Спуск
Вот уже более двух месяцев прошло с тех пор, как вернулся из Киргизии, а дописать рассказ про всего-то недельный поход никак не могу.
А оно почему? Да потому что про рыбалку в прошедшие выходные как пишется:
"Вот я, вот Димон, вот дождь, вот не клюет, потом снег, опять не клюет. Димон сожрал семь помидорок, я - шесть, водку мы не пили, поэтому опять не клюёт. Оторвал блесну, качество фото так себе - но это для констатации, что не клюёт. Димон чинит карбюратор, ем очередную помидорку. Радуга. Шторм. Занавес!"
15 минут и отчет готов.
А в горы собирался много лет, пока в Барнауле жил, так и вовсе - несбыточной мечтой казалось. Собрался, нафотографировал несколько тысяч фотографий, получил адреналина на семь лет вперёд и не знаешь как ко всему этому подступиться. Потому после сидишь и выбираешь фото, сомневаешься - так много красивых, во впечатлениях копаешься - а что я чувствовал? а правильно ли написал название горы? а что скажут товарищи, с которыми лез на перевал? вдруг скажут - брешет всё, пёс смердячий. Да ещё гуглишь названия растений, птиц, рек, читаешь статьи про Карелина, что лазал по Азии, будучи прадедом Блока, сам того не зная. Пытаешься Ранклюфт с Бергшрундтом не перепутать.
И от всего этого серьезного отношения растягивается написание, теряется острота момента, сиюминутность действа.
Ну и ладно. Вот закончу про Киргизию и начну опять про Америку писать, где побывали на Новогодние праздники 2020 года, в самом начале Ковидного мира, на закате Старой Доковидной Эпохи Свободных Людей, когда ещё можно было перемещаться по миру без QR и маски.
А пока вновь возвращаюсь в горы Тянь-Шаня, на перевал им. 100-летия города Фрунзе. С которого в моем прошлом рассказе мы собрались спускаться, предварительно написав записку с перечнем наших имен и оставив "послание потомкам" под туром.
Уже написал, что фотокамеру и бинокль спрятал в рюкзак, обернув мягкими тряпками, ибо товарищи сказали, что "возможно разное".
На пути вниз встретилась разбитая каска, что не внушало оптимизма. Шли гуськом, держась очень близко друг к другу, чтобы камни из-под ног не успели разогнаться и долбануть впереди идущего, в случае, если они всё таки полетят.
А они полетели. После основного резкого участка спуск пошёл чуть более пологий, но сыпучка. Из-под ног вылетали валуны ну очень приличного размера.
Раньше здесь был ледник, а сейчас (опять вспомним шведскую девочку Грету) все растаяло и под ледником оказалась живая морена - камни неустойчивые, чуть тронь - летят, сыпятся, увлекая за собой такие же живые, здоровые каменюки с острыми краями.
В местах наибольшей сыпучести пришлось менять траекторию. Первым шёл Миха, он и выбирал маршрут своей кошачьей, пружинящей походкой. А неопытные увальни вроде меня вызывали камнепад своими корявыми сползаниями на жопе.
Примерный маршрут спуска начертил схематично ниже. Очень могу ошибаться, ибо это крайне примерно.
Сползли вниз и остановились на передых. Идти вперед предстояло тоже по заснеженной морене - дну бывшего ледника.
Мало приятное занятие скакать по камням, ещё и щелей между ними не видно из-за снега. Очень много камней-шевелёнок или может это я не умею правильно ноги ставить.
Виды завораживают. Отпустило глаза, что слезились на леднике и радостно смотрел на хребты, окаймлявшие чашу, в которой мы оказались.
Путь вперед обещал быть крайне трудным. Время после обеда уже и ночевать на камнях никак не входило в наши планы.
А надо вооооон туда, Влево между скал.
Ещё раз оглядываюсь назад. Не верилось, что это я, унылый и ноющий от усталости в Московских пробках офисник, сполз с четырех тысяч метров и даже не разревелся.
По снежной морене ходить, как уже написал, нелегко, стал немного отставать.
