Трое в лодке. Эпилог
(Здесь можно прочитать первую часть)
(Здесь можно прочитать вторую часть)
(Здесь можно прочитать третью часть)
(Здесь можно прочитать четвертую часть)
(Здесь можно прочитать пятую часть)
(Здесь можно прочитать шестую часть)
Если подумать, что это вдруг я, которая ни разу не литератор и не любитель длинных текстов, разродилась эдакой эпопеей про наш весьма скромный и малопримечательный походик, то как ни крути, а выйдет, что ради эпилога. Т.е., чтобы сформулировать наконец то, что очень давно требует формулировки, а последние два с половиной года с завидным постоянством вертится в голове , пытаясь стать текстом.
Когда мне было пятнадцать лет, компания отца моей любимой одноклассницы Николая Вениаминовича взяла меня с собой в трехнедельный байдарочный поход по Карелии. Это был первый в моей жизни водный поход, первый многодневный поход, первая встреча с Карелией, в общем, всё было впервые. А главное, я впервые попала в компанию настоящих байдарочников ( кому интересно, какие это были водные туристы, можно почитать здесь ).
До сих пор я могу закрыть глаза и смотреть тот поход, как кино, почти с любого места. Именно с тех пор, я точно знаю, какая природа мне ближе всего, как мне больше всего нравится отдыхать и, главное, какими должны быть правильные человеческие отношения.
Конечно, сейчас понятно, что всё это не следовало из факта нахождения в байдарочном походе, просто в том походе было так, из-за того, что там собрались совершенно замечательные и уже не молодые, а потому мудрые люди, но у меня на подсознательном уровне осталась связка «водный поход - высочайший уровень человеческих отношений». Потом, когда в студенческие годы, мы ходили на байдарках своей школьной компанией, мне всё время казалось, что что-то не так ( сейчас-то понятно, мы просто были молодые и глупые и поэтому нам ещё рано было, чтобы ТАК). А потом вся наша школьная компания расползлась по разным странам, так мы и не успели вырасти, то есть, наверно, выросли, но в походе этого проверить не удалось.
А с Николаем Вениаминовичем я ещё раз в поход ходила, и Ося ходил. Это было, когда Осе было четыре года, мне тогда казалось, что основная часть жизни (ну, по крайней мере та, что связана с походами) уже позади (к тому времени все, с кем мы плавали студентами, жили в Америке). И тут Аська ( та самая любимая одноклассница) говорит, что они на майские идут на байдарках и отец идет. И вот тогда у меня был такой же приступ, как сейчас, нужно было срочно доказать себе, что жизнь ещё продолжается, что не смотря на то, что все, с кем я привыкла плавать, уехали, что нашу ( ну не мою, конечно, а Осиного отца, а вернее даже деда) байдарку отдали куда-то в чужие руки, я всё таки ещё раз сяду в лодку. Я тогда очень быстро и решительно убедила брата, который до того ни разу в байдарке не сидел, что нам обязательно нужно в этот поход. Нашла у кого одолжить байдарку. И мы сходили. Это был маленький майский поход по речке Нерская. Молодежный, с единственным ребенком - Осей и маститым адмиралом - Николаем Вениаминовичем. Оська нёс тогда какую-то смешную ерунду, а НВ она очень забавляла. Так вышло, что я ужасно цепляюсь за эту связь поколений. Когда Оська был уже студентом филфака РГГУ и ему нужно было сделать работу в форме интервью, я договорилась, и Оську убедила, что интервью ему нужно взять именно у НВ. А когда Оська написал детскую книжку про Человечка с зелененьким лицом, то НВ уже незадолго до смерти успел её прочитать и, вроде, одобрил. Кажется, это важно только мне, но собственно вот об этом я и хотела сказать. Этот текст я пыталась написать два с половиной года назад, когда узнала о смерти НВ. Я его даже почти сочинила, катаясь на лыжах, на Васькиной гроссмейстерской школе, но так и не записала. Видимо, для этого снова нужно было сесть в байдарку.
