22 дня или обида Сталина на Рузвельта и Черчилля
В рамках 22 июня.
nov-dec 1943 © US Army
Сейчас я читаю архивы дипломатической переписки и стенограммы общения официальных лиц СССР-США в годы II мировой войны. И в тонне вежливых и совершенно безполезных дипломатический инсинуаций и глупых поклонов друг другу я нашел прелюбопытный, с моей точки зрения, документ. Если честно, читая его, я очень сильно удивился. Никогда еще до этого, я не слышал и не читал подобных речей Сталина. Не считая, конечно, его обращения к народам СССР по радио 2 июля 1941 года. А я ознакомился уже не с одной биографией Сталина и сотнями, если не тысячами документов и документальных фильмов о II мировой войне. Никогда не считал, что Сталину были подвластны эмоции. Но по этому документу любому прозорливому человеку видно, что писал он его, находясь в чрезвычайном эмоциональном напряжении и глубокой обиде на своих дипломатических коллег. Я считаю, что каждый, кто хочет знать чуточку больше о Великой Отечественной Войне (да и о Сталине), обязан прочитать и знать этот документ:
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ
ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА
ПРЕЗИДЕНТУ Д. РУЗВЕЛЬТУ
Посылаю Вам текст моего ответа на полученное от г. Черчилля послание, о полном согласии с которым Вы мне сообщили в послании, переданном г-ном Стэндли 20 июня.
24 июня 1943 года.
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ
ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА
ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ
Ваше послание от 19 июня получил. Мне вполне понятна сложность организации англо-американского вторжения в Западную Европу, в частности организации переброски войск через Канал. Эта сложность была также видна из Ваших сообщений.
Из Ваших сообщений прошлого и этого года я вынес уверенность, что Вы и Президент отдавали себе полный отчет в трудностях организации такой операции и что соответствующая подготовка этого вторжения Вами совместно с Президентом ведется с полным учетом этих трудностей и со всем необходимым напряжением сил и средств. Еще в прошлом году Вы сообщили, что вторжение в Европу английских и американских войск в большом масштабе будет произведено в 1943 году. В Вашем меморандуме, переданном В. М. Молотову 10 июня 1942 года, Вы писали:
«Наконец, и это является наиболее важным из всего, мы концентрируем наши максимальные усилия на организации и подготовке вторжения на континент Европы английских и американских войск в большом масштабе в 1943 году. Мы не устанавливаем никаких пределов для размеров и целей этой кампании, которая вначале будет выполнена английскими и американскими войсками в количестве свыше 1 миллиона человек при соответствующей авиационной поддержке».
В начале нынешнего года Вы от своего имени и от имени Президента дважды сообщали о Ваших решениях по вопросу о вторжении англо-американских войск в Западную Европу с целью «отвлечь значительные германские сухопутные и военно-воздушные силы с русского фронта». При этом Вы ставили задачей поставить Германию на колени уже в 1943 году и определяли срок вторжения не позже сентября месяца.
В Вашем послании от 26 января сего года Вы писали:
«Мы совещались с нашими военными советниками и приняли решения об операциях, которые должны быть предприняты американскими и британскими вооруженными силами в течение первых девяти месяцев 1943 года. Мы хотим немедленно сообщить Вам о наших намерениях. Мы полагаем, что эти операции, вместе с Вашим мощным наступлением, могут наверное заставить Германию встать на колени в 1943 году».
В следующем Вашем послании, полученном мною 12 февраля сего года, Вы, уточняя принятые Вами и Президентом сроки вторжения в Западную Европу, писали:
«Мы также энергично ведем приготовления, до пределов наших ресурсов, к операции форсирования Канала в августе, в которой будут участвовать британские части и части Соединенных Штатов. Тоннаж и наступательные десантные средства здесь будут также лимитирующими факторами. Если операция будет отложена вследствие погоды или по другим причинам, то она будет подготовлена с участием более крупных сил на сентябрь».