Два Сергея и Миша вырвались вперед.
Скачки а-ля горные козлы не всем даются легко. Прыг-скок для пищух хорошие упражнения, а турист с рюкзаком за плечами - так себе кролик, скажу я вам.
В чашах, где лежали льды появились озера. Мои друзья говорят, что в 80-ом году все эти невысокие горки по центру фото и впадины с водой были языком ледника. Да и морена с камнями, присыпанными снежком, по которой мы скакали (см левый нижний угол) была подо льдом. В их молодости ледник считался чем-то вечным, аксиомой. А вот нет - все быстро меняется, обезьяноподобные нашли способ повернуть глобальные процессы в непонятную сторону.
Остатки советских метеостанций. Лазал же народ, пытался понять и осознать всю сущность титанических сил природы. А нынче во главе угла любой науки (может не прав, поправьте) стоят деньги - можно ли купить майбах и брильянты на этом деле? нет, и надо лезть на ледник ради изучения ветров и снегопадов?
да оно нам надо?
Вот и стоят остатки старых метеосооружений по сбору осадков памятниками-маяками среди камней и снегов.
Кто сказал, что в России дураки и дороги так себе?
В горах Киргизии с дорогами ещё хуже. А дураки везде одинаковые, главное чтобы они не указывали остальным как жить.
Михаил.
Сергей Дьяченко
Ледник.
Башни гор.
Позирую.
Так как глаза немного ожили, снял очки. Но слепит, солнышко недоброе на высоте.
Миха и Гена опять держат совет на фоне пройденного перевала.
Эрозия в чистом виде. Красота же, если камнем не прибьет в очередной раз под воздействием разрушения скальной породы.
Кто видел эти озера? Я, Миха, два Сергея, Гена с Ирой, группа из МГУ и горные козлы с вОронами?
По морене идти изматывает, спустились к озерам.
Они во льдах.
Ну хоть под ногами не так камни качаются, как до этого. Но упорно отстаю.
От меня отстает Ирина, ну и, конечно, Гена её во всем поддерживает и замыкает. Пытаюсь догнать Сергеев и Миху, которые вошли в ритм и размеренно, монотонно и верно идут вниз, несмотря на снег, промоченные в ледниковой трещине Михины ноги и общую затяжную прогулку по пересеченной местности.
Чем больше отстаю, тем больше выматываюсь. Ибо отстав, теряю из вида опытных товарищей и начинаю идти неправильно, по большим валунам, выбирая неверный путь. Один раз оступился, упал, завалившись на бок. Отделался лёгким испугом, вовремя начал заваливаться на рюкзак. Показалось, что долбанул бинокль, лежавший в боковом кармане и прикрытый лишь пенкой-поджопником.
В основном камень серый, но иногда и мрамор попадется. С долей черного юмора подумал, что на не очень большое, но вполне приличное надгробие хватит, если отшлифовать.
Спортивная ходьба по морене продолжается. Пока намека на место для ночлега не видно.
Первое растение после снега, льдов и камней. Кисличник двустолбиковый. Можно даже кушать - в нем полно витамина С и он спасает от цинги.
Но я просто счастлив увидеть живую и зеленую сущность после мира холода и скал.
Остатки ледников разрезаны ручьями.
Справа каменистые морены - наш пройденный путь и дно ледника, что был здесь всего тридцать лет назад.
Сторожевые башни демонов тьмы. Так и ждешь, что с них слетят гарпии и унесут тебя на эти сумрачные скалы, вонзив в спину свои когти.
Но гарпий нет, есть солнце, мертвая тишина и усталость.
За поворотом показалось большое ледниковое озеро. Идем к нему.
Опять по сыпучке, которая шевелится под ногами. Прыг-скок, прыг-скок.
Прыг под землю, скок на облако (с)
Наконец стал понимать, что такое "ишачка".
Где-то провал виднеется. Эдакая черная дыра зияет в бесконечной череде серых камней, припорошенных снегом. В такую ухнешь и не найдут, заледенеешь там как мамонт в вечной мерзлоте.
