального. На каждой стадии происходит отбраковка большинства претендентов, пришедших на ее вход.
Тем не менее, многие мутации, совместимые с жизнью, проходят пренатальный фильтр и приводят к появлению живорожденного ребенка. Сюда попадают как явно выраженные наследственные болезни (напр. синдром Дауна, гемофилия, фенилкетонурия и т.д.), так и неявно выраженные изменения фенотипа в худшую сторону (напр. недостаточный иммунитет или подверженность аллергии).
Даже если исследовать классические наследственные заболевания, выясняется что пренатальный фильтр полностью надежен по отношению к одним нарушениям (и, следовательно, они появляются в живом виде чрезвычайно редко), и гораздо менее надежен по отношению к другим.
Отступая в сторону, надо отметить чтоочень большая часть “обычных” заболеваний является наследственно обусловленной. Вообще, болезни распределяются от 100% наследственных (передающихся строго по наследству) до не связанных с наследственностью через разные стадии наследственной предрасположенности (когда у родственников вероятность заболевания является гораздо большей, чем у всей остальной популяции).
Современные наблюдения показывают гораздо бОльшую долю болезней, связанных с наследственностью, чем было принято считать раньше. В 80-х годах полагали, что всего 10% преждевременных сердечно-сосудистых заболеваний связано с генетическими нарушениями, теперь эта цифра достигает 80-90%. То же самое можно сказать про гипертонию, диабет, умственные расстройства, некоторые (возможно все) виды рака. Даже для классических инфекционных заболеваний показана четкая генетическая предрасположенность.
Все подобные заболевания принято называть отсроченными патологиями - отсроченными потому, что они не проявляются в пренатальном периоде и не отсекаются пренатальным фильтром. Со многими такими патологиями человек может существовать даже без медицинской помощи (по крайней мере какое-то длительное время), со многими - жизнь его возможно продлить надолго при помощи медицины.
Из-за самопроизвольного характера возникновения подобных эффектов и того, что пренатальный фильтр их не задерживает или задерживает недостаточно эффективно, частота их возникновения весьма велика, в том числе у совершенно здоровых родителей, а тем более у родителей, уже имеющих подобные дефекты. Фактически каждое новое поколение добавляет мутационный груз по сравнению с предыдущим, является потенциально более болезненным и менее жизнеспособным.
Тем не менее человечество насчитывает десятки тысяч лет истории и не выродилось за это время. Это объясняется тем, что все время истории человечества (кроме последнего времени), помимо пренатального, вследствие ряда причин действовал чрезвычайно жесткий постнатальный фильтр.
Человечество, как и любой биологический вид, всю свою историю существовало в отнюдь не сахарных условиях. Условия жизни требовали от человека высочайшей работоспособности и крепчайшего здоровья для того, чтобы выжить самому и выкормить детей. Жестокие условия приводили к высокой детской и юношеской смертности (это помимо короткого срока жизни тех, кто уже оставил потомство). В условиях, когда для всех не хватало места, погибали более слабые, более сильные выживали. Компенсировалась эта смертность высокой рождаемостью.
Практически всю историю человечества (сотни тысяч лет от кроманьонцев) численность человечества поддерживалась на приблизительно одном уровне, происходил лишь очень плавный рост, в то время как репродукционный потенциал человечества гораздо больше (для сравнения - в последние годы население планеты удвоилось всего за 35 лет). То есть в масштабах жизни двух-трех-нескольких поколений численность человечества в целом и отдельных его популяций можно было считать постоянной.
Постоянная численность - это, грубо говоря, когда у двоих родителей выживало и доживало до репродуктивного возраста ровно два ребенка. Рождалось гораздо больше (порядка 5-10), лишние погибали, не достигнув репродуктивного возраста.
Поэтому, если погибали более слабые, а выживали более сильные, то особи с худшим генотипом вычищались из популяции, а оставались - с неповрежденным. Таким образом, постнатальное, связанное с условиями жизни, фильтрование компенсировало самопроизвольное появление мутаций и препятствовало их накоплению. А вероятность, что у двух генетически здоровых индивидуумов ВСЕ дети будут с нарушениями - мала, то есть из десятка детей уж не менее двух точно будут тоже полностью здоровыми. Естественно, выживут именно они.
Но с началом 20 века происходит ряд событий, круто меняющих картину. Детская и юношеская смертность резко снижается благодаря достижением медицины и появлению нового жизненного пространства для человечества, обусловленному технологическими достижениями и освоению новых энергетических источников. Выживать начинают практически все дети, что приводит к быстрому росту населения - удвоение каждые 30-50 лет. В начале 20 века на земле жило меньше 1 - 1.5 млрд человек, в конце - больше 6 млрд.