В феврале, когда Вы писали об этих Ваших планах и сроках вторжения в Западную Европу, трудности этой операции были более значительными, чем теперь. С тех пор немцы потерпели не одно поражение: они были отброшены на юге нашими войсками и потерпели здесь немалый урон; они были разбиты и изгнаны из Северной Африки англо-американскими войсками; в подводной войне немцы также попали в более трудное положение, чем когда-либо раньше, а превосходство англо-американских сил значительно возросло; известно также, что американцы и англичане достигли господства своей авиации в Европе, а военный и транспортный морской флот возросли в своей мощи.
Таким образом, условий для открытия второго фронта в Западной Европе на протяжении 1943 года не только не ухудшились, а, напротив, значительно улучшились.
После всего этого Советское Правительство не могло предполагать, что Британское и Американское Правительства изменят принятое в начале этого года решение о вторжении в Западную Европу в этом году. Напротив, Советское Правительство имело все основания считать, что это англо-американское решение будет реализовано, что должная подготовка ведется и второй фронт в Западной Европе будет, наконец, открыт в 1943 году.
Поэтому, когда Вы теперь пишете, что «Россия не получила бы помощи, если бы мы бросили сотню тысяч человек через Канал в гибельное наступление», то мне остается напомнить Вам о следующем. Во-первых, о Вашем же собственном меморандуме от июня месяца прошлого года, когда Вы заявляли о подготовке к вторжению не одной сотни тысяч человек, а о количестве англо-американских войск свыше 1 миллиона человек уже в начале операции. Во-вторых, о Вашем февральском послании, в котором говорилось о больших подготовительных мероприятиях к вторжению в Западную Европу в августе-сентябре этого года, чем, очевидно, предусматривалась операция отнюдь не с одной сотней тысяч человек, а с достаточным количеством войск.
Когда же Вы теперь заявляете: «Я не могу представить себе, каким образом крупное британское поражение и кровопролитие помогло бы советским армиям», то не ясно ли, что такого рода заявление в отношении Советского Союза не имеет под собой никакой почвы и находится в прямом противоречии с указанными выше другими Вашими ответственными решениями о проводимых широких и энергичных англо-американских мероприятиях по организации вторжения в этом году, от которых и должен зависеть полный успех этой операции.
Я уже не распространяюсь о том, что это Ваше ответственное решение об отмене предыдущих Ваших решений насчет вторжения в Западную Европу принято Вами и Президентом без участия Советского Правительства и без какой-либо попытки пригласить его представителей на совещание в Вашингтоне, хотя Вы не можете не знать, что в войне с Германией роль Советского Союза и его заинтересованность в вопросах второго фронта достаточно велики.
Нечего и говорить, что Советское Правительство не может примириться с подобным игнорированием коренных интересов Советского Союза в войне против общего врага.
Вы пишете мне, что Вы полностью понимаете мое разочарование. Должен Вам заявить, что дело идет здесь не просто о разочаровании Советского Правительства, а о сохранении его доверия к союзникам, подвергаемого тяжелым испытаниям. Нельзя забывать того, что речь идет о сохранении миллионов жизней в оккупированных районах Западной Европы и России и о сокращении колоссальных жертв советских армии, в сравнении с которыми жертвы англо-американских войск составляют небольшую величину.