Обошли выступ, который когда-то был языком ледника. Внизу показались озера. надо спустится к ним, там уже можно палатку разбить.
Сторона , на которую падает солнце - без снега. Солнце печет и растапливает, превращая снег в воду, которую иногда слышно где-то тихими, стеклянными бульками под камнями. В остальном - полная, глухонемая тишина.
Небольшой участок ровного пути. Сил всё меньше, начинает качать и заносить. Боюсь упасть снова, старюсь держать равновесие, но упорно колбасит от усталости. Пытаюсь догнать мужиков, которые периодически ещё и делают вылазки в стороны, в поисках самого удобного и краткого пути. Самый краткий путь в горах это не всегда самый короткий. Это просто тот, где меньше камней, горок, перепадов, сыпучки и прочих "чудес".
Ура! На солнечной стороне горы трава.
И какашки какого-то травоядного. Наверное это есть дерьмо пищухи - одно сплошное сено.
Но просто радуюсь - пищухи живут, значит и я не пропаду. Раз теплокровные, живые существа выжили, то и я могу.
Вид на долину. Ещё один, пожалуй, кадр и вид, ради которого стоило лезть, карабкаться, не есть неделю, мочить ноги в ледяных ручьях.
Для кого-то это одна из тысяч одинаковых картинок в мониторе. Для меня - чувство усталости и эйфории одновременно. Восторг и изнеможение в одном флаконе.
И снится нам не рокот космодрома, не эта голубая синева...
а снится нам трава, трава у дома...
(с)
Опять какашки зверей. Люди, мы не одиноки в этом мире! Оглянитесь, вокруг братья наши меньшие.
Правда отдохнув и насмотревшись на травы, мхи и какашки не мог в очередной раз подняться с рюкзаком. Ноги предательски отказывались распрямляться, вставать и идти дальше.
А мужики уже ищут путь у перегородившего дорогу ледяного ручья, который берет начало прямо под краем ледника.
Край ледникового языка - это ранклюфт.
Ещё раз упал. Немного зашиб ногу, но не смертельно. Просто испугался и опять завалился на бок, на рюкзак и снова на карман с биноклем.
Даже нет ни малейшего желания проверять - цел ли бинокль. Апатия. Дойти бы до привала.
Вышли к озеру, Сереги пошли понизу, мы дождались Гену с Ирой. Сергей из Воронежа вообще перешел ручей по льду ледника в двух местах. Ирина тоже упала разок-другой, пока нас догоняли с Генной, но тоже без увечий. Валуны ну прямо совсем не похожи на тропинку для увеселительной прогулки. В очередной раз пытаюсь подняться с корточек с рюкзаком и не получается - ноги в бедрах сводит, трясутся и не хватает сил мышцы распрямить.
Но два Сергея уже убежали и разбивают палатку, надо догонять и помогать.
Обходим озеро.
На той стороне тенистая сторона и каменные бастионы стоят в снегу.
Великая Кыргызская стена.
Камни снег и солнце.
Совсем башка не думает. Только бы не упасть, только бы дотелепаться.
Пришли и у меня села батарейка. Полный разряд жизненных сил. Первый раз за все дни не хотел есть ни грамма, ни обследовать окрестности в поисках живых существ, фотографировать не хотел. Ничего не хотел.
Заполз в палатку, закатился в уголок и затих. Потом растолкали, выдали дежурные 50 граммов спирта (водка кончилась ещё позавчера) появился еле-елешный аппетит, поел сваренную неутомимым Генной кашу-суп и опять провалился в небытие, просыпаясь лишь от судорог в ляжках и чтобы попытаться повернуться на бок, с огромным трудом сдвигая сухощавое, но тяжелое как свинец плечо Сергея, спящего рядом беззвучным, не шевелящимся, мертвым куском гранита.
Гена сказал:
- Перепахал.
Перепахать можно поле, а меня перепахал перевал.
На утро увидел, что до нас здесь были люди, стоянка обжитая - есть следы кроссовок, пара фантиков валялась на почти нетронутом пейзаже. Но по следам людей, сверху натоптано море следов горных козлов - настоящих хозяев этих диких и прекрасных мест.