(Здесь можно прочитать вторую часть)
(Здесь можно прочитать третью часть)
(Здесь можно прочитать четвертую часть)
(Здесь можно прочитать пятую часть)
(Здесь можно прочитать шестую часть)
Если подумать, что это вдруг я, которая ни разу не литератор и не любитель длинных текстов, разродилась эдакой эпопеей про наш весьма скромный и малопримечательный походик, то как ни крути, а выйдет, что ради эпилога. Т.е., чтобы сформулировать наконец то, что очень давно требует формулировки, а последние два с половиной года с завидным постоянством вертится в голове , пытаясь стать текстом.
Когда мне было пятнадцать лет, компания отца моей любимой одноклассницы Николая Вениаминовича взяла меня с собой в трехнедельный байдарочный поход по Карелии. Это был первый в моей жизни водный поход, первый многодневный поход, первая встреча с Карелией, в общем, всё было впервые. А главное, я впервые попала в компанию настоящих байдарочников ( кому интересно, какие это были водные туристы, можно почитать здесь ).
До сих пор я могу закрыть глаза и смотреть тот поход, как кино, почти с любого места. Именно с тех пор, я точно знаю, какая природа мне ближе всего, как мне больше всего нравится отдыхать и, главное, какими должны быть правильные человеческие отношения.
Конечно, сейчас понятно, что всё это не следовало из факта нахождения в байдарочном походе, просто в том походе было так, из-за того, что там собрались совершенно замечательные и уже не молодые, а потому мудрые люди, но у меня на подсознательном уровне осталась связка «водный поход - высочайший уровень человеческих отношений». Потом, когда в студенческие годы, мы ходили на байдарках своей школьной компанией, мне всё время казалось, что что-то не так ( сейчас-то понятно, мы просто были молодые и глупые и поэтому нам ещё рано было, чтобы ТАК). А потом вся наша школьная компания расползлась по разным странам, так мы и не успели вырасти, то есть, наверно, выросли, но в походе этого проверить не удалось.
А с Николаем Вениаминовичем я ещё раз в поход ходила, и Ося ходил. Это было, когда Осе было четыре года, мне тогда казалось, что основная часть жизни (ну, по крайней мере та, что связана с походами) уже позади (к тому времени все, с кем мы плавали студентами, жили в Америке). И тут Аська ( та самая любимая одноклассница) говорит, что они на майские идут на байдарках и отец идет. И вот тогда у меня был такой же приступ, как сейчас, нужно было срочно доказать себе, что жизнь ещё продолжается, что не смотря на то, что все, с кем я привыкла плавать, уехали, что нашу ( ну не мою, конечно, а Осиного отца, а вернее даже деда) байдарку отдали куда-то в чужие руки, я всё таки ещё раз сяду в лодку. Я тогда очень быстро и решительно убедила брата, который до того ни разу в байдарке не сидел, что нам обязательно нужно в этот поход. Нашла у кого одолжить байдарку. И мы сходили. Это был маленький майский поход по речке Нерская. Молодежный, с единственным ребенком - Осей и маститым адмиралом - Николаем Вениаминовичем. Оська нёс тогда какую-то смешную ерунду, а НВ она очень забавляла. Так вышло, что я ужасно цепляюсь за эту связь поколений. Когда Оська был уже студентом филфака РГГУ и ему нужно было сделать работу в форме интервью, я договорилась, и Оську убедила, что интервью ему нужно взять именно у НВ. А когда Оська написал детскую книжку про Человечка с зелененьким лицом, то НВ уже незадолго до смерти успел её прочитать и, вроде, одобрил. Кажется, это важно только мне, но собственно вот об этом я и хотела сказать. Этот текст я пыталась написать два с половиной года назад, когда узнала о смерти НВ. Я его даже почти сочинила, катаясь на лыжах, на Васькиной гроссмейстерской школе, но так и не записала. Видимо, для этого снова нужно было сесть в байдарку.