Во второй половине 20 века происходит и компенсирующий процесс - в странах, где все это началось раньше (и которые теперь принято называть развитыми), рождаемость начинает круто падать, и в настоящее время составляет 1.9 - 2.1 ребенка на женщину. Поскольку все более совершенная медицина обеспечивает выживание практически 100% живорожденных детей, это приводит к стабилизации численности населения.
Одновременно это означает, что в развитых странах постнатальный фильтр практически перестал работать. Таким образом, в развитых странах начиная с начала 20 века отсутствует механизм вычистки генотипа популяции от мутантных патологий, и создаются условия для их накопления. С тех пор сменилось 4-5 поколений.
Одновременно с этим со второй половины 20 века (приблизительно с 60-х годов) во всемирном масштабе начинаются процессы, которые увеличивают скорость внесения повреждений в генотип популяции во много раз. Это связано с коренной переработкой человечеством в развитых странах своей среды обитания. Загрязнение окружающей среды, которое началось уже очень давно, в эти годы достигло планетарных масштабов. Присутствие мутагенных веществ в среде обитания человека характеризуется полным охватом и массивностью.
Мутагенами насыщены все ключевые атрибуты человеческой цивилизации: продукты питания и вода (чем больше степеней переработки и синтетических добавок в продуктах, тем более они мутагенны); воздух (одни из самых токсичных органических веществ, полициклические углеводороды, напр. бенз-А-пирен, содержится в выхлопных газах в значительных количествах); радиационный фон (тут комментариев не требуется); применение лекарственных препаратов (практически все антибиотики являются генотоксичными), синтетические материалы, окружающие повседневную жизнь людей.
Особенно это касается жителей городов, которые втянули в себя около 50% (у нас) или еще больше (в еще более развитых странах) населения; в них превращение природы в “окружающую среду” произошло тотально. В значительной степени это касается и сельских жителей, поскольку в этом же периоде произошло значительное изменение традиционного сельского уклада жизни - с упора на натуральное хозяйствование и окружение произошел переход на городские ценности жизни и товарно-денежный обмен, плюс повсеместная механизация сельского хозяйства и все прочее, что в значительной степени насытило мутагенами и окружающую среду сельской части населения.
Ко всему прочему, мутагены действуют не изолированно - в сочетании они дают синергидные и даже кооперативные эффекты, что делает их действие во много раз более сильным и вообще непредсказуемым в сравнении с действием одиночного мутагена, которое доступно для изучения в лабораторных условиях.
Присутствие мутагенов в столь значительных количествах увеличивает количество появляющихся естественных мутаций во много раз. И процесс их накопления, начавшийся в конце 19 - начале 20 века, со второй половины 20 века во много раз ускорился (фактически то, что сказано выше - что у двух здоровых родителей обязательно часть детей будет тоже здоровыми - даже может быть уже не истинно, начиная с определенной концентрации мутагенов). С тех пор сменилось всего два поколения - сейчас рождаются внуки тех, кто родился в 50-х - 60-х годах.
Поскольку массированные повреждения начались уже два поколения назад (а сам процесс начался еще на 3 поколения раньше), мы уже можем начать оценивать его по некоторым косвенным признакам. В популяции должно происходить замещение здоровых людей людьми с наследственно обусловленными патологиями, с вполне конкретной тенденцией - смещением времени начала проявления патологии к все более ранним возрастам и утяжелением протекания патологии. То есть ситуация реализуется в повышенную болезненность населения.
И только совершенствование медицины, которая в экономических богатых странах развивается темпами, опережающими все другие отрасли, создает картину видимого благополучия. Мониторинг статистики болезненности населения по самым разным направлениям (сердечно-сосудистые заболевания, уровень иммунитета, уровень умственного развития, раковые заболевания ит.д.) дает четкую картину увеличения болезненности населения одинаковых возрастных групп с годами; и особенно заметно в детской возрастной группе.
Так, по опубликованным в прессе данным, в 1987 г. в больницах СССР лечилось 72 млн человек - четвертая часть населения; более 10 млн (3% населения) находятся на учете в психиатрических лечебных учреждениях (среди молодежи этот процент заметно повышается); в Москве около 8% школьников - олигофрены, а общее число детей разной степени умственной отсталости оценивается в 15-20%; в армию по состоянию здоровья не принимается половина призывников, а из второй половины только 20% годно в любой род войск, т.е. здоровы по-настоящему и т.д.