24 июня 1943 года
И.В. Сталин
------------------------
Очень явно чувствуются горячие нотки, которые Сталин пытался донести до Франклина Рузвельта и Уинстона Черчилля. Для зажарочки скажу, что подобного рода писем не было за 41-42 гг., а дипломатическое общение между СССР и США было очень частое. Зачастую, задержки между письмами/обращениями/телеграммами составляли всего лишь 1-4 дня (в то время не было прямой телефонной линии между нашими странами, максимум - телеграф, но роутинг шел через другие страны). Но на это сообщение Сталина никакого ответа так и не последовало, а переписка продолжилась (с подачи Рузвельта) только 16 июля. То есть, через 22 дня. Вместо общения, некоторое время был дипломатический вакуум. 2 июля Стэндли (посол США в СССР) извинялся перед Молотовым за некий "неприятный вопрос" и говорил, что "будто бы все уже урегулировано" (что за вопрос, я так и не смог понять, возможно, об этом письме и речь). Затем, была телеграмма от Рузвельта: "извините, мы случайно затопили ваше торговое судно" и обсуждение "французского вопроса". Ну и остальные, совершенно ненужные в то время диалоги. Сталин общался за все это время только один раз со Стэндли и одновременно с Сульцбергером (редактором Нью-Йорк Таймс). А еще, были странные поздравительные телеграммы от Рузвельта. Насчет того, "какие вы молодцы, остановили летнее наступление немцев". Ну и еще какая-то дипломатическая чепуха, не требующая внимания.
От себя могу добавить, что все сказанное в послании - верно. Я читал всю дипломатическую переписку и стенограммы 41-42 гг. и подтверждаю, все эти цитаты Черчилля и Рузвельта имели место быть.
Лично я к Сталину испытываю очень негативные чувства и считаю его чернейшей полосой в жизни нашего народа (советского, а не того, про который вы подумали), но это его сообщение заставило меня глубоко задуматься... Он тоже был человек. Как и все мы. Да, он был чрезвычайно жесток. Но у него были эмоции! И он, как и весь наш народ, хотел резко уменьшить количество жертв любыми способами. Не говоря уже о том, что зная о предстоящей Победе (а в середине 43 г. это было уже очевидно, тогда нужно было только время), он все равно давил на союзников с целью открытия европейского второго фронта, с главной целью - ускорить Победу и уменьшить количество жертв. Ну а союзники нас реально наебывали. Ждали, пока мы потеряем нашу "силу" и волю. Они бы ждали и до 45 и до 46 гг., если бы мы не начали усиленно продвигаться в сторону жерла Третьего Рейха.
nov-dec 1943 © US Army
Сейчас я читаю архивы дипломатической переписки и стенограммы общения официальных лиц СССР-США в годы II мировой войны. И в тонне вежливых и совершенно безполезных дипломатический инсинуаций и глупых поклонов друг другу я нашел прелюбопытный, с моей точки зрения, документ. Если честно, читая его, я очень сильно удивился. Никогда еще до этого, я не слышал и не читал подобных речей Сталина. Не считая, конечно, его обращения к народам СССР по радио 2 июля 1941 года. А я ознакомился уже не с одной биографией Сталина и сотнями, если не тысячами документов и документальных фильмов о II мировой войне. Никогда не считал, что Сталину были подвластны эмоции. Но по этому документу любому прозорливому человеку видно, что писал он его, находясь в чрезвычайном эмоциональном напряжении и глубокой обиде на своих дипломатических коллег. Я считаю, что каждый, кто хочет знать чуточку больше о Великой Отечественной Войне (да и о Сталине), обязан прочитать и знать этот документ:
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ
ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА
ПРЕЗИДЕНТУ Д. РУЗВЕЛЬТУ
Посылаю Вам текст моего ответа на полученное от г. Черчилля послание, о полном согласии с которым Вы мне сообщили в послании, переданном г-ном Стэндли 20 июня.
24 июня 1943 года.
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ
ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА
ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ
Ваше послание от 19 июня получил. Мне вполне понятна сложность организации англо-американского вторжения в Западную Европу, в частности организации переброски войск через Канал. Эта сложность была также видна из Ваших сообщений.