А оно почему? Да потому что про рыбалку в прошедшие выходные как пишется:
"Вот я, вот Димон, вот дождь, вот не клюет, потом снег, опять не клюет. Димон сожрал семь помидорок, я - шесть, водку мы не пили, поэтому опять не клюёт. Оторвал блесну, качество фото так себе - но это для констатации, что не клюёт. Димон чинит карбюратор, ем очередную помидорку. Радуга. Шторм. Занавес!"
15 минут и отчет готов.
А в горы собирался много лет, пока в Барнауле жил, так и вовсе - несбыточной мечтой казалось. Собрался, нафотографировал несколько тысяч фотографий, получил адреналина на семь лет вперёд и не знаешь как ко всему этому подступиться. Потому после сидишь и выбираешь фото, сомневаешься - так много красивых, во впечатлениях копаешься - а что я чувствовал? а правильно ли написал название горы? а что скажут товарищи, с которыми лез на перевал? вдруг скажут - брешет всё, пёс смердячий. Да ещё гуглишь названия растений, птиц, рек, читаешь статьи про Карелина, что лазал по Азии, будучи прадедом Блока, сам того не зная. Пытаешься Ранклюфт с Бергшрундтом не перепутать.
И от всего этого серьезного отношения растягивается написание, теряется острота момента, сиюминутность действа.
Ну и ладно. Вот закончу про Киргизию и начну опять про Америку писать, где побывали на Новогодние праздники 2020 года, в самом начале Ковидного мира, на закате Старой Доковидной Эпохи Свободных Людей, когда ещё можно было перемещаться по миру без QR и маски.
А пока вновь возвращаюсь в горы Тянь-Шаня, на перевал им. 100-летия города Фрунзе. С которого в моем прошлом рассказе мы собрались спускаться, предварительно написав записку с перечнем наших имен и оставив "послание потомкам" под туром.
Уже написал, что фотокамеру и бинокль спрятал в рюкзак, обернув мягкими тряпками, ибо товарищи сказали, что "возможно разное".
На пути вниз встретилась разбитая каска, что не внушало оптимизма. Шли гуськом, держась очень близко друг к другу, чтобы камни из-под ног не успели разогнаться и долбануть впереди идущего, в случае, если они всё таки полетят.
А они полетели. После основного резкого участка спуск пошёл чуть более пологий, но сыпучка. Из-под ног вылетали валуны ну очень приличного размера.
Раньше здесь был ледник, а сейчас (опять вспомним шведскую девочку Грету) все растаяло и под ледником оказалась живая морена - камни неустойчивые, чуть тронь - летят, сыпятся, увлекая за собой такие же живые, здоровые каменюки с острыми краями.
В местах наибольшей сыпучести пришлось менять траекторию. Первым шёл Миха, он и выбирал маршрут своей кошачьей, пружинящей походкой. А неопытные увальни вроде меня вызывали камнепад своими корявыми сползаниями на жопе.
Примерный маршрут спуска начертил схематично ниже. Очень могу ошибаться, ибо это крайне примерно.
Сползли вниз и остановились на передых. Идти вперед предстояло тоже по заснеженной морене - дну бывшего ледника.
Мало приятное занятие скакать по камням, ещё и щелей между ними не видно из-за снега. Очень много камней-шевелёнок или может это я не умею правильно ноги ставить.
Виды завораживают. Отпустило глаза, что слезились на леднике и радостно смотрел на хребты, окаймлявшие чашу, в которой мы оказались.
Путь вперед обещал быть крайне трудным. Время после обеда уже и ночевать на камнях никак не входило в наши планы.
А надо вооооон туда, Влево между скал.
Ещё раз оглядываюсь назад. Не верилось, что это я, унылый и ноющий от усталости в Московских пробках офисник, сполз с четырех тысяч метров и даже не разревелся.
По снежной морене ходить, как уже написал, нелегко, стал немного отставать.
Два Сергея и Миша вырвались вперед.