Достижения медицины и цивилизации не только отключили постнатальный фильтр - они еще и весьма существенно стали влиять на эффективность пренатального. Медицинская поддержка беременности, сохранения и т.д. - все меры, направленные на сохранение беременности, тогда как без этой поддержки она была бы сорвана - это все приводит к рождению детей, которые без этого вмешательства не родились бы.
Одно из самых неприятных дополнительных обстоятельств - это саморазгон деградации генома человека в условиях принятой модели цивилизации. Повышение болезненности населения приводит к большей зависимости его от медицины (и большему пользованию этой медициной, что мы можем наблюдать в своей жизни).
Как уже говорилось, большинство лекарств и методов лечения являются сильными мутагенами. То есть чем больше человек лечится, тем больше будут болеть его потомки. Другой аспект этого же явления состоит в том, что чем более болезненным является человек, тем более искусственной средой он старается себя окружить (для создания тепличных условий) - меньше бывает на природе, сидит в закрытых помещениях, ест более “цивилизованную” пищу и т.д.
Еще один механизм саморазгона состоит в том, что (как ни парадоксально звучит на первый взгляд) генотип человека (в плане его повреждения) зависит от фенотипа. Дело в том, что ежесекундным повреждениями ДНК клеток под действием внешних факторов и мутагенов противостоит мощная система репарации ДНК, которая устраняет практически все последствия повреждений (кроме очень малой доли, которая и фиксируется как мутации.
Эффективность действия этой системы напрямую зависит от состояния организма - у ослабленных организмов она тоже ослаблена. Выходит, что в одних и тех же условиях у больного человека мутаций будет происходить гораздо больше, чем у здорового (что мы и можем наблюдать, скажем, на примере того что раком человек часто заболевает на фоне каких-то других заболеваний и ослабленного состояния). Таким образом, с точки зрения природы больной и слабый человек вообще не должен иметь потомства (а должен только тихо умереть). В природе так и происходит, но в современном обществе медицина дает им возможность жить и иметь потомство.
Вывод. Из всего вышесказанного можно сделать следующие выводы: при неизменных обстоятельствах жизни человеческой цивилизации неизбежны очень неприятные и весьма скорые последствия генетического вырождения. Внешне это будет выявляться тем, что каждое следующее поколение будет более болезненным, чем предыдущее (причем чем дальше, тем больше будет разница между поколениями), и в конечном итоге все придет к тому, что очень больное поколение (жизнь которого и на жизнь-то будет не похожа, а на сплошную болезнь) родит совершенно нежизнеспособное поколение.
На этом народы развитых стран вымрут, а эстафету человечества дальше понесут народности, населяющие нынешние развивающиеся страны, в которых подобные процессы начались гораздо позднее.
На самом деле конечно до этого не дойдет, потому что на каком-то этапе медицинское обслуживание населения по-любому сломалось бы, прийдя к неспособности обеспечить болезненным индивидуумам нужный уровень жизни; параллельно с медициной ломалась бы экономика, так как даже если медицина может (так как она и сейчас например может делать операции на сердце за сотни тысяч долларов, только многие ли могут их оплачивать?), не сможет экономика страны, так как ни отдельные люди, ни целые страны не могут тратить на медицину 100% (или 90%) своего дохода.
Так что жизнь без поддержки медицины начнется несколько раньше, чем откажут возможности самой медицины. Собственно, сейчас это уже происходит во всех странах, в том числе развитых - лишь небольшая часть общества может позволить себе пользоваться всеми доступными на нынешний день достижениями медицины. Просто еще не все люди из остальной части населения (а только некоторые) без этого умирают. Ждать осталось совсем недолго - одно-два поколения (20-40 лет), максимум три (60 лет), в зависимости от региона.
Существующая модель общества несовместима с биологией человека".
Полный текст лежит здесь, желающие могут ознакомиться. В конце автор рассуждает о действиях, которые рано или поздно человечество будет вынуждено совершить, чтобы выжить. При этом он прекрасно понимает (и пишет об этом прямо), что на него будет навешен ярлык людоеда. Беда только в том, что иного пути выхода никто предложить не может, хотя проблема известна давно и не только нам.
Приведу еще одно коротенькое сообщение о результатах генетических исследований. Правда, здесь изучалось только несколько явных патологий и не учитывались отложенные болезни, но результат все равно впечатляет.