Из Ваших сообщений прошлого и этого года я вынес уверенность, что Вы и Президент отдавали себе полный отчет в трудностях организации такой операции и что соответствующая подготовка этого вторжения Вами совместно с Президентом ведется с полным учетом этих трудностей и со всем необходимым напряжением сил и средств. Еще в прошлом году Вы сообщили, что вторжение в Европу английских и американских войск в большом масштабе будет произведено в 1943 году. В Вашем меморандуме, переданном В. М. Молотову 10 июня 1942 года, Вы писали:
«Наконец, и это является наиболее важным из всего, мы концентрируем наши максимальные усилия на организации и подготовке вторжения на континент Европы английских и американских войск в большом масштабе в 1943 году. Мы не устанавливаем никаких пределов для размеров и целей этой кампании, которая вначале будет выполнена английскими и американскими войсками в количестве свыше 1 миллиона человек при соответствующей авиационной поддержке».
В начале нынешнего года Вы от своего имени и от имени Президента дважды сообщали о Ваших решениях по вопросу о вторжении англо-американских войск в Западную Европу с целью «отвлечь значительные германские сухопутные и военно-воздушные силы с русского фронта». При этом Вы ставили задачей поставить Германию на колени уже в 1943 году и определяли срок вторжения не позже сентября месяца.
В Вашем послании от 26 января сего года Вы писали:
«Мы совещались с нашими военными советниками и приняли решения об операциях, которые должны быть предприняты американскими и британскими вооруженными силами в течение первых девяти месяцев 1943 года. Мы хотим немедленно сообщить Вам о наших намерениях. Мы полагаем, что эти операции, вместе с Вашим мощным наступлением, могут наверное заставить Германию встать на колени в 1943 году».
В следующем Вашем послании, полученном мною 12 февраля сего года, Вы, уточняя принятые Вами и Президентом сроки вторжения в Западную Европу, писали:
«Мы также энергично ведем приготовления, до пределов наших ресурсов, к операции форсирования Канала в августе, в которой будут участвовать британские части и части Соединенных Штатов. Тоннаж и наступательные десантные средства здесь будут также лимитирующими факторами. Если операция будет отложена вследствие погоды или по другим причинам, то она будет подготовлена с участием более крупных сил на сентябрь».
В феврале, когда Вы писали об этих Ваших планах и сроках вторжения в Западную Европу, трудности этой операции были более значительными, чем теперь. С тех пор немцы потерпели не одно поражение: они были отброшены на юге нашими войсками и потерпели здесь немалый урон; они были разбиты и изгнаны из Северной Африки англо-американскими войсками; в подводной войне немцы также попали в более трудное положение, чем когда-либо раньше, а превосходство англо-американских сил значительно возросло; известно также, что американцы и англичане достигли господства своей авиации в Европе, а военный и транспортный морской флот возросли в своей мощи.
Таким образом, условий для открытия второго фронта в Западной Европе на протяжении 1943 года не только не ухудшились, а, напротив, значительно улучшились.
После всего этого Советское Правительство не могло предполагать, что Британское и Американское Правительства изменят принятое в начале этого года решение о вторжении в Западную Европу в этом году. Напротив, Советское Правительство имело все основания считать, что это англо-американское решение будет реализовано, что должная подготовка ведется и второй фронт в Западной Европе будет, наконец, открыт в 1943 году.
Поэтому, когда Вы теперь пишете, что «Россия не получила бы помощи, если бы мы бросили сотню тысяч человек через Канал в гибельное наступление», то мне остается напомнить Вам о следующем. Во-первых, о Вашем же собственном меморандуме от июня месяца прошлого года, когда Вы заявляли о подготовке к вторжению не одной сотни тысяч человек, а о количестве англо-американских войск свыше 1 миллиона человек уже в начале операции. Во-вторых, о Вашем февральском послании, в котором говорилось о больших подготовительных мероприятиях к вторжению в Западную Европу в августе-сентябре этого года, чем, очевидно, предусматривалась операция отнюдь не с одной сотней тысяч человек, а с достаточным количеством войск.
