Мы - не они, они не мы.
Как-то неожиданно остро ощущается, что все те люди, что остались в прошлой жизни - это "они", и ко мне они никакого отношения не имеют. Все, что они там делают, говорят, планируют - это не вызывает ни удивления, ни особого возмущения, а главное - ни капли стыда: это перестало иметь ко мне личное отношение.
"Мы" - настоящие люди, "они" - не вполне люди, так обычно разделяется мир людоедов Новой Гвинеи. Поэтому от "них" ничего хорошего ожидать не приходится. Контрастность, еще недавно, как казалось, окончательно утраченная, триумфально возвращается. Наверное, это то, чего нам так не хватало семнадцать последних лет.
"Мы" - настоящие люди, "они" - не вполне люди, так обычно разделяется мир людоедов Новой Гвинеи. Поэтому от "них" ничего хорошего ожидать не приходится. Контрастность, еще недавно, как казалось, окончательно утраченная, триумфально возвращается. Наверное, это то, чего нам так не хватало семнадцать последних лет.