"Уникальное исследование распространенности врожденных медицинских пороков проводилось в 193 странах мира американскими учеными по заказу общественной организации March of Dimes, занимающейся помощью детям с врожденными недугами. В исследованиях учитывались врожденные пороки генетической или частично генетической природы, в том числе, пороки сердца, пороки медуллярной (мозговой) трубки, талассемия и серповидно-клеточная анемия (болезни крови, связанные с нарушением структуры гемоглобина), синдром Дауна. Общие выводы специалистов March of Dimes были совсем неутешительными: в целом по миру каждый шестнадцатый новорожденный имеет серьезные генетические отклонения. Основная причина - плохая экология, вредные химические вещества или некоторые виды инфекции, попадающие в организм будущей матери, а также кровнородственные браки и поздние роды.
Результаты исследования показали, что генетическое здоровье нации в России до сих остается одним из лучших в мире. Число врожденных дефектов на тысячу детей, появившихся на свет в нашей стране, оказалось равным примерно 42,9. По этому, безусловно, невеселому показателю занимаем пятое место в мире. В конце списка оказались Бенин, Саудовская Аравия и Судан с показателями от 77,9 до 82,0. Среди постсоветских стран худшие показатели у Таджикистана (75,2) и Киргизии (73,5). Девяносто процентов детей с врожденными недугами появляются на свет в странах со средним и низким уровнем развития. Показательно, что США с их хваленой медициной и модой на здоровый образ жизни оказались лишь на двадцатом месте, уступив своей южной соседке Кубе". (источник).
Работа Курдюма была написана в 1990 году. С тех пор прошло 20 лет - жизнь еще одного поколения. К сожалению, все прогнозы, изложенные в статье, подтверждаются. Медицина развивается, постнатальный фильтр работает все хуже - с каждым годом улучшаются методики спасения недоношенных новорожденных.
Вот еще коротенькая выдержка из журнала «Интенсивная терапия»: «За последние полвека в большинстве стран мира было достигнуто существенное снижение коэффициентов перинатальной и младенческой смертности. С середины 70-х годов XX века улучшение этих показателей в экономически развитых странах происходит в первую очередь за счет повышения качества медицинской помощи детям с экстремально низкой и очень низкой массой тела. Выживаемость данной категории детей в США, Японии и большинстве стран Западной Европы достигла 80 и 95% соответственно [1].
Однако столь впечатляющие показатели уровня выхаживания глубоко недоношенных детей в странах с высокой бюджетной поддержкой здравоохранения сопровождаются тревожной информацией о весьма неблагоприятном отдаленном прогнозе здоровья детей, родившихся с очень низкой массой тела. У 8-10% выживших детей развивается детский церебральный паралич, у 5-8% - умственная отсталость, у 3-5% - декомпенсированная гидроцефалия, у 2-3% - эпилепсия, у 3% - слепота, у 1% - тугоухость. Практически каждый пятый ребенок, родившийся с массой тела 1500 граммов, имеет одну или несколько причин ранней инвалидизации с детства [1, 2 ]». (источник)
Национальные экономики уже подламываются под тяжестью расходов на здравоохранение. Возьмем, например, США - эталонную страну по отношению к заботе об инвалидах и пенсионерах. В этой стране работает две основные государственные программы медицинской помощи. "Медикер" («Medicare») - это одна из федеральных программ медицинского страхования для населения старшего возраста (старше 65 лет), учреждённая в 1965 году в США. С 1972 года программа также обслуживает инвалидов.
Несмотря на увеличение в стране количества лиц пожилого возраста и инвалидов, впервые в истории правительство вынуждено не увеличивать выделяемую на эти цели сумму денег, а уменьшать ее - в бюджете просто нет средств. Согласно реформе Обамы, снижение расходов на "Медикер" будет достигнуто за счёт урезания его фондов на $716 млрд. за 10 лет. (источник)
Программа «Медикейд» ("Medicaid") была задумана для поддержания достойной жизни бедных и инвалидов. Эта федеральная программа осуществляется в партнёрстве с правительствами штатов. Сегодня «Медикейд» охватывает 62.5 млн. человек, т.е. 20% населения страны (против 2% в 1965 году). Не существует закона, ограничивающего федеральные расходы на эту программу. Но так же как и на «Медикер», денег на «Медикейд» в бюджете катастрофически не хватает.
Обама неоднократно заявлял, что решение проблемы «Медикейда» заложено в его законе о медицинской реформе («Obamacare»). Закон предусматривает поднять с 2014 г. планку дохода людей, позволяющего им претендовать на получение «Медикейда». Их доход теперь не должен превышать 138% федерального уровня бедности. Сегодня он составляет в среднем 106%, так как в разных штатах величина этого дохода разная. Таким образом, люди с доходом от 100% до 138% федерального уровня бедности должны стать пациентами «Медикейда». Их насчитывается более 17 млн. человек.