Скачки а-ля горные козлы не всем даются легко. Прыг-скок для пищух хорошие упражнения, а турист с рюкзаком за плечами - так себе кролик, скажу я вам.
В чашах, где лежали льды появились озера. Мои друзья говорят, что в 80-ом году все эти невысокие горки по центру фото и впадины с водой были языком ледника. Да и морена с камнями, присыпанными снежком, по которой мы скакали (см левый нижний угол) была подо льдом. В их молодости ледник считался чем-то вечным, аксиомой. А вот нет - все быстро меняется, обезьяноподобные нашли способ повернуть глобальные процессы в непонятную сторону.
Остатки советских метеостанций. Лазал же народ, пытался понять и осознать всю сущность титанических сил природы. А нынче во главе угла любой науки (может не прав, поправьте) стоят деньги - можно ли купить майбах и брильянты на этом деле? нет, и надо лезть на ледник ради изучения ветров и снегопадов?
да оно нам надо?
Вот и стоят остатки старых метеосооружений по сбору осадков памятниками-маяками среди камней и снегов.
Кто сказал, что в России дураки и дороги так себе?
В горах Киргизии с дорогами ещё хуже. А дураки везде одинаковые, главное чтобы они не указывали остальным как жить.
Михаил.
Сергей Дьяченко
Ледник.
Башни гор.
Позирую.
Так как глаза немного ожили, снял очки. Но слепит, солнышко недоброе на высоте.
Миха и Гена опять держат совет на фоне пройденного перевала.
Эрозия в чистом виде. Красота же, если камнем не прибьет в очередной раз под воздействием разрушения скальной породы.
Кто видел эти озера? Я, Миха, два Сергея, Гена с Ирой, группа из МГУ и горные козлы с вОронами?
По морене идти изматывает, спустились к озерам.
Они во льдах.
Ну хоть под ногами не так камни качаются, как до этого. Но упорно отстаю.
От меня отстает Ирина, ну и, конечно, Гена её во всем поддерживает и замыкает. Пытаюсь догнать Сергеев и Миху, которые вошли в ритм и размеренно, монотонно и верно идут вниз, несмотря на снег, промоченные в ледниковой трещине Михины ноги и общую затяжную прогулку по пересеченной местности.
Чем больше отстаю, тем больше выматываюсь. Ибо отстав, теряю из вида опытных товарищей и начинаю идти неправильно, по большим валунам, выбирая неверный путь. Один раз оступился, упал, завалившись на бок. Отделался лёгким испугом, вовремя начал заваливаться на рюкзак. Показалось, что долбанул бинокль, лежавший в боковом кармане и прикрытый лишь пенкой-поджопником.
В основном камень серый, но иногда и мрамор попадется. С долей черного юмора подумал, что на не очень большое, но вполне приличное надгробие хватит, если отшлифовать.
Спортивная ходьба по морене продолжается. Пока намека на место для ночлега не видно.
Первое растение после снега, льдов и камней. Кисличник двустолбиковый. Можно даже кушать - в нем полно витамина С и он спасает от цинги.
Но я просто счастлив увидеть живую и зеленую сущность после мира холода и скал.
Остатки ледников разрезаны ручьями.
Справа каменистые морены - наш пройденный путь и дно ледника, что был здесь всего тридцать лет назад.
Сторожевые башни демонов тьмы. Так и ждешь, что с них слетят гарпии и унесут тебя на эти сумрачные скалы, вонзив в спину свои когти.
Но гарпий нет, есть солнце, мертвая тишина и усталость.
За поворотом показалось большое ледниковое озеро. Идем к нему.
Опять по сыпучке, которая шевелится под ногами. Прыг-скок, прыг-скок.
Прыг под землю, скок на облако (с)
Наконец стал понимать, что такое "ишачка".
Где-то провал виднеется. Эдакая черная дыра зияет в бесконечной череде серых камней, припорошенных снегом. В такую ухнешь и не найдут, заледенеешь там как мамонт в вечной мерзлоте.
Обошли выступ, который когда-то был языком ледника. Внизу показались озера. надо спустится к ним, там уже можно палатку разбить.