Когда же Вы теперь заявляете: «Я не могу представить себе, каким образом крупное британское поражение и кровопролитие помогло бы советским армиям», то не ясно ли, что такого рода заявление в отношении Советского Союза не имеет под собой никакой почвы и находится в прямом противоречии с указанными выше другими Вашими ответственными решениями о проводимых широких и энергичных англо-американских мероприятиях по организации вторжения в этом году, от которых и должен зависеть полный успех этой операции.
Я уже не распространяюсь о том, что это Ваше ответственное решение об отмене предыдущих Ваших решений насчет вторжения в Западную Европу принято Вами и Президентом без участия Советского Правительства и без какой-либо попытки пригласить его представителей на совещание в Вашингтоне, хотя Вы не можете не знать, что в войне с Германией роль Советского Союза и его заинтересованность в вопросах второго фронта достаточно велики.
Нечего и говорить, что Советское Правительство не может примириться с подобным игнорированием коренных интересов Советского Союза в войне против общего врага.
Вы пишете мне, что Вы полностью понимаете мое разочарование. Должен Вам заявить, что дело идет здесь не просто о разочаровании Советского Правительства, а о сохранении его доверия к союзникам, подвергаемого тяжелым испытаниям. Нельзя забывать того, что речь идет о сохранении миллионов жизней в оккупированных районах Западной Европы и России и о сокращении колоссальных жертв советских армии, в сравнении с которыми жертвы англо-американских войск составляют небольшую величину.
24 июня 1943 года
И.В. Сталин
------------------------
Очень явно чувствуются горячие нотки, которые Сталин пытался донести до Франклина Рузвельта и Уинстона Черчилля. Для зажарочки скажу, что подобного рода писем не было за 41-42 гг., а дипломатическое общение между СССР и США было очень частое. Зачастую, задержки между письмами/обращениями/телеграммами составляли всего лишь 1-4 дня (в то время не было прямой телефонной линии между нашими странами, максимум - телеграф, но роутинг шел через другие страны). Но на это сообщение Сталина никакого ответа так и не последовало, а переписка продолжилась (с подачи Рузвельта) только 16 июля. То есть, через 22 дня. Вместо общения, некоторое время был дипломатический вакуум. 2 июля Стэндли (посол США в СССР) извинялся перед Молотовым за некий "неприятный вопрос" и говорил, что "будто бы все уже урегулировано" (что за вопрос, я так и не смог понять, возможно, об этом письме и речь). Затем, была телеграмма от Рузвельта: "извините, мы случайно затопили ваше торговое судно" и обсуждение "французского вопроса". Ну и остальные, совершенно ненужные в то время диалоги. Сталин общался за все это время только один раз со Стэндли и одновременно с Сульцбергером (редактором Нью-Йорк Таймс). А еще, были странные поздравительные телеграммы от Рузвельта. Насчет того, "какие вы молодцы, остановили летнее наступление немцев". Ну и еще какая-то дипломатическая чепуха, не требующая внимания.
От себя могу добавить, что все сказанное в послании - верно. Я читал всю дипломатическую переписку и стенограммы 41-42 гг. и подтверждаю, все эти цитаты Черчилля и Рузвельта имели место быть.
Лично я к Сталину испытываю очень негативные чувства и считаю его чернейшей полосой в жизни нашего народа (советского, а не того, про который вы подумали), но это его сообщение заставило меня глубоко задуматься... Он тоже был человек. Как и все мы. Да, он был чрезвычайно жесток. Но у него были эмоции! И он, как и весь наш народ, хотел резко уменьшить количество жертв любыми способами. Не говоря уже о том, что зная о предстоящей Победе (а в середине 43 г. это было уже очевидно, тогда нужно было только время), он все равно давил на союзников с целью открытия европейского второго фронта, с главной целью - ускорить Победу и уменьшить количество жертв. Ну а союзники нас реально наебывали. Ждали, пока мы потеряем нашу "силу" и волю. Они бы ждали и до 45 и до 46 гг., если бы мы не начали усиленно продвигаться в сторону жерла Третьего Рейха.