Штаты, испытывающие финансовые трудности, вряд ли смогут обеспечить всех новых претендентов на «Медикейд» даже с доходом ниже 100% уровня бедности. Таких, по оценкам Urban Institute, наберётся в ближайшие 3-5 лет не менее 11 млн. человек. Эти люди не смогут быть обеспечены программами «Медикейда». Но они не вписываются в «Obamacare» и поэтому выпадают из медицинской реформы. «Obamacare» не решает также проблемы острой нехватки врачей, принимающих «Медикейд». ( источник)
Может быть, частная страховая медицина им поможет? Увы. Примерно 41% работающих американцев в либо имеют проблемы с оплатой счетов за медицинские услуги, либо уже имеют задолженность.
Рекордный 49,9 млн американцев не имеют медицинской страховки на данный момент, и процент американцев, расходы которых покрывает работодатель, падает последние 11 лет.
По данным отчета, опубликованного в американском медицинском журнале, медицинские услуги являются основным фактором личных банкротств в более чем 60% случаев. Из тех банкротств, которые были вызваны медицинскими счетами, около 75% людей имели медицинские страховки. (источник)
А что же будет, когда денег станет не хватать еще больше? Современные люди так привыкли к социальной поддержке, что даже не могут себе представить, что жизнь может быть иной. Но она может. Это США как сверхдержава способна еще долго балансировать на грани катастрофы, а бедные страны уже эту грань пересекли.
В 2006 году туркменбаши Ниязов подписал новый закон о пенсиях, по которому полностью прекращена выплата пенсий инвалидам, бывшим колхозникам и другим категориям пожилых людей. «Отец всех туркмен» объяснил, что пенсии не должны получать те, у кого есть дети старше 18 лет. А те, кто их не имеет, но хочет получать пенсию в прежнем размере, должны доказать непрерывный стаж работы не менее 38 лет. Если доказать не смогут, то должны возвратить в казну лишние деньги, полученные за последние два года.
Как сообщала в те дни радиостанция «Немецкая волна», «по поступающим из Туркмении сведениям, морги и даже патологоанатомические кабинеты в городах переполнены скончавшимися от инфарктов пожилыми людьми», а «такой удар по пенсионерам может привести в скором времени к гибели тысяч людей». Не знаю, чем закончилась история с пенсиями в Туркмении, но при всем желании любого правительства помочь людям нельзя выплатить им то, чего нет.
Итак, как мы видим, за тысячи лет ни природные катаклизмы, ни эпидемии, ни кровопролитные войны не смогли сделать с человечеством то, что сделали какие-то полвека существования гуманизма - поставить его перед угрозой исчезновения как биологического вида. Право на жизнь для каждого человека, указанное в «Декларации», обернулось обязанностью умереть для всего человечества.
Что можно сделать прямо сейчас? Да ничего. Пружина, сжатая до предела веками бессмысленной и беспощадной жестокости, распрямилась и толкает маятник гуманизма вверх. Могут ли демократические правительства, избираемые этим самым больным и беспомощным человечеством, пойти на жесткие меры? Конечно, нет. Непопулярные решения могут быть приняты только при установлении диктатуры.
Как вы думаете, долго ли осталось ее ждать? Почему-то мне кажется, что недолго. Еще пара поколений, и количество больных превысит количество здоровых или хотя бы просто трудоспособных. Некому будет ухаживать за людьми с ограниченными способностями - кто-то ведь должен будет просто работать - выращивать хлеб, ловить рыбу, строить дома, качать и перерабатывать нефть, шить одежду. Чем меньше будет оставаться таких людей, тем ниже будет уровень жизни общества (и их уровень жизни в том числе).
Рано или поздно, но этот нарыв прорвется - или умрут все. Мы можем кричать о гуманизме, «больных детках» (почему, кстати, так любят говорить «детках», а не «детях»?), инвалидах и негодных правителях - у природы нет ушей, у нее есть законы, обойти которые мы не в силах. Кровь одного за жизнь многих - основа основ, краеугольный камень.
Дракон никуда не делся, он просто дремлет. И скоро проснется голодным.
P.s. Вернусь к тому, с чего я начала первую часть этого поста. Когда я вижу людей, утверждающих, что существует (и известны лично им) любое абсолютное знание, непреложный принцип, непререкаемая оценка, я не чувствую возмущения, мне не хочется с ними спорить и доказывать, что мир не так ничтожен, линеен и прост, как кажется им, уткнувшимся лбом в сочиненные ими догмы. Рано или поздно тех, кто не хочет думать, научит сама жизнь.