Сторона , на которую падает солнце - без снега. Солнце печет и растапливает, превращая снег в воду, которую иногда слышно где-то тихими, стеклянными бульками под камнями. В остальном - полная, глухонемая тишина.
Небольшой участок ровного пути. Сил всё меньше, начинает качать и заносить. Боюсь упасть снова, старюсь держать равновесие, но упорно колбасит от усталости. Пытаюсь догнать мужиков, которые периодически ещё и делают вылазки в стороны, в поисках самого удобного и краткого пути. Самый краткий путь в горах это не всегда самый короткий. Это просто тот, где меньше камней, горок, перепадов, сыпучки и прочих "чудес".
Ура! На солнечной стороне горы трава.
И какашки какого-то травоядного. Наверное это есть дерьмо пищухи - одно сплошное сено.
Но просто радуюсь - пищухи живут, значит и я не пропаду. Раз теплокровные, живые существа выжили, то и я могу.
Вид на долину. Ещё один, пожалуй, кадр и вид, ради которого стоило лезть, карабкаться, не есть неделю, мочить ноги в ледяных ручьях.
Для кого-то это одна из тысяч одинаковых картинок в мониторе. Для меня - чувство усталости и эйфории одновременно. Восторг и изнеможение в одном флаконе.
И снится нам не рокот космодрома, не эта голубая синева...
а снится нам трава, трава у дома...
(с)
Опять какашки зверей. Люди, мы не одиноки в этом мире! Оглянитесь, вокруг братья наши меньшие.
Правда отдохнув и насмотревшись на травы, мхи и какашки не мог в очередной раз подняться с рюкзаком. Ноги предательски отказывались распрямляться, вставать и идти дальше.
А мужики уже ищут путь у перегородившего дорогу ледяного ручья, который берет начало прямо под краем ледника.
Край ледникового языка - это ранклюфт.
Ещё раз упал. Немного зашиб ногу, но не смертельно. Просто испугался и опять завалился на бок, на рюкзак и снова на карман с биноклем.
Даже нет ни малейшего желания проверять - цел ли бинокль. Апатия. Дойти бы до привала.
Вышли к озеру, Сереги пошли понизу, мы дождались Гену с Ирой. Сергей из Воронежа вообще перешел ручей по льду ледника в двух местах. Ирина тоже упала разок-другой, пока нас догоняли с Генной, но тоже без увечий. Валуны ну прямо совсем не похожи на тропинку для увеселительной прогулки. В очередной раз пытаюсь подняться с корточек с рюкзаком и не получается - ноги в бедрах сводит, трясутся и не хватает сил мышцы распрямить.
Но два Сергея уже убежали и разбивают палатку, надо догонять и помогать.
Обходим озеро.
На той стороне тенистая сторона и каменные бастионы стоят в снегу.
Великая Кыргызская стена.
Камни снег и солнце.
Совсем башка не думает. Только бы не упасть, только бы дотелепаться.
Пришли и у меня села батарейка. Полный разряд жизненных сил. Первый раз за все дни не хотел есть ни грамма, ни обследовать окрестности в поисках живых существ, фотографировать не хотел. Ничего не хотел.
Заполз в палатку, закатился в уголок и затих. Потом растолкали, выдали дежурные 50 граммов спирта (водка кончилась ещё позавчера) появился еле-елешный аппетит, поел сваренную неутомимым Генной кашу-суп и опять провалился в небытие, просыпаясь лишь от судорог в ляжках и чтобы попытаться повернуться на бок, с огромным трудом сдвигая сухощавое, но тяжелое как свинец плечо Сергея, спящего рядом беззвучным, не шевелящимся, мертвым куском гранита.
Гена сказал:
- Перепахал.
Перепахать можно поле, а меня перепахал перевал.
На утро увидел, что до нас здесь были люди, стоянка обжитая - есть следы кроссовок, пара фантиков валялась на почти нетронутом пейзаже. Но по следам людей, сверху натоптано море следов горных козлов - настоящих хозяев этих диких и прекрасных мест.